Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 2 из 11 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Вспомню, конечно, вспомню. Двуглавый орёл держит в когтях козла и волка, а под ними лозунг патриотического содержания. – Какой? – «Тот козёл и волк позорный, кто не любит строй Соборный!», – с удовольствием процитировала Лейла. 30 октября, 10 ч. 30 мин. Главный штаб Спецкорпуса – Честно говоря, я до сих пор не могу поверить, что мы всё это обсуждаем всерьёз. – Егор Гусля, действительный тайный советник, полномочный куратор секретных служб от канцелярии Верховного Веча, обвёл тяжёлым взглядом собравшихся за круглым столом, и карандаш в его пальцах затрещал, готовый вот-вот переломиться. – Не знаю, как вам, а мне с подобной чертовщиной сталкиваться не приходилось. А вы, кстати, подумали, как Церковь отнесётся к этим затеям? Чернокнижием попахивает и ведовством, а это противоречит… – Извините, голубчик, ничем это не попахивает, а как раз и есть ведовство, а может, и чернокнижие, – заметил генерал Ефим Сноп, командующий Спецкорпусом Тайной Канцелярии Посольского Приказа. – А Церковь наша Единоверная будет изо всех сил стараться на наши дела смотреть сквозь пальцы, потому как иерархи понимают, что любая угроза государству есть угроза Церкви, а проблемка у нас нарисовалась нешуточная. – До сих пор, насколько я знаю, все проблемы вам удавалось решать обычными способами: шпионаж, политические убийства, подкуп, интервенция. – Тайный советник едва удержался от того, чтобы заговорщически подмигнуть. – Да, разведка, ликвидация потенциально опасных политиков, материальное стимулирование, миротворческие операции – всё это достаточно эффективно в обычных условиях, когда нам понятно, чего добивается противник, и какими средствами он располагает. – Генерал говорил спокойно и неторопливо, как будто речь шла о мелких семейных неурядицах, которые завтра, скорее всего, будут забыты. – Но сейчас всё не так, сейчас всё гораздо серьёзнее. Сейчас мы должны хвататься за любую соломинку. Кстати, голубчик, вы думаете, я не беседовал на эту тему с иерархами Церкви? Ошибаетесь. Я говорил с несколькими постоянными членами Малого Собора, и знаете, что они мне сказали? – Что? – Они сказали: на всё воля Божья. – Все? – Большинство. – А остальные? – Остальные предпочли остаться в неведенье. – Что ж, это меняет дело… – Казалось, тайный советник несколько успокоился. – И каковы последние новости? – Есть основания полагать, что у нас несколько больше времени на подготовку, чем мы думали. – Да? – Но не стоит слишком обольщаться. Такие вещи сами собой не рассасываются, уж поверьте моему опыту. – Генерал, я бы вас попросил не говорить загадками. Вы ведь не оракул какой-нибудь. – Хорошо, хорошо… – Командующий Спецкорпусом бросил взгляд на карту Гардарики и сопредельных государств, занимающую всю стену напротив окна, выходящего на просторный внутренний двор. – Уже неделю в известном нам секторе не наблюдается никаких аномальных явлений, но, скорее всего, это вызвано активизацией повстанческих отрядов в провинции Шао-Лю. Эта проблема у империи – как кость в горле, и, пока восстание не будет подавлено, они не сунутся ни к нам, ни в Шри-Лагаш. Но, повторяю, не следует обольщаться. Если наши предположения верны, через несколько недель в Шао-Лю останутся лишь вымершие города, выжженные посевы и горы трупов. Но там будет всего лишь полигон, на котором империя испытает своё новое оружие. По нашим расчётам, пройдёт два, от силы три месяца, и хунны начнут радикально решать проблему перенаселения за счёт отторжения прилегающих территорий. – Честно говоря, сегодня вы меня напугали больше, чем в прошлый раз. – Даже если я в чём-то ошибаюсь, нам необходимо перестраховаться. Но, скорее всего, я прав. В истории, правда, довольно давней, уже случались подобные прецеденты. Например, накануне хуннского вторжения 16 312 года. Всё предшествовавшее десятилетие Гардарику донимали пожары, наводнения, ураганы, неурожаи, мор, а Новаград был разрушен землетрясением почти до основания, только собор святого Саввы-морехода чудом уцелел. Представляете, советник, ни до этого, ни после в этих местах не было зафиксировано никакой сейсмической активности. Её и быть здесь не может. И только Седьмица Волхвов смогла тогда решить проблему. – Какие ещё семь волхвов? В официальном курсе Истории Отечества, насколько мне известно, об этом… – Правильно – ни слова. Конечно, разве можно допустить распространение слухов и домыслов о том, что Соборную Гардарику однажды спасли язычники. Но в архивах Тайной Канцелярии сохранились подлинные документы тех времён. Кстати, не утрачены и подлинные предметы, которыми те волхвы пользовались. – Ну, это ещё ни о чём не говорит. В моей канцелярии, например, недавно одна служащая пыталась достать для племянника справку о том, что он инвалидность заработал, находясь при исполнении задания Секретной Службы Внутренней Стражи. На самом-то деле он с перепою полез с трамваем обниматься. Если бы не доглядели, было бы у Великой Родины одним персональным пенсионером больше. Так что документы документами, а проверять надо всё. – Мы, знаете ли, не впопыхах за это дело взялись. – Генерал сделал слегка обиженное лицо, опустил подбородок, прикрыв бородой верхние ряды орденских планок. – Подобная ситуация уже четыреста пятьдесят шесть лет назад вписана в «Реестр козней и напастей, коим Тайной Канцелярии должно преграды чинить», так что отчасти мы были готовы. У нас, в Спецкорпусе, есть даже соответствующее подразделение. – Так отчего же такая суматоха? – А потому, мил человек, что сейчас нужна всеобщая мобилизация. Нам сейчас надо всех собрать – и колдунов, и гадалок, и ворожей, и знахарей, и ясновидцев, и психов, и шарлатанов. Всех собрать, через мелкое сито просеять, а уж потом видно будет, сложится у нас Седьмица или придётся, пока не поздно, скинуть на Нанкин мегатонн, этак, с десяток. – Сколько у вас кандидатур? – Пока первичный отсев прошло около трёхсот. Но ведь мало того, чтобы они и впрямь что-то могли. Они, все семеро, должны стать друг другу как родные, и чтоб без слов друг друга понимали, и чтоб доверяли каждому больше, чем себе. Чтобы все, как один, Родину любили, как положено. Чтобы возникла реальная вероятность собрать такую команду, кандидатов нужно впятеро больше. Потому прошу вас, голубчик, вы уж надавите на Внутреннюю Стражу и армейское командование – пусть не чинят препятствий. Одно дело делаем, в конце-то концов. – Вы и так получаете всех, кого пожелаете. – Не совсем, не совсем… Был запрос на заключённых, ссыльных и временно поражённых в гражданских правах – в количестве тридцати шести человек, так в Исправительном Комитете даже официальный ответ дать не удосужились. – Стоит ли вообще привлекать к этому делу лиц заведомо неблагонадёжных? – Многие из них за то и сидят, что должны будут делать у нас.
– Ничего не обещаю. – Советник сделал непробиваемо-официальное лицо. – Но на всякий случай представьте мне список лиц, которые вам наиболее желательны. – Могу прямо сейчас. – Генерал достал из верхнего ящика стола лист гербовой бумаги. – Ну, хорошо, – советник пробежался глазами по списку, – девять – это не тридцать шесть. Только, например, очень сомневаюсь в номере семь, «Маргарита Ручеёк, 31 года, незаконное предпринимательство, злостное нарушение общественного порядка, хищение государственного и частного имущества, оскорбление представителей властей при исполнении, аморальное поведение, святотатство третьей степени…» – А вы знаете, голубчик, в чём состояло вменяемое ей нарушение общественного порядка? Знаю, что не знаете. В полёте на помеле в районе станции Репище Славнинского уезда. Факт, подтверждённый ста восемнадцатью свидетелями. Такие кадры, знаете ли, в нашей ситуации на вес золота. – Тьфу! – Советник едва не скомкал список. – Нечисти нам ещё не хватало… 31 октября, 6 ч. 00 мин. Учебный центр Школы Верного Пути близ города Фэй, Империя Хунну – Встань, Яо Вай. – Голос, пришедший извне, вторгся в дремлющее сознание, продолжавшее плыть средь сладких грёз, как лодка по озерной глади, усеянной молчаливыми кувшинками. – Поднимись, Яо Вай, и открой глаза. Тёплый влажный ветер качнул заросли молодого бамбука, погнал в сторону лазурных вод золотые лепестки хризантем, всколыхнул рой серебряных колокольчиков и растаял в их переливах. Лишь душа, насладившаяся покоем и чистотой, способна без трепета и страха вернуться в мир, скованный льдом неизбежности. Лишь душа, видящая сквозь тлен бытия грядущие покой и чистоту, может переждать страдания плоти. – Встань, Яо Вай. Ещё есть время. Лишь повторивший трижды не терпит возражений, так пусть трижды и повторит. Ещё не смолк звон колокольчиков, и не все лепестки хризантем смешались с трепетом лазурных волн. Пусть повторит трижды. – Встань, Яо Вай. – Да, господин. – Тень сна притаилась где-то на окраине сознания, но теперь её можно не замечать. Дух бодр, голова ясна, жизнь прекрасна, поскольку посвящена служению. – Я внимаю тебе, господин. Наставник Чао Ши, дай-ван, почётный тысячник хун-баторов, смотрел на его без гнева, жалости и сочувствия – как на равного. Да, все, кто служит Солнцу Поднебесной, равны между собой, если с честью делают то, что им надлежит. – Назови, Яо Вай, три причины для смерти. – Чьей смерти, господин? – Твоей. – Если этого требует мой долг, я умру. Если я не выполню свой долг, я умру. Если старческая немочь не позволит мне выполнять мой долг, я умру. – Назови три причины для жизни? – Чьей жизни, господин? – Твоей. – Служение, служение и служение. Поднебесная есть средоточие мировой гармонии, Солнце Поднебесной – Истинный Свет, высшее счастье – быть пылью под его стопами. Мало сказать – надо прочувствовать каждое слово. Произнося «служение», чувствуешь себя осью крохотной, но очень важной шестерни в утробе бесконечно огромного механизма, который даёт движение всему сущему на Земле и небесным сферам. Произнося «Поднебесная», ощущаешь, как за границами империи трепещут бессчётные орды варваров, отягощённых низменными страстями, не пытающихся вникнуть в суть красоты и каноны истинного величия, не хранящих даже те дикие традиции, что пытались оставить им предки. – Следуй за мной, Яо Вай. Я приглашаю тебя разделить со мной созерцание сегодняшнего рассвета. – Благодарю, господин. Краткий утренний экзамен следует за каждым пробуждением. Приходят разные наставники, и порой вопросы бывают не столь просты, как сегодня. До рассвета осталось не меньше полутора часов – достаточно времени, чтобы неторопливо пройти садом камней, подняться на один из окрестных холмов, откуда открывается долина Айлу, над которой солнечным днём вдали, над поволокой синеватой дымки, возвышаются белоснежные пики Тянь-Ти и Тянь-Ши. Там, над Вечным Домом Просветлённых, поднимается небесное отражение Солнца Поднебесной, словно алый зрачок земной Неизбежности, милостивой ко всему совершенному и безжалостной ко всему, что порождает хаос и отчаянье, ко всему, что выпадает из стройной картины мировой гармонии. Наставник идёт впереди, устремив взор к невидимой линии горизонта. Сегодня солнце будет подниматься из клубящихся облаков, и даже если зрачок Неизбежности не откроется, это не станет препятствием созерцанию. Для чистого взора облака не станут преградой. Наставник вошёл в беседку и опустился на одну из циновок, постеленных на тисовый пол. Наверное, не лучшее место для созерцания, но дай-вану, конечно, видней. Всё зависит от цели. Умей вникать в суть вещей, которые видны, и тех, что недоступны зрению… Даже если небесное отражение Солнца Поднебесной решит сегодня не всходить, достаточно просто знать, что оно есть, что оно не погасло, что оно будет светить вечно. Яо Вай занял циновку по левую руку от наставника. Если дай-ван решил сегодня далеко не ходить, значит, оставшееся до рассвета время будет посвящено учению. Главное – не задавать вопросов и принимать всё сказанное как данность. Только потом, через дни, месяцы, годы, вопросы созреют, если осмысление не сложится в узор, лишённый изъянов. Если, конечно, эта жизнь продлится достаточно долго… – Есть кратчайший путь к совершенной гармонии. – Дай-ван говорил, не отрывая взгляда от невысокой живой изгороди, на которую должен был выкатиться солнечный диск. – Империя создавалась, распадалась, вновь сливалась воедино, а народ хунну оставался. Все народы, что начали вместе с нашими предками путь земного бытия, уже исчезли, растворились друг в друге, их поглотил кровавый океан и вечное пламя, память о них тоже канула в небытие, а мы остались и переживём всех варваров, гордящихся своей нынешней мощью. И всё потому, что мы нашли путь к совершенной гармонии и ни разу не свернули с него, с тех пор как доблесть народа Ху слилась с мудростью народа Ни. И суть этого пути такова: не стоит искать совершенства в мешанине страстей и сомнений, не стоит пытаться понять чужака, не стоит стремиться к тому, чего никогда не было, – всё это ведёт к забвению самих себя. И вот, мы построили города и заводы, мы делаем танки, ракеты, стальные лодки и стальных птиц, но мы не стали сильнее смертных народов. Мы пошли тем путём, от которого однажды отказались, и теперь никому не внушаем трепета – ни белым людям Гардарики, ни коричневым людям Шри-Лагаша, ни чёрным людям Южной Ливии, ни заносчивым людям Северной Лемуриды. Раньше, когда каждый хунн был когтем дракона, мы были сильнее, чем сейчас, и все прочие народы выжили лишь потому, что наши предки не считали их достойными своего внимания. Наши воины несли меч в чужие земли, как землепашец несёт свой серп на рисовое поле, лишь затем, чтобы собрать урожай. Теперь нам надлежит вернуть себе былое величие. Кратчайший путь к гармонии – вера и верность. Не надо искать истин тому, у кого есть Солнце Поднебесной, не стоит обременять себя сомнениями тому, кто видит его свет… Зачем наставник говорит всё это? Зачем повторять то, что впитано с молоком матери каждым жителем Поднебесной? Где он, сокровенный смысл сказанного, который указывает направление пути к высшему совершенству? Если не пришло понимание, значит урок не усвоен, значит случилась остановка в пути. Нельзя спешить, но и останавливаться нельзя. – …и сейчас мы вновь обретаем тот источник, что когда-то сделал нас твёрже камня, неуловимее воды, выше облаков, изменчивей тумана. Средоточие Сил – Дракон. Две мощных лапы – опоры в двух мирах, два крыла – мощь, проникающая сквозь пространство, хвост, уходящий в прошлое, – мудрость, голова – воля, нефритовый стержень – бессмертие. Вас семеро, и это всесокрушающая сила, но лишь до тех пор, пока не появится другой Дракон – за пределами Поднебесной. Разве возможно такое? Разве варварам может быть доступны силы, память о которых веками хранили мудрецы Тао-Линя, терпеливо дожидаясь часа, когда их знание станет вновь угодно Солнцу Поднебесной? – Не только возможно… – Дай-ван словно прочёл его мысли. – Северные варвары стоят на пороге обретения Сил Дракона, но это не посеет в наших сердцах ни страха, ни сомнений. Даже если они пойдут до конца путём Дракона, он приведёт их в пустоту, поскольку у них нет Солнца, нет высшей воли. У них будет Дракон, но некому будет взнуздать его, и всё кончится тем, что голова отгрызёт хвост и хаос вырвется на волю. В этом таится опасность, но она в равной степени угрожает и нам, и нашим врагам.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!