Книга третья. Глава 1 Фрагмент 1 Тонкий деревянный пруток расшурудил сырые поленья и в ночной холодный воздух взметнулся столб ярко-красных искр. Взлетев на высоту трёх метров, они друг за дружкой догорели и превратились в невидимый пепел. Максим Ефименко поёжился от холода и придвинулся ближе к огню. Боль в простреленной руке заставила поморщиться. Вокруг лагеря людей горят семь костров. У каждого дежурит часовой. Монстры, которыми являются звери этого мира, могут появиться в любой момент и нарушить зыбкую тишину. Саша Бодров осторожно высунулся из палатки. Тихо выругавшись, спрятался обратно и спустя секунду появился с автоматом в руке. С трудом встав, прихрамывая пошёл к костру Максима. Положив заранее прихваченный коврик на сырую землю, попытался сесть, ворча словно старик. Наконец-то сумев, с блаженством вытянул левую ногу и принялся массировать её чуть выше колена. - Болит? – тихо спросил Максим. Саша кивнул: - Уснуть не могу. Тянет ужасно. Хоть волком вой… Как твоя рука, Макс? - Нормально, Саш. Болит и это хорошо. Значит, есть чему болеть. Жаль, что кость зацепило. Хрен дождёшься теперь, когда она срастётся… Булат Мусин и Денис Нугуманов бесшумными тенями возникли из темноты, не забыв синхронно прорычать: Свои! Максим и Саша опустили стволы автоматов. Часовые у других костров зашевелились, но лишних вопросов задавать не стали. Возвращения разведчиков ждали вечером, но они немного задержались и объявились в полночь. Присев на корточки рядом со стопкой сырых дров, Денис подкинул в огонь два полена и сказал: - Мы всё проверили. Погоня отстала. Из двенадцати оставленных ловушек они напоролись на семь. Сколько человек отряд погони потерял понять не смогли, потому что зверьё не медлит. Судя по крови: минимум три десятка потеряли. Утром нужно снимать лагерь и выдвигаться в горы. Мы рискнули забраться на перевал и смогли увидеть свечение. Город Феррум совсем близко. Его башню ни с чем не спутать. Отсюда получается около двух сотен километров пути. - Я думал, что вы не вернётесь… - Сашка, постанывая, лёг на коврик. – Было сложно? Булат прилёг рядом, сунул травинку в рот и ответил: - Ну как сказать… пострелять пришлось. Пару раз нас чуть не сожрали. Как думаешь, трое суток в местных джунглях могут быть простыми? - Вот поэтому я боялся, что не вернётесь, - сказал Саша и замолчал. Максим начал думать. Из Иерихона, после ожесточённого боя и провала тщательно спланированной операции по спасению товарищей, выбраться удалось благодаря чуду. На начало боя, когда весь отряд был в сборе, было сто семь человек. После того, как погоню удалось сбросить в джунглях, осталось пятьдесят два человека. Пятидневный переход по местам, где ещё не ступала людская нога, унёс жизни ещё пятерых. Итого сорок семь бойцов, из которых семнадцать имеют лёгкой и средней тяжести ранения. Тяжелораненых одиннадцать. Девятнадцать человек, к которым Максим не относится, сумели выйти из боя целыми и невредимыми. За пять дней отряд прошёл около ста километров. До города Феррум, который является самым крупным добытчиком железа этого мира, двести километров по прямой. Через горы. Сложный маршрут, который выдержат не все. Если идти в обход, то расстояние увеличится минимум в три раза. Время – то, чего почти нет. Раненым нужны лекарства. Отряд должен добраться до Феррума как можно быстрее. Денис, поборов себя, спросил: - Все живы? Максим кивнул и сказал: - Все живы, но хорошего мало. Ольга Баркова вышла из самой крупной палатки. Опустив руки в котелок с холодной водой, принялась смывать к них кровь. Следом за ней вышла Раиса Серкова. Приблизившись к костру, встала за спиной Максима. Прошептала: - Этот мальчишка… якут… его звали Талбан… сколько ему было? - Ему было девятнадцать, - ледяным голосом сказал Максим. – Сука, я так больше не могу… - Ты так больше не можешь? – Котелок отлетел в сторону. Ольга Баркова, с ног до головы покрытая кровью, быстро подошла к костру. Сашка, ногу которого она задела, зажмурился от боли, но промолчал. - Ты так больше не можешь, Макс? Ты, не можешь? Я не могу! – Ольга рухнула на колени, обхватила голову руками и завыла: - Я пыталась… я вытащила пулю, но не смогла сшить артерию… мои руки отказываются слушаться… - Перемена была резкой. Встав, Ольга громко спросила: - Этого ты добивался, Макс? Этого ты хотел? Ты понимаешь, что они умирают? Осипов может не встретить последнее утро! Кузнецов уже третьи сутки не приходит в себя! Зайди в палатку и посмотри! Зайди! Почему ты боишься зайти? Тебе стыдно? - Заткнулась и слушай меня! – изуродованное лицо Зубаря медленно проявилось в свете костра. Он вышел из леса абсолютно бесшумно и остановился. Посмотрев на Ольгу, сказал: - Не нужно искать виноватых в случившемся. Все, погибшие и живые, приняли добровольное решение. Макс никого не заставлял. Он всего лишь тот, кто позвал. Мы пошли. Нет здесь виновных. Есть проигравшие. Всё! Посмотрите на моё лицо и вспомните из-за кого оно стало таким. Я винил? Нет, ни единожды. Я был добровольцем. Мы, несомненно, в глубокой жопе, но сдаваться не следует. Ты, Ольга, врач. Единственный из нас, кто способен по-настоящему лечить. Хватит истерить. Просто вернись в палатку и делай свою работу. А мы будем делать свою… Зубарь замолчал и стало тихо. Ольга, покачиваясь, пошла к палатке. Раиса пошла следом. - А теперь расходимся по палаткам и ложимся спать, - начал командовать Зубарь. – Все, до единого. Макс, ты тоже. Я подежурю. Тем, кому не спится, советую считать овец. Если не поможет, пьём снотворное. Если и оно не подействует, то просто лежим и ждём утра. С рассветом вы нужны мне полные сил и готовые к любым трудностям. Этот чёртов Феррум, он совсем близко. Лекарства и еда будут. От Феррума до Анкора — рукой подать. Там нас ждёт транспорт. Там нас ждёт дорога домой. Выполняем приказ! Возражений не последовало. Бойцы, нехотя, разошлись по палаткам. Зубарь, сев у костра, стал похож на статую, смотрящую в темноту мёртвым взглядом единственного глаза. Булат Мусин вошёл в самую большую палатку, выделенную под ночной госпиталь. От запаха гноя, мочи и дерьма, его затошнило. Так пахнет смерть. Сумев подавить рвотный рефлекс, он начал помогать Раисе и Ольге. Девятнадцатилетний якут по имени Талбан был завёрнут в грязные тряпки и вынесен из палатки. Утром его тело будет закопано, а затем отряд отправится в путь. Ольга и Раиса занялись ногами Адама Олаффсона, которые сильно посекло осколками. Швед очнулся от первого касания. Лицо перекосилось от боли, но он жестом дал понять, что терпит и анестезия не потребуется. На пол, один за другим, начали падать бурые бинты. Ильюха Осипов лежит на тонком матрасе. Булат сел у его головы, взял в руки губку и начал протирать лицо раненого товарища холодной водой. Потрескавшиеся губы, почти не шевельнувшись, прошептали: - Воды… - Воду ему не давай! – рявкнула на всю палатку Ольга, даже не посмотрев. - Не собирался… - буркнул Булат. Крик разбудил Ильюху. Несколько секунд и взгляд стал осмысленным. Улыбнувшись, он тихо сказал: - Здорова, Булатка. Рад, что вы вернулись… вы ведь вернулись? Булат кивнул: - Да, дружище, мы вернулись. Всё нормально. Осталось совсем немного потерпеть. Скоро тебя подлечим и будешь как новенький. - Не могу отличить реальность от бреда… - шёпотом пожаловался Илья. – Хочу пить… безумно хочу пить… чёртова пуля… она просто изрешетила мои кишки… - он с трудом повернул голову и посмотрел на лежащего рядом Кузнецова Пашку. Прошептал: – Друган, ты чего бледный то такой? Думал, что тебя уже починили. Будь твоё тело механизмом, я бы отремонтировал его… - Осипов, не разговаривай! – прорычала на всю палатку Ольга. – Спи! Булат, ты тоже иди. Нечего тебе здесь делать… - Я приду утром. – Булат положил руку на щеку Ильюхи. – Спи, дружище. Набирайся сил… Саша Бодров всё-таки решил выпить пару таблеток. Обезболивающее, чтобы успокоить посечённую осколками ногу, и снотворное, чтобы побыстрее заснуть. Булат Мусин осторожно забрался в палатку с тускло светящимся фонариком в руке. Раздевшись, закутался в тонкое одеяло и спросил: - Сань, не спишь? - Нет. Перед твоим приходом колёсами закинулся. Нога совсем покоя не даёт. - Сань, расскажи, что там было. Ты единственный, кто добрался до комплекса. Нога… это правда? - Да, Булат. – Саша невольно вспомнил увиденное: порванный на куски броневик, бетонное крошево, деформированный металл, пластины активной брони, оторванная ниже колена нога… - Не хочешь говорить? – спустя пол минуты спросил Булат. - Скажу… Я видел ногу. Чья она, не знаю. Кровавый след. Они ушли в подземную реку. Ушли и неизвестно где теперь находятся. Может живы. А может уже и нет… Булат, который уже слышал рассказанное не раз, сказал: - Уверен, что Андрюха и Никита живы. Мы знаем немного, поэтому всё, что можем, это надеяться. Иерихон не успокоится и пустит за нами новые отряды. Выжить будет сложно. - Да, Булат. – Сашка почувствовал, что начинает засыпать. – Нам придётся постараться, друг. Давай спать. Доброй ночи… Книга третья. Глава 1 Фрагмент 2 Гневно посмотрев на нового начальника службы безопасности, Пётр Алексеевич Дорошенко закричал: - Как, твою мать, они смогли уйти? Как, сучьи вы дети? Нам что, брать оружие в руки и вместо вас идти догонять их? Не служба безопасности, а сброд неподготовленных салаг! Дэвид Нэш, ставший начальником службы безопасности Феникса, непоколебим. Дорошенко орёт, разбрызгивая слюни, и похож на готовый лопнуть в любую секунду помидор. Кряжистый психопат, с почти квадратным лицом и хитрыми глазками не способен вывести Дэвида из себя. А если и окажется способен, то тут же умрёт. Двухметровый американец просто открутит голову бывшему политику и положит её на стол. - Пётр Алексеевич, может ты уже замолчишь? – спросил Рональд Остин, сидящий в огромном кресле с изящной дымящейся трубкой в руке. Пустив дымок, он посмотрел на Чао Паня и поинтересовался: - Вам, мой многоуважаемый коллега, не кажется, что Пётр Алексеевич немного перегибает? Уже несколько минут у меня складывается впечатление, что в правлении Феникса не три, а один человек. – Взгляд был медленно переведён на Дорошенко. - А вам так не кажется, Петр Алексеевич? Советую вернуться на диван и, с несвойственной для вас терпеливостью, выслушать доклад Дэвида Неша. Пётр Дорошенко резко усмирил пыл и плюхнулся на диван. Растолстевший и постоянно потеющий Рональд Остин, похожий на старого зажиревшего хряка, его злит. Но, увы, как бы этого не хотелось, Пётр не может портить с ним отношения, потому что вредить самому себе не намерен. Оказавшись в одной лодке с китайцем и американцем, ему придётся прислушиваться к их мнению. По крайней мере до тех пор, пока он не придумает как стать единственным человеком в правлении Феникса. Но, больше чем Остин, Петра злит до ужаса молчаливый китаец-коротышка Чао Пань. Скрытный и наблюдательный, он точно замышляет что-то нехорошее. - Говори, Дэвид. – Пётр Алексеевич разрешающе махнул рукой. - Советую вам быть более сдержанным. – Чао Пань, сощурив и без того узкие глаза, посмотрел на Дорошенко. – Вы, Пётр, раньше были политиком. Жизнь что, вас так ничему и не научила? - Я был президентом, - с гордостью в голосе поправил китайца Дорошенко. – Не путайте, Пань. - Плохим ты президентом был, Пётр. – Рональд Остин положил трубку в пепельницу, сделанную из златия, который является более дешёвым аналогом золота. Впрочем, последнего в этом мире тоже навалом. – Твой характер и жажда наживы всё погубили. Они привели к тому, что ты попал в этот мир. Не хочу продолжать. - А ты не продолжай! – почти закричал Дорошенко. – Я в этот мир не из-за характера сбежал два года назад. Я сбежал из-за русских, которые хотели меня убить. - Если бы русские хотели убить вас, Пётр, они бы убили, - сказал Чао Пань. – Покушение, которое было совершено, организовали фанатики республики, которую вы бомбили почти пять лет. Вы в этом мире только благодаря себе, Пётр Алексеевич. - Ну всё, хватит. – Рональд Остин кивком показал Дэвиду Нэшу: докладывай. Начальник службы безопасности Феникса, организации, которая сменила изжившее себя Светлое Будущее, заговорил: - Отряд, пущенный в погоню, вернулся три часа назад. Из семидесяти семи бойцов выжило сорок шесть, при этом тринадцать из них ранены. Беглецы установили ловушки, обнаружить которые было сложно и, не побоюсь сказать, почти невозможно. Боевого столкновения не было. Все потери отряд преследования получил посредством ловушек. Новый отряд преследования, в который войдут опытные следопыты, рождённые в этом мире, выступит завтра.