Быстро отрываю взгляд от её ног и понимаю, что она наблюдает за мной с выражением лёгкого ужаса на лице. Словно она не ожидала быть застигнутой здесь. — Привет, — шепчет она. — Привет. — Опираюсь о стену, в растерянности, что сказать дальше. У меня тут же проходит похмелье, и я трезв как стеклышко. — Я думала, ты собирался куда-то вечером. — Она кривится, словно ей неприятно даже думать, что я на свидании с кем-то другим. Сомневаюсь, что она вообще понимает, что только что сделала. — Я выходил. Но уже вернулся. — Указываю подбородком на неё. — Что ты здесь делаешь? — Сидни пригласила меня. Сказала, что ваши родители на вечеринке, поэтому я пришла, и мы ели пиццу. Смотрели кино. — Выключается экран её телефона, и только благодаря слабому голубому мерцающему свету от экрана телевизора я могу видеть её. — Она вырубилась? — Отталкиваюсь от стены и захожу в гостиную, замечая, как Люси вскакивает на ноги, одной рукой приглаживая волосы, а другой, засовывая телефон в задний карман джинсовых шортиков. — Да. Мне пора. Я, э-э, наверное, засиделась. — Она заправляет выбившуюся прядь волос за ухо и пытается проскочить мимо меня, но я стою прямо напротив неё, руководствуясь чистым инстинктом. И, может, немного заполнен «жидкой храбростью». — Что за спешка? — Позволяю взгляду блуждать по всему её лицу, всматриваясь в каждую прелестную черту, наслаждаясь тем, как она начинает нервничать. Означает ли это, что она до сих пор ощущает? Ощущает то, что между нами назревало? — Твои родители скоро вернутся? — Нет. — Качаю головой. — Зная их, они будут отсутствовать ещё какое-то время. Им нравятся вечеринки. — Я тянусь и касаюсь её руки, проводя пальцами по по-детски нежной коже. — Хочешь, я провожу тебя до дома? — Нет. Не надо. — Она качает головой, на лице робкая улыбка. — Так ты говоришь, что предпочитаешь остаться здесь со мной? Её рот широко открывается, и меня переполняет искушение поцеловать её. — Это… возможно, не очень хорошая идея. Эта девушка не глупа. Ей понятно, что я избегал её. Блин, она, скорее всего, тоже избегала меня. Никаких больше утренних тренировок на пляже. Если они с Сидни собирались вместе, то никогда не оставались здесь. Я также прекратил наблюдать за ней у бассейна. Это было просто сладкой пыткой. — Возможно, ты права. — Я чешу свою грудь, не обращая внимания, что сердце начинает биться быстрее. Проклятье, это из-за ее близости. Кажется, я не могу остановиться. — Но иногда плохие идеи могут оказаться хорошими. У Люси вырывается маленький смешок. — Я и забыла, каким очаровательным ты можешь быть. — Ты считала, я был очаровательным? — Я даже и не пытался. — Я думаю, практически всё, что ты делаешь, очаровательно. — Она сжимает губы после этого щекотливого признания. Улыбаюсь. — Останься ненадолго. Посмотри телик со мной. Мне нужно отдохнуть. Она хмурится. — Отдохнуть от чего? — Останься со мной, и я обо всём расскажу тебе. Люси переводит взгляд на мою сестру. — А Сид? — А что с ней? — Что, если она проснётся? — Она снова смотрит мне в лицо. — Не проснётся. Сид спит как убитая. Как и я. Она кусает нижнюю губу, размышляя над моим предложением, мне безумно хочется, чтобы она сказала «да». — Спасибо за приглашение, но… я не могу, Гейб. Мне лучше уйти. Меня переполняет разочарование, но забываю о нём. — Тогда позволь хоть проводить тебя до дома. — Думаю, я и сама дойду. Это же соседний дом. — Это небезопасно, — возражаю я. — К тому же очень поздно. — Эта внезапная, почти подавляющая потребность защищать её, быть уверенным, что она в порядке, поражает меня. Заставляет чувствовать себя неуверенно. — Ещё нет даже одиннадцати, — произносит она, слегка закатывая глаза. — Со мной ничего не случится. Правда. Снаружи нет никакой «бабайки», поджидающей меня. — Ты не знаешь этого наверняка. — Гейб, ты ведёшь себя глупо. — Она начинает обходить меня, но я опять преграждаю ей путь, останавливая её. — Да ладно. Дай мне пройти. — Нет. Понимаешь, в этом-то и проблема. — Тянусь и хватаю её за предплечья, удерживая, не притягивая ближе, но и не отпуская. — Кажется, я не могу тебя отпустить, неважно, как бы сильно ни хотел. Она размыкает губы, готовая прочитать мне нотацию, не сомневаюсь. Послать меня к чёрту. Ей следует. Я не подхожу ей. Я продолжаю убеждать себя в этом, но вот я здесь, прикасаюсь к ней, желая большего. Гораздо большего. Прежде чем она сможет заговорить, заявляю права на её рот, прерывая, что бы она ни должна была сказать. Она ошеломлена, судя по тому, что совсем не двигается, не отвечает. Её руки висят по бокам, словно боится коснуться меня, тогда я дотрагиваюсь, заключая в ладони её лицо, убаюкивая щёки, смягчая поцелуй до лёгкого нажатия губами на губы, снова и снова. Её охватывает лёгкая дрожь. Вздох. Хныканье. Поцелуй становится глубже, я кружу языком по её язычку, она шагает ближе, пока мы не сливаемся вместе перед телевизором в гостиной и спящей рядом на диване сестрой. Этот момент не мог быть более странным. Или лучше. Люси В ту секунду, когда я увидела его, входящим в дом, я знала. Знала, что это случится. Что он увидит меня и почувствует. Эту связь, эти искры и жар, которые, по-видимому, разгораются между нами, стоит нам оказаться рядом. Он избегал меня всю неделю, и я позволила. Я была рада этому, так как нуждалась в передышке, и, мне кажется, он тоже. Безумно тяжело хотеть того, с кем быть не можешь. Для меня было совершенно неожиданно оказаться сегодня вечером здесь с Сидни. Только когда она сказала, что Гейба не будет, я согласилась прийти. Я не хотела столкнуться с ним. И знаю, он не хочет столкнуться со мной. Я всего лишь пыталась уважать его желания. Но его желания, такое ощущение, меняются согласно приливам и отливам, не успеваю следить. Он вошел в дом, а я даже не слышала его. Я подняла взгляд и застукала, как он пялился, и от того, с каким голодом смотрел на меня, моя кожа запылала, мурашки побежали по ней. Он по-прежнему хочет меня. Я по-прежнему хочу его. Он пользуется подвернувшимся случаем, и я не виню его. Мне тоже нужно это украденное мгновение. Его губы уговаривают мои открыться, его тёплый и скользкий язык исследует мой рот. У него вкус пива и Гейба, и я гадаю, чем он занимался вечером. С кем он встречался? Была ли это девушка? Было ли это настоящее свидание? Я — второй сорт? Отгоняю мучительные мысли и сосредотачиваюсь на объятиях Гейба. Его поцелуях. На том, как его язык переплетается с моим, его движения такие уверенные, что слегка опрометчивы. Словно его контроль ускользает, я обожаю, что я — единственная, кто может заставить его так себя чувствовать. Гейб разрывает поцелуй и учащенно дышит, его рот парит над моим. Он перемещает руки с лица на талию, прикосновение осторожное, словно он боится, что я разобьюсь. — Прикоснись ко мне, Люси, — шепчет он, острая нужда в голосе — почти моя погибель. — Хочу почувствовать твои руки на себе. Он говорит так, будто умрёт, если я не прикоснусь к нему прямо сейчас. Как я могу сопротивляться его требованию? Робко кладу трясущиеся руки на его широкие плечи, и как только прикасаюсь, из него вырывается стон. Звук возбуждает меня, сминаю в руках мягкий хлопок его футболки, вцепляясь ещё сильнее, стоит ему прижаться лицом к моей шее. Откидываю голову назад, словно приношу себя в жертву. Он пользуется случаем и осыпает поцелуями чувствительную кожу на шее, его губы горячие и влажные. Пощипывая и посасывая мою кожу, его рот оставляет повсюду след, от которого бегут мурашки по спине. Одной рукой обхватываю его затылок, впитывая тепло и силу. Гейб шёпотом выдыхает моё имя у самого уха, прежде чем прикусить его. Наклоняю голову вбок, пальцами перебирая волосы у него на затылке, из меня вырывается хнык, стоит ему поднять голову и снова захватить мой рот. Я позволяю себе утонуть в его вкусе, его поцелуе. Руки Гейба блуждают по моим талии, бедрам, попе, затем снова наверх, пока не оказываются прямо под грудью. Испытывая одновременно и похоть, и страх, начинаю беспокоиться. Пойдет ли он дальше? Или остановится? Он знает мой самый большой секрет — ладно, не самый большой секрет. Ненавижу, что обманываю его, что он считает меня какой-то пустоголовой богатой девушкой, у которой проблемы с отцом. Может у меня и есть проблемы с отцом, но я определенно не пустоголовая девушка. Нет, скорее я — напуганная бедная девушка, прыгнувшая выше своей головы, и вполне готовая позволить этому парню делать со мной всё, что захочет. Без сожалений. — Ты похудела? — спрашивает Гейб, оторвавшись от моих нуждающихся губ. Удовольствие разливается по мне, как только он опять проводит руками по талии и располагает их на моих бёдрах. — Семь фунтов,5 — отвечаю гордо. Возможно, это и не так много, но каждый из этих сброшенных фунтов дался с трудом. Быть на диете — такой кошмар. Он морщится. И даже рычит: