Со вчерашнего дня изменилось только одно. Я наконец примирился с тем, что сломанный поезд покинул станцию и теперь на бешеной скорости направлялся к шипящей куче взрывчатых веществ. Я хочу Грейс «Техас» Шоу. Хочу залезть ей в трусики. В рот. В каждое ее отверстие. Хочу ее язвительные шутки, доброе сердце, ослепительные глаза и этот неровный шрам, который ощущался под кончиками пальцев как шелк. Ее кожа была континентом, который я хотел изучить, открыть, целовать и кусать. Хочу узнать ее историю и ее страхи, касаясь губами всех мест, которые когда-то болели. Грейс скользнула пальцами мне в волосы, издавая тихие горловые звуки, от которых кровь в моем теле устремилась вниз. Наш поцелуй был жарким и диким, языки сплелись воедино. Я никогда не получал столько удовольствия от поцелуев. Обычно это была просто остановка на пути к конечному пункту назначения – Стояквиллю. Но я мог без передышек зацеловать Техас до умопомрачения. Мои размышления сейчас походили на старую открытку от «Холмарк», но от этого они не становились менее правдивыми. Или, коль уж на то пошло, хотя бы менее тревожными. Техас провела рукой по моей груди, опустившись на кубики живота, и обхватила верхнюю пуговицу на джинсах. – Хочешь, уйдем отсюда? – спросила она, водя своими губами по моим. Я отлепился от нее и внимательно посмотрел. Техас казалась трезвой, а я был на сто процентов уверен, что она предлагала пойти не в торговую будку за перележалым попкорном. – Только у меня есть условие, – предупредила она. Техас хочет, чтобы я луну с неба достал? Я готов. Солнце я тоже ей добуду. Мне просто нужно немного времени и, возможно, один-два кредита. И уж точно хорошая страховка жизни. – Выкладывай. – Я не хочу становиться одной из твоих Тесс или Мелани. Правило про одну ночь не для нас. – Она покачала головой. – Хочу, чтобы ты относился ко мне с заботой и уважением. Я знаю, что у нас отношения без обязательств, но… Грейс резко вдохнула и опустила глаза, тихо прошептав: – Для меня это имеет значение. Ну, что я доверилась тебе. Пообещай не обманывать мое доверие, Уэст. На дальнейшие действия меня побудил этот дурманящий момент. Я забыл данную себе клятву. Насрал на обещание никогда не давать обещаний. В голове остались лишь мысли, как побыстрее оказаться в Грейс. Утонуть в ее непорочности, надеясь, что она как-то мне передастся. – Обещаю. Не успел я спохватиться, как слово вылетело из моего рта, напоминая по вкусу пепел. Я не мог забрать его обратно. Оно теперь между нами. Живое, раздувающееся и растущее со скоростью в наносекунду. От него даже дышать стало сложнее. Обещаю. Обещаю. Обещаю. Помнишь, что случилось в последний раз, когда ты давал обещание? Поморщившись от своей же тупости, я покачал головой. – Пошли. Через двадцать минут (да, я считал) мы оказались перед домом Техас. Марла только что закончила работу и спускалась с крыльца, запихивая в рот сигарету и прикуривая ее. – На сегодня все, детишки. Развлекайтесь и не распускайте руки. Особенно ты, Сент-Клер. Грейс стояла на первой ступеньке, ведущей к входной двери. Небо в закате окрасилось в оранжево-розовые тона, и Техас сейчас походила на падшего ангела. Походу, я теперь обращал внимание на хренов пейзаж и ударился в лирику. Хотел бы я вернуть себе яйца, но так, чтобы они бились о попку Грейс. – Хочешь в гости? – после того, как ушла Марла, Техас ткнула большим пальцем за плечо. – Мужчина, который ответил бы отказом, скорее всего оптом закупается просроченными презервативами. – Я непринужденно прислонился к Кристине, изо всех сил притворяясь незаинтересованным, когда уже доказал, что ради этой девчонки убреду дальше своего почтового индекса – куда и убрел мой чертов мозг. Техас на секунду задумалась. И поморщила носик. – Но оптом – это не про тебя, да? Я пожал плечами. – Назови меня старомодным, но мне нравится приятно проводить время со своей спутницей, что подразумевает секс без обязательств или спонтанные поездки в аптеку. – Какой приятный джентльмен. – Это мне уже говорили. – А я-то считала тебя угрюмым засранцем. – Такой я и есть. – Не со мной. Техас права. Может, именно поэтому я не мог держаться от нее подальше, хотя каждая косточка в теле (кроме той самой) умоляла меня об этом. – Ты напоминаешь мне о том, каким я был раньше. – Чтобы чем-то занять руки, я притворился, что стираю невидимую пыль с мотоцикла. – Раньше? До чего? – До всего. Мы уставились друг на друга. Вдали звенели церковные колокола. Грейс сняла кепку и смяла ее пальцами. Слова были излишни, я знал, что она приглашает меня к себе. Я сделал шаг вперед. Потом другой. Техас меня не остановила. Когда я подошел к ней вплотную, мы оба едва могли дышать. – Я не знаю, что мы творим, – хрипло произнесла она и подняла голову. Так ясно я никогда еще не видел ее лица. Еще при макияже, но без кепки, и солнце запустило в ее кожу свои лучи. Я взял ее за руки. – Давай узнаем вместе. Я впервые оказался в комнате Грейс. Ее бабушка сидела перед телевизором: то дремала, то ругалась на канал VH1 за то, что показывают скудный набор видеоклипов. Она сидела неподвижно под монотонный звук с экрана, но если скажу об этом Грейс, то вроде как себе хуже сделаю. Испорчу малину не только налившемуся кровью члену, но и потому что Техас упрямилась определить миссис Шоу в дом престарелых. Комната Техас оказалась в точности такой, какой я ожидал увидеть Грейс Шоу до ее шрамов: персикового цвета стены, увешанные ее фотографиями с бабушкой и в компании улыбающихся, пышущих здоровьем друзей. Белое льняное белье на кровати; помпоны и билеты на спектакли и фильмы, которые она посмотрела, были приколоты к доске вместе с написанными от руки письмами. Я заметил, что ее комната находилась в хорошем состоянии и, наверное, была восстановлена после пожара. Техас хотела остаться тем человеком, каким была в прошлом. Надеялась, что это возможно, и оттого ее трагедия была намного мучительнее. Грейс Шоу совсем не похожа на меня. Я уничтожил все, что походило на мою жизнь до трагедии. Грейс же держалась за свою изо всех сил и отказывалась отпускать прошлое.