Он вздрогнул, вскинул голову, посмотрел на меня, заметил мой встревоженный взгляд. Мотнул головой, словно отгоняя все тревоги, и вдруг весело улыбнулся, затем нахально так ответил: — Где я был, где я был… А пил я! — Что?! Он еще и издевается?! — Что пил? Вино, — Динар, развернувшись, обнял, сжал, уткнулся лицом в мою грудь и все так же бесстыже добавил: — На Вишневом острове, помнишь такой? — Помню, — растерянно отозвалась я, запуская пальцы в его рыжие волосы. — Вот там и пил… вино. Кат, у тебя очень нежные руки! При чем тут мои руки?.. Главное, что ты рядом, чудовище рыжее. Я нагнулась и поцеловала его волосы, прижалась щекой, потом вспомнила, что мы вроде как разговаривали. — С Мейлиной? — Ну и разговор у нас получается! — Нет, — ответил Динар, — она отказалась и все пыталась навязать свое видение мира. — И как? — Активно, — он тяжело вздохнул, затем поднял голову, так по-хулигански улыбаясь, что до меня только сейчас начало доходить, к какой именно части тела рыжий умудрился прижиматься лицом. — Кат, ты краснеешь! Рыжее чудовище ехидно рассмеялось. — Отпусти! — прошипела смущенная я. А Динар сжал сильнее и прошептал: — Нет, родная, прости, но тебя я не отпущу даже под страхом смертной казни. И вроде шутка, и сказано это было с веселыми интонациями, но что-то было не так. Что-то было совсем не так. Слишком уставший рыжий, слишком явная попытка сделать вид, что все хорошо, слишком… Да все слишком! — Динар, — напряженно позвала я, — что случилось? Молчит. Нахмурился, оторвал голову от моей груди и смотрит на мои же губы, стараясь не глядеть в глаза. — Не молчи, пожалуйста, — попросила я. — Кат, — он снова прижался к тому, к чему не следовало, — если я скажу, легче тебе от этого не будет. — И вдруг тихо простонал: — Все равно не отдам, Кат! Никому не отдам, и плевать я хотел даже на последствия! Я найду решение, в любом случае! Я просто не могу потерять тебя, Кат! Не могу… Почти рык… И я вздрогнула, осознав, что произошло нечто страшное, гораздо более страшное, чем он хочет показать. — Все хорошо, Катенок, — попытался успокоить Динар. — Давай лучше поговорим о важном. Что это за список и откуда данные? А я… вдруг вспомнила свою первую брачную ночь… свои чаяния и ожидания… Свои МЫСЛИ! Кесарь прочел все мои мысли! От осознания случившегося меня словно накрыло волной ледяного ужаса! — Динар, — я отстранилась, обняла любимое, сейчас суровое, лицо ладонями, вгляделась в серые потемневшие глаза и задала прямой вопрос: — Кесарь… угрожал тебе? Рыжий вдруг улыбнулся и даже негромко рассмеялся, и только тут я осознала страшное: кесарь не угрожает… никогда! Он просто не опускается до угроз… это ниже его достоинства. И он не угрожал… он пытался убить! — Тшш, — Динар усадил меня к себе на колени, погладил по щеке и проницательно поинтересовался: — Мой умненький Катенок все поняла? Кат, это мелочи, Кат. Все со мной в порядке. Да-да, признаешься ты… как же. Хотя способ пролить свет на случившееся имеется. — Надеюсь, твой уродливый замок не устоял, — стараясь произнести это ехидно, сказала я. — Вот видишь, — мгновенно оживился рыжий, — все, что ни происходит, все к лучшему. Мне родовой дворец тоже никогда не нра… — серые глаза мгновенно сузились, и уже раздраженно Динар произнес. — Вот ты… змея! Несмотря на весь ужас произошедшего, я торжествующе улыбнулась, это действительно была приятная победа. А потом улыбаться перестала, осознав масштаб проблемы. Кесарь вынес ему приговор! Приговор кесаря — смерть! Мучительная и быстрая. Смерть! — Это мелочи, Кат! — жестко произнес Динар. Я отрицательно покачала головой, чувствуя, как по щекам текут слезы, подбородок задрожал, а сказать я ничего не могла, просто прижалась к нему и уткнулась мокрым носом в его шею. — Катенок, перестань, — Динар осторожно погладил по спине. — Кат… я жив, все хорошо. Жив… да… жив… Стоп! Отпрянула от рыжего, выпрямилась, торопливо вытерла слезы подолом юбки и поняла, что в этом что-то есть. Надо понять, что именно. — Кесарь пытался тебя убить? — задала я прямой вопрос и во избежание добавила: — Не юли, Динар. У нас проблема, ее нужно решить. Мне нужна информация! Мотнув головой в сторону стола и лежащего на нем листка с моими записями, Динар мрачно произнес: — Судя по всему, ты сегодня уже столкнулась с новой для себя информацией. Я кивнула, шмыгнула носом и опять кивнула. — Все так плохо? — продолжил допрос рыжий. — Гораздо хуже, чем я могла предположить, — предельно честно ответила я. — Вот и я об этом постоянно думаю: все значительно хуже, чем я даже мог предположить. О том, что кесарь силен, я знал всегда, но мне казалось, что теперь, обладая магией, я сумею дать отпор… бесполезно! — Когда? — тихо спросила я. — В ночь после вашей свадьбы, — Динар нервно выругался, но рассказ продолжил: — Он появился в охотничьем домике в горах, в спальне, которую я приготовил… для нас. Как?! Как он сумел отыскать скрытый среди скал и деревьев дом, я пытался понять ровно до его вопроса: «Айсир Грахсовен, вы осознаете, что совершили ошибку, несовместимую с жизнью? И соизвольте сразу дать ответ на второй вопрос — кого вы желали бы видеть наследником Далларии?» Так и представляю себе невозмутимого кесаря, спокойно и чуть насмешливо взирающего на Динара. И тут я вспомнила: — У тебя нет наследника! — Я тоже об этом подумал, — признался рыжий. — Потом вспомнил, от кого я хочу наследников и, собственно, каким образом я хотел поучаствовать в их рождении… — И каким? — спрашиваю, интересно же. Он улыбнулся и, глядя мне в глаза, прошептал: — Ты… без ночной рубашки… темные пряди волос разметались по подушке, а на твоих губах восторженным шепотом замерло мое имя… «Хочу наследников!» — было моей первой реакцией. «Кесарь все считал!» — было реакцией второй и значительно более важной. — Не могу одного понять, — продолжил Динар, — как он предугадывал все мои действия? — Кесарь читает мысли, — глухим, каким-то чужим голосом произнесла я. — Гоблин заразный! — выругался рыжий. — Хуже, — простонала я, поднимаясь и глядя на лампадку, которая так и осталась стоять на полу у наших ног. — Неважно, — едва сдерживая ярость, произнес Динар. — Он убежден, что я умер. — Сомневаюсь, — я нервно сглотнула, — слугам было запрещено зажигать свечи в моих покоях. Мы переглянулись. — Как же ты? — медленно произнес Динар. — Сомневаюсь, что меня ждет гибель в ближайшее время. — Я невесело усмехнулась и добавила: — Он вряд ли сломает игрушку, которую растил столько лет! Шум в коридоре. Затем послышался крик. Женский. А это могло означать лишь одно — кесарь. Снова послышался крик. Я поняла все без лишних слов. — Встретимся у шенге, — тихо прошептала Динару. Рыжий стремительно поднялся, но шагнул не к лампадке — ко мне. Закусив губу, старательно сдерживаю рвущиеся рыдания и, отступив на шаг, повторяю: — У шенге… уходи, пожалуйста. Кивнул, схватил листок и исчез в пламени. А я осталась одна. Погасила лампадку, направилась к двери и вздрогнула, едва та распахнулась без моего участия. На пороге обнаружился наш бессмертный. Молча обошла застывшую фигуру разгневанного супруга, вышла в коридор и не сдержала испуганного крика, глядя на кровавый след, тянущийся по белоснежному ковру, и брызги на стенах…