Леней звали Ириного мужа, того самого, которого коллега привезла со знойных курортов Египта. Как бывший моряк, он, видимо, должен был стать для Аленки непререкаемым авторитетом. Впрочем, этот незнакомый мужик с первой встречи ей понравился, ибо производил впечатление человека доброго, основательного и надежного. – «Седов» зашел в порт Петропавловска-Камчатского, – пояснил он, – кругосветка из-за пандемии накрылась, так что они по Северному морскому пути идут. Пробудут здесь два дня. А так как я хорошо знаком с капитаном, то мы можем попасть в число тех шестидесяти человек, которым посчастливится побывать на барке во время экскурсии. – Подождите. – Аленка так разволновалась, что даже есть перестала. Подзабытый блин с икрой сиротливо лежал на тарелке, надкусанный с двух сторон. – Вы что, хотите сказать: мы сможем побывать на барке «Седов»? На самом барке? – Ну да, если, конечно, закончим завтракать и поторопимся, – невозмутимо сказал Леня. – До начала экскурсии сорок минут. Они успели, и вот теперь вокруг было очень много синего и белого, включая настроение. Девушка, проводившая экскурсию, рассказывала интересно и довольно подробно. Было видно, что она влюблена в море, в барк, в экипаж, во все, что ее окружает, и после сорока минут Аленка чувствовала себя тоже немного влюбленной, и это полузабытое чувство пьянило наравне с легкой качкой. Она слушала открыв рот, так ей было интересно, а уж когда зашла речь о том, что барк, на котором она сейчас находилась, в девяностые годы прошлого века дважды стал абсолютным победителем в парусной регате Cutty Sark Tall Ships’ Races, то просто захлопала в ладоши. На знаменитой Cutty Sark, стоящей на приколе в английском Гринвиче, побывала пару лет назад, и сейчас ее истосковавшаяся по заграничным путешествиям душа пела от такой нечаянной, но приятной параллели. – Довелось бывать? Низкий, мягкий, словно бархатный голос, задавший вопрос, шел из-за спины, и Аленка замотала головой, пытаясь увидеть его владельца. Сделавший шаг вперед, чтобы ей было проще его разглядеть, мужчина оказался довольно высоким. По крайней мере, хрупкой Аленке пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза, скрытые за стеклами очков. Крепкий, плотный, с намечавшимся брюшком, он выглядел основательным и невозмутимым. Судя по отсутствующему белому кителю и простой непромокаемой куртке-ветровке, из-под которой торчал воротник грубого ярко-синего свитера, к команде «Седова» он явно не принадлежал. Значит, гость такой же, как и она. – А вам? – Аленка ответила вопросом на вопрос, хотя и знала, что это признак плохого воспитания. Так проще не давать посторонним людям лишней информации о себе. Все, что было связано с ней самой, она в последнее время не любила. «Начнет выпытывать купе курящее про наше прошлое и настоящее»… Конечно, они сейчас были не в поезде, но рассказывать о своем почти детском восторге от Cutty Sark и о том, как улыбался Алексей, видя его, и как потом они пили пиво в маленьком уютном пабе, не хотелось. Разве расскажешь, если каждое воспоминание царапает сердце? – На самой Cutty Sark нет, не был, а вот на регате, носящей ее имя, пару раз приходилось. Причем один раз именно на «Седове», в девяносто пятом. – То есть вы были в числе победителей? – Видимо, в голосе Аленки звучало недоверие, и мужчина в очках засмеялся: – А что, не тяну? В свое оправдание скажу, что тогда мне было двадцать девять лет и был я гораздо спортивнее. И кстати, в тот неприятный момент, когда «Седов» оказался арестован во французском Бресте по иску швейцарской компании Noga, я тоже был на нем. Аленка напрягла память. – А, я помню, тогда про это много говорили по телевидению. Арест парусника называли главной причиной, по которой Путин отказался встретиться с Жаком Шираком. То есть вы попали в самое пекло дипломатического скандала. А теперь простите, нужно идти, меня ждут друзья. Издали действительно активно махала Ирина, привлекая внимание, да и экскурсия явно подходила к концу. Вернувшись к своей компании, Аленка тут же выкинула незнакомца из головы и забыла о нем. Событий и впечатлений вокруг было так много, что от них кружилась голова. Муж Ирины оказался человеком компанейским, обладающим полезным навыком мгновенно обрастать друзьями. Именно поэтому легко находились вездеходы, готовые отвезти гостей на вулкан Мутновский, люди, желающие организовать рыбалку, вертолет, чтобы слетать в Долину гейзеров, или яхта для круиза по океану, несмотря на довольно сильный шторм. Аленка прекрасно понимала, насколько сильно ей повезло с Ириной и ее мужем. Все эти путешествия для обычного туриста обходились в весьма кругленькую сумму, а в ее случае, благодаря Леониду Удачину, оказывались либо бесплатными либо требовали чисто символической платы, несоразмерной зашкаливающему уровню гостеприимства. За первые пять дней пребывания на Камчатке Аленка в прямом смысле объелась икрой, свежайшей рыбой, а главное – никогда ранее не испытанными впечатлениями от потрясающей красоты природы, прозрачного, колкого, пахнущего сосновой свежестью воздуха, встающих за окном сопок, расстилающихся под вертолетом «марсианских хроник» – терракотовой Долины гейзеров с зелеными жерлами фумарол, над которыми вьется вонючий сероводородный дымок. На шестой день своего неожиданного, но такого увлекательного отпуска Аленка оказалась в большой компании, отправившейся на трое суток на знаменитые Малкинские источники. Какая-то закрытая для посторонних база, оборудованная по самым взыскательным современным требованиям, любезно распахнула ворота, поскольку Леня Удачин был на короткой ноге с ее владельцем. Тот предоставил в распоряжение компании добротный деревянный дом с шестью спальнями, кухней, гостиной с камином, террасой, тремя ванными комнатами и огромным столом, за которым можно было накормить роту. Одну из спален занимали Ирина с Леней, вторую – ее сестра Марина с мужем Николаем, которые были так любезны, что захватили Аленку с собой на Камчатку, третью отвели ей самой. В четвертой спальне ночевали ближайшие друзья Удачиных – отставной военный Володя Клюев с женой Ольгой, с которыми Аленка уже успела сдружиться за предыдущие дни совместных камчатских приключений. В пятой комнате обосновалась пара из Самары, какие-то случайные знакомые Клюевых, встреченные ими в одном из предыдущих отпусков. Они поддерживали отношения по переписке в социальных сетях, и самарцы внезапно возжелали провести отпуск на Камчатке. Последнее Аленку, впрочем, не удивляло. Звали их Сергей и Анна, и было в них что-то неприятное – то ли громкоголосость Анны, заставляющая морщиться от звона в ушах, то ли суетливость Сергея. По некотором размышлении Аленка решила держаться от них подальше – общения ей и так хватало. В шестой спальне бросили рюкзаки на кровати коллеги Леонида по охранному предприятию, которое он основал после выхода на пенсию и успешно рулил им, обеспечивая своей семье солидный доход. Игнат и Артем, немного мрачные, молчаливые, неповоротливые «шкафы», с трудом вписывались в дверные проемы и занимали почти все пространство внутри внедорожников, на которых добирались до места назначения. Как успела понять Аленка, внедорожники, называемые вахтовками, представляли собой специально оборудованные автомобили повышенной проходимости и считались на Камчатке самым ходовым видом транспорта, поскольку асфальтовые дороги Петропавловска-Камчатского заканчивались практически сразу за его пределами. Из полутора тысяч километров дорог, проложенных на полуострове, только триста стыдливо кутались в асфальт. Попасть в большинство отдаленных населенных пунктов можно было либо морем, либо по воздуху, а в близлежащие – на вахтовках, из которых Аленка вылезала с ощущением, что у нее отбиты все внутренности. В то же время местные выглядели совершенно невозмутимо, словно их не подкидывало на бесконечных ухабах и не швыряло друг на друга, как сбитые метко пущенным шаром кегли. Окинув взглядом окресности, Аленка замерла в привычном восхищении. Перед ней раскинулась красивейшая речная долина, окруженная живописными сопками с заросшими березами склонами. Бурная речка с милым названием Ключевка делала окружающий пейзаж нереальным, как будто Аленка оказалась внутри сказочной пасторали – только пасущихся овечек не хватало. Их роль, впрочем, при определенном воображении выполняли выложенные камнями грифоны, из которых на поверхность галечного основания выбивалась термальная вода. Когда она подошла поближе, пришлось признать, что грифоны, скорее, напоминают лужи, заполненные мутной, сильно пахнущей сероводородом водой. Правда, приглядевшись, Аленка обнаружила, что у всех «луж» есть выложенное камнями основание, поэтому сидеть и лежать в них, возможно, вполне комфортно. Надо бы попробовать. – Раньше горячая минеральная вода стекала в реку, образуя несколько естественных водоемов, – рассказывала тем временем Ирина, изрядно поднаторевшая в роли экскурсовода. – Потом здесь специально обустроили бассейны для купания. Вырыли их спецтехникой и выложили дно камнями. – Ты эти лужи бассейнами называешь? – заржала Анна. Она именно ржала, а не смеялась, и Аленка в очередной раз поморщилась. – Какая тут глубина? Полметра? – Тридцать сантиметров, – невозмутимо ответила Ирина, которую было не пронять плохими манерами. – Диаметр в пять-шесть метров вполне достаточен для того, чтобы в бассейне с удобством разместился один человек. – А остальным что делать? – фыркнула Анна. – Этих ваших бассейнов шесть, а нас гораздо больше. И тут вон сколько еще машин! Неподалеку действительно располагались еще две компании. Как уже успела заметить Аленка, на Камчатке действительно думали о людях и их бытовом комфорте не хуже, чем в Европе. По крайней мере, рядом с каменными ваннами было установлено несколько площадок с беседками, мангалами и прочими удобствами для цивильного отдыха. Она оценила и пешеходные бетонные дорожки, и удобные скамейки в беседках, и стоящие в сторонке туалеты, и кабинки для переодевания, и подсыпанные стоянки для автомобилей, и обустроенный кемпинг для тех, кто хотел остаться тут на несколько дней, но не мог позволить себе базу отдыха. Они приехали ненадолго, поэтому располагаться в кемпинге не стали: припарковали свои вахтовки на стоянке и теперь перетаскивали рюкзаки со всем необходимым к одной из беседок. У соседней отдыхали трое мужчин и женщина – очень красивая, даже издали было видно. Она просто притягивала мужские взгляды, по крайней мере, Игнат пялился на прекрасную незнакомку во все глаза, Сергей бросал пламенные взгляды украдкой, видимо, опасаясь жены, да и Володя, Николай, Леонид и Артем тоже выглядели заинтересованными. Аленка горько усмехнулась. Все мужчины одинаковые! Соседняя компания была тоже одета «по-местному»: в непромокаемые спортивные брюки, куртки с капюшонами, грубые свитера с высоким горлом. Одна куртка со свитером издали показалась Аленке смутно знакомой, но она не придала этому значения. Нет у нее на Камчатке знакомых, кроме тех, кто привез ее сюда, на Малкинские источники. – Анечка, оздоровиться успеют все желающие, – тем временем степенно и со знанием дела, а также с легкой ухмылкой, с которой местные воспринимали любые эскапады Анны, ответил Игнат. – Поверьте, в этой ванне невозможно пролежать больше получаса, да и вредно это. Вода-то активная и горячая, восемьдесят четыре градуса, нагрузка на сердце и все такое. Летом сюда до тысячи человек в день приезжало, а в пиковые дни и до двух с половиной тысяч доходило, и все успевали искупаться. Так что гостей пропустим вперед, раз уж вам так не терпится опробовать на себе наши целебные ванны, а мы уж потом, когда вы набалуетесь. Мы-то привычные. – Восемьдесят четыре градуса? – изумилась Аленка. – Никогда не думала, что в такую воду можно лечь и не ошпариться. Или это секрет омоложения от Конька-Горбунка? – Ну, вам, положим, никакое омоложение не требуется. – Аленка обернулась на низкий, глубокий, точно знакомый голос и замерла в недоумении. От соседней беседки к ним подходил высокий, плотный мужчина, тот самый, с которым она сошлась в мимолетной беседе на палубе «Седова». Так вот почему ей показались знакомыми его куртка и синий свитер! – Но если серьезно, то температура воды в этих резервуарах рассчитана таким образом, чтобы было комфортно купаться. Она регулируется с помощью небольших каналов, через которые поступает холодная вода из Ключевки. Если хочется погорячее, то канал можно перекрыть, как в собственной ванной. Привет, Ленчик, как добрались? – Привет, Леха, все путем. Гостей наших растрясло малость, но тут уж, как говорится, хочешь местного колорита, терпи легкие неудобства. – На базу заезжали? – Да, излишки груза сбросили да чаю с бутербродами попили. Хоть и сто тридцать километров всего, а все-таки дорога. Обед у нас тут запланирован, с шашлыками да с запахом сероводорода, а к вечеру вернемся, будем стол сооружать. Присоединишься? – Обязательно. Я, правда, тут тоже с гостями. Кстати, – теперь он обращался к Аленке, или ей казалось, что он обращается исключительно к ней, – разрешите представиться. Алексей Ватагин. Аленка непроизвольно дернулась, услышав имя, и он, естественно, заметил гримасу, исказившую ее лицо. – У вас с этим именем что-то связано? – осведомился он. – Вы отпрянули так, будто увидели гремучую змею. – Алексеем звали моего бывшего мужа, – нехотя сказала Аленка. Во-от, сейчас «начнет выпытывать купе курящее»… – Фантомные боли, не более. К вам отношения не имеет. – «Какая странная, ужасная судьба, что оба Алексея, не правда ли?» – неожиданно произнес Ватагин, и Аленка снова вздрогнула. То ли от того, что ее новый знакомый мог свободно цитировать «Анну Каренину», то ли от того, что никакой судьбы, тем более ужасной, с ним связывать не собиралась. Подумаешь, случайный встречный… – Извините, мне надо идти, – отрезала она и покраснела от глупости сказанного. Совершенно очевидно, что идти ей не надо, да и некуда. Но он кивнул совершенно серьезно, словно разговаривал с невесть какой занятой и важной персоной. – Увидимся позже. – И он ушел к ожидавшей его компании, двум мужчинам и удивительной красоты незнакомке. Интересно, его это пассия? Хотя, впрочем, какая разница. От этой короткой встречи у Аленки осталась какая-то заноза, и, сидя в бурлящей вонючей ванне, участвуя в общем разговоре и с интересом наблюдая за варкой яиц пашот в вырытой в земле ямке, накрытой небольшим камушком, словно крышечкой, она нет-нет да и направляла свой взор в сторону соседней беседки, возле которой так же купались, беседовали и варили яйца трое мужчин и одна женщина. В какой-то момент ей даже остро захотелось оказаться в их компании, а не в своей, потому что с Алексеем (дурацкое имя) можно было поговорить о Cutty Sark, о творчестве Толстого, об аресте парусника «Седов» во французском Бресте и о том, как выглядеть победителем. За их же столом работавшая врачом Ольга отбивалась от вопросов Анны про коронавирус и связанные с ним ужасы, а мужчины обсуждали преимущества разных видов блесен во время рыбалки, Ира то и дело звонила своему отцу, с которым осталась дома их с Леонидом четырехлетняя дочка, а Сергей, муж громогласной Анны, и вовсе молчал, погруженный в какие-то свои, по всей видимости, тяжелые думы. Аленке стало скучно. Шепнув Иринке, что хочет прогуляться, она незаметно вышла из беседки и двинулась по бетонной тропинке прочь от площадки с термальными источниками, вдоль вьющейся по равнине речки к расположенной неподалеку сопке. По ее прикидкам, до нее было минут десять, не больше. Сентябрьский лес пламенел желтым и красным буйством красок, и Аленке вдруг нестерпимо захотелось вдохнуть полной грудью лесной осенний воздух, лишенный примеси сероводорода, от которого у нее уже щипало в носу. Интересно, сколько времени понадобится, чтобы подняться на самую вершину и осмотреть долину сверху? Идя по дорожке, Аленка старалась внимательно смотреть под ноги, чтобы не угодить в нечаянную ямку, по типу той, в которой они весело варили яйца. Попадешь в кипяток, ошпаришь ноги, и всем придется с тобой возиться. Вот еще не хватало! Людской гомон за спиной становился все тише, и взявшееся невесть откуда внутреннее напряжение постепенно начало отпускать, снова раскрывая душу впечатлениям. Нет, хорошо тут на Камчатке, вольготно, просторно. – Тут не нужно ходить одной, – услышала она позади себя голос Алексея Ватагина, все тот же, с низкими модуляциями и легкой хрипотцой, от которого словно проходила по сердцу мягкой бархоткой. – Это небезопасно. Обернувшись, она действительно увидела его, полускрытого поднимающимися от земли клубами белого пара. Это что же получается, он все это время шел за Аленкой, а она и не слышала? – Что тут может быть опасного? – довольно резко спросила она, хотя у нее вовсе не было причин казаться грубой. – Кроме незнакомых мужчин, разумеется. – Несмотря на внешнюю привлекательность, этот край довольно суров, – ответил он спокойно. Как успела заметить Аленка, спокойствие вообще было основной его чертой. Интересно, этого человека можно вывести из себя? – Гейзеры вообще-то – одно из проявлений вулканизма, а потому могут оживать, когда этого никто не ждет. Да, это природное явление считается одним из самых зрелищных и загадочных на планете, но при этом оно представляет определенную опасность, к которой приезжие попросту не готовы. – То есть озеро с теплой водой, периодически выплескивающейся на поверхность, может утащить меня в пучину? – саркастически спросила Аленка. – Нет, это мирное и выглядящее совершенно безопасно озеро может в любой момент выдать многометровый фонтан горячей воды или облако пара, в котором вы запросто обваритесь. Подготовленная для туристов площадка, конечно, совершенно безопасна, потому что за ней смотрят, но уходить в сторону, да еще без сопровождающих, я бы не советовал. Поверьте, основная опасность любого гейзера кроется в его внезапности. – Хорошо, – покладисто согласилась Аленка, круто разворачиваясь обратно. – Уговорили. Я никуда не пойду, а вернусь к своим друзьям. Кстати, откуда вы их знаете? И не говорите, что Камчатка маленькая и здесь все друг друга знают. – По большому счету так оно и есть, – усмехнулся ее собеседник. – Но в данном случае все объясняется гораздо проще – с Леней Удачиным, так же как и с капитаном «Седова», мы когда-то вместе ходили в море. Именно поэтому, когда ему нужно привезти своих гостей с материка на Малкинские источники, он бронирует один из гостевых домов на моей базе. – То есть тот дом, в котором мы остановились, ваш? – воскликнула Аленка. – Ну да, мой, так же, как и вся территория базы в целом. Я ее владелец и на правах хозяина дам вам еще один непрошеный совет: с территории лучше не выходить, да и внутри периметра перемещаться с осторожностью. Места тут дикие, медведей много. Ну и сейсмическая активность у нас высокая, вулканы могут ожить в любой момент. Свежий вулканический пепел состоит из мелких и острых обломков пород и стекла и сильно электризует воздух. Кроме того, большое количество примесей серы в вулканическом пепле может вызвать недомогание вплоть до серьезного отравления. Зачем вам все эти неприятности? – А с какой целью, интересно, вы меня пугаете? – Аленка остановилась так резко, что идущий чуть позади Ватагин уткнулся ей в спину, чуть не сбив с ног. Чтобы она не упала, он был вынужден придержать ее за плечи. Сквозь шуршащую ткань ветровки и мягкую уютность свитера она почувствовала стальную твердость его ладоней и даже идущее от них тепло. Убедившись, что она устойчиво стоит на ногах, он тут же убрал руки, и в этот момент Аленка испытала легкий укол странного сожаления. Но она тут же независимо вздернула голову и быстрым шагом пошла в сторону «своей» беседки, не дожидаясь ответа и не оглядываясь. Спустя минут сорок ее компания засобиралась в дорогу. На базе, где они очутились в районе пяти часов вечера, Аленку вдруг сморил внезапный сон, такой неумолимый, что она еле-еле успела что-то пробормотать, скрыться за дверями своей комнаты и рухнуть на кровать. «Наверное, все-таки джетлаг сказывается», – подумала она перед тем, как провалиться в лишенное сновидений беспамятство. Когда Аленка проснулась, часы показывали половину шестого. Несмотря на то что прикорнула она всего-то на полчаса, Аленка чувствовала себя совершенно выспавшейся и удивительно отдохнувшей. Интересно, это ванны сероводородные так действуют? Встав с кровати и пригладив руками взлохмаченные со сна волосы, Аленка всунула ноги в ботинки, зашнуровала их, чтобы не выглядеть распустехой, накинула на плечи свитер, который сняла перед сном, потому что в комнате было тепло и вышла в коридор, ведущий в гостиную и кухню. В доме отчего-то стояла мертвая тишина, невозможная, когда в замкнутом пространстве обитают одиннадцать взрослых человек. Или после возвращения с источников все решили поспать? Аленка добрела до кухни, совершенно пустынной, заглянула в полутемную из-за зашторенных окон гостиную, где тоже не было ни души, пожала плечами, повернулась, чтобы выйти и вдруг застыла. В камине, большом, на полстены, лежала зола, хотя утром, когда они знакомились с домом перед тем, как отправиться на источники, – Аленка это точно помнила – высилась идеально сложенная пирамида из дров. Она бы не успела прогореть за те полчаса, что она спала. Получается, кто-то жег камин, пока они с друзьями отсутствовали?