— Если вы помните, когда мы впервые прибыли в проект "Судный день", задний двор был больше похож на джунгли, — раздался голос Слэйда, его ботинки заскрипели и остановились на самом краю входа в спальню. Бетани вцепилась в футболку Уэса спереди и ждала, взрыв смеха застрял у нее в горле. — Благодаря экстремальному ландшафтному дизайну и решению руководства Бетани сэкономить немного денег с помощью штампованного бетона, жилое пространство на заднем дворе действительно начинает собираться вместе. Я вижу, что новые домовладельцы наслаждаются многими маргаритами… — Слэйд оборвал себя. — Оу. Уххх. Это… не часть дизайна. Бетани фыркнула и захихикала, и Уэс шикнул на нее сквозь свой собственный сотрясающий плечи смех. — Хорошо, — крикнул директор. — Кто нарисовал член? Она потеряла самообладание, уткнувшись в Уэса и толкнув его назад к стене дома. Он поймал ее, и они оба не смогли сдержать своего веселья. В какой-то момент они перестали смеяться и просто уставились друг на друга, улыбки исчезли. Желание нахлынуло на нее, как пенистая океанская вода, нагретая солнцем — и это было не то желание, которое можно отложить или умерить. Нет. Это было большая, ошеломляющая и великолепная потребность. — Ты нужен мне, — выдохнула она. — Прямо сейчас. Его веки на мгновение прикрыли глаза. — Слава Богу. — Он пожевал губу, казалось, обдумывая их варианты. — Ты мне доверяешь? — Да, — ответила она без колебаний. Уголок его губ приподнялся, его теплая рука ласкала ее лицо. — Хорошо. — Его прикосновение опустилось на запястье Бетани, и он потащил ее на задний двор, прямо в толпу интернов и операторов — и Слэйда, — которые глазели на цементный член. — Вау, — сказал Уэс, ступая по мокрому цементу на лестницу, которая вела в спальню, помогая Бетани подняться за ним. — Вы, люди, готовы на все ради рейтингов. Директор сверкнул глазами. — Все перерыв на обед, — пробормотал он. — Мы можем привести этот член в порядок, пожалуйста? Они бежали бок о бок по коридору дома, оба еле сдерживая смех. Когда они добрались до ванной, Уэс втолкнул ее внутрь и запер за ними дверь. Новые светильники еще не были установлены, поэтому единственным источником света в маленькой комнате была щель под дверью. И это было обидно, потому что Бетани хотела его увидеть. Она не хотела закрывать глаза и просто проходить через это, она хотела наслаждаться тем, что они вот так вместе. Запыхавшиеся, возбужденные и лишенные всякого стыда. Уэс потратил ноль времени, прижимая ее к дальней стене, их руки соприкасались в спешке, чтобы расстегнуть молнию на его штанах. Решив, что она держит эту жизненно важную часть под контролем, Бетани провела ладонями по всему его прессу, спускаясь ниже и лаская его мускулистую эрекцию через джинсы. — О Боже мой. — Что? — прохрипел он, наклоняясь достаточно, чтобы сорвать с нее штаны для йоги и трусики, отбрасывая их в темноту. Пакет из фольги порвался, за ним последовал звук разворачивающегося латекса. Это происходило. Они действительно делали это. Занимались сексом в доме, полном людей. Незаконность этого только усилила ее настойчивость. Кем она была теперь? — Ты просто… — ответила она на его сжатый рот, голосом, пропитанным беззастенчивой честностью. — Ты становишься таким твердым так быстро. С приглушенным стоном Уэс прижал Бетани к стене. Не успела она закинуть ноги ему на бедра, как он зажал ей рот рукой и вонзил в нее свой толстый член. Без капли нежности. Ее глаза наполнились слезами от чистого удовольствия от грубого вторжения. О, это было так приятно. Невероятно. Она была более чем готова к нему, и ей нравилось, что он не заставил ее ждать. Никаких игр между ними. Просто отдавать и брать. — Скажи это еще раз, — потребовал Уэс ей на ухо, медленно убирая руку с ее рта. — Ты становишься таким твердым так быстро, — сказала она в спешке, прикусив нижнюю губу, чтобы сдержать стон, потому что он двигался, двигался, его бедра двигались, как хорошо смазанная машина. — Это верно. — Он втиснул свои руки между Бетани и стеной, крепко обхватив ее голый зад, врезаясь в нее и удерживая себя глубоко. — Ты ведь больше не жалуешься на мой возраст, правда, дорогая? — Нет, — выдохнула она. — Нет, — эхом отозвался он со стоном, медленно погружая свой член в ее, прихватывая зубами ее верхнюю губу. — Чтобы лучше служить тебе, Бетани. Спазм застал ее врасплох, ее интимные мышцы сжались вокруг него. С достаточной силой, чтобы заставить ее судорожно втянуть воздух. — Не останавливайся. — Она крепче обхватила ногами его двигающиеся бедра. — Пожалуйста. Пожалуйста. Я никогда в жизни не была такой мокрой. Уэс зарычал в изгиб ее шеи, и его порывы стали бешеными. — Черт. Я собираюсь взорваться так быстро, детка. Ты должна… Ты должна кончить. Осознание того, что Уэс, как и она, балансирует на грани, было опьяняющим. Она почти не могла противостоять давлению, нарастающему между ее ног, его размер увеличивался каждый раз, когда он входил в нее. Подготовка к выпуску. Они были двумя напряженными обнаженными телами в темноте, отчаявшимися, голодными. Она вцепилась ему в шею, потянула за волосы, вонзила пятки в его торчащую задницу. Невозможно было усидеть на месте, когда огромный ствол его члена безжалостно терся о ее клитор, а его палец касался нетронутого кольца ее заднего входа, дразня его, поглаживая его. Боже. Боже. В коридоре раздавались голоса, скрипел пол. Даже дверная ручка в ванной скрипела, как будто кто-то пытался ее повернуть, а Уэс не останавливался. Он соединил их рты и поцеловал ее так, словно у них никогда не будет другого шанса. Его язык двигался в такт с нижней частью тела, и это было уже слишком. Сенсорная перегрузка. Темп Уэса стал невыносимым, и бедра Бетани неудержимо задрожали от их положения на его бедрах. — Я собираюсь, — прошептала она, цепляясь за его плечи, как морская звезда за скалу. — Я…оххх. Сейчас, сейчас, сейчас.— — О Господи, слава богу, — хрипло признался он, безжалостно врезаясь в нее. — Киска слишком хороша, детка. Я не могу сдерживаться. — Жестче, — выдохнула она, зарываясь пальцами в его волосы и притягивая его рот к своему, удовлетворенная тем, как по-звериному он атаковал ее губы. Ее кульминация сигнализировала о своем скором приближении горячими импульсами, которые становились все более и более интенсивными. — Вставь в меня посильнее. — Христос. Закрой свой идеальный маленький ротик, Бетани. Я пытаюсь не порвать гребаный презерватив, — процедил он сквозь зубы, но, несмотря на это, долбил ее быстрее и сильнее, его губы двигались по ее губам, пробуя на вкус, их языки соприкасались и сплетались. Его хватка на ее заднице стала жестокой, он использовал свои руки, чтобы дернуть ее вниз в свои движения — и его свирепость щелкнула выключателем внутри нее, удовольствие хлынуло в ее живот и затопило ниже, давление нарастало до боли, прежде чем взорваться. — Черт возьми, — выдавил Уэс, крепко прижимая ее к стене своими бедрами, его сильное тело сильно дрожало. — Боже, детка, — выдавил он сквозь стиснутые зубы, переводя дыхание. — Красивая женщина. Такая красивая, ты знаешь это? Ты заставляешь меня кончать так сильно. Они как бы просто растаяли у стены, руки Уэса обнимают ее, его восстановительное дыхание развевает волосы на ее виске. Его член выскользнул из нее, и она сразу же упустила связь, но успокоилась, когда его большой палец нашел основание ее шеи и начал массировать круги там, его губы начали покрывать поцелуями линию ее волос. Благоговейно. Предвидя ее потребность в утешении еще до того, как она возникла. И это внимание, эта забота заставили любовь внутри нее забить гейзером. Это потрясло ее своей силой. Скажи это. Скажи, что ты любишь его. Должно быть, было слишком рано произносить эти слова. Эоны слишком рано. Они едва привыкли к идее встречаться исключительно друг с другом. Что, если она испытывала к Уэсу более глубокие чувства, чем Уэс к ней? Нет, лучше двигаться помедленнее. Держать руку на пульсе реальности и убедиться, что Уэс чувствовал то же самое по отношению к ней, прежде чем она раскроет свои чувства. И все же… Ее сердце болело от желания что-нибудь сделать. Чтобы выразить дикое чувство внутри нее. Казалось, она не могла подавить это. — Бетани? — Что, если вы с Лаурой переедете ко мне? — Слава Богу, что наступила темнота. Как только эти слова слетели с ее губ, она почувствовала их масштаб, и паника сдавила ей горло, как кулак. Его лицо, вероятно, было маской крайнего ужаса. Она даже не слышала его дыхания. Был ли он мертв? Да, наверное, от шока и страха, что его кролика сварят. — Я имела в виду… в качестве чисто делового соглашения. Вам нужно где-то жить, и, ну, ты сказал, что суд должен будет подтвердить стабильность условий ее проживания, и я просто подумала, знаешь, мой дом подходит под этот законопроект. И у меня есть две дополнительные спальни, которыми никто не пользуется. Это просто кажется, что я не знаю… Я не знаю. — Деловое соглашение, — медленно произнес Уэс. Благодарная, что он вообще заговорил, Бетани торопливо продолжила: — Ну, конечно. Я имею в виду, мы же не переезжаем жить вместе. Это было бы безумием. Так скоро… Уэс долго молчал. — Мне нужно видеть твое лицо, пока мы ведем этот разговор, Бетани. Это было "нет"? Возможность отказа сжала ее дыхательное горло. О Боже, у нее закружилась голова. Она сползла по стене и нащупала свое нижнее белье и штаны для йоги, прислушиваясь к лязгу и молнии, с которыми Уэс застегивал джинсы, избавляясь от презерватива. Тишина была удушающей, пока ее не заполнил рев в ушах. Как только дверь открылась, она собиралась извиниться и пойти провести день, прячась в своем шкафу с бутылкой текилы. О чем, во имя всего святого, она думала? Уэс опередил ее, открыв дверь, и выражение его лица стало шокированным тем, что он увидел на ее лице. — О Господи, — усмехнулся он, хватая ее за талию, прежде чем она смогла убежать. — Нет. Ты остаешься на месте. — Мне нужно идти… — Ты могла бы, но я просто догоню тебя. Ее губы сжались в прямую линию, и она уставилась на его плечо, желая, чтобы ее сердце перестало кататься колесом. — Что? — Что? — Он приподнял ее подбородок, чтобы она могла засвидетельствовать его недоверие. — Ты попросила меня переехать к тебе, а потом назвала это деловым соглашением. Примерно через тридцать секунд после того, как мы сожгли этот гребаный мир дотла. Подай на меня в суд, если я не могу понять, где, черт возьми, мы находимся. — Я просто знаю, что хочу помочь, — прошептала она. Уэс внимательно вгляделся в ее лицо. — Это единственная причина, по которой ты хочешь, чтобы я был там? — Конечно, это не так. Она не только любила этого мужчину, но и обожала ребенка. Но незащищенная и уязвимая, Бетани могла только слегка покачать головой. Должно быть, этого было достаточно, потому что в глазах Уэса зажглась привязанность. Он наклонился и поцеловал ее в лоб, сказав: