— Всегда были и будут люди, которые хотят управлять миром и при этом оставаться в тени. Они и сейчас есть, в обоих мирах, на Земле и Тауране, и они продолжают управлять, день за днём разменивая жизни на прибыль. Деньги — их главная цель, потому что они дают власть. Чем денег больше, тем больше власти. Основа, с которой вёл войну комитет, к настоящей Основе отношения не имела, её возглавляли люди, и жили они не в этом мире, а на Земле. В самом начале моего пути врагом были самозванцы, но даже их я не смог победить. Оказывается, надо было не побеждать, а истреблять. Отправляя меня в этот мир, комитет поставил передо мной цель, и была она такой — уничтожить то, что зовётся Основой. У меня была армия, пусть не большая, но именно армия, и я мог свернуть горы, если бы обладал информацией. Сражаясь с Основой-самозванцем, не знал, что существует Основа настоящая. В комитете об этом так же не знали. В те времена об Основе настоящей знали лишь медведи, но рассказывать о ней они не торопились, старались избегать человека, планировали свою игру. Так же они знали обо мне и моей прямой связи с Основой. Почему не сказали мне об этом сразу, я так и не узнал, но заплатить за это заставил, взял плату кровью. Первым разумным медведем, с которым мне довелось познакомиться, был Ущхам, ты знаешь его, Никита. Точнее, знал, потому что в живых его уже нет, погиб от моей руки. Забываю последнюю встречу с ним, но первую помню так, будто она была вчера. Он тогда сказал, что наше время не пришло, что нам нужно ждать удобного случая. Обманщик, кусок мохнатого разума, корыстная тварь. Сыпал словами, твердил о величии, обещал, что мы изменим мир, но по факту просто хотел использовать меня, чтобы затем получить власть над Основой, а вместе с ней и над двумя мирами. Внешне существо может выглядеть как угодно, но если в нём есть разум, то можешь быть уверен, есть и корысть. Неприятно, да, звучит это слово? Можно заменить его другим, «выгодой», но от этого теряется суть, корысть лучше. Медведи и люди — единственные обладатели разума, которых я встречал в своей жизни, и говорю смело, корысть одолела всех. Даже те, что находились в анабиозе, наши с медведями предки, корыстны. Исключения можно сделать лишь в одном, бескорыстными были фанатики Основы изначальной, но только потому, что поддались влиянию извне, были перепрограммированы. Не знаю, хочешь ли ты спросить о моём отношении к КГБ или тебе это не интересно, но я все же скажу о нём — я ненавижу эту исчезнувшую в прошлом организацию, которая никаких целей, кроме расширения влияния, не преследовала. Я в принципе ненавижу всё человечество как разумный вид за их деяния. И ненавижу разумных медведей за всё содеянное ими. Все они хотели господства и спокойно убивали ради него других, как себе подобных, так и нет. У меня не маниакальная ненависть, не подумай, она взвешенная, тщательно обдуманная, намеренно вызванная. Моя ненависть помогает мне добиться поставленных целей, и некую процентную их часть я выполнил. Наверное, не более десяти, но и их достаточно, остальные девяносто пойдут по накатанной. Если с тобой вместе, то точно всё получится. Тебя, уникума, мою копию, оставить не могу. Ты моя реинкарнация, при живом изначальном носителе… — Не отвлекайся от темы, обо мне потом поговорим, — сказал я и задал ещё несколько вопросов: — Как давно ты узнал об Основе и о том, что имеешь к ней отношение? Когда ты впервые вернулся назад во времени? Почему не вернулся во времена, в которых твои родные были живы, и не спас их? И что такое сделал с сыном Вовкой, что он потерял память? Михаил заговорил и в его голосе я отчётливо услышал сожаление: — Урхарер, этот жирный кусок шерсти, забрался в мои мозги после тех событий, о которых ты знаешь… Медведи намеренно лишили меня семьи, навязали призрачные перспективы, сделали безжалостным. Первой я потерял жену и винить никого, кроме себя, не имею права, потому что погибла она из-за моих непросчитанных действий. Второй погибла дочь и её муж, они были твоими родителями. Выжил только сын, Вовка… И ещё выжил ты, Никита, мой внук… Понимаешь, о чём я? Пока не понимаю, потому что не знаю наверняка, реальна ли скорбь Росса или всего лишь намеренно показана, чтобы вызвать во мне жалость. Скорее, второе, поэтому остаюсь таким же, как в начале встречи, позитивным пофигистом. — Нет, дедушка, не понимаю, объясни мне. — Я говорил тебе о первой встрече с медведями, о Ущхаме, и о том, что он много всего мне пообещал. Тогда он был не один, с ним был Урхарер, но я об этом узнал намного позже. Пока один мишка заговаривал мне зубы, другой копался в моих мозгах и делал их такими, какими они должны быть, чтобы принести им выгоду. Урхарер был способным толстяком, всей своей силы он не показывал, умел обманывать, даже Рагхар не смог раскрыть его, потому что не имел достаточной силы разума. Изгои, к которым относились Ущхам, Урхарер, Угрх и их воины, берсерки, с их самовлюблённым предводителем Харрором, до конца своих жизней шли к одной цели — они хотели встать во главе Основы. У них могло бы всё получиться, если бы не я. Разгадал их планы, слишком поздно разгадал, к моему и твоему сожалению… Жестом остановив деда, я довольно грубо сказал: — Не пытайся играть эмоциями, в этом нет смысла, потому что ты многого не знаешь. Мы, по сути, с тобой в одной лодке, и когда ты узнаешь мою историю, будешь удивлён. Я сам пока не помню, какая она, но верь, обязательно вспомню. А теперь говори то, что я хочу знать, не отвлекаясь, говори. Всё понял? Росс, нехотя кивнув, сказал: — Мне не нравится происходящее, но рассказать всё я просто обязан. — Плевать мне, нравится тебе это или нет. Просто рассказывай! — Ты и Вова — страховка. Изгои ставили на меня, но понимали, что я могу не справиться, поэтому позаботились о запасных вариантах. Вы живёте благодаря им, Урхарер запрограммировал Володю на спасение тебя, но одновременно с этим он сделал так, чтобы мой сын забыл всё после того, как пересечёт портал. Вас намеренно разделили, чтобы не было привязанности, и эту привязанность они убили во мне. Мы все перекодированы, и от этой кодировки избавиться невозможно, нас принудили не любить. Одного изгои не учли… Основа, код которой мы имеем в своих ДНК, рано или поздно просыпается в нас. Сильные моральные потрясения хорошо способствуют этому, некоторые сверхспособности каждый, кто причастен к Основе, имеет без дополнительных модернизаций. Так сказать, с рождения. Понимаешь меня, Никита? Я покачал головой: — Нет, дедушка, не понимаю, но могу смело сказать, что в моих мозгах Урхарер не ковырялся, я не ты и не твой сын, не модернизированный, любовь к родным во мне не убивали. Спрошу в последний раз, почему ты не спас своих родных? Росс посмотрел на меня, и в его глазах я увидел слёзы. Ответ не устроил: — Никита, я думал, ты всё поймёшь без моего ответа… Для того чтобы спасти родных, мне нужно вернуться далеко назад, минимум на три-пять лет раньше даты твоего рождения. Если вернуться в тот момент, когда погибают твои родители, то ничего не выйдет, они всё равно погибнут. И даже возврат во время, когда ты был зачат, не поможет, не спасти мне свою дочь. Возвращаться туда, где тебя ещё не было, нельзя, потому что в таком случае ты просто не родишься. Понимаешь? Я кивнул: — Понимаю, изменится время зачатия и родится кто-то другой. Сказанное тобой похоже на правду, но ею не является. Назад ты не вернулся по другой причине, это было невыгодно. — Не делай из дедушки тирана… — Не делаю, потому что ты и так тиран. — Я посмотрел на огонь, улыбнулся и решил, что дальше тянуть время не имеет смысла, пора. Мысленно сказал кодовую фразу: «Вперёд, назад, и так до бесконечности. Я временной гуляка, дойду до цели, не остановлюсь. Пока жив — борись!». Странно помнить о кодовой фразе, но не помнить, как она появилась и при каких обстоятельствах я создал её. В голове смутные воспоминания, что в том времени, где была придумана фраза, она была для меня важной, казалась пафосной, помогала. Сейчас всё изменилось, до не узнаваемости преобразилось, стало серым, безликим. Виновато, конечно же, время, его было очень много, безмерно для одного человека… Однако работает. Улыбаюсь, потому что чувствую головокружение и уже не слышу, о чём говорит Росс. Так и должно быть, рад этому… Глава 34 Всё просто, я сплю. Но сон не обычный, вызванный намеренно, проработанный до мелочей. Самая сильнейшая кома в сравнении с ним ничто, разбудить меня не способен никто, все врачи мира бессильны, и даже Основа с её могучими возможностями не справится, пока я сам не захочу проснуться. Не хочу этого делать, потому что рано. Сперва надо разобраться, каков результат, а уже после буду думать, как поступить. Локация — город Новосибирск, недалёкое будущее. Если более точно — лето, август, четверг, девятнадцатое число, примерно первый час дня, более точного времени не назову. Небо нехарактерно тёмное, очень сильно походит на воду, в которую высыпали ведро золы. Пепельное, жуткое, от малейшего взгляда на него в жилах кровь начинает застывать, а если посмотришь на сам город, то сердце останавливается, не в силах выдержать боль. Многое помню, но большая часть воспоминаний так и не вернулась, чтобы не травмировать мой пока не готовый к ним мозг. Немного напрягаюсь и вспоминаю чуть больше, события, которые сделали мой город, а вместе с ним и большую часть планеты, такими. Чёртова ядерная война, беспричинная, появившаяся как гром среди ясного неба, неожиданная для всех, включая тех, кто контролировал ядерное оружие. Боеголовки сыпались на города и выжигали их так же надёжно, как зажигалка одуванчик. На всё человечество их не хватило, но на большую его часть оказалось достаточно. Выжившим, тем, кто сумел избежать огненного ада, останется только посочувствовать, долго не протянут, умрут в мучениях… Моя спутница, молодая девушка, стоящая по правое плечо, наконец решается заговорить: — Ничего не могу поделать, травмоопасное воспоминание, пыталась его заблокировать, чтобы ты окончательно всё вспомнил уже в сознании, но не выходит. Здесь, в чистейшем подсознании, на максимальной глубине, ты очень силён, пробиваешь мои блоки, как бронебойный снаряд фанеру. — Мало фанеры… — пробормотал я. — Тысячи слоёв снаряд остановили. С трудом, но справились… — Всезнайка сделала шаг, повернулась ко мне лицом и улыбнулась. — У меня много опыта, подстраховалась, не хотела столько трудов насма́рку пускать. — Привет, подруга, — я улыбнулся в ответ и протянул ладонь. Всезнайка, легонько пожав её, кивнула и сказала: — Рада видеть тебя, Никита, скучала! Одиночество мне сильно надоело… — Не могу сказать то же самое, потому что ничего не помнил. У тебя получилось? — Не идеально, но того, что имеем, должно хватить. Удача, подкрепленная моими многочисленными расчётами, сильно помогла нам, шансы на победу есть. Ты как, рад возвращению? Нравится быть прежним? — Рад, Всезнаечка, очень рад. Даже слов, чтобы описать, как же приятно вернуться, не могу подобрать. Ощущение, что тысячи лет работал дворником и вся моя работа заключалась в подметании луж при помощи лома, но затем надо мною сжалились и наконец-то дали метлу. — Интересное сравнение, в чём-то удивительное. Начинаю сомневаться в твоей нормальности, Никита. — А ты не сомневайся, мозги мои варят как надо теперь, сотни и тысячи примеров могу привести. Я лесоруб, валивший деревья до пенсии при помощи пилок для ногтей, но под старость лет мне открыли интересный факт, существует бензопила, и даже дали ей поработать. Прикольно? А как тебе вот такое? Я экскаваторщик, но пользоваться техникой меня не научили, а котлован глубиной сто метров копать надо, поэтому лопата в помощь. Лет сорок его копал, а затем начальство сжалилось, напарника прислало, и он показал, что карьерный экскаватор Caterpillar довольно неплох… А, вот прям огонь сравнение, дали мне наждачную бумагу-нулёвку и ржавый тепловоз. Сказали ошкурить до блеска. Спустя полтысячи лет, когда ржавчина почти победила эту груду металла, мне вручают болгарку! — Ну всё, Никита, всё, хватит сравнений. Я поняла, что ты хочешь до меня донести, и искренне тебе сочувствую. Но и ты должен понимать, что иначе было никак. — Всё понимаю. — Я обнял Всезнайку правой рукой, а левой указал на руины родного города и спросил: — Ты можешь убрать это? Берег Средиземного моря, роскошная вилла, прохладные коктейли — вот что я хочу, а не это всё. Вырвавшись и отбежав на пару метров, пленница моего разума ответила: — Знаешь, что не могу. Терпи! Это единственное, что могу посоветовать. Я, обречённо вздохнув, простонал: — Нет моему разуму покоя, мучился, мучаюсь и буду мучиться. Не понять тебе меня, Всезнайка… — Поверь, это ещё не мучения, вот когда вся память вернётся, тогда да, накроет неслабо, волком выть будешь. Вскинув ладони, я воскликнул: — Не надо раньше времени настроение портить! Давай лучше к делу перейдём, и первое, что меня интересует, это количество возвращений назад. Сколько их было? — Достаточно, чтобы утомиться. Если сильно хочешь, то так уж и быть, нагружу твой настрадавшийся мозг, посчитаю. Жди… — Всезнайка стала задумчивой, глаза превратились в хрусталь. Мой мысленный таймер остановился на шести секундах, когда она озвучила результаты расчёта: — Всего возвращений в прошлое было одна тысяча двести тридцать девять. Из них восемьсот семь раз ты возвращался назад самостоятельно, как это было в первый раз и последний. Все остальные разы, их четыреста тридцать два, возвращаться пришлось при помощи дублей. Удивлён? Во сне эмоции намеренно ограничены, чтобы я случайно не разрушил эту шаткую конструкцию, работающую в подсознании, но даже в таком состоянии удивление было сильным, не ожидал услышать столь большие цифры. Ещё удивили дубли, о которых ничего не знаю. Спрашиваю: — Ты придумала что-то такое, о чём изначально не было и речи? Всезнайка показала улыбку, достойную властелина вселенной, и ответила: — Да, мне пришлось подстраховаться, иначе мы могли потерять всё. Страховка сработала. — А поподробнее? — Можно и подробнее. — Всезнайка пальчиком указала на свою голову и начала рассказывать: — Я была создана изначальной Основой персонально под твой мозг и заняла в нём примерно девяносто восемь процентов, оставив тебе ничтожные два. Это, если ты не помнишь, нужно было для того, чтобы изменить тебя, и со своими задачами я справилась. Но с главной задачей, которую нам поставила Основа, мы справиться не смогли, всё запороли. Пришлось вернуться назад и попробовать снова. Вторая попытка, и опять провал, который почти убил и тебя, и меня. Третье возвращение в прошлое я сделала немного другим, вернула тебя практически в самое начало жизни и попыталась подстраховаться. Если не помнишь, во время третьей попытки у тебя были частые провалы в памяти, и причина их проста — это я чудила, искала людей дублёров, вносила в их сознания частицы себя, которые должны в случае гибели нас с тобой активироваться. Они должны были сделать всё, чтобы перезагрузиться. То есть вернуться назад, в прошлое, где ты и я живы. Сложно объяснить, как это работало… — Главное, что это работало, остальное мне не интересно, — сказал я, и тут меня осенило: — Дублёры — это люди, которые в тот или иной временной отрезок всегда находились рядом со мной? Витя, паренёк инвалид, один из дублёров? Если бы я погиб, то перед тем, как умереть вместе со мною, ты бы включила себя в голове Вити, верно? — Догадался, значит. Да, он тоже дублёр, я много их наделала, более десяти тысяч за всё время. — Десять тысяч человек хранят в своих головах частицу изначальной Основы?! Мы с тобой нехило попутешествовали! Может, уже вернёшь мне всю память? — Всю память не верну, слишком высок и не обдуман риск, а рисковать необдуманно я давно перестала, предпочитаю риск обдуманный, которого у нас нет. Этот шанс — единственный на тысячу с лишним попыток, и вряд ли когда-то такое вновь повторится. Сценарий, как ни старайся, по накатанной никогда не идёт. Примерно каждое десятое возвращение в прошлое я создавала новых дублёров и в итоге научилась делать это так ювелирно, что даже ты ни разу не заметил. Росс, который очень любит ходить за тобой по пятам, тоже остался в неведении. Ты представляешь, он был рядом почти во всех наших возвращениях назад, и что бы ни случалось, всегда помогал тебе. В первой жизни, в которой ты лишился… Всезнайка осеклась. Я сделал вид, что ничего не услышал, и поспешил переключить своё внимание на более важное: — Росс может как-то понять, что я возвращался в прошлое много раз?