Он умолял не согласиться. — Что именно послужило причиной этого перерыва? — Осознание того, что мужчины настолько упрощены, что записывают женщин в свои телефоны под такими именами, как Давай Раскрашивать. — Господи, Бетани. Я знаю, что ее зовут Донна. Подай на меня в суд за небольшой обман с напоминаниями после того, как вы познакомили меня с сорока женщинами примерно того же возраста и физического описания за одну ночь. Он имел в виду тот вечер, когда Лига “Только Мы” пронюхала о нем, одиноком двадцатитрехлетнем мужчине, который в одиночку заботился о ребенке, и они появились на пороге его дома, как Порт- Джефферсонская версия FEMA. Он проснулся на следующий день, гадая, не приснилась ли ему женщина средних лет, которая приводила в порядок его ящик с нижним бельем, но нет. Его трусы- джоксы теперь были скатаны в шарики в зависимости от цвета. Она поджала губы и бросила на него взгляд. — Мне… очень жаль. Это просто одно маленькое предположение, и ничего больше. — Ну и дерьмо. — Он пнул свой ботинок, перекинув его через противоположное колено. Бетани ответила не сразу. — У меня перерыв, потому что мой последний парень изменил мне. Когда я застукала его переписывающимся с одной из своих театральных студенток, он сказал мне, что я отстраненная и холодная. По сути, это была моя вина. Это был не первый раз, когда такое случалось с парнем. На самом деле, это становилось чем-то вроде закономерности. И я думаю, мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя, прежде чем пытаться снова. Если я буду пытаться снова. Мы квиты сейчас? Огненные муравьи поползли по его горлу. Насколько сильно она пострадала, раз отреклась от мужчин? Была ли она влюблена в эти куски дерьма? — Мне не нужно было, чтобы ты урезала себя до моего размера. Я бы никогда не спросил об этом и не получил бы от этого удовольствия. — Ты бы сделал это для меня? — Я просто стараюсь изо всех сил, дорогая. Похоже, ты выбирала мужчин, которые не могли идти в ногу со временем, как я. — Розовый румянец окрасил ее щеки, и это было то же самое, как она смотрела на него в понедельник утром, когда почувствовала его член у себя между ног. Ее губы приоткрылись, и казалось, что она с трудом сдерживает дыхание. Эти голубые глаза светились пониманием и осторожностью — сочетание, которое делало его джинсы еще более тесными. — Я покажу тебе, как я занес тебя в список в своем телефоне, если ты потанцуешь со мной на свадьбе в воскресенье. Она с усмешкой вышла из своего транса. — Забудь об этом. — Он помахал своим телефоном. — Уверена в этом? Прошло несколько ударов. — Один танец? — Если ты сможешь потом оторваться от меня. — Я думаю, я справлюсь. — Она выхватила телефон из его руки между большим и указательным пальцами, выглядя такой чопорной и сексуальной, когда прокручивала. — Бетани, мать ее, Касл, — прочитала она, сморщив нос. — Это подразумевается как негативная коннотация или как позитивная? — Я сказал, что дам тебе посмотреть. Я не говорил, что буду объяснять. Винтики повернулись за ее глазами. — Ну, я полагаю, поскольку у тебя есть мой номер и мы вместе ремонтируем дом, мне, вероятно, тоже следует иметь твой номер. Она порылась в сумочке и достала телефон, водя пальцем зигзагами по экрану, прежде чем найти свои контакты. Она набрала несколько букв, прежде чем положить телефон перед ним. — Мило, — сказал Уэс, набирая свой номер под заголовком “Отправить на голосовую почту”. Наклонившись ближе, он остановился, едва не коснувшись губами ее волос, заметив, как ее пальцы сжались на образцах плитки. — Про танец. Думаешь, ты сможешь удержаться от того, чтобы не взобраться на меня? — Там была крыса. — Продолжай говорить себе, что это все, что было. Он услышал, как Бетани сглотнула. — Теперь мы можем выбрать какую-нибудь плитку? — Ты главная. Я здесь только для моральной поддержки. — Твоя мораль нуждается в большей поддержке, чем моя. Он не мог не рассмеяться над ее умной игрой слов, его улыбка стала шире, когда она тоже неохотно рассмеялась. Ее взгляд на долю секунды задержался на его губах, прежде чем вернуться к книге с образцами. Прогресс? Трудно сказать. Но он, черт возьми, считал минуты до воскресенья. Глава седьмая Бетани сорвала пробку с бутылки Moët, наливая шипучее шампанское в аккуратный ряд хрустальных бокалов. В то утро она проснулась рано и превратила спальню матери в шикарную раздевалку, подвесив белые светильники по краям потолка, зажгла свечи, расставила места для сидения. Джорджи отказалась от места проведения свадьбы побольше, решив обвенчаться с Трэвисом на заднем дворе их родителей, но это не означало, что от роскоши нужно было полностью отказаться. С шампанским в руке Бетани повернулась, чтобы предложить сестре бокал, но обнаружила ее распростертой лицом вверх на кровати их родителей. — Я только что потратила два часа на твои волосы, женщина. — Бетани толкнула ее ногой. — Сядь прямо. — Извини, это единственный способ, которым я могу дышать в этом бюстье. — Ты поблагодаришь меня, когда Трэвис получит порцию твоих сисек. — Он взвалил на них много груза. Вот почему он женится на мне. — Джорджи Касл, — увещевала их мать, плавно входя в комнату в своем новом синем платье матери невесты. — Ты не можешь предстать перед Богом с таким ртом. — Он уже знает о ее губах, мама. — Бетани протянула Вивиан бокал шампанского. — Он также знает, где она его взяла. — Прошу прощения. — Вивиан сделала большой глоток шампанского. — Черт. Это хорошо. — Только самое лучшее, — быстро сказала Бетани, хотя от волнения у нее горели кончики пальцев. — Вставай, Джорджи. Пришло время надеть твое платье. Джорджи перекатилась на живот, оттолкнулась и соскользнула с кровати, поднимаясь на ноги. — Трэвис здесь? Прибывают ли гости? Бетани отодвинула занавеску в спальне и вытянула шею, чтобы лучше видеть улицу. — Да, он переодевается в домике у бассейна. И, похоже, у нас есть несколько прибывших. Кто этот лощеный парень с не менее лощеной дамой под руку? Джорджи бочком подошла к окну. — Это агент Трэвиса, Донни, и его девушка, я полагаю? — Она улыбнулась. — Донни действительно до мозга костей спортивный агент махинатор, но я втайне люблю его. Если бы он не сказал Трэвису привести в порядок свой имидж, чтобы выиграть выступление комментатора, мы бы никогда не притворились, что встречаемся, и, ну… — Все еще краснея от произошедшего, она указала на свою причудливую свадебную прическу. — Ты же знаешь, чем это обернулось. — Вы бы оказались вместе, несмотря ни на что, — сказала Вивиан, допивая шампанское и ставя бокал на комод. — Я видела, что он подходил, за милю. Сестры обменялись ухмылками. — Давай наденем это платье. — О, — сказала Джорджи. — Давай подождем Рози. — Я здесь! — Третья участница их трио проскользнула в дверь и беззвучно закрыла ее за собой. — Извините, я опоздала. Доминик всегда забывает, как завязать галстук, когда у нас есть одна чертова минута, чтобы выйти из дома. Бетани промурлыкала. — А потом упомянутый галстук оказался на полу… — Девочки, — фыркнула Вивиан, приглаживая прическу. — Зная этих двоих, галстук, вероятно, оказался у нее на запястьях. — Мама! — закричали Бетани и Джорджи. — Что? Я член Лиги “Только Мы” с карточкой в руках. Я не виновата, что ты слишком много болтаешь на собраниях после того, как выпьешь слишком много текилы. Бетани потребовалось время, чтобы прийти в себя, затем подошла к Рози, чья бронзовая кожа светилась в темно-зеленом шелковом платье, таком же, как у Бетани. — Ты выглядишь потрясающе. — Аналогично. Я так рада, что мы выбрали более короткую длину. Я планирую танцевать. — Рози крутанула бедрами, отчего подол платья задевал середину бедра. — Но мне больше интересно увидеть Джорджи в белом. — Она шагнула к Джорджи и притянула ее в крепкие объятия. — Давай сделаем тебя невестой.