Это неправда, но я хорошо его знал и, если надо, мог уговорить пригласить Карли на свидание. Черт, да за разумную цену я заставлю его жениться на этой маленькой заучке. Карли закатила глаза и, вздохнув, опустила плечи. – Ладно, все равно это никакой не секрет. Я просто хотела над тобой поизмываться, – извинилась она. Я наклонился вперед, приготовившись внимательно ее слушать. – Она пошла в кино. – Карли выпятила подбородок. – С Истоном Брауном. В этом захолустье был только один кинотеатр. Я развернулся и выскочил из фургона, тут же забив на работу. – Эй! Куда ты собрался? – заорала она вслед. – Я тут одна не справлюсь! – Верь в себя! – прокричал я в ответ. Я заберу чертову девчонку. И неважно, достоин я ее или нет. Когда в кассе подросток с зубной пластинкой и незавидным пивным животом спросил, на какой фильм хочу пойти, я показал на постер с Кейт Хадсон. – «М-мона Лиза и…и Кровавая луна»? – промямлил он и поправил на переносице очки с толстыми стеклами. – Проблема? – процедил я. Паренек покачал головой, его плечи тряслись от еле сдерживаемого смеха. Если не будет осторожен, то закончит в первом ряду на фильме «Как потерять глаз за десять секунд». Я схватил билет и вошел в зал через сорок минут от начала сеанса. День на дворе. Кто ведет девушку в кино посреди бела дня? Много о себе возомнивший гаденыш вроде Истона – вот кто. Наверное, пообещал проводить ее до дома до наступления комендантского часа. Я поднялся по ступенькам, просматривая в основном пустые ряды. И заметил их на одном из задних рядов, прижавшихся друг к другу и поедающих попкорн. Неуклюже поднявшись по лестнице, я уселся рядом с Грейс, фактически зажав ее между мной и Истоном. Они даже не оторвались от экрана. Гарантированное наказание за мое дерьмовое поведение. Я практически слышал, как Истон ржет мне в ухо: «Пришел пометить блондиночку?». Он даже не произнес эти слова, а я уже вцепился в подлокотники так, что они затрещали. Я никогда не оказывался в такой ситуации. Раньше никогда не имел проблем с девчонками. Я соблюдал следующие принципы: если девушки хотят переспать – отлично. Если нет – не проблема. В старших классах я встречался с двумя девушками, и отношения эти были простыми. Мои девушки были физически удовлетворены и с ними было прикольно. Но ни разу я не хотел прибить парней за то, что те просто глянули в их сторону. И мне начало казаться, что с Грейс Шоу у меня появилась склонность убивать любого, кто просто дыхнул в ее сторону. – Я вел себя как урод, – наконец заговорил я хриплым голосом. Грейс закинула в розовый ротик два зернышка попкорна, смотря на экран из-под своей кепки. – Ладно. Я и есть урод. Довольна? – Ты можешь лучше, – хмыкнул Истон и заржал, набрав в кулак попкорна. – Не слышу, чтобы ты признал свою ошибку. Хочу, чтобы ты попотел. Может, попробуешь цитатой из «Дневника памяти»? Внезапно меня осенило, в чем дело. Мой лучший друг хотел доказать свою правоту. Показать, что мне дорога эта девушка. Ист напирал не потому, что хотел приударить за Грейс, а потому что хотел подтолкнуть меня к действиям. Я врал самому себе с самого первого дня нашего с Грейс знакомства. На губах Техас появилась легкая улыбка. У нее были милые губки. Светло-розовые и мягкие, нижняя губа чуть пухлее верхней. – Он прав, – передразнила Грейс. – Цитата из «Дневника памяти» подойдет как нельзя кстати. – Ш-ш-ш! – зашикал кто-то с нижних рядов. «Дневник памяти»? Я смотрел его тысячу раз с… а, неважно. Я щелкнул челюстями и забил на дикую пульсацию в веках. – Ты распробовала вкус унижения? – смерил я ее холодным взглядом. – Ты – мне, я – тебе, – цокнула она языком. – Ты меня унизил. Будет честно лично засвидетельствовать, как ты извиваешься как уж. К чертям эту девчонку! Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох. – Я могу быть таким, каким ты захочешь. Просто скажи, чего хочешь, и я им стану, – тихо произнес я. Может, и не дословно, но офигенно похоже. Грейс вздрогнула в кресле. Истон запрокинул голову, дрожа всем телом от тихого смеха. Пусть так не радуется – когда вечером я вернусь домой, то вырву ему ногти пинцетом и заставлю его смотреть. – Прости, что выставил тебя тогда за дверь. Это было хреново, грубо и непорядочно. Я поступил так, не потому что не хотел тебя видеть. Мы с матерью не ладим – ты сама это заметила по тому, как я постоянно ее игнорирую. И я не хотел, чтобы ее слова тебя как-то обидели. По иронии судьбы, мне же это вышло боком. Краем глаза я видел, как Истон почти трясется от смеха. Он встал. Чтобы не сломать челюсти о леденец, я сплюнул его в держатель между сиденьями. – Ну все, голубки, на этом я вас оставлю. Уэсти, не будь… эм, одним словом, собой. – Истон попрощался и хлопнул меня по плечу. Он сбежал со ступеней, веселясь как наркоман в аптеке. Грейс повернулась ко мне лицом. И снова я выругался на козла, который придумал кепки. Ее лица почти не видно. Я взял ее мизинчик своим и сжал его. Она разрешила. И вздернула подбородок. Будь прокляты эти глаза цвета летнего неба – они доведут меня до беды. Я всегда западал на попки, но эти глаза творили с моим членом такое, что не могла сотворить ни одна задница на свете. – Техас. – Я тебя ненавижу. – Знаю. Техас? – Если снова начнешь вести себя как скотина, я тебя больше не прощу. – Принято. Техас? – Мы можем снова стать друзьями, но это твой последний шанс. – Техас! – Что?! – На хрен дружбу. Я соскучился по твоим губам. Ее плечи расслабились, словно она выпустила долго сдерживаемый вдох. – Они тоже по тебе соскучились. Пауза. – А все остальное не особо. Эта девушка отлично давала сдачи. А от Вселенной ей досталось будь здоров как. Я взял ее кепку и, перевернув козырьком назад, приник с поцелуем. Даже за соленой пленкой от попкорна Грейс была на вкус теплой, сладкой и мягкой. Всегда такая чертовски мягкая. Я поцеловал ее нижнюю губу и прикусил, а она простонала и охнула, сжав в кулачке мою футболку. Веки у меня так отяжелели, что с трудом получалось их не закрывать, но я и не мог этого сделать. Техас в темноте, в голубом свете от экрана была великолепна. Я хотел увековечить это мгновение в памяти, потому как знал, что рано или поздно все равно наломаю дров. Я ее потеряю. Но для начала хотя бы верну. Пусть это будет временно. И принесет боль. Но оно того стоило.