— Я не хочу… — попробовала я воспротивиться, но недовольный взгляд демоницы и ее требовательное «пей», отозвавшееся в моей голове болезненным эхом, заставили подчиниться. Вкус у напитка оказался под стать внешнему виду. Тягучая вязковатая жидкость кислым комком прокатилась по языку, свела скулы и тяжело упала в желудок. Меня передернуло. До чего же мерзко! Допив зеленую гадость, я откинулась на подушки, чувствуя себя совсем без сил. Однако очень скоро сдавившие голову тиски исчезли, а желудок успокоился. Я впервые за утро смогла нормально открыть глаза и тут же встретилась взглядом с высшей. К моему удивлению, она не выглядела сердитой. — Рассказывай, как ты умудрилась напиться? — хмыкнула она, опускаясь на край кровати. — Я… я не знаю, — ответила честно. — Я выпила всего один бокал. Наверное. — Наверное? — Он никак не желал пустеть. Я несколько раз пыталась допить, а он… Договорить мне не дал смех Амарелии. Звонкий, заразительный, он казался настолько искренним, что, не удержавшись, я и сама улыбнулась. Правда, в отличие от высшей безобразие местных бокалов вызывало во мне скорее недовольство, нежели веселье. — Сати, — Амарелия впервые сократила мое имя, сделав ударение на первый слог, — я бы сильно удивилась, если бы ты заставила его опустеть. На бокал было наложено заклятие неопустошения, которое связало его с нашими винными погребами. Если интересно, я могу показать тебе их. С теми запасами вина половина государства может пьянствовать несколько недель! А ты пыталась за один вечер… — Не договорив, Амарелия вновь рассмеялась. В этот раз ее веселье задело. — Но откуда мне было знать? Смех оборвался, демоница смерила меня внимательным взглядом: — Разве рабыня не предупредила? — Нет. — Я мотнула головой и напряглась, заметив поалевшие радужки. — Вот как, — протянула она. — Что ж, я разберусь. А ты пока вставай и начинай собираться. Скоро прибудет Лунара. Новая рабыня тебе поможет. — Новая? Вместо ответа высшая хищно улыбнулась и вышла из спальни. ГЛАВА 10 Мне не понравился опасный блеск, мелькнувший в глубине серебристых глаз. Надеюсь, Амарелия не сильно отругает рабыню? Зависть. Не сомневаюсь, что именно она толкнула рабыню смолчать о наложенной на бокал магии. Только я не обижалась. Понимала, что это для меня, знавшей пусть ограниченную, но свободу, нынешнее положение унизительно. Для рабыни же статус воспитанницы — недостижимая мечта. Тут поневоле позавидуешь. Тихий стук в дверь отвлек меня от размышлений. В комнату, согнувшись в почтительном поклоне, вошла рабыня. Совсем юная — лет семнадцати, не больше. Среднего роста, полноватая, в строгом серо-синем платье. — Доброе утро, мара, — произнесла она, распрямляясь. — Ма… мара? — Таково уважительное обращение к воспитанницам высших. Я нахмурилась. Не помню, чтобы подобное встречалось мне в книгах. — Вам приготовить ванну, мара? — спросила меж тем рабыня. Я кивнула, все еще пребывая мыслями слишком далеко от этих покоев и от этого замка. А что я, в сущности, знаю о порядках, принятых среди высших? Самый влиятельный среди демонов клан, притом самый малочисленный. В отличие от темных и низших высшие делились информацией неохотно. Книг о них мало, а тех, где бы описывались их ценности и устои, мне не попадалось. Или их попросту нет? — Ванна готова, мара. — Появившаяся в дверях рабыня вновь поклонилась. Я почувствовала себя неловко. — Ты не обязана мне кланяться. Девушка выпрямилась и улыбнулась. — Опасно проявлять непочтение к воспитаннице высших. К тому же мне не трудно. — Ямочки на круглых щеках стали глубже. — Позволите помочь вам помыться? Я растерялась, и рабыня, видя это, отступила в сторону, жестом приглашая в примыкающую комнату. В предыдущие дни мне хватало кувшина с водой, полотенца и таза, чтобы умыться и привести себя в порядок. Сейчас же меня снова ждала наполненная почти до краев купель. От воды поднимался едва заметный пар, в воздухе пахло лавандой. Стесняясь, я быстро выскользнула из длинной, в пол, ночной сорочки и спешно забралась в воду. Рабыня, взяв мягкие мочалки-подушечки, принялась тереть мне спину. — Скажи, — я на мгновение закусила губу, — ты не знаешь, Амарелия сильно ругала рабыню, приставленную ко мне ранее? Мочалка замерла. — Не сильно, — тихо произнесла она, возвращаясь к работе. Я нахмурилась. Что-то в ее голосе мне не понравилось, насторожило. — Она в порядке? Я могу ее увидеть? — Вам не стоит об этом переживать, мара… — Почему? — Я обернулась, пуская волны по зеркальной глади, и посмотрела в большие карие глаза. — Что с ней? — Она посмела поставить воспитанницу высшей в неприличную ситуацию, сделала это намеренно… — С каждым новым словом голос рабыни звучал все тише. — Такое карается смертью. Последние слова прозвучали так, словно камни ухнули в воду. Я попыталась осознать услышанное, но… — Мара, куда вы? — испуганно встрепенулась девушка, стоило мне резко встать. — Не позволю! Не позволю из-за меня погибнуть человеку! — Не вытираясь, я накинула халат на мокрое тело, на бегу завязала пояс и вылетела из покоев. — Мара! Мара, постойте! Прошу вас! Не стоит гневить высших! Но я не слушала. В голове билась лишь одна мысль — спасти. Я не смогла помочь Ба, но этой рабыне я не позволю умереть! Босые ноги мягко касались ковровых дорожек, влажные кончики волос липли к халату. Дыхание стало прерывистым. Почему я не поговорила с ней? Еще тогда, когда заметила мелькнувшую во взгляде зависть? Почему не попыталась объяснить? В груди, точно куст остролиста, разрасталось беспокойство, на котором алыми ягодами зрело чувство вины. Это из-за меня… из-за меня! — И куда же, позволь узнать, ты так спешишь? — раздался насмешливый голос у меня за спиной. Резко обернувшись, я встретилась взглядом с хозяином замка. Он явно только что вышел из малой библиотеки, приоткрытая дверь которой виднелась за его левым плечом, и теперь стоял, лениво прислонившись к стене, и не сводил с меня внимательного взгляда. — Не убивай ее, — выдохнула я, подаваясь вперед. Сейчас высший не пугал, не заставлял меня замирать испуганным зверем. Страх перед ним вытеснил другой страх — за чужую жизнь. Бровь демона насмешливо изогнулась. — Кого? — Рабыню, что помогала мне ранее. — А-а, — протянул он, ухмыляясь, — ту, что подставила тебя? Я качнула головой. — Это было всего лишь вино. Такая мелочь… Пожалуйста, не карай ее за это, — попросила я, заглядывая в серебряные глаза. — Сейчас — да, всего лишь вино, — согласился демон. — Но что будет в следующий раз? Ты готова рискнуть? Готова повернуться спиной к той, кто уже плюнул в нее? — Да. Серебристая радужка подернулась алым. — Наивность тебя не красит, мышка, — холодно припечатал он. — Я не могу позволить рабам считать, что за дурное обращение с воспитанницей моей сестры их не постигнет наказание. — Так накажи ее! — не сдавалась я. — Только не убивай. Прошу тебя!