– Как законный представитель Содружества Австралии, я требую выдачи преступников, скрывающихся на вашем корабле, – без лишних предисловий начал требовать командир патрульного катера стоило ему только приблизиться к борту советского корабля. – Я требую пустить моих людей на борт и оказать содействие в их задержании. Ответом на пафосную речь англичанина был дружный смех экипажа, столпившегося у борта. Но смех тут же оборвался и в наступившей тишине прозвучали щелчки взводимых пистолетов и винтовок. – Я, Колосов Андрей Александрович, капитан советского торгового судна Ленинский комсомол, спешу уведомить вас, что мы находимся в международных водах и выдвигать какие либо требования вы не имеете права. – Громкий ответ капитана на секунду заглушил шум волн и крики вездесущих чаек. – Попытку проникнуть на корабль, являющийся собственностью Советского Союза, буду воспринимать как пиратское нападение и окажу сопротивление всеми имеющимися в наличии способами. В данный момент радист корабля передает в открытом эфире сообщение о факте каперства со стороны береговой охраны Австралии. – Капитан, эти люди устроили настоящую резню в пригороде Сиднея, – заметно более тихим голосом продолжил переговоры командир катера, понимая, что сила явно не на его стороне, – мы должны предать их суду. – Не понимаю о чём вы говорите, – упрямо гнул свою линию Колосов, – на корабле есть только члены экипажа и пассажиры. В данный момент вы провоцируете международный конфликт между нашими странами. Я уверен, что это не понравится вашему руководству. Убирайтесь по добру, по здорову. Спустя некоторое время послышались одобрительные возгласы матросов и шум двигателя удаляющегося катера. На этот раз удача оказалась на стороне Егорова. Облегчённо выдохнув, он отправился догонять своих соратников. Глава 20 Стараясь не шуметь, Юра прикрыл за собой дверь медицинского блока и столкнулся с насмешливым взглядом Росса, стоящего в коридоре. Испытывая давно забытое чувство, словно его снова поймали во время прогуливания уроков в школе, Егоров рефлекторно выпрямился и попытался одёрнуть лацканы несуществующего кителя. – Как она? – продолжая сверлить лицо капитана цепким взглядом, спросил Михаил. – Выздоравливает? Неопределённо кивнув в ответ на вопрос, Юра направился в сторону своей каюты. Прошло уже два дня с того времени, как они попали на советский сухогруз. И за эти два дня Егоров уже в третий раз посещал медицинский блок и молча наблюдал за мирно спящей пленницей. Состояние Элизабет корабельный врач оценил как стабильное. Трещина в ключице и ребре, многочисленные гематомы, несколько порезов и ссадин. Самым тяжелым оказался вывих плечевого сустава. Из-за того, что его сразу не вправили, начался отек окружающих тканей который вызывал постоянную ноющую боль. После того, как доктор поколдовал над немкой и напичкал лошадиными дозами обезболивающего, Элизабет наконец-то заснула. Спать она должна была минимум три-четыре дня и доктор настоятельно рекомендовал не беспокоить больную, но Юра, словно одержимый, раз за разом возвращался в медицинский блок и часами изучал бледное лицо в обрамлении золотистого ореола волос. – Нам бы поговорить по душам! – уже в спину бросил Росс и, дождавшись когда капитан обернётся, добавил. – Предлагаю подняться на палубу. Не дожидаясь ответа, он молча двинулся в сторону лестницы и Егорову ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. В последние два дня было не до разговоров. Юра долго объяснялся с капитаном по части дополнительных пассажиров на борту, шифровал и отправлял донесение в Москву по поводу произошедших событий, мало спал и много времени проводил в медицинском блоке. Но Михаил был прав, их разговору давным давно пора было случиться. На корме корабля, в тени судовой надстройки, их уже ожидал небольшой столик и стул, который тут же занял Росс. Рядом со столиком на палубе стояли злосчастные чемоданы, из-за которых агенты потеряли столько драгоценного времени в Сиднее. Юра, присев на один из чемоданов, закурил сигару, которую ему подарил старик Энтони. – Курение отрицательно сказывается на физических способностях человека, – сказал Михаил, вновь одетый в чистый и педантично отглаженный классический костюм. Сев напротив Егорова, он посмотрел на матроса, слоняющегося по палубе и коротко сказал: – Тебе нужно уйти. Матрос не заставил ждать, проворно ретировавшись. Егоров, потушив сигару и убрав её в футляр, пробормотал: – Я курю достаточно редко, поэтому не вижу в этом никакого вреда. – Посмотрев на Росса, он сменил тон голоса на более жёсткий и потребовал: – Михаил, нам надо поговорить! – Именно поэтому я притащил стул из вонючего трюма этого сухогруза сюда, на палубу. – Росс поправил галстук и осмотрел рукава на предмет загрязнения. Оставшись довольным осмотром, продолжил: – Да, Юра, нам надо поговорить. Ты, так понимаю, будешь спрашивать про золотой слиток, которым мне пришлось рассчитаться за аренду баркаса. Я упрощу эту часть разговора, просто встань и открой один из трёх чемоданов. Егоров, открыв первый чемодан, не поверил своим глазам. Золотые слитки, проба которых не дотягивает до сотни всего одной десятой процента, лежат в специальных отсеках. На каждом имеется орёл и свастика, а также серийный номер. Золото Третьего Рейха! Отнятое у беглых фашистов, нет сомнений… Второй чемодан ничем не отличился от первого, такие же золотые слитки. Третий так же набит золотом, но уже пребывающим в другой форме, в виде украшений. Цепочки, кольца и искусно украшенные камнями браслеты свалялись в небрежную бесформенную кучу на дне полупустого чемодана. – Теперь я понимаю, почему твои чемоданы так много весят… – с трудом отводя взгляд от сокровищ, пробормотал Юра. – Миш, сколько тут? – Чуть более ста килограммов, я не измерял точный вес. – Ты… нет… я не понимаю… Егоров снова достал сигару и, прикурив её спичкой, начал пускать дым. Росс, имея такое богатство, мог обеспечить себе безбедное существование до глубокой старости. Но вместо этого он везёт всё золото домой и, конечно же, в последствии ему ничего не достанется. Возникает закономерный вопрос – что именно на уме у этого парня? – Сейчас ты пытаешься понять дурак я или герой? Сбежал из Союза, награбил золота и теперь везу его обратно, всё это попахивает идиотизмом, ты бы на моём месте поступил… – Это добро советского народа! – вспылил капитан и, сжав кулаки, зло заиграл желваками. Одна только мысль о том, что его могли заподозрить в столь низменных помыслах, произвела эффект пробудившегося вулкана. – Тише! Тише, патриот! – шутливо отмахнулся Михаил и улыбнулся, – Не стоит примерять на свою шкуру каждую фразу… – взяв в руки один из слитков, он, словно лаская девушку, провел по его грани кончиком пальца. – Смотри… вот столько, может быть чуть больше, нужно чтобы отстроить детский интернат подобный тому, в котором я вырос. Если отмерить вот столько, – палец сместился чуть ниже, – то хватит для ремонта нового корпуса на заводе. А ведь здесь почти сотня слитков. Отмахнувшись от попавшего в лицо табачного дыма, Михаил встал со стула и опёрся на борт корабля. Некоторое время он молча любовался бескрайней морской гладью и каждый из собеседников думал о чём-то своём. Прикинув по солнцу стороны света, Росс ткнул пальцем немного в сторону от курса плывущего сухогруза: – Там, примерно через два дня пути, будет остров Мукатао. Небольшой клочок суши посреди океана. Официально он относится к колонии Великобритании. Номинально – это нейтральная территория. А реально – одно из укрытий беглых офицеров Третьего Рейха. Ты слышал, что произошло с большей частью высшего командного состава рейхстага за несколько дней до подписания капитуляции? – Про это даже дети знают. – усмехнулся Юра и монотонно, словно на уроке истории, продекламировал, – В последние дни войны по всей территории Фашистской Германии прокатилась волна так называемых “Тихих вечеринок”. Чувствуя приближение расплаты за содеянное, многие высшие офицеры СС, политические деятели, а так же наиболее знаменитые палачи организовывали закрытые вечера, на которых употреблялись алкоголь и наркотики. На нескольких из них были зафиксированы массовые оргии с участием обслуживающего персонала. Ближе к утру все участники “Тихих вечеринок”, а так же прислуга, принимали яд и умирали. Таким образом избежали наказания Регребок, Уго Рауланд… – Хватит перечислять, – отмахнулся Росс и достал из нагрудного кармана небольшую записную книжку. – Когда мы пришли за Элизабет, я не только убил прислугу американцев, но и успел немного покопаться в стоящих в их комнатах чемоданах. Открыв блокнот, он медленно прочитал короткую подпись на первой странице. – “Ф. Гёльц”. Фридрих Гёльц был начальником генерального штаба сухопутных войск Германии до сорок третьего года и считался погибшим во время бомбёжек Бремена. Но его записная книжка, со свежими пометками и записями оказалась на другом конце планеты в логове бандитов промышляющих грабежами. Какие будут предположения? – Ты считаешь, что тела на тихих вечеринках были подложные? Нет… Мы бы заметили… Ну не могла почти вся идеологическая и стратегическая верхушка фашистской Германии спрятаться. На планете не найдется такого места… – А кто сказал, что они спрятались на нашей планете? – усмехнулся Росс с явным наслаждением наблюдая за растерянным напарником. – Предупреждаю следующий вопрос, они не на луну улетели. Всё гораздо сложнее. – Элизабет? – в глазах Егорова мелькнула догадка и Михаил кивнул, отвечая на немой вопрос. – Наша попутчица работала над секретным проектом по стабилизации спонтанных порталов, которые появляются на нашей планете. Человек списывает эти явления на нечистую силу, ангелов и демонов. Но люди науки смогли разглядеть в этом явлении истинную природу. – Порталы? – Да, – охотно кивнул Росс и развернулся, упираясь спиной в борт корабля. – Сложные явления, которые с завидным постоянством происходят на нашей планете. Есть много свидетельств того, что по ту сторону порталов есть жизнь, схожая с земной флора и фауна. Не Земная, более агрессивная и опасная, но не бессмертная. Там есть воздух и вода, мясо местных животных пригодно для питания и световой день практически не отличается от земного. И люди уже многие сотни лет пропадают в этих порталах. – Почему я ничего незнаю об этом? – вскочив на ноги, Юра начал возбужденно мерять шагами палубу. – Мой уровень секретности… – Своим уровнем секретности ты можешь только подтереться, – смерив презрительным взглядом бывшего смершевца, Росс снисходительно улыбнулся. – Твой максимум – ловить беглых фрицев низкого ранга. Когда Кравцов отправил тебя по мою душу, ты уже получил повышение, но так этого и не понял. Борьба с фашизмом не закончилась, те жалкие остатки вроде Гёльца или Хауэра не в счёт. Это отработанный материал, который руководители программы “Иной Мир” даже не взяли с собой за границу портала. Основная группа, тот самый идеологический костяк, просто сбежали от правосудия туда, откуда ещё ни один живой не возвращался. – В каком смысле “живой”? – задавая вопрос, Юра раздражённо осклабился, наблюдая очередную снисходительную усмешку на спокойном лице Росса. Словно он рассказывает прописные истинны пятилетнему ребёнку. – В смысле порталы работают только в одну сторону. При попытке перехода обратно всё живое погибает и на Землю прибывает бездыханное тело. Изредка бывают исключения, тогда окрестности удачного “прорыва” наводняют легенды об очередном драконе, оборотне или чупакабре. Но ещё ни разу не зафиксирован успешный переход человека, который бы смог рассказать о ином мире. – Откуда же тогда у тебя сведения об этом… ином мире? Бабка-ведунья нашептала? – решил подколоть собеседника Егоров. Но Росс словно не заметил насмешки в голосе капитана. – Существуют дневники путешественников и письма найденные у трупов. Тела находили в тысячах километров от их бывшего места жительства и зачастую они не имели следов насильственной смерти. Юра, я понимаю, что моя история выглядит довольно дико и несуразно, но не пытайся выглядеть глупее, чем ты есть на самом деле. Смутившись, Егоров сел на освободившийся стул и взъерошил волосы вспотевшей от напряжения пятернёй. На некоторое время в воздухе повисла напряженная пауза, нарушаемая редкими криками чаек, сопровождающих сухогруз. – Я не советую тебе привязываться к Элизабет, – сухо сказал Росс, глядя куда то за линию горизонта. – В Советском союзе её ждёт не сладкая жизнь. Зная замашки нашей партии, её упрячут в один из исследовательских бункеров и больше она солнечного света не увидит. – Думаю, я смогу… – Не сможешь, – оборвал капитана Михаил и, резко обернувшись, пристально посмотрел в глаза Егорова. – За этим невинным личиком с голубыми глазами спрятано слишком много тайн. После того, как она поможет настроить конфискованную у Аненербе технику и прояснит некоторые моменты, ей или пуля в лоб, или бункер. Третьего варианта не будет. Сглотнув подкатывающий к горлу комок, Егоров понял, что Росс прав. Если хотя бы часть того, что он узнал из этого разговора правда, то бункер в тайге с трехразовым питанием будет одним из лучших вариантов для девушки. Но ведь теперь и он знает эту правду! – Дошло наконец то, – словно читая мысли, улыбнулся Росс. – У меня для тебя есть отличное предложение. – Говори, – с трудом сказал капитан. – Предлагаешь мне стать добровольным сторожем для Элизабет? – Нет, – усмехнулся Михаил, – хотя и такой вариант имеет место быть. Я везу это золото и Элизабет не просто так. Я хочу убедить верхушку партии, что война не закончена. Возможно, мы победили фашизм в этом мире, но кто даст гарантии, что они не найдут способ вернуться назад? Ты только представь: армады Четвёртого Рейха, выходящие из порталов посреди мирных городов Союза. Озлобленные, прекрасно подготовленные и полные решимости взять реванш за позорное поражение. – Билет в один конец, – усмехнулся Юра, с какой то жадностью оглядывая бесконечную гладь океана. – Позволь я угадаю. У тебя нет близких родственников, невесты, детей. Нет ничего, что бы тебя держало в этом мире, кроме службы. Тебя послали ко мне не случайно, Кравцов тебя выбрал, и ему придётся выбрать ещё. Не буду скрывать, я рассчитывал на кого-то получше. Меньше амбиций, более зрелый и опытный напарник мне бы пришёлся по вкусу. Но у тебя тоже есть плюсы – это молодость, ты крепок и неплохо подготовлен. – Странно слышать слова о молодости и опыте от малолетки, – вспылил Егоров. Чувствуя нарастающую злость, он рефлекторно сжал кулаки и сделал шаг в сторону Росса. – Ты, сопляк, на десять лет меня младше! – И кто из нас ведёт себя как ребенок? – не отвлекаясь от созерцания морской глади поинтересовался Михаил. – Опусти руки, ты продолжаешь меня недооценивать, что говорит о недостаточном жизненном опыте. Ты вспыльчив, что говорит о твоей амбициозности и незрелости. Юра, ты неплохой агент и с моей помощью сможешь стать ещё лучше, но тебе и вправду пора повзрослеть. Предугадывая намерения капитана, Росс неуловимым движением оказался сбоку от Юры и с нечеловеческой силой сжал готовое к удару запястье. К удивлению Егорова, хватка парня оказалась настолько крепкой, словно его схватил не человек, а бронзовая статуя. – Хватит этих детских игр, Юра! Хватит! – ослабив хватку, Росс отступил на пару шагов назад и поправил сбившийся костюм. – Я позвал тебя сюда не для показательной порки! Мне нужна твоя помощь и я надеюсь получить её от тебя. – Говори, – коротко ответил Егоров, стараясь не смотреть в глаза Михаила. Его посетило давно забытое чувство стыда и унижения. Юра давно свыкся с мыслью, что он человек закаленный жизнью. Быстрому взрослению способствовала и ранняя смерть родителей, и служба в рядах СМЕРШ. И везде, где бы он не находился, Егоров был лучшим. Лучшим стрелком, лучшим бойцом, бесстрашным, удачливым и расчётливым. И сейчас, на фоне этого мальчишки с необычной судьбой, он выглядел зарвавшимся дворовым хулиганом, впервые встретившимся с милиционером. Ещё тогда, во время спарринга на пляже, Юра понял, что встретил превосходящего его самого противника. Осталось только убедить в этом своё внутреннее “Я” и смириться с происходящим. – Я уже говорил, что через два дня пути мы будем проплывать мимо острова Мукатао. Ты должен убедить капитана корабля задержаться около него на пару дней. – Что на острове? – Юра задал вопрос, на который уже знал ответы, – Ещё одно логово фрицев? – Да, – утвердительно кивнул Росс и указал взглядом на чемодан с украшениями. – Внутри ещё полно места, хочу набить его под завязку. На высадке может не всё пройти гладко и мне потребуется твоя помощь. – Хотелось бы подробностей. – Если исходить из сведений, которыми со мной поделились некоторые люди, остров в разное время посещала большая часть беглых фашистов. Сам он слишком мал для проживания такого количества людей. Слишком тесное соседство неизменно вызывает дискомфорт у людей привыкших к простору, поэтому я осмелюсь предположить, что на острове организовано подобие банковской ячейки остатков Рейха. Золото вывозилось из Германии эшелонами и целыми кораблями, для путешествия налегке слишком неудобная и приметная ноша. – А значит, остров очень хорошо охраняется… – задумчиво теребя извлечённый из кармана футляр от сигары, Егоров хмыкнул, – Вдвоём против нескольких десятков, в лучшем случае?