Ударив себя в грудь кулаками, тварь резво понеслась на меня. Я ничего не успел сделать против этого живого тарана и был сбит с ног. Обезьяна прижала меня к стене и, держа одной лапой, ударила второй по лицу. Сознание я не потерял. К сожалению. Боль была адской, из носа хлестали настоящие фонтаны крови, из глаз сыпались искры. После удара обезьяна зашвырнула меня в сторону одного из столов. При приземлении что-то громко хрустнуло. Надеюсь, что это были ножки стола, хотя с большей вероятностью это были не только ножки стола, но и мои тоже. Кряхтя, я с трудом поднялся, подготовил электрический разряд и крикнул: — В стороны! Хотя команда была явно лишней. Воины и так разбегались от обезьяны и в панике метались по помещению. Электрическая дуга ударила в макаку и, отразившись от неё, попала в зазевавшегося воина. — Да чтоб завр тебя сожрал! — со злости выругался я. Никакая магия на тварь не действовала, а чешую пробить мы не могли. Похоже, придётся отступать. Но в следующую секунду я понял, что драпать не придётся. Шиара, запрыгнув на стол, хорошо прицелилась и выпустила в царя обезьян стрелу, которая попала прямо в глаз противнику. Макака взревела так, что у нас едва кровь не пошла из ушей. В этот момент воин с копьём воткнул своё оружие в оставшийся целым глаз твари. Тварь упала на живот, но продолжала истошно кричать и била кулаками о пол. — Приподнимайте чешую и колите! — скомандовал я. Вскоре с тварью удалось покончить. Я отдышался, подлечил себя и раненых воинов. Из тридцати бойцов пятеро были мертвы, трое сильно покалечены, ещё одиннадцать я не нашёл. Похоже, во время боя с чешуйчатой макакой они здорово струхнули и удрали в джунгли. Я их не винил, ибо если бы не меткая Шиара, я бы и сам сейчас драпал в сторону городка. Таким образом, у нас осталось одиннадцать здоровых воинов, Шиара и я. Этим составом мы обследовали сперва столовую, а затем и последнюю комнату, в которой нашли множество коек и прикроватных сундуков. Спальня, значит. В столовой самое интересное содержимое находилось почему-то прямо в раковинах. Это были куски маннита. Большие и маленькие, круглые и угловатые. Ещё в раковинах было несколько крыс, которые флегматично грызли этот самый маннит, грохот минувшей битвы их, похоже, совсем не смущал. В спальне в сундуках тоже удалось найти кое-что интересное. Один из сундуков был доверху набит серебряными монетами, а в остальных удалось найти множество интересных мелочей, среди которых было несколько синих олодских плащей, пара золотых монет, кучка медных, несколько пустых бутылок и ещё всякий хлам. Содрав с самой свирепой обезьяны чешую, мы обнаружили под ней вросший прямо промеж глаз артефакт, точно такой же, какой был у меня в рюкзаке. Хотя вру, одно отличие всё же было. Не все три ячейки были пустыми. В одной из них находился округлый кусочек маннита, намертво прикипевший к артефакту. Недолго думая, я достал из рюкзака ранее найденный цилиндрик, подобрал подходящий по размеру кусочек маннита и вложил в одну из ячеек. Сработало — прилип. Прошедшая мимо Шиара хищно взглянула на артефакт и, пройдя мимо, промурлыкала мотив какой-то песенки. Теперь за артефактом глаз да глаз нужен, а то повесит на шею в качестве кулона, потом ведь не заберёшь. В телах остальных четырёх обезьян мы нашли вытянутый голубоватый кристалл в бронзовой оправе с рунами, вызвавший вибрацию в посохе, точно такой же, но зелёный, и две золотых спирали, изображавших змей, вызвавших аналогичную реакцию. Я подлечил покалеченных, насколько это было возможно на моём уровне владения магией. А если быть более точным, то доковылять до города они смогут, а вот с танцами пока придётся повременить. Затем я вправил себе разбитый обезьяной нос. С возникшими фингалами ничего сделать не получится, но это не страшно. Я и с подбитым глазом красивый. Пока занимался лечением, у меня возникли кое-какие мысли, и я приложил вытянутый кристалл к посоху. Вибрация усилилась, после чего я по наитию подвинул артефакт к навершию своего магического оружия. Вибрации двух предметов слились воедино, вызвав резонанс, затем я увидел вспышку света, после чего от посоха через руку по всему телу распространилось приятное тепло. Посох и кристалл в оправе стали единым целым. Затем я достал артефакт с единственной пустующей ячейкой, вложил туда носимый с собой по совету Марона орган из исчадия, похожий на золотистый грецкий орех. Сперва ничего не происходило, но после нескольких попыток орган всё же прилип к артефакту. Артефакт я поднёс к месту на посохе, которое совсем недавно расщепилось на четыре части. Вибрация. Резонанс. Вспышка. Тепло. Не знаю точно, что именно я делаю с посохом, но похоже, что ему это нравится. Оло как-то рассказывал про артефакты, позволяющие усиливать посох, так вот похоже, что это они и есть. В последнюю очередь я надел на посох спираль, которая была значительно большего диаметра, чем моё оружие, но, оказавшись надетой на посох, она самостоятельно закрутилась ещё на несколько оборотов, уменьшившись в диаметре, и плотно обхватила посох. За этим вновь последовала благодарность от живого оружия. Эксперимента ради я захотел наколдовать что-нибудь и проверить, не сломал ли по глупости своё главное оружие. Но не стал. Потому что почувствовал, что мой посох сейчас колдовать не хочет. Видимо, наевшись артефактов, он теперь их переваривал. Главное, чтобы на нас сейчас никто не напал, а то я буду совершенно небоеспособен. У меня осталась ещё одна спираль, один артефакт и наконечник с кристаллом. Отдам Оло при личной встрече. Мы собрали всю перламутровую чешую, маннит, металлы и олодские плащи, нагрузившись словно мулы, и отправились в городок. Миссия по избавлению островитян от проклятия была выполнена, можно было спокойно возвращаться. Хотя на самом деле не было никакого проклятия. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы восстановить хронологию случившегося. Олодцы в спешке покинули Стокс, захватив лишь самое ценное. Непонятно лишь, почему они не забрали маннит, а сложили его в раковины. Возможно, просто потому что у них было в избытке этого материала и некуда было его класть. Затем в их небольшую базу в лесу проникли грызуны. Из любопытства или из-за голода они стали грызть маннит, что был в раковинах. Образующаяся пыль с проточной водой попадала в ручей, из которого пили островные животные, получив способность чувствовать магию. Опять же из любопытства они проникли в склад. Будучи чувствительными к магии, они каким-то образом смогли взаимодействовать с артефактами, которые впоследствии стали их частью. Артефакты не были сицилиусовыми посохами, но какие-то магические навыки всё же давали. Артефакты изменили и внешность существ, кого-то просто увеличив, а кого-то покрыв бронированной чешуёй. Крупным животным нужно было много еды, которой не хватало. Тогда они стали есть как двуногих существ, что похищали в городке, так и друг друга. На обратном пути мы нашли скелеты гигантского дикобраза и ещё какого-то существа. Скорее всего, всё было именно так. А возможно, кто-то всё обставил таким образом, чтобы мы так думали. Но я это выяснять не собираюсь, так как на основании случившегося сделал вывод, который и без того давно напрашивался: любопытство до добра не доводит. Глава 10 Каварл. Путь к славе. Крестьяне подчиняются старостам, которых сами себе выбирают, горожане — мэрам, солдаты — десятникам, старосты — мэрам ближайшего города, мэры — наместникам, десятники — сотникам, сотники —тысячникам, тысячники — командирам. Императору же подчиняются все от крестьян до командиров и наместников (п.8.8. катарианского свода законов). Практикуясь во владении двуручным клевцом, я пришёл к выводу, что оружие это можно применять не только против тварей роя. В бою с двуногим противником оно ничуть не хуже, чем меч или копьё. Острый конец оружия можно не только вбивать в плоть противника, ещё им крайне удобно делать подсечки или цеплять врага за шею, сбивая с ног. При этом смертельные удары лучше наносить обратной стороной оружия, похожей на молот, так как клюв, оказавшись в ране, легко застревает, а то и вовсе может сломаться. С этими мыслями я закончил ежедневную тренировку. Правление правлением, но о поддержании себя в хорошей физической форме забывать тоже не стоит. Я — глава империи, и с меня должны брать пример другие, поэтому не стоит превращать себя в разбухший рыхлый мешок с торчащими из него руками, ногами и хвостом. Переправившись через Гладь, мы планомерно двигались на север, постепенно приближаясь к дому в Бертоле, который требовалось защитить. В столице было неспокойно, начались волнения из-за отмены Кодекса. Но до Бертола было ещё далеко. Мы не пошли прямой дорогой в сердце империи, а решили по пути навести порядок в восточных землях, ранее принадлежавших Олоду. Воспользовавшись всеобщей суетой, на эти земли примерно год назад напали все, кто был в состоянии держать меч. Гигант пошатнулся, и его спешили разграбить все. Теперь эти земли принадлежали мне, но порядка не было на них и по сей день. Поэтому я решил не нестись в столицусломя голову, а задержаться на какое-то время здесь, навести порядок, чтобы обеспечить крепкий тыл, покарать обнаглевших соседей, показав им, что грабить земли, ныне являющиеся частью великой катарианской империи, себе дороже. Глупцы! Покараю алчных созданий за их собственную глупость. Заодно посмотрю на свои земли. Моё войско двигалось по территории бывшего Олода, вдоль Глади на северо-восток. Приближалась зима, а потому мы старались двигаться как можно быстрее, до морозов попав на тёплый север. К счастью, твари роя сюда не добрались и не доберутся, если Джанг вместе с вверенными в его подчинение воинами сможет сдержать натиск роя в ущельях. Во всяком случае, у него всё для этого есть. По вечерам я продолжаю работу над сводом законов. Когда вернусь в Бертол, нужно будет, чтобы он был уже готов. Оказавшись в центре одной из южных провинций, мы встретились с дружественным отрядом, что должен был пополнить моё войско. Немалый отряд в десять тысяч катарианцев прибыл из моих родных земель. Ещё пятнадцать тысяч воинов удалось собрать в Олоде. Можно было собрать и больше, однако из-за уже вспыхнувших мятежей и тех, что лишь могли возникнуть, я не желал оголять столицу и границы государства. К тому же немалые силы нужно держать на юге, сдерживая тварей. Вести о новом правителе, отмене Кодекса и успешной кампании на юге разлетелись стремительно, словно сырные лепёшки на рынке, поэтому в землях, по которым мы двигались, нас встречали достаточно тепло. Люди и эльфы, бывшие основным населением здесь, радостно приветствовали меня и армию. Со многими я говорил, некоторым делал подарки, кого-то лично принимал в войско, оказывая тем самым высочайшую честь. Однажды на привале, когда нас нагнал караван с припасами, я наблюдал за процессом разгрузки. Один из воинов, что относился к эльфийскому народу, с довольным лицом тащил явно очень тяжёлый ящик. Предварительно узнав у его командира имя труженика, я обратился к нему: — Что ты тащишь, Рэнди Кали Ло? Эльф сперва испугался того, что к нему ни с того, ни с сего обратился император, но затем к нему вернулась улыбка, и он всё же ответил: — Это ящик с каравана, ваше императорское величество. Тащу его к вам в шатёр по приказу старшего. Не знаю, что внутри, но судя по звону, там либо монеты, либо гвозди. — Разве тебе не тяжело, Рэнди? Судя по всему, ящик очень увесистый. — Ящик действительно тяжёл, ваше императорское величество, но тащу я его с радостью. Я был рабом у олодцев, а после нападения войска Корто Грульдоса меня взяли в плен его воины, вновь сделав рабом. Когда пришли вы, то сразу дали мне свободу. Я горд нести этот ящик для вас, а ещё верю в то, что помогаю вам добиться цели, какой бы она ни была, пусть даже мой труд примитивен и малозначителен. — Каждый труд значителен, Рэнди. Каждый, сражается он, метёт улицы или сеет хлеб, работает на общее благо. Мне нравится твоя позиция и твой энтузиазм, Кали Ло, за это я дарю тебе ящик, что ты несёшь вместе со всем содержимым, что бы там ни было. Распоряжайся им по своему усмотрению. — Благодарю вас, ваше императорское величество! Довольный и заинтригованный эльф поставил ящик на землю, с помощью кинжала поддел одну из досок, со скрипом выломал деревянные гвозди. Сунул руку внутрь и поднял на ней горсть золотых монет. Я не был расстроен тем, что казна империи потеряет немало золота, напротив, радовался тому, что сделал очень щедрый подарок. Теперь эльф не только был обеспечен до конца жизни, но и его дети и внуки тоже могут жить безбедно, ни в чём себе не отказывая. Я не переживал, что золото у эльфа украдут, несмотря на то что было немало свидетелей его внезапного обогащения. Внутри войска царила строжайшая дисциплина, и никто не посмеет даже замыслить недоброе. Когда же длинноухий покинет войско, думаю, что у него хватит ума не светить драгоценным металлом на каждом шагу и нанять хорошую охрану. Сам же факт дара породит немало хороших слухов и добрых сплетен о моей щедрости, что привлечёт немало разумных на мою сторону в случае, если мятежи продолжат разгораться. Спустя несколько дней мы перешли в одну из северо-восточных провинций Олода. Если юг и юго-восток бывшей страны магов оказались не тронуты войной благодаря своему удачному расположению меж двух горных массивов, то этим землям довелось пострадать от войны. По лесам стояло множество шалашей и времянок, всюду были чумазые и голодные жители, несмотря на то что некогда эти земли были центром сельского хозяйства. Люди были беженцами. На их лицах отразилось всё то горе и страх, что им пришлось пережить. Чуть севернее этих мест до сих пор бесчинствовали гоблины, что вторглись в Олод вместе с другими захватчиками. Те самые гоблины из Корула — государства гоблинов, с правителем которых некогда я встретился в центре мира. Дабы избежать вероятных проблем, я решил переговорить с Падом. — Скажи мне, Пад, что на уме у твоих зеленокожих бойцов? Они родом из Корула, с которым нам вскоре предстоит сразиться. Чью сторону они займут? Не возникнет ли у них желания выступить против нас? Не раздумывая ни минуты, гоблин ответил: — Они сделают то, что скажет им Пад. Пад сделает то, что скажет его император. Император сделает так, как пожелает. Проблем не будет. Пад тоже хочет делать так, как пожелает сам, но он подчиняется своему императору. — Это хорошо, если не будет проблем. Нам их и без того хватает. — У меня есть вопрос, Каварл. — Говори, Пад. — Скоро мы встретим много жалких зелёных вонючек. Нам нужно будет всех их убить или можно будет взять их к себе и сделать из них хороших сильных гоблинов, почти таких же хороших, как Пад?