– Родилась, по документам, в Америке, в Ливингстоне. От неё отказались в роддоме, а через пять лет её удочерила пара, у которой уже были дети. Бланш их покорила. Прилетела в Лондон три года назад с одним из наших министров. Он же и подарил ей возможность остаться здесь надолго, чем она и воспользовалась. Бланш выходит с послами, с пэрами и лордами, с шахами, и именно её выбирают для сопровождения, точнее, эскорт. Говорят, что она очень умна и умеет использовать гипноз, именно так воздействует на мужчин. По слухам, они становятся податливыми и тупыми рядом с ней, хотя я это уже видел. Прекрасный пример тому твой отец, позволяющий Бланш делать всё, что она ни пожелает, даже брать других клиентов, когда с ним. После завершения отношений, каждый из её мужчин продолжает поддерживать с ней дружеские отношения, а это прекрасный шанс получить всё, что она захочет. Они бегут к ней по одному щелчку. – То есть она использует секс, как один из вариантов манипуляции и шантажа. Именно это и является причиной, по которой клиенты возвращаются. Они боятся того, что Бланш может рассказать всё обществу и их жёнам. Конечно, иначе не могло быть, – примитивный ход мыслей этой женщины мне понятен, но ещё очень мало, чтобы я увидел большее. Ведь сейчас она смеётся в окружении этих самых дам, с мужьями которых уже переспала. И они заглядывают ей в рот, ждут от неё ответа и, возможно, советов. – Нет, она никого не шантажирует, Эйс. По словам других, она их отпускает и переходит к следующему, чтобы разбогатеть. У неё обширные счета, а стоимость украшений, подаренных клиентами, может легко помочь голодающим той же Африки. Она участвует в благотворительных приёмах, ведёт очень активную светскую жизнь, как и интимную. Она идеальна во всех смыслах, она невероятна… – А что насчёт самоубийств? Ты упоминал о них, – обрываю новый поток восхищения обычной продажной женщиной. – Нет подтверждений этому, но два года назад, через пару недель после того, как ты уехал, появилась информация, что в городе живёт женщина, из-за которой мужчины сходят с ума. Один из мужчин, получив отказ, решил припугнуть её, но погиб, сорвавшись с крыши. Другой же обвинил её в недостаточности полученных услуг за два часа, ему было мало, и на следующий день его нашли с пробитой головой. Но имена не назывались, я пытался через отца узнать, кто это был, но, ты знаешь, он даже близко не подпустил меня к данным. И вот с этого момента все мужчины свихнулись из-за Бланш Фокс, желая узнать, так ли она хороша, чтобы из-за неё лишиться жизни. По слухам, она намного лучше. – Чёрный пиар, благодаря которому она смогла подняться на ступень выше. И ей помогли в этом, вероятнее всего, бывший клиент, чтобы эта женщина забыла о нём, и её притянули деньги других. Его план сработал, он вывел в свет проститутку и передал её в иные руки. Умно, но очень просто. Скорее всего, никаких смертей не было, и это лишь слухи, которые распустили для повышения её статуса. Кто же не заинтересуется женщиной, ради которой можно отдать и жизнь? Примитивные импульсы головного мозга мужских особей развиты настолько слабо, что последние легко попались на заброшенную удочку. И дело не в её умениях, а в правильном построении ходов. Разочарую, Ларк, но она не так умна, как тебе кажется. У неё был богатый и хитрый покровитель, уставший от её облика. Всё просто, кузен. – Да кого это сейчас волнует, Эйс, что было в прошлом? Мы живём сейчас, и в данный момент я хочу Бланш. Я уже изучил её дело, ничего необычного, всё, как бывает у женщин её профессии. Мужчины, мужчины и ещё раз мужчины. Она в этом бизнесе с восемнадцати, возможно, и раньше. Никаких необычных данных о ней нет, хотя, может быть, тебе удастся их вытащить. Ты же имеешь больше возможностей, чем я, – глаза кузена загораются от его же слов и глупых мыслей. Мне что, делать больше нечего, как только использовать свою власть, чтобы узнать об этой женщине? Чёрт, да он абсолютный идиот, раз так считает. – А что дядя? Почему он не прекратил всё это? – Возвращаю своё внимание на черноволосую гостью, снова стоящую рядом с отцом и мягко поглаживающую его по плечу. – Отец? Ничего, его это даже не волнует, как и развод. Вы так похожи, Эйс, вас, вообще, ничего не трогает, но он уверил меня, что решение Таддеуса и его образ жизни никак не повлияют на отношение министров и палат к тебе и к нему. Хотя запретил мне приближаться к Бланш. О, это уже интереснее. Нейсон Рассел, а по совместительству мой босс, никогда не делает того, о чём может пожалеть. И раз он сказал об этом Ларку, значит, знает больше, и это крайне важная информация. Он никогда не доверял своему сыну, только мне, ведь мы с ним стали ближе за столько лет, и, действительно, наши суждения похожи, потому что иначе ни он, ни я не задержались бы так долго в парламенте. – Почему? Боится, что ты отдашь ей все его деньги? – Усмехаюсь я. – Вряд ли. Он сказал, что я унижаю собственное достоинство и пачкаю его имя, постоянно увиваясь за Бланш, предлагая ей разные суммы и пытаясь записаться на приём к ней. Папа считает, что эта женщина никогда меня не выберет из-за отсутствия статуса, который её привлекает. Министры, послы и пэры, а я не имею ни одного звания. И по моим выводам, Бланш поднимает планку оплаты её услуг, в данный момент твой отец довольно много ей уже отдал, но я не знаю сколько. Предполагаю, более нескольких сотен тысяч фунтов. Пока никто не перебил его ставки, потому что другие мужчины, те, что богаче дяди, находятся в браке и опасаются огласки. Но это же глупость, Эйс. У неё разные клиенты, здесь что-то другое. И я выясню что это, чего бы мне это ни стоило. Я узнаю тайну Бланш, что именно её привлекает, и тогда она станет моей. Опущу эту стерву на колени, – от его самодовольного заявления я кривлюсь. Насколько можно быть глупым, ведь именно так и думают мужчины, получившие отказ. Они готовы на всё ради удовлетворения своего никчёмного эго, и это безумно скучно. Когда же они поймут, что не женщину нужно ставить на колени, а весь мир? Никогда, видимо. Продуктивнее это обсудить с Нейсоном, он хотя бы думать умеет, не поддаваясь эмоциям. – Есть что-то ещё? – Сухо спрашиваю Ларка. – Не хочешь развлечься? Ты и я снимем каких-нибудь девочек и приведём завтра, чтобы позлить наших отцов. Как тебе идея? – Смеётся кузен, а я закатываю глаза. – Совет. Бесплатный, к слову. Вместо того чтобы, фантазировать о похоти, лучше сними для себя свободный мозг, он тебе нужнее, как и здоровье. Ты отвратителен сейчас, – грубо отзываюсь, поворачиваясь к нему. – Как, чёрт возьми, тебе удаётся не трахать никого, Эйс? Как? Как ты живёшь так? Неужели, ни разу не хотелось? Ведь в девятнадцать ты ещё хотел примитивных удовольствий. Что изменилось? Что случилось, раз ты так резко поменялся? – Ларк выпрямляется в кресле и придвигает корпус ближе ко мне. – В мире есть вещи интереснее, чем секс. Я никогда не отрицал, что сам поддавался эмоциям и влиянию тестостерона, но он не принёс мне никакого удовольствия. Я предпочитаю иное, где никогда не растеряю свои навыки быть умнее многих и всегда остаться правым, угадывая события и предотвращая их. А секс, пусть он дальше развращает умы мужчин, чтобы освободить мне дорогу. Развлекайся, Ларк, тебе только это и осталось, – сухо отвечаю ему. Девятнадцать лет, тогда я был другим. Ещё не понял самого себя и того, что в моих руках, не развивал память и умение наблюдать. Я был глупым и примитивным, теперь предпочитаю не помнить о том, как это сказалось на мне и моём разуме. То время прошло, и теперь, действительно, осталось только настоящее. – Оскорбления – твой конёк, Эйс. Любишь ты вбить последний гвоздь в деревянную коробку… Не слушая более кузена, быстро оглядываю зал. Её нет, отец продолжает играть, как и другие. Никто не ушёл кроме неё. У меня появился шанс узнать больше. Лично. Прекрасно, рыбка сама поплыла навстречу к акуле, чтобы увидеть, что это такое на самом деле. Лучшего я бы не мог представить. – Ты меня утомил, – поднимаюсь из кресла и широким шагом выхожу из комнаты. Какие у неё духи? «Версаче»? «Шанель»? «Пако Рабан»? «Нарциссо Родригес»? Эти ароматы кружат вокруг меня, но я не помню, чтобы уловил хоть какой-то запах у неё. Значит, что-то похожее на всё перечисленное. В моей голове предстаёт план дома. Она может быть в основном зале, если следит за организацией завтрашнего банкета, то, вероятнее всего, решила проверить, всё ли убрали и подготовили. Направляюсь в другой зал и осматриваю тёмное и пустое помещение. Никто из дома не выходил, на улице дождь и ветер. Она не из тех людей, кто предпочитает прохладу, скорее солнце и тепло. Она сама часть пороков, и должна всегда быть наготове. Спальня. Поднимаюсь на второй этаж и просчитываю каждую дверь, вычисляя, какую комнату отвели ей. Отца, конечно же. Распахиваю дверь и хмурюсь, никого нет, как и всё мёртвое в этом месте, значит, её поселили отдельно. Нет аромата пудры или чего-то ещё, присущего женщинам. Только мужской. Отца. Возвращаюсь в коридор и оборачиваюсь. Меня привлекает свет, исходящий из самой дальней комнаты. Дверь в неё приоткрыта, пропуская лучи искусственного освещения, приглашающие войти. Но этого не может быть, ведь я выключал свет в своей спальне. Медленно ступая по ковру, приближаюсь к комнате и осматриваю её в щель. Не замечаю никакого движения, шороха или присутствия кого-то. Как и нет чужого аромата. Опускаю взгляд вниз и перевожу его назад, чтобы убедиться, что ковёр сохранил только мои следы, а не другие. Кто, чёрт возьми, находился там и что ему было нужно в моей спальне? Открываю дверь и вхожу в комнату, вещи так и не разобраны, но есть что-то странное. – Я считала, что вам понадобится меньше времени, чтобы вычислить моё местонахождение, мистер Рассел. Вы так хотели поговорить со мной, и я не смогла отказать вам в этом. Проходите, сэр, не стесняйтесь, у вас есть десять минут до того момента, как ваш отец отправится на мои поиски, – с левой стороны раздаётся голос с мягким тембром, вызывающий бурю возмущения внутри меня. Она здесь. Одним движением захлопываю дверь и вижу эту женщину, расположившуюся на софе с бокалом шампанского в руках. Она улыбается мне, уверенная в победе. Но не так быстро, ведь Бланш даже не предполагает, что в эту минуту план, предназначенный только для неё, явственно пролетает перед моими глазами. Глава 4 – Итак, мистер Рассел, что же вы хотите от меня? Она подносит бокал к губам и делает маленький глоток. Тактика. Эта женщина имеет определённую тактику разговора и соблазнения. Последнее она делает сейчас, играя бокалом и демонстрируя, какой податливой и томной может быть. Но это довольно глупо, потому что я не ведусь на женские хитрости. – Это вы мне скажите, мисс Фокс. Вы оказались в моей спальне, считая, что сын недалеко ушёл в развитии от отца и может быть вам полезен. Разочарую, я не пользуюсь услугами купли-продажи людей, – медленно подхожу к креслу и опускаюсь в него. Её цепкий синий взгляд следит за каждым моим шагом, она пытается найти моё слабое место. Нет их. – Тогда и мне придётся разочаровать вас, сэр, вы меня не интересуете, как мужчина. И к тому же именно вы желали поговорить со мной. Не отрицайте, вы наблюдали за мной, искали что-то отличное от всех, что-то неправильное. Так я облегчу вам задачу, я вся неправильная неверная порочная и слишком извращённая. Вместо того чтобы, скрывать свои любимые качества, я лучше их продемонстрирую, – её чувственные губы приоткрываются в слабом вдохе, имитируя страстное желание без задержки перейти прямо к делу, точнее, в постель. Прекрасная актриса, я бы даже поднялся и поаплодировал, но мне лень. – Бланш Фокс. Отчего же не взяли другой псевдоним? – Откидываюсь в кресле и отмечаю, как держится она. Идеальная осанка, ни одного волоса не выбилось из причёски, и она буквально дышит похотью. Не трогает. Но вот её глаза, не страшатся смотреть в мои и явно доказывают – она пришла сюда, чтобы отбить мою атаку при первой же встрече. И она не так глупа, какой казалась там. Я не могу понять, что она утаивает ещё, определённо в ней сокрыто многое, и я должен узнать, по какой причине мой отец стал клиентом номер один. Что ей от него нужно, кроме денег? – Фокстер, это фамилия, которую мне дали при удочерении, я лишь немного сократила её. Думаю, ваш кузен уже ввёл вас в курс дела, как и проверил все мои документы, хотя я исправно плачу налоги. Неприятный мужчина, надоедливый и с раздутым эго, а вы умело ставите Ларка на место, но его это не заботит, как и окружающих. Вернёмся к моему имени, оно вас так волнует, хотя это ложь, но для начала беседы сойдёт. Бланш появилось ещё в роддоме, когда меня бросила мать. Вроде бы в ту ночь был праздник, и на столе было бельгийское пиво, недолго думая, меня нарекли именно в его честь. Так и осталось, и оно мне нравится. Зачем же менять то, что доставляет удовольствие, вы так не считаете, мистер Рассел? – Женщина отставляет бокал, все её действия неторопливы, спокойны, и это удивляет. Она полностью расслаблена, смотрит на меня с уверенностью в своих силах, ни один мускул не дрожит на её лице, и даже зрачки обычного размера. – Каждый человек что-то меняет в себе и в своём прошлом, чтобы появиться перед публикой, в вашем случае, мисс Фокс, перед клиентами. Это неотъемлемая часть игры, которую вы ведёте с каждым из них, но со мной этот трюк не пройдёт. Я спрошу напрямую, сколько? – Устало вздыхаю и выпрямляюсь. Кажется, мой ответ обескуражил её, и эта женщина замирает, внимательнее рассматривая меня. – Вас интересует время, мистер Рассел? Не имею понятия, я в этот вечер не следила за ним, ведь это означало бы, что мне надоело находиться здесь. Это не так, я получаю наслаждение, наблюдая за тем, как вы пытаетесь разгадать меня. Не утруждайтесь, этого ещё никому не удавалось по одной простой причине. Но вам, так и быть, скажу, иначе катастрофа, которой так опасается вся ваша семья, неизбежна. А причина в том, что я просто живу, вкушаю все краски мира и вбираю в себя страсть, одаривая ею избранных мужчин. Не советую вам пробовать, для вас это губительно и слишком сложно, – она элегантно поднимается с софы, и я делаю то же самое. Уходит от ответа, а теперь же планирует побег, возможно, из-за страха, что я могу угадать что-то тайное в ней, но не так быстро. Я ещё не закончил. – Сейчас без пяти минут два, видите, как вы уже утомили меня. И у вас осталось немного времени, чтобы спросить меня о том, на что не решались весь вечер. Ну же, мистер Рассел, не бойтесь. Я слишком много слышала и делала, чтобы меня что-то ввело в смущение, – она постоянно улыбается, и меня это жутко раздражает. Она словно родилась с улыбкой, когда для меня это нервное поражение мышц лица. Возможно, это так и есть, и она за ней скрывает волнение. – Вам следует узнать обо мне кое-что, мисс Фокс. Я не из тех, кто боится, наоборот, мне не знакомо это, как и ваш гипноз на мне не сработает. Поэтому ответьте на мой вопрос, от которого решили ускользнуть, и мы всё решим полюбовно. Здесь и сейчас. Иначе мне, действительно, придётся совершить что-то страшное, что резко подорвёт ваш авторитет и понизит планку, вероятнее всего, вы исчезнете, так как не сможете справиться с давлением и унижением. Так что советую, ответьте на мой вопрос, – делаю к ней шаг, и она поднимает голову, чтобы удержать зрительный контакт. Её зрачки не расширяются при моём приближении, а я же втягиваю в себя очень слабый аромат ванили и орхидеи. Никаких духов. Она не пользуется ими вовсе, гель для душа или же мыло, не более. Конечно, удачный ход, чтобы ни одна жена по запаху не догадалась о наличии любовницы. – Испугались, мисс Фокс. Молчите больше минуты, тянете время, чтобы поскорее покинуть комнату и побежать к своему спасителю? – Едко усмехаюсь я. – Ох, боже, так вы пугали меня? Я не заметила. Простите за мою нерасторопность, но я лишь ждала, когда вы завершите мысль. Точнее, я хочу, чтобы вы сказали всё сразу, а не разменивались на ваши умозаключения, которые в корне неверны, – она, играючи, немного склоняет голову набок. Прищуриваясь, ловлю себя на мысли, что она, действительно, хорошо понимает людей. Бланш знает больше, чем я предполагал, и, возможно, умнее многих женщин. Но всё же, это женщина, а не социопат вроде меня. – Сколько вы хотите, чтобы сейчас же собрать вещи и убраться из этого дома, забыв навсегда о моём отце, и больше никогда не попадаться мне на глаза? – Ну же, продолжайте, вы не закончили, – быстро шепчет она, и её глаза вспыхивают бликами интереса. – Десять тысяч. – Ещё. – Двадцать. – Ох, какая щедрость. – Пятьдесят и ни пенни больше, – ставлю точку в споре. Она на секунду замирает, даже обиженно отшатывается и прикладывает руку к груди обтянутой чёрной тканью. – Остановимся, а то вы разоритесь. Вы решили, что меня волнуют цифры, мистер Рассел? Это ваша первая ошибка. Я богата. Слишком богата для шлюхи, и могу жить, где захочу и как захочу, не заботясь о заработке. Вторая ошибка, меня не возбуждают деньги, это было в прошлом, сейчас же всё изменилось. Вы так слепы и прозаичны, что мне даже скучно, а я предполагала увидеть удивительного и соблазнительного психопата, каким вас и описывают. Обидно. Я на вас возложила столько надежд, а вы ни одной не оправдали. Скучно, мистер Рассел, скучно, – она смеётся, двигаясь, огибает столик, но в два шага я перекрываю ей путь. – Сто тысяч, – рычу я, не позволяя ей уйти и сорвать мой план. – Проверьте слух, сэр, мне не нужны деньги, – её глаза испускают опасный холодный блеск – вот она настоящая. Её взгляд становится пронзительным, резким и острым для других. Я же вижу сейчас женщину, у которой есть цель. Но что это за цель? – Что ты хочешь, Бланш? Я могу исполнить любое твоё желание. Мои возможности безграничны, – меняю тембр, играя на чувственных нотках, так любимых всеми женщинами. – Жаль, передо мной обычный мужчина, с кучей комплексов и таким же раздутым эго, как и у его кузена, даже больше, настолько, что это навевает на меня сон. Где же ваша искра, мистер Рассел? Ах да, у вас её нет, только проблемы с восприятием и уверенность, что вы имеете власть. Ложь. Вы ничего не имеете, точнее, не имеете того, чтобы меня заинтересовать. Ваше время вышло, сэр, – она делает шаг в сторону, и я туда же. – Ты оскорбилась, Бланш? Наконец-то, и что же вывело тебя из себя? Моё упоминание о том, что в этом мире доминирует мужчина или то, что не все опускаются на колени перед тобой. Или вероятнее всего, эта злость из-за невозможности завладеть моим разумом и узнать мои слабые стороны. Я тоже открою тебе секрет, у меня нет слабых сторон. Так какой следующий ход? – И снова спокойствие, хотя ещё несколько секунд назад её глаза горели, а сейчас погасли. – Я не прочь опуститься на колени, мистер Рассел. Мне нравится это делать, только если меня удастся покорить. Я обожаю стоять на коленях у ног мужчины, чтобы доставлять ему наслаждение. Я живу этим. Я дышу страстью. Я рождаю её и окрашиваю скучные цвета, которыми вы наполнены, – она шепчет каждое слово с чувством, отработанным годами, и оно же сводит с ума многих. Не меня. Я смотрю на неё с раздражением и желаю найти хоть что-то, хоть какой-то надлом в её броне, но его нет. И это странно. Чертовски странно, что она закрыта. – Бланш, на меня это не действует, – цокаю я. – А кто вам сказал, что я хочу воздействовать на вас, сэр? Нет, это диалог, к вашему сведению. Вы говорите, я отвечаю, и так по цепочке. Я продолжу. Ход? Продолжать получать удовлетворение, коим вы похвастаться не можете. И я разочарую вас вновь, слабости есть у всех, тем более у вас. Только они меня не интересуют. Вы меня не интересуете, – чётко выговаривает последнее слово, и это раздражает. – Прекрасно, потому что в тебе я женщины не вижу, только человека, разрушившего брак моих родителей и подвергнувшего меня обсуждению. Я этого не люблю и не позволю, чтобы кто-то это сделал. Особенно женщина. – Вы даже себя не любите, мистер Рассел, и всё же откройте глаза, осмотритесь, хотя бы немного поймите, мир принадлежит не вам, и люди устают от вас, желая увидеть нечто новое. Научитесь общаться с людьми, а не требовать. Это вам поможет. Хотя нет, вам ничто уже не поможет.