– Без тебя управимся. Отдыхай, – ворчливо говорит он. – Долечивайся. Светлане, кстати, позвони. Небось неделю не звонил. – Почему не звонил? – обиженно возражаю я. – Чуть не каждый день звоню. А уехать я сейчас не могу, Федор Кузьмич, как хотите. – Это еще почему? – Не могу. Я должен увидеть этого типа. Я о нашей встрече месяц уже мечтаю. Во сне ее вижу. – Вот и давай в последний раз во сне ее погляди, – усмехается Кузьмич. – А завтра наяву увидишь. – Не могу я уехать! – в отчаянии восклицаю я. – Убейте, не могу. Кузьмич пожимает плечами. Сам он, между прочим, тоже, видимо, не собирается уезжать. А я не знаю, куда себя деть. Даже читать ничего не могу. Позорно проигрываю две партии в шахматы подряд Пете Шухмину, которому ни разу еще не проигрывал. Потом я проигрываю Вале Денисову. Ну, этот хоть первокатегорник, ему проиграть не стыдно, хотя в другое время мы бы еще потягались с ним. Два раза звоню Светке, отрывая ее от работы. Она готовится к какому-то докладу, но терпелива со мной как ангел. – Ну, давай серьезную партию, – предлагает мне Валя. Я только машу рукой. Около двенадцати часов ночи мы наконец разъезжаемся по домам. А утром я узнаю потрясающую новость: Мушанский ночевать не явился! И вообще ни в одном месте, где его ждали, он за эти сутки не появился. Ушел, подлец. Из рук прямо ушел. Вы представляете? Глава 5 Кузьмич раскрывает карты Мы сидим в кабинете у Кузьмича, и он досадливо говорит: – Что-то его здорово испугало, милые мои. Скорей всего, последний случай в гостинице. Понял, что в Москве ему появляться опасно. Если уж та дежурная его узнала, значит, и в любой другой гостинице может случиться то же самое. – По-вашему, удрал из Москвы? – спрашивает Игорь. Он сегодня особенно хмур и сдержан. Я безошибочно определяю, что утром Игорь опять поссорился со своей Алкой. Ему, между прочим, нелегко с ней приходится, хотя Алла его по-своему любит. Она внешне напоминает мне чем-то Варвару. Тоже статная, белозубая, черноглазая, и на нее тоже заглядываются. Но строга Алка до невозможности и отшивает от себя в два счета. У нее и взгляд такой суровый, что не всякий рискнет к ней подступиться. Игорь женат на ней уже четыре года. Он мне как-то признался, что подкупила она его именно своей неприступностью. «Люблю бороться с трудностями», – смеялся он. Ну вот и доборолся. Алка всем хороша, но женой оперативника она быть не создана. Во-первых, она дико ревнива. Игорь ее собственность, и ни с кем она делить его не намерена, даже с работой. Вот, например, эту ночь Игорь, как известно, провел на вокзале. Но рассказать Алке, где ему пришлось быть, он не может. И она, уж конечно, надулась, она ревнует его к кому-то и ничего поделать с собой не может, да, впрочем, и не намерена. Срывается по пустякам и треплет всем нервы. Я как-то попытался провести с ней воспитательную работу. Куда там! Ничего не поняла и ни с чем не согласилась. «Я тоже человек, – заявила. – Знала бы его работу, замуж не пошла». Это просто счастье, что Светка совсем другая. Мне даже иногда обидно, до того она меня не ревнует. И когда Алка ей что-нибудь такое говорит и жалуется на Игоря, она только смеется. Светка удивительно легкий человек, и за это я ее еще больше люблю. И ревную. Игорю в этом смысле хорошо. Алка у него кремень, кроме того, она ужасно застенчива. А Светка общительная невозможно. У нас был как-то вечер, так она успела перезнакомиться со всем отделом. Даже Кузьмич пошел с ней танцевать. Все были прямо потрясены. А Алка забилась в угол и, краснея, всем отказывала, кроме меня, конечно. Да, сегодня утром Игорю, видимо, здорово досталось. Вот он и злится. И сегодня он, конечно, плохой работник. Мало того, что ночь не спал. Теперь предстоит их мирить. А то они неделю разговаривать не будут. Игорь тоже упрямый. Специалист по таким делам у нас Светка. Надо будет ей срочно позвонить. – Скорей всего, он из Москвы мотанул, – говорит кто-то из собравшихся, кажется, Петя Шухмин. – И теперь уже не скоро здесь появится, – добавляет Денисов. Положение действительно сложное. Неужели Мушанский сорвался и уехал? Неужели он мог так перепугаться? – Все-таки наблюдение за всеми тремя объектами, где мы его ждали, надо продолжать, – хмурясь, говорит Игорь. – Еще дня два-три хотя бы. – Кроме того, – добавляю я, – он так просто не отцепится от Варвары. Последней встречей он должен быть доволен, подлец. – Так и сделаем, – заключает Кузьмич после минутного раздумья, во время которого усиленно трет ладонью затылок. – И еще вот что, – он смотрит на Игоря. – Надо проверить все вокзалы, вдруг он в последний момент переметнулся. Нервы-то ходуном ходят. Он теперь может не одно свое правило нарушить, – и повторяет. – Значит, вокзалы. Это первое. Теперь второе, – Кузьмич переводит взгляд на меня. – Я тебе уже, Лосев, говорил. Надо срочно увидеться с этой Элеонорой. – Помню, – отвечаю я. – Сегодня появлюсь. – Смотри, а то она тебя забудет, – подмигивает Петя Шухмин. – Это исключено, – самоуверенно возражаю я. – И вообще, прошло всего два дня. Совещание у Кузьмича заканчивается. Игорь еще задерживается, а я тороплюсь к себе. И пока нет Игоря, звоню Светке. – Привет, – говорю, – это я. – Ну что? – посмеиваясь, спрашивает Светка. – У тебя опять что-то стряслось, и вечер отменяется? Как же я забыл! Сообщение о том, что исчез Мушанский, выбило меня совершенно из колеи. Ведь мы же со Светкой должны идти сегодня на концерт! Всего на несколько дней в Москву приехал Райкин! – Что ты! – говорю. – Кое-что, правда, стряслось. Но концерт не отменяется. И билеты я достану. – Ой! – смеется Светка. – Какие сдвиги. Какой прогресс. Витик, ты просто растешь на глазах. И хорошо, что ты позвонил. Есть предложение. Возьми, если можешь, четыре билета, – просит Светка, и в тоне ее слышится какая-то озабоченность. – Ты знаешь, мне сейчас звонила Алла. У них опять… В этот момент в комнату входит Игорь. Он бросает на меня хмурый взгляд и начинает рыться в сейфе. – Принято, – говорю я Светке. – Это и мое предложение. – Ой, какой ты у меня умница, – смеется Светка. – Ну, значит, до вечера. Целую. И она бросает трубку. – Судя по твоей счастливой роже, ты говорил со Светкой, – мрачно констатирует Игорь. – Не отпираюсь, – говорю я. – И тут вот какое предложение: сегодня мы все идем на Райкина. – Кто идет, а кто нет, – отрезает Игорь. – Правильно. Ты, например, в жизни не достанешь билетов. Скажи спасибо, что у тебя такой друг. – Дешево покупаешь, – усмехается Игорь. – Попробуй сначала Алку уломать. К ней, брат, сегодня лучше не подступай. Игорь безнадежно машет рукой. – Все улажено, – отвечаю я и жестом фокусника указываю на телефон. – Света? – догадывается Игорь и впервые за это утро улыбается. – Именно. – Ты такой жены недостоин, – объявляет Игорь. – И за что тебе такое счастье, не понимаю. – Вырастешь, поймешь. Пока что ты меня еще недооцениваешь. Вот попробуй, достань билеты на Райкина. А я достану. За одно это меня любая девушка полюбит. – Вот, вот. Охмурить, это ты можешь. Варвару, небось, тоже охмурил. Не говоря уже об Элеоноре. У Игоря явно улучшилось настроение. Он уже даже острит. – Кстати, – добавляет он, – у тебя с Элеонорой свидание сегодня. Не забудь. – Будь спокоен, – отвечаю. – Я прежде всего джентльмен. Мы расстаемся, условившись о встрече. До свидания с Элеонорой Михайловной у меня еще остается часа два, и я начинаю решать проблему билетов. Это не так просто, как вы знаете. Это даже жутко трудно, особенно в день спектакля. Но мы решаем задачи и потруднее. Надо только проявить смекалку и кое-что вспомнить. В результате я сначала еду к одному своему приятелю в райотдел, на территории которого расположен театр, где сегодня дает концерт Райкин. У этого приятеля весьма хорошие отношения с администратором театра. Вскоре у меня оказываются искомые билеты. Администратор клянется, что отрывает их от собственного сердца. И вот я мчусь на знакомую улицу, где находится та самая студия. Поспеваю я вовремя. Но у подъезда почему-то не обнаруживаю желтого «Запорожца». Как это понимать, интересно. Тем временем из студии начинают выходить люди. Занятия окончены. Я замечаю и обоих красавчиков, с которыми два дня назад разлучил Элеонору Михайловну. На этот раз молодые люди идут одни. Элеоноры Михайловны с ними нет, ее подружки тоже. Я стараюсь не попасться им на глаза. Это ни к чему, они меня наверняка тоже запомнили. Люди все идут и идут мимо меня, парни, девушки, весело и беззаботно болтают, перекликаются, обсуждают какие-то свои дела. Вот и последние уже выходят из подъезда. Элеоноры Михайловны среди них нет. Что же теперь делать? Я забыл вам сказать, что еще утром, перед отъездом из отдела, связался через дежурного с группой, наблюдающей за квартирой Худыша. Мне сообщили, что Элеонора Михайловна в положенное время уехала на своем «Запорожце». Значит, вместо занятий она куда-то отправилась. И, наверное, не одна, а, скорее всего, с той самой размалеванной своей подружкой. Кстати, и она сегодня не была на занятиях. Между прочим, как же зовут ту подружку? Ведь Элеонора Михайловна, помнится, ее называла при мне… Лена? Нет… Лера?.. Ляля! Ну конечно, Ляля! Это уже кое-что. Пока я все это соображаю, из подъезда студии выходят две девушки. Они оживленно болтают о чем-то и смеются. Я решительно направляюсь к ним. Что-то надо предпринимать. Что именно, я еще не решил. Но, как говаривал еще Наполеон, главное, это ввязаться в сражение, а там разберемся. Я подхожу и смущенно спрашиваю: – Девушки, извините меня, вы Лялю случайно не видели?