И получив незамедлительное энергичное согласие, присел за стол. Остин уже поставил перед каждым новые кружки пива и полагающуюся снедь. Хозяин отхлебнул. По его лицу было видно, что ему нужно было перед кем-то выговориться, или, как минимум, не остаться сейчас в холодной пустоте формальных отношений. И в самом-то деле, не с официантами же ему откровенничать! Ларри отсалютовал радушному хозяину и добавил для приличия: — Право слово, мистер Кэрри, заметив, спеша мимо, что ваше уважаемое заведение продолжает работать в такое непростое время, я удивился. В пабе имеются достаточно прочные подвалы, чтобы пережить обстрел? Тот лишь крякнул. — Нет, конечно, подвалы в этом старом доме имеются будь здоров. Кирпичные толстые своды, глубина опять же. Для пивных бочек, знаете-те ли, очень приятна температура несколько более низкая, чем летом на улице… Он замолчал, явно пытаясь собраться с мыслями. Постояльцы ждали. — Да, джентльмены, подвалы у нас, конечно же, имеются. Хорошие, прямо скажем. И если начнётся обстрел, то там спрячемся не только мы, но и все постояльцы, соседи, прохожие на улицах, и, если потребуется, то и их лошади. Но, нет, джентльмены, я сегодня открыт не в связи с этим. Нет. Кэрри отпил пива и начал свой рассказ: — Мой предок был в числе первых поселенцев. Каторжником был, конечно. Не бобби же ему быть, верно? Присутствующие улыбнулись, оценив шутку. — И однажды, новый губернатор территории решил как-то обустроить происходящее на вверенных ему Короной землях. Так что, когда прибыло как раз два судна с каторжниками — одно с мужчинами, а другое с женщинами, он знал, что делать. Мужиков, понятно, погнали на работы, а вот с женщинами-каторжанками поступили иначе. Построили, значит, власти, ранее работавших каторжан в ряд, и сказали бабам — у каждой есть четверть часа на то, чтобы выбрать из толпы мужиков себе мужа и подвести его к священнику вон там. Кто не успеет — ту на каторгу. А кто успеет — ту замуж, её ждёт семья, ей впредь рожать детей и становиться жительницами нового города. Джеймс и Ларри слушали, даже забыв про пиво. Нет, где-где, а в Австралии такого случалось немало, но одно дело почитать газету, а другое послушать человека, как будто он сам лично был там и в то время. Ухмылка: — Да, времена были простые. Проще некуда. А она рыжая-рыжая была, прабабка моя, Молли. Прадеда сразу взяла в оборот. Видимо распознала в прадеде настоящего мужика. Надёжного. И не прогадала. Хозяин сделал несколько больших глотков хмельного напитка. — Потом мой прадед как-то сумел накопить денег и открыл этот вот паб. На входе заведения вырезаны цифры: «1846». С этого года паб не закрывался ни смотря ни на что. Что бы в Мельбурне или вокруг него не происходило… Как я мог не открыться сегодня, а, джентльмены? Хотел бы послушать ваше мнение на сей счёт… Но нарастающий гул с улицы помешал беседе. Было ощущение, что сотни шмелей одновременно сотрясали воздух. Не сговариваясь, все они выбежали из-за стола и выскочили из дверей паба. В небе явно наступал конец света. Десятки, а может, сотни аэропланов сходились между собой в небе над городом. Уже был слышан стрёкот пулемётов и частое уханье автоматических пушек, крылатые фигуры в небе закружились в своем дьявольском танце и сцепились между собой. Что-то в небе ухало, рвались какие-то взрывы. Чёрные и белые дымы. И мелькание воздушных машин с кругами или звёздами на крыльях. Первые мгновения ничего нельзя было понять. Только то, что в вверху сейчас идёт грандиозный бой, столь красочно описанный мистером Уэллсом в его «Войне в воздухе». Тут только дирижаблей не было. Да и не нужны они были здесь и сейчас. Как и те, кто стоял внизу. Со стороны порта ударил грохот и выбила воздух из легких ударная волна. Полетели, снесённые шквалом крыши и щепки. До неба взметнулись огненно-чёрные разрывы, следовавшие один за другим. Главные калибры пошли в действие. Очередь из автоматической пушки русского пилота прошлась по трём соседним домам и деревянные строения в той стороне, куда прилетели с неба снаряды, разметало просто в щепки. Ближайший дом от этой очереди как-то сразу покосился и начал съезжать набок. Ларри, повинуясь порыву и уворачиваясь от летящих обломков, бросился к дому, надеясь, что там нужна какая-то помощь, но сзади раздался надрывный визг авиационного двигателя. Обернувшись, Барнс с ужасом увидел, как сверху, прямо на то место, где суетились Олдридж и Кэрри, рухнул аэроплан с австралийскими кругами на крыльях и длинной трубой торпеды под брюхом. Последнее, что видел Ларри, это были взлетающие в воздух обломки того, что ещё минуту назад было старым добрым пабом «Рыжая Молли»… * * * БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. МЕЛЬБУРН. ХОЛМЫ НА ОКРАИНЕ ГОРОДА. 25 декабря 1921 года. Лиззи с ужасом смотрела на вспухающие в городе вулканы взрывов, чёрные дымы разгорающихся пожарищ, на фантасмагорию, которая творилась сейчас в воздухе Мельбурна. Слёзы текли по её щекам, и она лишь крепче прижимала к себе маленького Сэма, шепча ему: — Сэмми, не плачь, отец скоро вернётся, вот увидишь. Сказал же, что вернётся. Значит, он обязательно вернётся, понимаешь? Не может такого быть, чтобы он не вернулся, понимаешь? * * * БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. ОКРАИНЫ МЕЛЬБУРНА. КОРТЕЖ ПАРЛАМЕНТА. 25 декабря 1921 года. Проселочная дорога петляла между холмами, оставляя позади чёрные дымы пожарищ и ужас разрушений. Идиллия вокруг шептала успокоительно, что все волнения позади, и впереди будет время прийти в себя и собраться с мыслями. Да, Идиллия. Она была ровно до того момента, пока в воздухе не появилась четвёрка русских штурмовиков. Рваные куски металла и острые осколки взрывающегося стекла — это было последнее, что увидел в своей жизни генерал-губернатор Австралии полковник сэр Арчибальд Вейгалл. * * * БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. МЕЛЬБУРН. ХОЛМЫ НА ОКРАИНЕ ГОРОДА. 25 декабря 1921 года. Лиззи стояла и боялась пошевелится, словно испугавшись вспугнуть видение. По дороге, шатаясь, одетый в рванье и перепачканный сажей пожарищ, шел к ним их муж и отец. — Ларри… Прошептала женщина, сжимая в руках ребёнка. — Ларри… Тот, словно услышав её, побежал, бежал спотыкаясь, но вынося своё уставшее тело от падения, вновь бежал, и вот счастливое семейство рухнуло в объятия друг друга. Лиззи лишь шептала: — Я говорила, что ты обязательно вернёшься раз уж ты пообещал. Не такой ты человек, чтобы… Он целовал её щеки и лишь шептал: — Конечно. Я же обещал… А я, ты же знаешь, я… — Знаю… В небе над ними утихал воздушный бой. Временное правительство Австралии согласилось на перемирие и на остановку всех боевых действий. Как долго это продлится? Неизвестно. Все зависит от результатов битвы между русско-итальянской и британской эскадрами в Бассовом проливе. Глава 14. Война, которой не было БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. МЕЛЬБУРН. СУПЕРЛИНКОР «ПАНТОКРАТОР». 25 декабря 1921 года. Адмирал стоял и смотрел в иллюминатор, как с борта транспорта «Амур» сходил на берег очередной отряд морпехов. Что ж, вот и они реально пригодились, хотя сама мысль тащить через океан два батальона морской пехоты и бригаду Королевской Гвардии Сиама, всю дорогу вызывала у него большие сомнения. До сего момента, не считая отдельных операций на берегах, пройденных ранее, они были лишь очень прожорливым бесполезным балластом, который они тащили с собой по принципу: «А чтоб был». Тысяча русских и тысяча итальянских морпехов. Три тысячи сиамцев. Вот и вся оккупационная армия. Группа союзных войск в Австралии, командующим которой его назначил сегодня Император. Перепуганный Президент Сената Австралии Гарри Турили стоял за спиной адмирала, потел, и изображал гордость. Ферзен проговорил, не оборачиваясь: — Моя армия взяла под контроль Мельбурн и всю округу вокруг залива Порт-Филлип. Императором Единства Михаилом я назначен командующим Группой союзных войск в Австралии. Я уже назначил военных комендантов Мельбурна и всех городов региона. Проинформируйте об этом чиновников, военных и всё население. Любое сопротивление или саботаж будут пресекаться и караться по законам военного времени. Разумеется, мы оповестим об этом и сами, но я хочу, чтобы вы это подтвердили со своей стороны. Лишние жертвы и эксцессы мне не нужны. Вам ясно?