– Ты прапорщик, пап. Но это не важно. Я все решила. Нашла работу. Через год у нас будет достаточно денег. Я смогу восстановиться. Жить будем по-человечески, а не на твою пенсию концы с концами сводить. Отчим похлопал дочь по плечу. Отстранил нежно. Прошел в свою комнату. Вернулся через минуту. В руках держал карточку и свидетельство о рождении. – Когда вернешься, дочка? – Отчим протянул бумаги. Лиза не хотела ему ничего рассказывать. Она не любила расспросы. Снова подумала, что никогда ни перед кем не хочет отчитываться. – Я вернусь, может, не совсем скоро, но точно вернусь. – Она обняла отчима. Лиза подошла к кроватке и посмотрела на малыша. Серьезно. Задумчиво. Вспомнила слова своего друга о материнской теплоте. Подумала, что хотела бы дать ее, но где взять самой? Хотела бы научиться любить, но кто скажет, как это сделать? – Не переживай за меня, пап, – обернулась она к отчиму, открывая дверь из квартиры. Тот покивал головой и ответил: – Буду. Лиза шагала по городу. Ровно. Уверенно. С пятки на носок. Стучала каблуками по мокрому асфальту. Она еще больше убедилась в необходимости задуманного. «Нужно верить в то, что ты помогаешь людям, – твердила она как мантру. – А ребенок будет не мой. Это же понятно. Со своим не знаешь что делать», – убеждала она себя. Девушка на ходу достала телефон и нашла в списке абонентов номер Марины. Та ответила не сразу. Пока раздавались гудки в трубке, Лиза подумала, что упустила шанс. Казалось, дыхание остановилось. Так бывает всегда, когда принял решение, продумал план действий, а поезд ушел. Даже в последний вагон не вскочить. Приходится начинать все сначала. – Алло, слушаю вас. «Да-да-да!» – в душе обрадовалась Лиза. Нервно сглотнула. – Марина? Гм, – она пыталась придать голосу уверенность. – Это я, Лиза. – М-м! – промычала Марина утвердительно. – А я думала, ты уже не позвонишь. – Я… – девушка замешкалась. – Я звоню. Я согласна. – Хорошо, – голос на том конце был спокоен. – Встрети… Лиза не дослушала. – Только можно я задам несколько вопросов? – осмелела она. – Обычно я обсуждаю все при встрече, – ответила Марина жестко. Лиза задумалась. Она боялась упустить возможность. В то же время не хотела быть обманутой. «Рискну», – подумала она. В конце концов, еще есть время отказаться. Девушки договорились встретиться вечером в одном из кафе, неподалеку от дома, в котором Лиза сейчас жила. А пока она решила завершить все дела с университетом и поехала в деканат. Простояла в очереди в приемную. Заполнила бумаги. Ей обещали дать положительный ответ через пару дней. Она опасалась увидеть Бориса. Не то чтобы ей было страшно. Они утром не поговорили. Ей не хотелось огорчать его своим решением. А если не огорчать, значит, обманывать при встрече. Притворяться, что она поменяла свою точку зрения. Ближе к вечеру Лиза спустилась в метро. До нужной станции было пятнадцать минут езды. Мест не оказалось – людей в вагоне битком. Метро изменилось. Пришел Wi-Fi. Все до единого – кто сидя, кто стоя – уткнулись в свои телефоны. Играли. Общались в соцсетях. Переписывались друг с другом. Превратились в искусственный коллективный разум. Лиза стояла недалеко от дверей. Держала в руке папку с документами и смотрела на свое отражение в окне вагона. Она думала, что в затемненном стекле выглядит красивее и стройнее, чем в зеркале. Неожиданно девушка почувствовала чье-то прикосновение. На секунду она опешила, а потом ощутила, как чужая упрямая рука все глубже и глубже стремится к ней под юбку. Она повернулась резко всем телом. Пассажиры рядом посмотрели на нее кто с удивлением, кто с возмущением. Прямо перед ней стоял человек лет тридцати. Короткостриженый. С глубокими залысинами. Острым носом. Крысиными глазками. Он смотрел ей в глаза и улыбался тонкими, как розовая нить, губами. Его нос почти касался ее лба. Она посмотрела снизу вверх прямо в его блестящие свинцом глаза и улыбнулась в ответ. Рука мужчины заскользила по ее бедрам наглее. Так, глядя друг на друга, они ехали до ближайшей остановки. Когда двери вагона открылись, Лиза, не помня себя, откинула голову назад, а потом ударила ею со всей силы наглеца в нос. Мужчина упал на стоявших позади. В толчее на входе никто сразу и не заметил случившееся – давка есть давка. Девушка растолкала всех и выпрыгнула прямо в закрывающиеся двери вагона. Она, не оборачиваясь, прямиком пошла на эскалатор. Лиза была в гневе от происходящего настолько, что зашагала по движущимся вверх ступеням. Ее окружали голоса, лица – все как в тумане. В висках стучало. В груди колотилось. Сбивалось дыхание. Она никогда раньше не сталкивалась с такими животными. Никто не смел так вести себя с ней. Глава 10 Сергей подъезжал к дому Анны, навигационная система путалась в показаниях. Она трассировала их приятным женским голосом и никак не попадала в нужный поворот. Как будто за пределами Москвы спутники работали за меньшую зарплату и выполняли свои профессиональные обязанности с ленцой. Наконец, совершив несколько полных разворотов через сплошную, Сергей заехал на правильное ответвление от главной дороги. Проехал метров триста через лесополосу туда, где видны были разномастные крыши коттеджного поселка. Когда он подъезжал к дому, металлические ворота высокого забора медленно поплыли в сторону, открывая въезд. Судя по всему, Сергея ждали прямо за пультом видеонаблюдения. Он остановился на стоянке перед домом. Вышел из машины. Осмотрелся. Окинул взглядом особняк. Куб в два этажа. Крыша черепичная, скатная, типа конверт. Два ряда больших окон. Бежевый цвет стен. Без всяких выкрутасов и претензий на оригинальность в архитектуре. Такой, как ему нравится. Подумал, что если их договоренности с Анной не сон, то он этот дом продавать не будет, если, конечно, жизнь не прижмет сильно. Открылась тяжелая дверь. Сергею навстречу вышел человек лет пятидесяти. Он был широкий в плечах и с небольшим брюшком под джинсовой курткой. Лицо добродушное, с трехдневной аккуратной щетиной. Движения живые. Он улыбнулся. Спросил: – Вы к Анне Андреевне? Сергей кивнул утвердительно. Человек подал широкую, открытую ладонь. – Егор. Помощник Анны Андреевны. – Помощник? – удивленно переспросил Сергей. Егор улыбнулся еще шире. Повернулся боком и указал на дом. – А что вас удивляет? – пробасил он. – Такую махину содержать надо. Анна Андреевна только сейчас здесь постоянно жить стала. Так все в городе. В квартире. А дом жизнь любит. Если людей внутри нет, он грустит. Рушится. Оседает. Стены трескаются. Трубы лопаются. Как ребенок без родителей. «Что же за сравнения у них у всех такие? Ребенок без родителей. Кажется, что их всех по судьбе ломом перебило», – подумал Сергей. Вслух спросил: – Как мне Анну вашу Андреевну увидеть? – Так проходите, – добродушно ответил Егор. – Она вас давно ждет. Сергей посмотрел на часы. – Да я вроде бы не опоздал. Как она сегодня себя чувствует? – Как чувствует, – развел руками Егор, – как пламенный мотор. Сколько лет ее знаю – неунывающая. Сергей посмотрел на него вопросительно. Подумал, может быть, Егор не в курсе, что с ней происходит на самом деле? – Понимаю, – ответил тот, будто бы и вправду услышал вопрос Сергея. – Я ее знаю как раз с тех пор, как она впервые заболела. Так вот ни слез не видел, ни тоски. Задумчивой стала больше обычного, но всегда улыбается и выглядит как королева, – ответил Егор и открыл дверь. – Анна Андреевна! – крикнул он. – Да, Егор Ильич, – раздался голос Анны с той стороны. – К вам тут молодой человек, – он подмигнул Сергею и указал ему рукой направление. Дверь за Сергеем уже закрылась, когда откуда-то из глубины дома до него донеслись слова Анны: – Так пусть проходит. Я в гостиной. Сергей пошел туда, откуда слышался голос, и остановился на входе в комнату. Камин, кресла, диван, люстры, небольшой стол, цветы в углу, что у окна. Анна брызгала на них водой из ручного спринклера. Сегодня она была одета по-домашнему удобно, но все так же элегантно. Тонкая синяя кофта и прямые джинсы с высокой посадкой на шнурке. – Здравствуйте, Анна, – неуверенно произнес детектив. – Я, честно говоря, не знаю, в силе ли наши вчерашние имена. – Он улыбнулся. Женщина оторвалась от цветов. Обернулась к Сергею, улыбаясь в ответ. Он подумал, что такая улыбка дорогого стоит. Теплая и спокойная. Такую улыбку хочется видеть каждый день. – Что вы имеете в виду, Сережа? – спросила она. Он пожал плечами и попытался объяснить: – Да… Анна Андреевна, Егор Ильич, непривычно как-то. Анна поставила спринклер на столик между цветов. Провела пальцами по широкому зеленому листу, словно погладила домашнюю кошку. – Мы с вами из разных поколений, – ответила она спокойно, – а разные поколения и общаются по-разному. Она подошла к нему ближе. Посмотрела на его туфли. – Хорошо, что ты не разулся. Пойдем на улицу. Я покажу тебе твои будущие владения. Заодно и поболтаем. Анна держала Сергея под руку. Неспешно вышагивала в своих белых кроссовках по дорожкам, выложенным плиткой. – Там под ними подогрев, – сказала она, – зимой не нужно чистить. Опять же, если будешь хорошо работать. Это дорого – греть их постоянно. Чтобы такой дом содержать, нужны деньги. Хочешь – пусти жильцов. Три года поживут, потом продашь. Чтобы налогов за продажу не платить. Сергей посмотрел на нее искоса. – Анна, что вы все время про деньги и налоги? Мы же по другой причине собрались. – А еще, – добавила она, – как я и сказала, утром был нотариус, она вписала тебя в завещание. Сергей остановился. Повернулся к ней всем корпусом. Анне пришлось убрать свою руку из-под его локтя. Она была без каблуков. Сергей оказался выше своей собеседницы на две, а то и три головы. Ее тоненькая фигура рядом с рослым детективом выглядела со стороны маленькой и хрупкой. Сергей слегка наклонил голову, посмотрел ей в глаза и нахмурился.