— То есть? — проговорила она. — Что ты хочешь этим сказать, Илларион Константинович? — Пока, Ирина Александровна, я ничего не могу сказать, — ответил Забродов, — но у меня возникло такое ощущение, что ни в Санкт-Петербурге, ни здесь, в Москве, никто не хочет всерьез заниматься раскрытием этих странных и загадочных убийств футболистов. — Как «не хочет»? — возмущенно и удивленно воскликнула Ирина Мирошниченко. Илларион Забродов развел руками. — Вот так! — ответил полковник в отставке и, чтобы смягчить ситуацию и не сильно шокировать расстроенную сестру Жевновича, добавил: — По крайней мере, Ирина, мне так показалось, хотя, возможно, я и ошибаюсь… Ирина Мирошниченко, как женщина неглупая, прекрасно понимала, что Забродов просто так трепаться не будет, и нахмурилась. — Так что, нет никаких шансов поймать этих негодяев? — спросила она. Илларион Забродов, затянувшись сигаретой и выпустив из себя клубы сизого дыма, загадочно взглянул на свою миловидную подругу. — Почему нет шансов… — спокойно и по-деловому сказал он, — всегда можно найти какое-нибудь решение. К тому же мир не без добрых людей, и, слава богу, не все зависит от бессердечных и меркантильных чиновников и тупоголовых служак. Ирина Александровна с нескрываемым любопытством взглянула на Забродова. От этого статного седого мужчины веяло уверенностью и спокойствием, и от этого на душе становилось намного теплее в этот холодный осенний вечер. — Значит, Илларион, ты что-то узнал? — с надеждой в голосе спросила Ирина Мирошниченко. — Интересно, и что же такое ты раскопал? Илларион Константинович, как показалось его собеседнице, неуверенно пожал плечами и неопределенно покачал головой. Как человек предусмотрительный и опытный в таких делах, Забродов решил, что сестру убитого спортсмена еще рановато посвящать в нюансы своего расследования. — К этому убийству, — уклончиво заметил Забродов, — возможно, причастны лица «кавказской национальности», есть некоторые предпосылки. Ирина Мирошниченко, услышав эту информацию о кавказцах, вдруг вспомнила о телефонном разговоре с тетей Машей из Санкт-Петербурга. — Точно, Илларион, это были кавказцы! — сказала она уверенно. — А почему, Ириша, ты так уверена в том, что это были именно кавказцы? — поинтересовался Забродов и тут же заметил своей собеседнице: — Если ты это услышала от следователя или вычитала из газет, то я не очень бы настаивал на таком утверждении. — Я сегодня разговаривала по телефону с Марией Сергеевной, — сказала Ира. Полковник с интересом посмотрел на очаровательную подругу. — И что? Ирина переложила букет алых роз в другую руку и, осмотревшись по сторонам, словно зарубежный резидент, тихо и медленно произнесла: — Тетя Маша сказала, что нашла одну соседку Славы, которая видела двух кавказцев, которые перед убийством брата зашли в подъезд, а потом вышли. Полковник ГРУ в запасе пристально посмотрел на свою собеседницу и задумчиво покачал головой. Возможно, в другое время и при других обстоятельствах Илларион не придал бы особого значения сообщению тетки Ирины из Питера, но карты неожиданно стали складываться по одной масти. — А она запомнила этих кавказцев? — спросил Илларион Константинович. — Вроде бы запомнила, — неуверенно ответила Ирина, а потом добавила: — Тетя Маша говорила, что если бы соседка увидела этих мужчин, то непременно бы узнала! — Так говоришь, что она узнала бы этих кавказцев? — переспросил Забродов у Ирины. Ирина неопределенно повела плечом и сказала: — По крайней мере, так мне сообщила Мария Сергеевна. — Понятно! — выбросив в урну свой уже погасший окурок, сказал пенсионер и тут же, посмотрев на собеседницу, спросил: — А ты не знаешь, она никому не говорила об этой соседке, которая видела выходящих кавказцев из подъезда Вячеслава? — Нет! — заверила Иллариона подруга. — Ты же предупреждал меня… Вот и я приказала тете Маше сначала сообщить мне, посоветоваться, а потом уже… Илларион Константинович одобрительно кивнул: — Правильно, Иришка, умница! Так держать, милая, потому что в таких делах прежде всего нужна осторожность! Польщенная Ирина Александровна самодовольно и добродушно улыбнулась и заметила: — С кем поведешься… Забродов улыбнулся ей в ответ и поцеловал в щеку. — Верное решение и правильный выбор, — рассмеялся он. Блондинка кокетливо посмотрела на своего ухажера, но ничего не ответила. Полковник Забродов хмыкнул и энергично потер пальцами мочку уха. — Это неплохо, Ириша… — немного задумавшись, проговорил Забродов, достал из кармана своей светлой куртки сотовый аппарат и быстро набрал номер телефона питерского знакомого. Ирина Александровна с нескрываемым интересом и тревогой смотрела на Забродова: до начала киносеанса оставалось не более десяти минут… — Кому это ты вдруг решил позвонить? — спросила она у Иллариона, но тот вскинул вверх руку, как бы давая понять, что с расспросами стоит повременить. — Погоди, Иришка, скоро ты все узнаешь… — шепнул он через мгновение и приложил мобильный телефон к уху. Через несколько секунд в телефоне послышался мужской голос: — Але… — Александр Вениаминович Ефремов? — в полушутливом тоне произнес Забродов. На связи возникла небольшая пауза. — Он самый, — подтвердил абонент и в свою очередь спросил: — А это кто? Илларион Константинович рассмеялся: — Твой московский товарищ, Илларион Забродов. После мимолетного замешательства в мобильном телефоне раздалось радостное и возбужденное восклицание: — Константинович, ты, что ли?! Как ты меня нашел? Забродов добродушно усмехнулся и проговорил: — Ну, Сашок, ты даешь, ты же мне в аэропорту свою визитку дал. — А-а! — вспомнив встречу в аэропорту «Пулково», воскликнул питерский журналист и виновато засопел. — Точно, Илларион, я и забыл! Ты знаешь, так завертелся на работе, что даже в туалет бегаю только в экстренных случаях. Илларион Константинович рассмеялся и посоветовал: — Не шути, Александр Вениаминович, с огнем. А то, господин экстремал, всякое может случиться. Ефремов печально и устало вздохнул и сухо сказал: — Знаю, Константинович, да тут такие дела навалились. У нас тут в Питере убили футболиста Жевновича, так общественность и болельщики волнуются и требуют найти убийцу, а материала — кот наплакал! Полковник Забродов помнил, что Ефремов выпускает журнал «Футбол», вращается в спортивных кругах, но предположить, что именно он будет заниматься делом Вячеслава Жевновича… Это была большая удача! Теперь Иллариону Константиновичу не нужно было просить: достаточно намекнуть, и Александр выполнит его просьбу с превеликим удовольствием. — Я кое-что слышал об этом громком деле, — заметил Забродов. — Так ты же, товарищ полковник, не поклонник «игры миллионов», — недоверчиво заметил редактор журнала «Футбол». — Я не поклонник самой игры, Ефремов, — согласился Илларион Константинович, — однако, уважаемый товарищ работник СМИ, иногда интересуюсь, что происходит вокруг круглого кожаного и скользкого мяча. Александр Ефремов снисходительно хмыкнул и заметил: — Интересно… — Бывших разведчиков, Александр Вениаминович, как ты сам понимаешь, не бывает, — сказал Забродов. — Это точно, товарищ Забродов, — согласился Ефремов и, зная опытного боевого офицера не понаслышке, тут же не сдержался и поинтересовался: — И что же, Константинович, тебя заинтересовало в околофутбольных кругах? Забродов не стал торопить события и, выдержав паузу, неторопливо прикурил сигарету. — Але… — нетерпеливо подал голос его питерский собеседник. — Константинович, ты куда пропал? Илларион, выпустив струю дыма, тут же постарался успокоить Ефремова. — На месте, Саша, — произнес он и сам задал вопрос: — А ты, Вениаминович, не мог бы оторвать свою задницу и заскочить к одной старушке? На мгновение на связи возникла пауза. По-видимому, редактор спортивного журнала размышлял, как вежливо отказать своему собеседнику… — Для тебя, Илларион Константинович, все что угодно, — сказал журналист, однако тут же виновато добавил: — Но только я сейчас не смогу оторвать свою задницу от кресла, а постараюсь послать к твоей старушке кого-нибудь из своих надежных людей.