— Да, — улыбнулась рыжему, — у него новая любовница. Красивая, кстати, и блондинка. Пару минут Динар молча смотрел на меня, потом выругался, затем выдал: — Кат, не обижайся, но ты дура! А я все равно обиделась. Нахмурилась, руки на груди сложила и от рыжего отодвинулась подальше. В результате сидим молча. — Кат, — Динар попытался обнять, но я отодвинулась, — Катенок, прости, но правда же. Молчу и угрюмо смотрю на этого недоорка. — Катенок, я бы и сам желал ошибаться, однако мои подозрения подтвердила и Мейлина. — Не стоит доверять этой ведьме, Динар, — искренне посоветовала я. — Поверь, выбирая между твоей жизнью и жизнью кесаря, она пожертвует тобой. У рыжего дернулся глаз. Но мы уже достаточно хорошо успели узнать друг друга, чтобы научиться доверять, и Динар верил мне безоговорочно… как и я ему. — И все же, Кат, у меня есть все основания полагать, что ты кесарю далеко не безразлична. И есть предпосылки для предположения, что император не пожелает оставить тебя в Рассветном мире. — Бред, — уверенно сказала я. — Хотел бы я обладать хоть сотой долей твоей уверенности, но!.. — Динар подался вперед, подхватил меня, пересадил к себе на колени и, прижавшись головой к моему плечу, продолжил: — Мы с Синим пламенем выяснили, что распространенный путь перемещения между мирами — смерть. Про умершего так и говорят — отошел в мир иной. Очень верная формулировка. Я слушала не перебивая. — Умирая, мы оставляем память с погибшим телом и, рождаясь в новом мире, о прежнем месте обитания не помним ничего. С кесарем другая ситуация — он не умер, и он связан с миром Светлых. Император — исключение из общего правила, и Мейлина говорила, что там, в том мире, умерла его душа, а тело переместилось сюда. Промолчу по этому поводу, так как сам до конца не понял ее мысль. В общем, мать Мейлины считала, что душу помогает возродить лишь любовь. Вероятно, имелась в виду любовь ко всему живому, а может, и нет. Утверждать не берусь. По мнению Мейлины, кесарь жил с пустотой в груди, без души и надежды на ее обретение. Любовь возродила его душу, следовательно, теперь душа может покинуть Рассветный мир. — Бред, — вынесла вердикт я, — бред, и можешь даже назвать меня дурой. — Могу, — рыжий нежно поцеловал, — но не буду, ибо сам пришел к такому же выводу. Однако, Кат, ни ты, ни я не можем отрицать, что кесарь здесь, в нашем мире, живой и невредимый. — И даже бессмертный! — Вот-вот! И я начал искать пути. Нашел. — Не томи. — Не буду — кристаллы перемещений! Удивленно смотрю на Динара, он весело улыбается. — Кристаллы, Кат, раздвигают пространство и выстраивают фактически тоннель, прорывая полотно расстояния, и мы ими пользуемся, так? Мы сами создаем кристаллы и сами раздвигаем пространство. Но есть способ в один кристалл влить силу трех магов и получить доступ в иные миры. Разовый, единовременный, но шанс есть! — И… — Что «и»? — И какие маги нужны? Рыжий рассмеялся и сообщил: — Ты и я, как хранители Рассветного мира, и еще маг Синего пламени, что хранит силу звезд. — Аршхан? — предположила я. У Динара хорошее настроение как рукой сняло, и даллариец прошипел: — Чтоб я больше его имени не слышал! Ну, с требованиями — это не ко мне, посему, проигнорировав его приступ ярости, спокойно спросила: — А кто? Словно в ответ на мой вопрос от двери послышалось: — Брат, войти можно или у вас тут жарко? — Не холодно точно. Входи, — ответил Динар. В следующее мгновение в проходе появился тот самый элементаль, который в первый наш визит в преисподнюю привел нам вождя… сильного и выносливого. — Принцессочка, я вас приветствую, — весело сообщил Цвет. — Всех благ вам и вашему дому, — предельно вежливо поздоровалась я. Элементаль нахально подошел к кровати и не менее нагло на нее уселся. Тут, конечно, сидеть больше было негде, и все же его поведение вызывало по меньшей мере удивление. — Брат, ты был достаточно осторожен в высказываниях? — уже не так весело спросил Цвет. Динар собирался ответить, как вдруг напряженно уставился на вход. Синий элементаль его тревоги не разделял, громко рассмеялся и заявил: — Тебе уже повсеместно опасность мерещится! Осторожно ссадив меня обратно на каменное ложе, даллариец поднялся, сделал два шага по направлению к выходу и вновь остановился. — К сожалению, я еще ни разу не ошибался в своих предположениях, — не скрывая злости, сказал Динар, а затем чуть повысил голос: — Арриниэль! Мы с Цветом недоуменно переглянулись, но тут у входа скользнула тень, а после тень стала тьмой, тьма уже знакомой мне глазастой тьмой, а после женщиной. И вот эта самая, одетая в обрывки мглы беспросветной, то есть фактически обнаженная леди мило улыбнулась и игриво произнесла: — Алое пламя, мой сладкий, ты все еще злишься? Дальше произошло нечто странное — задрожала земля! Ощутимо так задрожала. Загудели готовые рассыпаться валуны, а лава внизу под пещерой забурлила, грозясь выйти из берегов огненной реки… — Кат, расслабься, между ею и мной ничего не было и не будет, — Динар обернулся ко мне, улыбнулся. И только тогда я осознала, кто явился причиной начавшихся катаклизмов… даже совестно стало. А рыжий, вновь повернувшись к Арриниэль, неожиданно грубо приказал: — Исчезни! И лучше сама! Меня же продолжали крайне интересовать их отношения, и Цвет любезно поспешил утолить царственное любопытство: — Они сражались, Алое пламя победил, — затем элементаль придвинулся поближе и прошептал: — Видела бы ты ее рожу, когда Огненный схватил саму Арриниэль, ту, что опасается каждый, за горло! Эпический был момент. — А по какому поводу возник конфликт? — шепотом спросила я. — Любовь и власть, вот те две неизменные величины, которыми никто не желает делиться, — также шепотом ответил элементаль. Двое у входа безмолвно смотрели друг на друга, но в результате Арриниэль вновь стала тьмой и ушла, точнее, уползла. Динар вышел следом, остановился на самом пороге, сложив руки на груди и явно едва сдерживая злость. Мой рыжий… Обернулся, увидел мой встревоженный взгляд и улыбнулся. На душе вмиг стало теплее… И, несмотря на пугающее ощущение, что против нас весь мир, от одной его улыбки пришла твердая уверенность — справимся! Уже в следующую секунду Динар обратился к Цвету: — Мне не нравится ее поведение. И не покидает смутное ощущение, что Арриниэль шпионит. — Возможно, — Цвет пожал своими призрачно-огненными плечами. — Та Шерр заинтересован в твоей принцессочке, а он редко отступает от намеченной цели. Оба посмотрели на меня. — Что? — возмущенно спрашиваю у Динара. — Да ничего, — он нахмурился, — лучше бы я с тебя то заклятие и не снимал. Мне ты и так нравилась… а вот без проклятия начала нравится всем остальным! Любовь — невероятное чувство, И я, откровенно наплевав на логику, вместо того чтобы думать о важных вещах, все продолжала искать подтверждения отношения Динара ко мне. А как иначе можно объяснить глупейший вопрос: — Так я тебе сразу понравилась? — Начинается, — Цвет фыркнул, — сразу, принцессочка, сразу. А Динар, бросив на него недовольный взгляд, подошел, сел передо мной на корточки, взял за руки и честно сказал: — Кат, поверь, только мужчина, которого тянет к женщине, будет пытаться овладеть этой самой женщиной, наплевав на факт приближения армии ее отца. Один из глупейших поступков в моей жизни, Кат, но головой я тогда точно не думал! Воспоминания о той самой попытке овладения приятных эмоций не вызвали, и я, не скрывая сарказма, заметила: — Рыжий, как-то с признаниями в нежных чувствах у тебя не очень получается. — Женщина, я пытаюсь быть предельно честным с тобой, — возмутился Динар.