— Да, Дима, убили, — сказал он, — в подъезде, после игры… — Он же был футболистом? — уточнил бизнесмен. Илларион Константинович, сделав глоток холодного пива, сухо подтвердил: — Да, играл в Санкт-Петербурге за местный «Зенитр», стоял в воротах… Дмитрий Власов встал со стула и проговорил: — Я слышал об этом… Как я понял, ты собираешься раскрутить это дело? Забродов утвердительно кивнул головой и сказал: — Да, Дима, и не только это! Вчера был убит еще один футболист, но уже здесь, в Москве, и весьма схожим макаром! Дмитрий Власов в свое время вращался в криминальном мире и потому с интересом посмотрел на своего приятеля. — Эти футболисты тебе кто? — прежде чем продолжать разговор, поинтересовался он. — Родственники, друзья, знакомые? Илларион неопределенно нахмурился, как бы подыскивая точный ответ, и серьезным тоном проговорил: — Это, Дмитрий, родственники близких мне людей, а следовательно, они не безразличные для меня. — Понятно, Ларик… — шумно вздохнув, произнес бизнесмен, — тогда давай выкладывай более обстоятельно и подробно. Чем смогу, тем помогу… Илларион Константинович, сделав небольшой глоток пива, снова достал из пачки сигарету и прикурил, а его серьезный приятель уселся на прежнее место и приготовился его внимательно выслушать… — Я, конечно, не уверен, Дима, но у меня такое чувство, что эти два убийства — звенья одной цепи, — поделился своими соображениями Забродов. — Многое указывает на идентичность преступления. Одинаковый почерк киллеров, их манера, да и сами объекты насилия из одной спортивной среды. Илларион Константинович подробно рассказывал Власову, а тот внимательно слушал, иногда задавая вопросы или уточняя ответы отставного полковника. Когда Забродов закончил свое повествование и выдвинул свои версии, Дмитрий Власов взял сигарету и, вдохнув ее аромат, снова положил в пачку. — Ты недалек от истины, Константинович, — уважительно произнес Власов, — и ты почти попал в девятку. Ну а если покопаешь и тебе повезет, то, может, попадешь и в десятку, — печально и многозначительно сказал Дмитрий, — правда, в десятку еще никто не попадал. Илларион Константинович озадаченно посмотрел на своего приятеля. — Что ты хочешь этим сказать, Дима? — спросил полковник Забродов. Дмитрий Власов стряхнул со своего дорогого пиджака невидимую соринку и серьезным тоном изрек: — Это называется, Илларион, тотализатор! Где крутятся большие деньги. — Это что — типа незаконного «Спортлото» или «Спринта»? — уточнил отставник. — Типа бегов на ипподроме?.. Бизнесмен тряхнул головой. — Хуже, полковник, это черная дыра! — ответил Власов. — Там крутятся очень и очень большие деньги. Там такие, как мы, никогда не выигрывают, разве что бесплатные белые тапочки к бесконечному путешествию в неизвестность, которые выдают очень крутые «дяди». Одним словом, брат, это — лохотрон под названием «Черная дыра», как называют его в некоторых кругах. Забродов прекрасно понимал всю опасность этого криминального бизнеса, хотя Дмитрию показалось, что Илларион еще не до конца осознал всю смертельную опасность для того, кто хотел бы приоткрыть завесу над этим явлением. Дмитрий Власов не сразу решился посвятить Забродова в некоторые нюансы российского тотализатора, волнуясь за его дальнейшую судьбу. — Ты же этих парней не вернешь к жизни, — проговорил Власов, а сам как пить дать, погибнешь ни за нюх табаку! — Если и погибну, Дима, то не зря, — раздраженно сказал Забродов. — Разумеется, ни Виктора, ни Вячеслава я не верну с того света, но зато, может быть, я спасу других таких же сопливых мальчишек, которых на моих глазах немало погибло в Чечне! Но там от меня мало что зависело, там был приказ! Нас посылали как на бойню! А здесь, Дмитрий, я сам себе приказ! — решительно произнес Забродов. — И поможешь ты мне или нет, я все равно найду эту мразь, которая не только жирует, но и гадит людям в душу! Власов выслушал его и тихо сказал: — Я помогу тебе, Илларион, только боюсь, потом за это буду казнить себя всю жизнь! — Как бы тебе не пришлось казниться по другому поводу, — покачал головой Забродов. Власов понял, что ему придется выложить разгневанному полковнику все, что он знает, хотя знал он не очень-то много. — Хорошо, Константинович, не кипятись, я расскажу… — с неохотой начал бизнесмен. После чего поведал всю информацию, которой обладал на данный момент. — Так что, его зовут Ленин? — уточнил в конце полковник. — По крайней мере, я слышал такую кличку от сведущих людей, — ответил Власов. — И именно он занимается согласованием результатов матчей. — Понятно… — задумчиво произнес инструктор и задал несколько вопросов, которые касались непосредственно самой игры. Однако в этой области бизнесмен не был большим специалистом. — Вот придет Андрей Абрамов, — сказал Власов, — у него и спросишь: он в этих делах большой знаток, он же помешан на этом футболе! Илларион Константинович понимающе покачал головой и, закурив сигарету, ушел в себя, размышляя над полученной от Власова информацией… Глава 11. Талант не пропьешь Как говорят в народе, на ловца и зверь бежит! Не успел Власов несколькими минутами ранее вспомнить об их общем друге — Андрее Абрамове, как он тут же явился во всей своей красе! Высокий, худой, длинноволосый Андрей Абрамов вошел на кухню вместе с коренастым Славкой Демакиным, который сразу воскликнул: — Да ты посмотри на них! — Вижу! — весело поддержал его Андрей Абрамов. Илларион Забродов встал из-за стола и поздоровался с ними. Обменявшись дежурными фразами и поинтересовавшись здоровьем, полковник перешел к делу. Его интересовали некоторые нюансы футбольной игры и то, что творится вокруг футбола. Однако владелец художественной галереи в данный момент не был готов к разговору. — Ларик, дорогой, — взмолился Андрей, — о футболе поговорим чуть позже. Давай сначала удовлетворим свои плотские желания, а уж потом перейдем к духовным. Илларион не стал возражать, и мужчины дружно сели за стол, выпили и прикусили. Абрамов сам завел разговор о футболе, и Забродов от него узнал много интересного. Но тут в комнате раздался какой-то оживленный шум, в котором проскальзывали то минорные, то мажорные нотки. — Что там такое? — прислушавшись, поинтересовался Слава Демакин. Илларион Забродов улыбнулся и, махнув рукой, ответил: — Да так, Слава, ничего особенного, обычная процедура. Один говорит, а остальные работают! Происходит, так сказать, обыкновенный следственный эксперимент. Слава Демакин по своей натуре был человеком неугомонным и энергичным, и он сразу предложил: — Давайте пойдем и все увидим своими глазами. — Ну что, Димыч, — улыбнувшись, спросил Забродов, — как думаешь, готовы твои собратья по карандашу держать отчет? Дмитрий Власов неопределенно качнул головой и, взглянув на свои часы «Роликс», неуверенно проговорил: — Думаю, Илларион Константинович, да! — Так чего мы тогда ждем! — воскликнул Демакин. — В самом деле, мужики, — пробурчал Абрамов, — время — деньги! Каково же было удивление вошедших в зал мужчин, когда они увидели странную и немного комичную ситуацию: взрослые художники, словно школьники, сидели за мольбертами и планшетами и внимательно слушали пожилого алкаша, который, сняв свой старенький пиджачок с коротковатыми рукавами, подходил то к одному, то к другому и что-то настойчиво подсказывал… — Так, Константин, неплохо, неплохо, — похвалил он хозяина мастерской Гуреева, который осторожно водил углем по бумаге, — только немного мягче, это ведь тебе не предыдущий мужик с яйцами, а беззащитная нежная девушка. Лопухов взял из рук Гуреева уголь и легким четким движением чуть приподнял изображенной на бумаге молодой светловолосой девушке губы. — Понял? — спросил Митрич у бородатого художника. Константин недовольно нахмурился. — Извините, Константин, — растерянно и виновато произнес Лопухов, — мне легче самому написать, чем слово из себя выдавить! Константин Гуреев понимающе произнес: — Кто на что учился… Лопухов кивнул и протер свою огромную взмокшую лысину платком.