– А теперь ступай к себе, завтра обо всем поговоришь с ней, – мадам Монро указала на лестницу, ведущую к институтским спальням. Но я не могла сдвинуться с места. Чертова сумка, у меня уже и так отнимались ноги держать такую махину. – Чего ж ты стоишь? – Вы знаете, я просто невероятно люблю эту сонату, – солгала я, обращая внимание мадам Монро на музыку, доносившуюся из зала. – Что ж, тогда дослушай и отправляйся к себе. Негоже расхаживать одной посреди ночи. Она еще раз миловидно улыбнулась и помчалась обратно на бал, оставляя меня одну. Дальше все шло без приключений. Я спустилась в кладовую, легко отперев дверь заколкой. Окно действительно было открыто настежь и сквозь него легко можно было передать почти любых размеров саквояж. Фаня уже ждала меня на улице. – Как ты выбралась из зала? – спросила я, просовывая вещи. – Сказала, что мне нужен воздух, я перенервничала. Меня отпустили на короткую прогулку, – усмехнувшись ответила подруга, аккуратно забирая вещи из моих рук. – Короткая прогулка будет долгой, как я понимаю? – со вздохом уточнила я. – Даже слишком. – Не передумала? Я особо не надеялась, что она ответит согласием и вернется, но все же стоило рискнуть. – Нет, Аня. Не в таких вещах, ты же знаешь меня. Я молчаливо кивнула, хоть и знала, что институтка не видит меня. – Обещай писать мне, – предупредила я напоследок, когда Фаня уже держала свой чемодан в руках и вот-вот собиралась отправляться. – Обещаю. Она постояла подле меня еще пару секунд, ожидая, что я, быть может, хочу еще что-нибудь ей сказать. Но у меня не было слов, лишь слезы, что совершенно неожиданно брызнули из глаз. – Спасибо, Аня, – сказала она почти шепотом, а после резко развернулась и направилась к карете, что стояла в нескольких метрах от заднего выхода. Я не знала, как сложится ее судьба, но часть меня чувствовала, что мы еще встретимся. *** –Ни одного письма, Фаня! – произнесла я, чувствуя, как обида сдавливает горло, – ты обещала писать мне, а в итоге я не получила от тебя ни одной весточки. Она лишь растерянно развела руками. – Я писала тебе, Анна. Но, похоже, кто-то не хотел, чтобы мои письма доходили. Ты же знаешь, как с этим делом в Институте. После седьмого или восьмого письма без ответа, я поняла, что это бессмысленно. Последнее письмо я отправляла перед Смотрительским балом. Полагаю, его ты тоже не получила? Я неохотно кивнула, и Фаня продолжила мысль: – Да, для всех я мгновенно стала предателем. Неблагодарной девчонкой, растратившей свой талант впустую. Разве что Жуковская, отнеслась ко мне со снисхождением и даже пыталась выяснить все ли со мной хорошо. – Ну да, тебя не просто понять. Не хотеть быть фрейлиной, закончив Институт Благородных девиц, далеко не канон, знаешь ли. Как раз кстати мимо несли поднос с бокалами красного вина. Я тут же поспешила позаимствовать один из них, дабы слушать историю Фани без излишней импульсивности. – Не жалеешь, что тогда ушла? – спросила я, потягивая бордовую жидкость. – Нет. Я не хотела во дворец и сейчас не хочу, – ее речь была плавной и завораживающей, словно подруга пыталась меня околдовать, – по правде говоря, не то чтобы я была прямо в восторге от того, что делаю сейчас. Однако это все равно лучше, чем самой бегать за женихами и плести интриги. В тот момент Фаня напоминала мне человека, который словно пришел из другого мира. Вместо привычной дворцовой суматохи и обманчивой заинтересованности, в ее голосе звучали ноты рассудительности и спокойствия. А может это просто был расслабляющий эффект от вина. – Да и в целом. Дворец просто не нравился мне. Он был мне противен. Я с трудом понимаю, как ты до сих пор живёшь среди этих людей, – вздохнула девушка, сделав первый глоток из своего бокала, – хотя вино вкусное. – Я привыкла, – ответила я коротко. А потом вспомнила, как похабно вел себя сегодня граф Равнин, вынуждая меня проводить вечер в их компании. – Почти привыкла. Бывают исключения. Но жить здесь можно, особенно если смириться с нравом некоторых особ. А ты чем занимаешься? Фаня посмотрела на меня с усмешкой, словно собиралась выдать мне некую тайну. – Видишь девушек? – она указала на распутных красавиц, танцующих у столов с картежниками, – это мои. – Боже, Фаня! – изумилась я, – ты сводница? – Да, – ответила она спокойно, – я владею борделем прямо за главной площадью, и ещё несколькими небольшими домами в пригороде. Это прибыльнее и интереснее, чем прыгать вокруг Императрицы. Мне не хватало воздуха, чтобы продолжить, и мыслей, чтобы, наконец, сложить их в связный текст. – Значит, дворец был для тебя так плох, что ты ушла в публичный дом! – воскликнула я в полной растерянности. – А что тебя удивляет? Во дворце я не принадлежала бы себе. Меня окружали бы эгоистичные и безнравственные люди и единственное требование, которое общество мне предъявляло – это успешный брак. Став хозяйкой борделя, я стала хозяйкой себе. Конечно, далеко не всё меня устраивает, и порой я думаю, что я обязательно найду себе более увлекательное занятие, чем управлять царством разврата. Но по крайней мере, это даёт мне такую прибыль, что уже через пару лет, я смогу уехать куда-нибудь во Францию, и больше никогда ни о чем не беспокоиться. Я кивнула, хотя с трудом понимала ее мотивы. Лучшая выпускница Института Благородных девиц становится держательницей публичного дома, вот так поворот. – А что? Бордели это и правда настолько прибыльно? – спросила я, намеренно переходя на шепот при упоминании слова «бордель», словно кто-то здесь мог меня осудить за это. – Разумеется. К слову, возможно тебя это удивит, но мой бордель, это далеко не логово разврата с вакханалиями и страшными извращениями. Например, каждый год у нас в борделе проходит праздник, посвященный середине летнего сезона. Мы готовим для гостей большое представление. И это вовсе не та импровизация, которую ты можешь видеть сейчас, – она кивнула в сторону своих подопечных, танцующих на сцене и столах. – В общем, это довольно красивая, заранее продуманная, танцевальная постановка. Конечно, с определенными тонкостями, но, по крайней мере, сам танец ни к чему не обязывает. Было время, на нем выступали даже именитые балерины. Соответственно, и платили мужчины за это зрелище очень хорошо. Я недоверчиво посмотрела на нее. – Звучит так прилично, будто даже я могу прийти к тебе с танцем, – усмехнулась я, пока Фаня задумчиво наблюдала за своими подопечными. – В теории, конечно. Тем более, что каждый год я приглашаю на представление дебютанток, от которых публика не требует ничего кроме грации и легкости. Но я все равно никому такое не советую. А тебе так тем более. Все же ты выше танцев в ночнушке. Пусть даже и весьма невинных – ответила она, похоже не уловив в моем голосе сарказма. – Фаня, – ответила я, улыбнувшись, – ты же знаешь, что я никогда не пойду на такое. Моя репутация для меня важнее всего на свете. Девушка повернулась лицом ко мне и довольно кивнула: – Узнаю прежнюю Аню. Кстати, расскажи, что у тебя происходит в жизни? Есть новости из дома? Мгновенно стало не по себе. Полгода я провела в муках и размышлениях о том, как помочь отцу, и вот Фаня вновь напомнила мне об этом. Ощущения были примерно такие же, как от ножевой раны. – Есть, – ответила я со вздохом, кратко пересказав историю, которая произошла со мной полгода назад, когда в руки мне случайно попались списки банкротов из кабинета Константина. – Плохо, – заключила Фаня, когда я закончила, – твой отец уже что-нибудь придумал? Я лишь покачала головой: – Он даже говорить об этом не хочет и все отрицает. Верный признак сохраняющихся проблем, – вздохнула я, отводя взгляд, – я все время думаю о том, что будет если… – Нет, – тут же вклинилась подруга в разговор, – никто не отнимет ваше имение. Хочешь, я прямо завтра отправлю ему нужную сумму? Разумеется, часть меня хотела принять помощь Фани. Это легко решило бы все проблемы отца, однако, как бы я чувствовала себя, задолжав Афанасии такую баснословную сумму? Да и к тому же. Ее все равно пришлось бы возвращать долг. – Нет, спасибо. Я найду способ заработать, но брать у тебя деньги я не стану. Фаня пожала плечами и коротко ответила: – Ты уверена? Просто я знаю, что с этим лучше не затягивать. У вас, конечно, не худшая ситуация, но прецеденты, когда, дворян так лишили всего имущества уже были. Я сглотнула. – Я не настаиваю, просто знай, что ты всегда можешь ко мне обратиться. – Спасибо, подумаю, – лаконично заявила я, хотя знала, что мое решение уже ничего не может поменять. Наш оставшийся вечер прошел в разговорах о прошлом. К счастью, никто не искал меня, и я могла вдоволь насладиться вкусной едой, приятным ароматом красного вина и не менее приятной компанией. Мы перестали обращать внимание на время уже после полуночи, и я лишь изредка поглядывала на стол, за которым сидела герцогиня со своей великосветской компанией. К утру часть гостей, не в силах подняться, валялась на полу, и слугам приходилось таскать их тяжёлые туши на диваны, чтобы те не загромождали проход. Кто-то перебрал настолько, что пришлось послать за врачом. На этом моменте Мария изволила покинуть праздник. Собрав свою свиту у выхода, она особенно любезно простилась с Равниным и Литвиновыми, а затем, раскланявшись перед Константином и Александром, наконец, покинула мероприятие. А вместе с ней и я. Глава 10