— Нет, никак. Для него ты возвращался назад всего лишь один раз, который крайний. Для нас всё аналогично, кроме крайнего его возвращения назад во времени, ничего не смогу увидеть. Сейчас я вообще слепа, перемещение во времени могу отслеживать лишь при взаимодействии с Основой изначальной. Росс так же слеп, но ему проще, он к Основе в любой момент может наведаться и всё проверить. Не станет проверять, знаю его хорошо, успела изучить. — Кроме Росса ещё кто-нибудь имеет доступ к изначальной Основе? — Да, его имеешь ты. Больше никто. Приятная дрожь прошла по телу. Погасив её, я в предвкушении сказал: — Это радует, шанс и правда есть. Тебе удалось узнать, как он смог выйти на изначальную Основу? И смогли ли мы найти все части кораблей, брошенных на доступном материке? — Никита, я смогла сделать всё, что от меня требовалось. Твоим телом сделала, значит, это сделал ты. Выйдешь из сна, всё вспомнишь, удивишься. — На заданные вопросы мне хотелось бы получить ответы прямо сейчас, — холодным тоном сказал я. — Ладно-ладно, скажу. — Всезнайка показала мне язык. — Все уцелевшие части изначальной Основы мы нашли, их ровно тридцать, но работоспособными остались только двенадцать, остальные лишь памятниками могут называться, их даже не охраняет никто. С Россом сложнее, информации о том, что он контактировал с изначальной Основой, я не нашла, её просто нет. Ты, конечно же, спросишь, как же тогда твой дедушка умудрялся возвращаться в прошлое, ведь без контакта никак, и будешь не прав. Можно без контакта в прошлое вернуться, если уметь запускать отвечающий за перемещение сознания во времени узел части Основы вручную. Росс научился, мы с тобой не умеем, а он умеет. Методы разные, но результат один. — Ага, вот только дед не привязан к изначальной Основе, нет у него такого якоря, какой у меня имеется. Впрочем, всё не так плохо, без тебя, Всезнайка, моего суперякоря, я, наверное, даже сотой части этого пути не проделал бы. Ну что, пора возвращаться? — А как же самое главное, способности? — Узнаю в реальности. Удивлюсь или расстроюсь — всё зависит от тебя. — Зависело, Никита, но теперь нет. Теперь всё зависит только от тебя… * * * Проснулся легко и даже удивился, ведь не просто поспать пришлось, а в глубочайшую кому погрузиться. Стоило сну улетучиться, и накатили воспоминания. Почувствовал себя деревянной лодочкой, случайно оказавшейся в центре океана во время сильнейшего цунами. Лишь благодаря Всезнайке не сошёл с ума, вмешалась в нужный момент, погасила шквал эмоций в зачатке, разгрузила многострадальный мозг. Отчёт в голове прозвучал приятным женским голосом: «Негативные последствия возвращения памяти предотвращены до момента их необратимости. Ты любитель кратких отчётов, поэтому говорю кратко, всё относительно хорошо». Решил общаться вслух, потому что уверен, что вряд ли кто-то кроме Всезнайки меня слушает: — Насчёт относительности уже сам убедился и могу смело сказать — не слепой, просто в полной темноте нахожусь и при этом в положении лёжа, но не чувствуя ни одной частью тела твёрдой или мягкой поверхности. Будто в невесомости болтаюсь, но силу тяготения ощущаю. Похоже, что удерживает меня на весу некое силовое поле. Ладно, разберёмся чуть позже, сначала поблагодарю. Спасибо за всё, Всезнайка, без тебя я бы не справился… Готов разрыдаться, тошно мне, держусь из последних сил, боль потери вернулась, и плевать ей на всё, особенно на уйму прошедшего времени, всё будто только что случилось… Не подскажешь, как мне бороться с этим? «Борись так же, как раньше, просто терпи. И прости, более дельного совета у меня нет». — И на этом спасибо, попытаюсь… — попробовал пошевелить руками, и они тут же запутались в огромном количестве то ли проводов, то ли шлангов, а может, и того, и другого. Немного усилия, и ощущаю лёгкую боль. Всё это добро, оказывается, приделано к моему телу. «Не шевелись!» — закричала Всезнайка, и мне пришлось скривиться. Звук, хоть и звучит только в голове, мощность имеет такую, будто возле меня гудит паровоз. Мой нематериальный помощник начал тараторить: «Росс поместил тебя в капсулу жизнеобеспечения, пытался вывести из комы, но ничего не получилось. Одна из трубок даёт питание напрямую в кровь, другая в желудок. Всё остальное сенсоры контроля, их ты почти все успел оторвать. Начинаю понимать причину твоего отличного самочувствия, скажешь за это дедушке при встрече большое спасибо». — Примитивная какая-то капсула, провода всякие, — пробурчал я. — Беспроводных технологий они придумать не смогли? «Проводные надёжнее, особенно в плане питания. Гнать питательный раствор по трубкам проще, чем телепортировать из хранилища в устройство, которое уже будет закачивать его в тебя». — Да понял, понял, не нужно было отвечать. Мне так и оставаться неподвижным, или уже можно пошевелиться? «Пока ничего не делай, я хочу закончить кое-какие модернизации, которые даже не рисковала начинать из-за отсутствия хорошей внешней подпитки организма. Погружаю тебя в сон на неопределённое время, не успеешь и глазом моргнуть, как проснёшься…» * * * Не соврала Всезнайка, спал не дольше мгновения, но сколько оно длилось в реальности, даже не представляю. Открыв глаза, как и прежде, вижу темноту, но чувствую себя иначе, готов горы сворачивать одной левой, а правой перемещать их броском на тысячи километров. «Не обольщайся, горы кидать тебе точно не дано». — Не претендовал, пусть стоят. Что со способностями? Как почувствовать их? Если скажешь, что придётся потратить уйму времени на обучение, то лучше молчи, иначе за себя не отвечаю. «Я тебя не боюсь, не способен ты мне навредить, а вот я могу, если захочу. — Всезнайка засмеялась, но почти тут же перешла на командирский тон и приказала: — Сконцентрируйся и всё поймёшь, сложностей с этим нет, полный идиот разберётся с первого раза». Озвученный статус мне не нужен, концентрируюсь. Что чувствую? Вроде бы ничего… А нет, кое-что есть, ведь почувствовал же при пробуждении, да не придал большого значения. Горы, лёгкость… Я силён, от прежней немощи, человеческого несовершенства, деградации относительно древних предков, нет и следа. Хотя ошибаюсь, до уровня предков не дотягиваю, но разрыв намного меньше, примерно в половину. Для меня теперь кидать штангу весом в тонну на десятки метров пустяк. Физическая сила усилилась раз в десять, а может, и более. Всезнайка, как это может помочь победить Росса? Зачем было тратить ресурсы главного органа, мозга, на такую ерунду? «Это не ерунда, физическая модернизация обязательна для последующих модернизаций. Разбирайся дальше, я жду». Так, вторая способность скопирована у деда, могу устанавливать непробиваемый щит как вокруг себя, так и вокруг любого физического объекта, который находится в шаговой доступности. При желании выдержу прямое попадание артиллерийского снаряда и не заработаю ни царапинки. Пустяком приобретение не назовёшь, полезность имеется. Регенерация, как же без неё, излечу любые раны, ну или почти любые. Отрезанную от тела голову, увы, прирастить обратно не способен. О масштабном повреждении мозга и речи вести не стоит, сразу могила. Телекинез, ну что за банальщина? Чтение мыслей, как без этого, и ещё могу поковыряться в чужих мозгах, установив там свои порядки… Так, и что, на этом всё? А как же… «А никак, Никита, это всё, что смогла сделать. Скажи спасибо за бессмертие, с твоей регенерацией от старости умереть не светит. Если у нас всё получится, то тебя ждёт вечность, пока она тебе не надоест». Чёртова капсула достала, но выбираться из неё пока не собирался. Всезнайка, огорчив меня результатом своей работы, поставила на капсуле крест — телекинез позволяет не только плавно перемещать предметы, но и бросать их в стороны с огромной скоростью. Именно так и сделал, просто дал всему, что есть вокруг меня, максимальное ускорение. Стало светло как днём, но на зрении смена освещения не отразилась, даже не зажмурился, глаза у меня тоже модернизированные. Жаль, что левитацией не обладаю, упал. Капсула была большой, но сейчас представляет из себя груду обломков, разлетевшихся по большому помещению, выполненному строго в серых тонах. Этакий спортзал, пол, стены и потолок которого покрашены одной краской. Место спортинвентаря занимают капсулы, аналогичные той, в которой лежал я, — белые цилиндры длиной в три метра и радиусом в метр. Почему мне хочется всё разнести? Откуда эта чёртова жажда разрушений взялась? Так, а это у нас что такое? Всего мумий обнаружилось три, двое мужчин и одна женщина. Одежды на них нет, либо её зачем-то сняли. От чего умерли эти люди, я понять не смог, физических повреждений при беглом осмотре не видно, а доскональным заниматься не хочется. Всезнайка, как всегда, информационно подкована, объяснила: «Мумии — некогда те самые властелины, Основа, её живая часть, если не учитывать искусственный интеллект. Убил их твой дед, Михаил Росс. Подобных мумий здесь, в управляющем центре Основы, сотни». — Где он сам? — голосом, полным ненависти, спросил я. За то, что сотворил, мой родственник ответит сполна, жизни не заслужил, лёгкой смерти тоже. «Ждёт тебя в комнате иллюзий, иди к нему, ты не ошибёшься с направлением». — А ты? Откуда тебе всё это известно? И почему говоришь так, будто бросаешь меня? «Потому что я бросаю тебя, Никита. Дальше по отдельности. Прощай…» Всезнайка ушла, я почувствовал это, но не могу сказать, куда она делась. От меня будто половину отрезали, стало очень плохо. Не понимаю, предали меня или нет. Вообще плевать на это, потому что наконец-то стал настоящим. Нет сдерживателя, который всегда сидел в моей голове и заставлял поступать в выгодном для достижения общей цели направлении. Разучился своей головой думать, а теперь приходится вновь это делать. Боль… Иду по серым коридорам, не обращая внимания на мумии, которые не так давно были правителями двух миров. Не заслуживают они внимания, и технологии его тоже не заслуживают. Мне нужен Росс, всё остальное пустое. Автоматические двери таят одна за другой, открывая проходы из одного помещения в другое. Шаг в очередной проём, и всё меняется, я возле двери аккуратного лесного домика. Вхожу… — Это та жизнь, которую мы должны были прожить, но нам не позволили… Михаил Росс, постаревший, ему лет семьдесят, сидит во главе стола. Справа от него его сын, Владимир, ему примерно столько же, сколько сейчас. По левую руку жена, моя бабушка, её волосы полностью седые, но в глазах радость. Ещё за столом есть я, мой отец и моя мама. Вся семья в сборе, в голове моего деда она именно такая, но в моей — нет, не хватает минимум троих. Почему он не может задуматься об этом? Реальный Росс, не иллюзия, подпирает тёмный угол дома и внимательно смотрит на меня. Изучает, тварь… — Зачем ты показываешь мне это? — Я стараюсь быть спокойным, но выходит плохо, предел близок. — По-твоему, это важно? Или, быть может, забавно? — Нет, никакой забавы, Никита. Хочу, чтобы ты понял меня. Это то, что у меня могло быть. Что могло быть у нас с тобой. Лучшая жизнь… — Могла быть, но у тебя её никогда не было. А у меня была… — Ты стал сильнее, сумел перехитрить меня, но тебе это не поможет. Я не один, за моими плечами мощь Основы, для которой ты не страшнее любого другого человека. Если хочешь выжить, то тебе придётся встать на мою сторону. Возле стола есть незанятый стул, я сел на него. На разговор родственников-иллюзий не обращаю внимания. Посмотрев в потолок, закрыл глаза и тихо сказал: — Мне плевать, выживу или нет. Главное, чтобы не выжил ты. Всё, что я хочу, это отомстить тебе. — За что? — не вижу лица собеседника, но слышу удивление в его голосе. Он не понимает, не сможет понять. То, за что я его ненавижу, ещё не случилось и не случится никогда, но оно было, ведь я помню. Если бы я мог вернуться и всё исправить, но мне этого не дано. Никому не дано… Решил, что пора рассказать о своей жизни. О самой первой, настоящей: — Попав на Землю младенцем, я оказался в детском доме. Не было у меня детства, тяжело пришлось, все мы там выживали как могли, но не все выжили. Я был одним из тех, кто всегда ненавидел жизнь за то, что она такая сука. И ненависть эта длилась долго, пока не повзрослел. Если обычных детей можно назвать щенятами, у которых есть мама и папа, то нас смело зовите волчатами, каждый сам по себе, воспитаны более старшими собратьями, воспитание оставляет желать лучшего. Есть люди, которые взрослеют к тридцати. Есть те, кто никогда не повзрослеет. А есть такие, которых обстоятельства вынуждают повзрослеть слишком рано. Мои обстоятельства — образ жизни, повзрослел в том возрасте, в котором обычные мальчишки ещё играют в войнушки и машинки. Повезло, что хорошая родословная, гены не подвели, умным малым был, способным, понял, что жизнь нужно не ненавидеть, а ломать. С этой сукой иначе нельзя, либо ты её, либо она тебя. В какой-то момент детдом остался позади, меня выбросили в свободное плавание…