В один момент он оказался рядом с ней и попытался ухватить за руку, но тут же отпрянул, потому что на месте Софии вдруг оказался Ромаль. – Она тебе все объяснила, проваливай! Прими проигрыш достойно и передай своему хозяину, чтобы даже близко не подходил к тому, что мое. Это касается и тебя тоже! Оставь Софию в покое! Иначе мне придется нарушить данное ей обещание и прикончить тебя… На лбу Иво от злости выступил пот, он достал пистолет и направил его на Ромаля. София вскрикнула и дернулась, но ее удержали руки Михея. Именно ему было поручено следить за ней. – Не смей! – закричала она. – Опусти оружие, проклятый! – Интересно, долго ли ты будешь горевать по нему? – оскалился Иво. – Или быстро прибежишь ко мне обратно? Ромаль устало выдохнул и мотнул головой. – Даю тебе пять минут, чтобы убраться с моей территории. – Казалось, что он даже не обращает внимания на пистолет, направленный на него. – Лучше воспользуйся этим шансом… – И что же будет, если не воспользуюсь? – усмехнулся Иво, только сейчас замечая, что позади него, со стороны улицы, собралось уже достаточно цыган, чтобы не выпустить его живым. Их было человек тридцать, так много, что даже София умолкла и перевела озадаченный взгляд на Иво. В руках цыгане держали биты, палки, оружие. Кто-то крутил на руке длинную цепочку, которая являлась в бандитских кругах лучшим средством для удушения. Ромаль не вынимал пистолет, рукоятка которого торчала у него из-за пояса. У Софии мелькнула мысль, что, если бы Иво приставил к голове цыгана пистолет, она бы простила Ромалю убийство Иво. В ту секунду она поняла, что если потеряет Ромаля снова, то уже не сможет без него жить. – Пять, – начал отчет Ромаль, Иво перевел взгляд на своих людей. Они стояли, не вынимая оружия и ожидая приказа Иво, уже готовые уехать отсюда подальше. – Четыре… Цыган прибавлялось. Машины окружали незваных гостей со всех сторон, в случае чего бежать будет нереально. Отсюда есть только один выход – на тот свет. – Три… Иво перевел взгляд на Ромаля и убрал пистолет, тяжело дыша, пылая от ненависти к цыгану и безумно ненавидя его. Выбора у него не осталось, цыган опять выиграл. – Клянусь, что однажды победа будет за мной. Когда-нибудь ты будешь умолять меня о смерти, – прошипел он, открыл дверцу машины и, прежде чем сесть в нее, обернулся к Софии: – Последний раз предлагаю тебе сесть в машину и уехать со мной. Больше просить не стану. В следующий раз попросишь ты. София гордо подняла голову и натянула улыбку. – Я никогда не стану тебя о чем-то просить. Прощай, Иво, и знай, что победа всегда будет за теми, кто сплочен. Не иди против этих людей. Все наблюдали, как чужаки сели по машинам, громко захлопнув за собой дверцы, и медленно двинулись по дороге. Цыгане расступались, освобождая им путь, а когда машины скрылись, Ромаль поднял руки. – Наис, братья! Вместе мы – сила! Этот союз нельзя разрушить ничем. И знаю точно, что любая сложность делает нас еще сильнее. Эти люди хотят отобрать последнее, что осталось, – «Цеппелин». Но мы им этого сделать не дадим! Все стали кричать, стучать битами о землю, цепями о камни. Они напоминали древних людей, которые выплескивали свои эмоции, а Ромаль был их предводителем. Они послушно шли за ним, защищали его, а он платил им заботой об их деревне. – Эта девушка, – продолжил он, указывая на Софию, – гаджо, моя девушка, которая покинула свой город и уехала в нашу деревню. Любой человек, будь он гаджо или ромал, находясь здесь, будет жить под нашей защитой. Мы все едины, и мы все заботимся друг о друге. Он взглянул на нее, протягивая руку, и София вложила в нее свою ладонь, подходя ближе. – Ее имя София. Теперь она ваша сестра. Девушка улыбнулась и слегка кивнула, увидев бурную реакцию. Ее рассматривали, будто она музейный экспонат: пристально, внимательно, но с осторожностью. И тут до нее дошло: раньше никто не позволял себе такой вольности – привести в дом чужачку и при этом объявить ее своей девушкой. Среди присутствующих здесь людей она выделялась очень сильно. Своей светлой кожей, ярко-рыжими волосами, зелеными глазами. Даже повадками. Образованием. Всем! – Бахталэс[14], – произнесла София, прекрасно помня это слово. Так однажды поздоровался с ней Ромаль, и это слово она иногда прокручивала в памяти. Цыганский язык оказался красивым. – Мишто явъян![15] – выкрикнул кто-то из толпы, и все начали повторять эти слова. София даже улыбнулась, от волнения сжав пальцы в кулаки. Некоторых мужчин она помнила с праздника, некоторых видела во дворе дома Ромаля, некоторых даже в «Цеппелине». Они явно тоже прекрасно ее знали. Волнение отпустило, она перевела взгляд на Ромаля и слегка улыбнулась. – Все хорошо, – он притянул ее к себе и обнял, – тебя приняли хорошо, потому что помнят рыжеволосую девушку. А Иво не причинит тебе вреда, потому что ему придется сначала пройти через меня. Но даже если со мной что-нибудь случится, то есть они. – Он взглядом указал на цыган, которые заходили во двор, ожидая слов Ромаля. – А теперь иди в дом, разбирай вещи, сплетничай с моими сестрами, можешь даже устроить допрос бабушке насчет ее предсказаний. Он не стал ее целовать, просто отпустил, и София, не отрывая от него нежного взгляда и улыбаясь, направилась к дому. Она зашла в дом и направилась к себе в комнату. Надо было разобрать чемодан, развесить вещи, а потом поехать в «Цеппелин». Она не хотела отпускать Анхеля из поля зрения, желая контролировать каждый его шаг, потому что была на сто процентов уверена, что ответный ход от Иво последует незамедлительно. Софии нравилась ее комната, она была солнечной. Если раньше ее раздражало то, что во дворе всегда кто-то находился, то теперь она была этому рада. Повесив очередное платье в шкаф, она выглянула в окно и посмотрела на Ромаля. Он что-то обсуждал с Йоном, Михеем и еще парой мужчин. Потом открыл капот «Мустанга» и заглянул внутрь. София улыбнулась, вспомнив себя десять лет назад: она так же стояла и смотрела на него в окно. А он, казалось, совсем не замечал этого. Но потом поднимал голову, и их взгляды пересекались. Сейчас проблем было больше, к нему постоянно кто-то подходил и отвлекал. – О господи, – прошептала София, вспомнив кое-что важное. Она отодвинула занавеску и распахнула окно. Тут же свежий воздух проник в помещение, но холодом ее не напугать. К тому же уже было довольно тепло. Солнце хорошо пригревало. – Анхель! – выкрикнула она его имя и тут же засмущалась, оглядываясь по сторонам. Казалось, что никто не обратил на это внимание, кроме мужчины, который оставил свой «Мустанг» и направился к ней, на ходу вытирая руки тряпкой. Он еще и в машинах разбирается? Ну конечно, ведь он их продает… – Да, красавица, – улыбнулся он, подходя к ней. Окно располагалось низко, София слегка высунулась из него. – Я забыла кое-что сказать. – Она улыбнулась, переводя взгляд с его глаз на губы. Сейчас бы коснулась их, хотя бы просто пальцами. – Мои машины стоят у Шамана. Ты его знаешь? – Конечно, – кивнул Ромаль. – Надеюсь, ключи у тебя? Она опять перевела взгляд на его глаза, и счастливая улыбка сменилась виноватой. – Ты думаешь, что я долго планировала побег? Нет, решила в одну секунду, собрала вещи и ушла. – Где ключи? София сглотнула и облизнула пересохшие губы. – У Иво дома. Ромаль загадочно улыбнулся. – Классно. Я же тебе говорил, что это твои машины, – усмехнулся он. – Я знаю, но была такая неразбериха… – София вспомнила, как Иво на нее кричал, как ударил. Она даже сейчас вздрогнула и зажмурилась. Открыла глаза лишь тогда, когда пальцы Анхеля нежно коснулись ее щеки. – От меня столько проблем… – Это не от тебя проблемы, – сказал он, – это от Иво проблемы. Я разберусь, не переживай. Но легче ей не стало, теперь она волновалась за Иво. Хотя сколько можно волноваться за него?! – Я сама заберу их. Или скажу ему, чтобы он отдал их Шаману. Позвони этому Шаману и скажи, чтобы не торопился с продажей, пусть не отдает деньги Иво… Она замолчала, вмиг оказавшись прижатой к его губам. И тут же расслабилась, забыв про машины, Иво и Шамана. К черту всех этих людей! София коснулась щеки Анхеля, наслаждаясь мягкими губами, нежностью, с которыми этот мужчина целовал ее, забирая все ее проблемы. Он первым прервал поцелуй, а она не торопилась открывать глаза. Здесь даже дышалось легче, и волнение испарилось. – Не думай о машинах, теперь это не твоя головная боль. Думай лучше… – Он замолчал, слегка улыбнувшись. Она даже распахнула глаза, с вожделением взирая на него. – О том, что будешь меня ждать, когда я вернусь. София кивнула, словно под гипнозом. – Вернешься откуда? – осознав наконец смысл его слов, удивленно спросила она. – Дела, – улыбнулся Ромаль и отошел от окна. – Я приду поздно, если уснешь, я пойму. Она даже открыла рот от возмущения! Уходит? Уходит решать вопросы с ключами и машинами, еще нужно отстоять «Цеппелин», а это самое главное и опасное. И кто сказал, что она будет покорно ждать его, сидя у окна? Она и слово «ждать» несовместимы. Как только он уедет, она отправится следом. От этих мыслей ее отвлекла Ясмин. Она подошла к Софии и тоже выглянула в окно. – Я хотела помочь тебе с вещами, но вижу, что ты уже справилась. – А я как раз хотела тебе помочь на кухне. Помощь еще нужна? Ясмин улыбнулась и кивнула. – Обедать мы сегодня будем без мужчин. Возможно, и ужинать тоже. Но помощь мне нужна. София согласна была делать все что угодно, только не сидеть в одиночестве в комнате. Девушки направились к выходу, когда из окна послышался голос, по которому она уже соскучилась. – Прекрасная девушка, ты поставила свою красавицу-машину не совсем удачно, Йону не заехать во двор. София оглянулась, увидев в окне Анхеля. – Кинь мне ключи, я ее отгоню. – попросил он. Девушка взглядом дала понять Ясмин, что сейчас придет. Прошла в комнату, достала ключи из сумочки и протянула их Ромалю через окно. Он медленно забирал их из ее пальцев, пристально смотря ей прямо в глаза. Это было эротично, он наматывал цепочку себе на палец, а рука Софии пустела. Следом за цепочкой она отпустила ключи. А затем его губы коснулись ее пальцев, но при этом он не отводил взгляда от ее глаз. – Спасибо, – прошептал Анхель и отошел от окна.