«Допрыгались… — раздраженно подумал он, — уже спортсменов стали стрелять! Так недолго и до врачей и учителей дойдет!» Забродов протяжно вздохнул, выключил телевизор и направился в кухню, чтобы выпить для успокоения сто граммов. На душе было неспокойно. Ирина Мирошниченко, с которой он должен был встретиться на вокзале, канула в неизвестность. «А чего ты ожидал, пенсионер, — медленно подойдя к небольшому, стоящему на холодильнике зеркалу, горько и раздраженно укорил себя отставной полковник Главного разведывательного управления. — И ты туда же со своими чувствами и переживаниями. Так тебе и надо! Бабы есть бабы!» Забродов резко дернул за ручку холодильника и заглянул внутрь. Однако, к его большому разочарованию, водки в бутылке оставалось лишь на самом донышке. — Вот проклятье! — зло выругался Забродов. — Если уж не везет, так это надолго! Илларион Константинович Забродов поставил на место почти пустую бутылку и, раздраженно хлопнув дверцей, быстро закрыл холодильник. «Нужно срочно сбегать в магазин за боеприпасами», — решил он и посмотрел на висевшие на стене часы. Стрелки часов показывали начало девятого вечера. Однако выходить на улицу ему не хотелось… Походив по квартире, Забродов задумчиво почесал затылок и решил позвонить своему соседу Говоркову. — Але… — почти сразу важно ответил сосед. — Говорков слушает вас… Илларион Константинович усмехнулся: ему вдруг показалось, что он попал не к своему соседу с первого этажа, а в приемную какого-то важного чиновника. — Добрый вечер, Петрович! — поздоровался Забродов. — Это кто? — уточнил Говорков. — Своих соседей не узнаешь, господин Говорков? Это я, Илларион Забродов. — Ты, что ли, Константинович? — удивленно переспросил Говорков. По разговору Говоркова Забродов понял, что тот уже принял на грудь. — Я, Петрович, я! — раздраженно ответил Забродов. На сей раз Иосиф Говорков взорвался громким и радостным восклицанием. — Константинович, а я как раз только подумал о тебе, — вдруг радостно воскликнул Говорков. — Рад слышать, что хоть кто-то думает обо мне, — скептически заметил Забродов. Говорков запыхтел и проговорил: — Да я серьезно, думал, с кем посоветоваться, и решил, что лучше тебя в этом деле никто не разберется. Забродов насторожился и спросил: — А что случилось, Петрович? Тот громко вздохнул. — Да я и сам тут не разберусь, — скороговоркой ответил Иосиф Петрович. — Да, собственно говоря, вроде бы и ничего и не случилось, но я чувствую, что все же что-то случилось, Илларион Константинович. — Стоп! — громко и решительно прервал его Забродов. — Так, Петрович, поднимись ко мне в квартиру, и мы спокойно все с тобой обсудим. Понял? Иосиф Говорков на мгновение замер, переваривая полученную информацию. — Понял! — сказал он. — Только оденься поприличнее, — попросил Забродов. Говорков закашлялся и проговорил: — Не понял! — Что ты не понял? — переспросил Петровича Забродов. — Я не понял, зачем одеться поприличнее? — озадаченно уточнил Говорков. Забродов недовольно мотнул седой головой. — Потому что тебе придется выйти на улицу, — пояснил Забродов. — Почему? — спросил Говорков. — По качану! — резко и зло воскликнул Забродов. — Выполнять! Возможно, вести разговор в таком жестком тоне нужно было с самого начала. — Понял, Илларион Константинович! — тут же с пониманием и готовностью ответил сосед. — Через минуту буду у тебя, товарищ полковник! Забродов, облегченно и шумно вздохнув, уже спокойным тоном ответил: — Давай, жду! В телефонной трубке раздались короткие гудки, и Забродов положил ее на аппарат. Потом, приоткрыв входную дверь в квартиру, вышел на кухню и закурил сигарету. В ожидании соседа Забродов открыл холодильник и посмотрел, что у него осталось из съестных припасов. Полки холодильника были полупусты. Были, правда, курица и мясо, но их нужно было долго готовить. А из того, что можно было приготовить быстро, были только диетические яйца да пара банок рыбных консервов и квашеная капуста. Забродов в который раз усмехнулся, подумав об Ирине Мирошниченко, которая так бессердечно исчезла из его жизни. А то, что он больше встречаться с ней не будет, Забродов решил окончательно. — Что я ей, мальчик?! — вслух произнес статный седовласый мужчина. — Пусть голову дурит другим, а с меня и этого позора хватит! Как и думал Забродов, Говорков явился очень быстро и тут же с порога хотел поведать своему соседу о бедах, которые свалились на его голову. Но Илларион Константинович, сразу дал ему деньги и пакет и отправил за продуктами и «успокоительным лекарством», чему Иосиф Петрович несказанно обрадовался. — Понял, Константинович, — бросил на ходу Говорков, — ты настоящий человек! Ты все прекрасно понимаешь! Илларион Забродов, закрывая входную дверь, недовольно махнул рукой, давая понять Говоркову, что время — деньги, и сказал: — Ладно, ладно, Петрович, потом поговорим! Говорков покорно тряхнул головой и, уже спускаясь, прокричал: — Правильно, Константинович, поговорим, какой же разговор без допинга. Это же получится не задушевный приятельский разговор, а какая-нибудь сухая и казенная политинформация! Забродов вернулся на кухню, чтобы приготовить что-нибудь закусить. Первое, что пришло ему в голову, — это поджарить яичницу и приготовить квашеную капусту с лучком, сахаром и подсолнечным маслом… Глава 8. Переживания Говоркова Гонец был что надо! Не успела заскворчеть на сковороде яичница, как Говорков уже вернулся с полным пакетом продуктов и двумя бутылками водки. — А вот и мы! — выставляя на стол продукты, весело сказал Иосиф Петрович. — Кто это «мы»? — с некоторым недоумением поинтересовался у запыхавшегося Говоркова Забродов. — Тебя вижу, Петрович, а остальных — нет! Говорков громко рассмеялся, оголив свои пожелтевшие от никотина редкие зубы. — А ты протри глаза, полковник, — сказал он и, чинно выставляя на стол две бутылки водки, гордо добавил: — А вот и мы — непокоренные бойцы плохого настроения и меланхолии! Илларион Константинович снисходительно посмотрел на бутылки и своего соседа и только кивнул седой головой: — Понятно, все в строю, Петрович. Тогда присаживайся, дорогой, начнем трапезу. Иосиф Петрович, шумно шмыгнув большим красным носом, тут же подсел к столу и уже было раскрыл рот для своих душевных словоизлияний и жалоб, но хозяин квартиры резко остановил его и указал рукой на бутылки с водкой. — Разливай! — спокойно, но четко и доходчиво приказал Забродов. Иосиф Говорков расплылся в виноватой улыбке и весело воскликнул: — Слушаюсь! Откупорив бутылку водки и наполнив рюмки, Говорков застыл в ожидании. — Тост, Константинович, — предложил он.