- Поговорить приехали, - по-английски сказал пассажир. - Паразмауляць прыехалі, - повторил водитель. Белорус, значит. - Ну давайте, поговорим! – Боря Стрелков вышел к приехавшим и навис над ними, словно грозовая туча. – Кто первым будет говорить то? Ты? – он ткнул пальцем-сосиской белоруса в грудь. – Или ты? – в англичанина тыкать не стал, но посмотрел сурово. - Я! – Белорус выпятил грудь. Здоровьем он не обижен, но рядом с Борей все выглядят обиженными. Слишком огромен полковник. - Боря, успокойся. – Андрюха подошёл и легонько пихнул федерала локтем в рёбра. Протянув руку приехавшим, представился: - Я Андрей. Если вы приехали говорить, то давайте говорить. Стояние на месте вряд ли даст результат. Кто мы, как я понимаю, вы уже знаете? - Нет. – Белорус, пожав Андрюхину руку, без проблем перешёл на русский. – Но вы приехали на транспорте Мартиноса, а он сам несколько часов назад заявился еле живой. Его кодлаки сильно потрепали. Сейчас, правда, Мартинос совсем не живой, но это не важно. Мы ждали вас и хотим отблагодарить. Это староста посёлка, - белорус указал на англичанина. – Зовут его Николас. Меня зовут Матвей. Я главный помощник старосты. - Давно старостой он стал? – Я встал рядом с Андрюхой и тоже протянул руку Матвею. – Попробую угадать: несколько часов прошло, как староста. С тобой аналогично, верно? Матвей улыбнулся и кивнул: - Всё верно. Власть сменилась благодаря вам… Мигель Мартинос был тираном, но при его власти посёлок Речной быстро поднялся. Три неполных года испанец правил посёлком. Сельское хозяйство и рыбный промысел приносило столь ничтожный доход, что его хватало лишь на поддержание того, что имеется. Бизнес Мартиноса, а по сути простой грабёж, доходу приносил намного больше. Но этот бизнес был построен на крови. Роптали жители на тирана, да всё-таки были довольны. Почти у каждого имелся транспорт и всё, что нужно для дела, которым живёт. И рабы имелись, чтобы жителям грязной работой не утруждаться. Ими становились новоприбывшие. Жителей в посёлке Речной почти две сотни наберётся, если вместе с рабами считать. Могли они Мартиноса с его бандой своими силами ухлопать, да боялись. Переворот — это стрельба. А стрельба — это убитые. По обе стороны. Жители понимали, что любой из них может трупануться во время переворота и менять власть не спешили. До того момента, пока Мартинос не лишился банды. Причапал в посёлок, уставший и немного погрызенный кодлаками, надеясь на поддержку подданных, да тут же был взят в нехороший оборот. Шкуру сняли, гениталии отрезали, а затем повесили. И повесели еще десятерых парней Мартиноса, что в посёлке оставались и порядок блюли. Злые люди в посёлке живут, однако. Если бы Мартинос не пожаловался, что какие-то наглецы перестреляли всю его братву, то мог подольше прожить. Не прожил, а прошлого не воротишь. Выборы нового главы посёлка и его помощника – дело техники. Час — и на посту главы Николас Уайт, а его помощником стал Матвей Гриневич. И даже имущество банды до нашего приезда поделить успели. Потом вернули, но наверняка не всё до единого. Всё это нам рассказали Уайт и Гриневич, да только не поверили мы им. И на гостеприимство, предложенное, уклончиво ответили. Спешка, она ведь при ловле блох нужна. Подозрительными мы были и остались, а поэтому решили показать главный козырь: медведей. Удивлению главы посёлка не было предела. Помощник так вообще заикаться начал. Угрх, впрочем, их быстро успокоил, пообещав не убивать никого без надобностей. И заверил нас, что говорят новоизбранные властители правду. Не врут насчёт гостеприимства и смерти Мартиноса. Властители же на заявление не убивать отреагировали посредственно, потому что не Угрх их пугает, а берсерки. Многие в этом мире о разумных медведях слышали, да не многие видели их. Берсерков же вообще только избранным удаётся повстречать. Мы все, получается, избранные. Поговорили, напугали и в посёлок двинули. Располагаться. Сутки отдыха нам точно обеспечены, а затем снова в дорогу. Главное, не забыть связь на охрану поставить и следить, чтобы никто не свалил. Впрочем, Мартинос уже успел рассказать жителям кто мы такие и поэтому можно быть уверенным – звонок в Иерихон уже сделан. Плохо, что посёлок Речной имеет проводную связь с остальными городами… Книга третья. Глава 2 Фрагмент 13 Спать на двуспальной кровати одно удовольствие. Пусть на чужой, но это мелочи. Хуже она от этого не стала. Маша предусмотрительно постелила новую простынь, а также заменила пододеяльник и наволочки на подушках. И легли мы спать. С рассветом. В большом уютном каменном доме. С настоящими окнами и добротной мебелью. По-человечески… Надеялся проспать до вечера, потому что устал сильно, да не вышло. Проснулся от дикого визга, который отлично слышно через приоткрытое окно. Визжит, безусловно, человек. И визжит от боли. Точнее, истошно орёт, будто его заживо жрут. Ну что за напасть? Выскочив на улицу в трусах и ботинках, но с автоматом в руках, я рванул в сторону источника звука, на ходу надевая штаны и футболку. По пути ко мне присоединились Андрюха и Саня. Визг к этому времени пропал, но у одного из домов уже собралась солидная толпа, треть которой составляют наши. Дружно мы вошли во двор и увидели не очень приятную картину. Берсерк Харрор абсолютно спокойно сидит на траве в центре двора и полирует меч куском шкуры. Причина визга лежит рядом, лишённая ноги почти до таза, и признаков жизни не подаёт. Возле огромной конуры, разрубленный пополам вместе с массивной цепью, но ещё живой, валяется зверь, чем-то напоминающий свинью. То, что тварь лишилась половины тела, её не смущает. Дожёвывает откушенную ногу поляка, как ни в чём ни бывало, будто не понимая, что скоро умрёт. Бабах! Это выстрелил один из местных жителей. Видимо, скуластому низкорослому дедку осточертело происходящее и он решил окончательно умертвить «свинью»-людоеда. Пуля двенадцатого калибра, что удивительно, дырку в широченном лбу не сделала, а просто расплющилось об него, совсем чуть-чуть повредив толстую шкуру. - Надо бронебойным бить, - сказал Саня, трясущий пальцем в ухе. Рядом с дедком стоял и сейчас наверняка плохо слышит. Животина, размер которой сравним с молоденьким бегемотом, наконец-то доела ногу и померла. При этом она успела проглотить и пережёванная человеческая часть тела вывалилась на траву с разрубленной стороны. Послышались звуки рвотных позывов. Народ всё ещё в шоке. А вот берсерк, кажется, ухмыляется. - Что тут произошло? – наконец-то решил узнать я. Дед, недавно стрелявший из ружья, решил ответить. Показав на мёртвого поляка, по-английски сказал: - Этот пьяный полез к моему ункудуку и тот откусил ему ногу. Я ведь предупреждал, что к конуре нельзя приближаться… А этот! – он показал на берсерка Харрора. – Разрубил моего ункудука! Бедное животное, оно ведь просто охраняло территорию и по сути ни в чём не… - Бедное животное? – Харрор удивил не только идеальным произношением английских слов, но и быстротой, с которой вскочил. А меч его так закрутился в лапе, что стал порхать подобно огромной лопасти вентилятора. Народ испугался и начал пятиться, но мишка решил закончить демонстрацию силы. Резко остановив меч, небрежным движением бросил его в ножны за спину и продолжил говорить с дедком: – Ты, человек, назвал сауха-пожирателя бедным животным? Ты знаешь, что эти твари опасны и уничтожаются даже нами, медведями? Ты знаешь, что, достигая половозрелого возраста, саух-пожиратель становится опаснейшим хищником, с которым могут справится только единицы других животных? Это, пользуясь вашей терминологией, куколка и она не слишком опасна. Первая стадия созревания. Затем будет вторая, опасная, а потом третья, опаснейшая для всего живого. Даже мне будет сложно остановить полностью созревшего сауха-пожирателя. Знаешь ты это всё, человек? Дед энергично замотал головой. Мне начало казаться, что если он не остановиться, то сухая шея может не выдержать и сломаться. И покатится головушка… Дед остановил мотание и осторожно сказал, пытаясь оправдать себя: - Я нашёл ункудука в степи… Он был маленьким, как новорожденный поросёночек, и таким беззащитным… Ну да, поросёночек. Может ункудук, или, как говорит Харрор – саух-пожиратель, когда-то и был маленьким, но сейчас он вырос. Вес килограмм пятьсот-шестьсот; телосложение бегемота и такая же огромная пасть, зубов в которой как у акулы; толстая, похожая на поросячью, шкура, под которой прячется толстенный слой сала; массивные, отдалённо напоминающие лошадиные, ноги… Нет, я бы точно не назвал эту тварь поросёночком. Харрор молчит и смотрит на деда, а тот мечтает провалится под землю, потому что скован страхом, который внушает громадина-берсерк. Я Харрора не боюсь, поэтому решил разрядить обстановку и попросил: - Берсерк, мы слушаем тебя. Продолжай, пожалуйста. Харрор, кивнув, подошёл к половинке разрубленного сауха-пожирателя, той, что с головой, и взял её в лапы. Переместившись к забору, роль столбиков в котором выполняют металлические трубы, насадил половину животины на одну из труб. Схватив лапами нижнюю и верхнюю челюсти, сделал несколько движений, имитирующих жевание… И столбика как не бывало! Зубы даже мёртвого сауха-пожирателя сплющили трубу, а затем и вовсе перекусили её. - Труба тонкостенная… - пробормотал Андрюха и тут же добавил: - Но это мало что меняет. Не видел твари, способной перекусывать сталь. - Саух-пожиратель существо однополое. – Харрор небрежно отбросил полутушу ко второму фрагменту и продолжил рассказывать. Прежде с ним такого не было. Слова не вытянешь, а теперь болтает похлеще некоторых. – Половозрелая особь сауха, после того как вдоволь насытится, зарывается в землю и переходит к процессу размножения. Насытившаяся особь – это семь-десять тонн мяса и жира. Чтобы размножиться, сауху-пожирателю нужно погибнуть. Детёныши растут, истощают тело и оно в итоге погибает, чтобы быть пищей для двух-трёх десятков детёнышей. Затем, спустя две-три полных луны, детёныши, уже способные к самостоятельной жизни, выползают на поверхность и приступают к тому, что является смыслом существования и дальнейшего размножения – пожиранию всего живого. Да, я согласен с человеком, детёныши сауха поначалу безобидны и едят всякую мелочь. Но они растут и становятся опасными. Настолько, что если бы убитый мною саух перешёл во вторую стадию, то он бы сожрал всех людей в этом поселении. Больше еды – быстрее развитие. Третья стадия – конец всему живому в радиусе десятков километров. Вторая и третья стадии развития выглядят иначе первой. Намного страшнее. Я понятно объяснил? Народ закивал. Я показал берсерку большой палец, но он проигнорировал. Оглядев всех, Харрор остановил взгляд на бывшем хозяине сауха, который кивает энергичнее всех, и спросил: - Рассказал я это не просто так. Мне нужно знать место, где был пойман саух-пожиратель. Мы, берсерки, отправимся туда и убьём всех тварей. Скажешь? Кивки сменились не менее энергичным мотанием. Дедок быстро сказал: - Не смогу объяснить, но смогу показать. - Хорошо. Выдвигаемся через час. – Харрор развернулся и побрёл к выходу со двора. - Харрор, постой. – Андрюха бросился догонять берсерка. – А как же маршрут? Нам ведь нужно уходить. - Сутки ничего не изменят, - не оборачиваясь ответил берсерк. – И мы отправимся на охоту только с одним человеком. Вы останетесь здесь. Ближайшие несколько дней опасностей для вас не будет. Я чувствую это… Стоило медведю уйти и Бодров захлопал в ладоши, привлекая всеобщее внимание. Местным жителям, всё ещё пребывающим в шоке-параличе, он посоветовал как можно скорее рассосаться. Те не стали сопротивляться и покинули двор дедка, которого, кстати, зовут Оливер. Полякам, на лицах которых кроме ужаса ничего нет, Саня, с трудом конечно, объяснил, что не мешает погибшего товарища прикопать где-нибудь, да желательно как можно дальше от посёлка. Заниматься убитым саухом-пожирателем он так же поручил им. Сказал, что достаточно вывезти его из посёлка. Ну и следы убрать приказал, конечно же. Двор должен быть чистым. Их товарищ начудил, им и отдуваться. Анджей, после повторения задач, с трудом ответил, что им нужно немного времени отойти от случившегося и они всё сделают. Сделают, куда им деваться. И нахрена их в этот дом определили ночевать? Надо было в другой, пустующий, поселить. Как только во дворе стало просторно, ко мне обратился дедок Оливер. Спросил, как зовут, а затем, узнав имя, поинтересовался: - А медведи меня не убьют там, где я этого монстра нашёл? Андрюха и Саня тут же на русском предложили приколоться над дедом, но я помотал головой. Старому не до приколов сейчас. - На своём болтаете, значит убьют. – Дед конкретно приуныл. - Никто не будет тебя убивать, Оливер, - уверенно сказал я. – Если бы берсерк хотел убить, то ты бы не успел понять, как умер. Покажешь им, где нашёл монстра и домой пойдёшь. Далеко это отсюда? - Так километров сто с небольшим… - дед замешкался, но спустя секунду воскликнул: - Мне пешком столь не пройти! - В гараже что у тебя? – спросил я, указав на крупное строение, в которое можно без проблем загнать КАМАЗ. - Грузовик и трактор. - А берсерки в грузовик поместятся? – мне начал надоедать диалог. - Поместятся, если тент снять. – Дед нахмурился. – Только две тонны грузоподъёмность. Они тяжёлые? - Пойдёт. – Я показал на гараж. – Иди, Оливер, тент снимай. В общем, готовь машину к поездке. И не мешай. Грузовиком деда оказался старенький Renault TRM 2000. По внешнему виду – что-то среднее между шишигой и унимогом. Грузоподъёмность две тонны, но берсерков, хоть они и потяжелее, увезёт. Ещё в гараже имеется трактор. Дед фермерством занимается, как выяснилось позже. Даже рабы у него есть, но он их спрятал. А мы нашли и освободили. Всех рабов до единого освободили. Точнее, освободим. Сейчас дела более важные имеются… Книга третья. Глава 2 Фрагмент 14 Посёлок Речной, по факту, хоть и на время, стал нашим. Мы возьмём, что требуется, немного переждём, наведём порядок и уйдём. Конечно, не всем этот порядок понравится, но будет он лучше, чем прежний. Власти вокруг нет, а значит власть мы. Простая простота. Кто сильный, тот и правит. Мы сильные, не смотря на меньшую численность. И, главное, с нами медведи. Мало кто вздумает рыпаться на тех, у кого в кампании грозного вида берсерки имеются. Закованных в броню мишек с нами на некоторое время нет и когда они вернутся мы не в курсе, но это ничего не меняет. Харрор всех успокоил – в их отсутствие худого точно не случится. Первое, в чём разобрались благодаря старосте Николасу, его помощнику Матвею и нескольким жителям - это география. До города Иерихон от посёлка Речной по прямой примерно девять сотен километров. О, как мы отмахали! Пешочком то… Если ехать дорогами, то получится тысяча восемьсот с небольшим. Так карта говорит. Она приблизительная, конечно, но те из жителей посёлка, что путешествовали изрядно, сказали: «карте можно верить». Тысяча восемьсот километров с хвостиком – не мало. За сутки такое расстояние не оприходуешь. За двое, учитывая качество дорог, тоже не реально. Трое суток бешеной скачки – можно проехать, если повезёт: погода добро даст, насаждать банды не будут. Нет, не проехать это расстояние за трое суток. Такого везения просто не бывает. Дорога – это, всё-таки, излюбленное место любителей лёгкой наживы. Руководствуясь картой, мы смело решили, что Иерихона можно не бояться, как минимум, неделю. Тех, кто ближе, бояться надо. Опасаться, если точнее. Простые медведи с нами и в случае опасности они известят раньше, чем опасность появится. Далее карта рассказала местную географию. Выяснилось, что плутавшие Максим, Ольга и Раиса ошиблись насчёт места, в котором оказались. Поплутали они изрядно, пока в плену не очутились. Шли с востока на запад, постоянно забирая севернее, но ушли южнее. Не бывали в этих местах, вот и заблудились. Везунчики, раз к нам попали. Шанс ведь ничтожно малый был. От посёлка Речной, если двигаться по дороге на север вдоль берега реки Могучей, можно попасть в посёлок Большая Заводь. Километров триста пятьдесят получается по расстоянию. Если же двигаться на запад, то попадёшь в посёлок Степной. Речных и Степных посёлков в этих краях на карте столь много, что запутаться плёвое дело. Но мы не вдаёмся в подробности. Наш путь лежит на север и маршрут уже проложен. Карта есть, не ошибёмся. В ближайший город, а это тот самый Асенто, в котором бывал Боков и до которого километров семьсот, мы не поедем. И на ту сторону реки тоже не будем перебираться. Севернее, может, переберёмся. Там, где опасностей поменьше. От Иерихона подальше. Закончив с географией, перешли к управлению. И созвали всех жителей на площадь. Собралось процентов шестьдесят: взрослое население. Достаточно, чтобы принять решение. Говорить с населением вышел Боря Стрелков, как самый внушительный по размерам, после медведей, и умеющий отлично командовать. А голос у него такой, что, если рявкнет, у не привыкших ноги подгибаются. - Мы, как вы все поняли, не просто так вас тут собрали, - затянул неподготовленную, но малость обговорённую речь полковник. – Кто согласен с тем, что именно благодаря нам вы стали свободными? Согласных из присутствующих оказалось процентов семьдесят. Остальные от ответов воздержались. - Считаем, что все согласны. – Стрелков внимательно посмотрел на жителей, а затем вновь заговорил: - На правах сильных, а в этом, я уверен, вы не сомневаетесь, мы немного подкорректируем ваши взгляды на жизнь. И первое – это рабы. Они должны быть свободны! Мощно рявкнул Стрелков. Но ответный недовольный рёв всё же поднялся и был посерьёзнее. Когда он успокоился, Боря усмехнулся и спросил: - А если так? Всё, что принадлежало Мигелю Мартиносу и его банде мы присвоили на правах победителей. Нехилая куча золота различными изделиями; не меньшая кучка серебра; солидное количество транспорта, в основном внедорожников; огромный склад разнообразного оружия, патронов и полезных мелочей; ну и недвижимость, как без этого. Всё наше. По закону силы. Возражений нет. Жители ведь реально думают, что мы будем править. А мы не будем. Наведём порядок. По совести. Что после нас станет – уже не наше дело. После вопроса Стрелкова «А если так?» на сколоченный специально для вещания помост трое федералов вынесли сумки с золотом. Кредиты, местная валюта, это хорошо, но золотишко валютой более реальной будет. Манящей такой. Желанной. - Считаем, что рабов мы у вас выкупили. Добро?