– Я бы хотела вас кое-кому представить. – Не надо, мы знакомы, – сказал Курилов. Пожалуй, он поторопился, не дав хозяйки назвать имя своего гостя. Кир сидел за столом, читая вслух словарь фразеологизмов русского языка, который ему подарили. – Ты только послушай, – приставал он к матери, и та ворчала, недовольная его новой забавой. – Боюсь, что я к этому причастен, – признался Курилов. – Я рассказывал вашему сыну про пилотов. ИИ распознавал голосовые команды и мог перехватывать переговоры земли-воздуха во время рейса, поэтому от стандартного набора фраз пришлось отказаться. Люди вынуждены были идти на разные уловки, но сервис ИИ имел доступ ко всем словарям, и обмануть его было нелегко. Употребительные словосочетания система распознавала без труда. В ход пошли фразеологизмы, это всегда самое сложное при освоении любой культуры. Кир оторвался от словаря, тема разговора его интересовала. – Мам, пилоты прибегли к детским скороговоркам и считалкам. «Шла Саша по шоссе и сосала сушку», – раздавался голос в эфире. ИИ определял ключевые слова «шоссе», тогда как человек имел в виду круговое движение. Курилов улыбнулся: – При более сложных маневрах пилоты прибегали к детским стишками. «Ехали медведи на велосипеде», – объявлял ведущий звена. «Животные»+»вид транспорта» определял ИИ. Тогда как знающие люди понимали, что речь идет о порядке следования: впереди звеньевой с сопровождением, а потом остальные. – Едут и смеются, пряники жуют, – вспомнила Женя. – Причем тут пряники? Инспектор тоже присоединился к разговору. – Пилоты не выходили в рейс без ракет. Никакой агрессии. Просто для отражения возможного нападения. Отсюда и «пряники». – Совершенно верно. Вашей специальностью тоже были авиаперевозки, – заметил Курилов. Инспектор сказал, что его функции перешли к ИИ, а его перебросили на другой участок: тестирование сервисов специальными корпоративными командами для разработки чётких правил их последующего использования. Так что разбираться с ДТП с участием таких устройств входило в его обязанности. Отчасти это напоминало функции следователя, а он являлся юристом по образованию. Правительство намерено рассмотреть введение новых этических правил использования интерактивного ИИ. – Молодец, что продолжаешь бороться, – подбодрила его Женя. Он скривился. Ничего общего со следственной практикой его действия не имели. – Я собираю статистические данные, а ИИ сервис экстраполирует наиболее вероятностный вариант. – И какой вывод вы сделали из происшествия? – не выдержал Курилов. – Если разобраться, то выбирать не из чего. У всех работников имеются датчики, у погибшей он отсутствовал. По этой причине машина совершила наезд на человека. – Датчики служили причиной наездов, поэтому жнецы от них избавлялись, – возражал Курилов. – И вы помогали им? – Да. Хочу, чтобы вы учли это, когда будете разбираться. Инспектор ответил, что для этого его сюда и послали, и попросил подбросить до барака, где ему предстояла встреча со жнецами. Послушать его выводы собралась вся команда сезонников. Они работали жнецами не один год и могли рассказать десятки историй из практики. Они и прояснили некоторые производственные моменты. Наезду на людей способствовал автопилот, управлявший комбайном, но изучить этот вопрос не удалось: нейросеть заблокировала данные как «клеветнические», поскольку они наносили урон деловой репутации фирмы-изготовителя. Инспектор, агент холдинга, выслушивал мнения, пытаясь разобраться, что произошло. Через час беседы у него остался только один слушатель, Курилов. Прочие разошлись по домам, им предстояло рано вставать. – Ладно, выкладывайте, что вы мне собирались сообщить, – сказал инспектор. Курилов заметил, что торговцы органами очень вовремя оказались на месте происшествия. Не исключено, что тут сработали утечки информации, в которых упрекали сервисы ИИ. – Этим займутся другие люди, – поморщился инспектор, тема была ему неприятна. – Вы лучше расскажите, почему вас уволили из авиации. В последнем рейсе Курилов страховал пилота с ИИ, который полностью осуществлял полет. Выполнялась реализация совместной работы человека и машины, когда роботы отвечали за решение простых технических задач, а пилоты принимали решение в критической ситуации. Надзирающим инспектором являлся робот, который во время полёта обронил где-то свой телефон последней модели. За всем этим основная цель отошла на задний план, и вместо того, чтобы заниматься отладкой функций ИИ, выполнявшим роль второго пилота, они искали этот телефон, и когда он нашелся в вещах Курилова, тот ответил, что считает это недоразумением. – Мне предъявили обвинение. Судимость условная, но она до сих пор не снята. – А место инструктора вас интересовало бы? – спросил инспектор. Взятка – именно так следовало расценивать предложение – была подозрительно высокой. – Я больше не намерен служить, – ответил Курилов. – Нет? – Нет. Не трудитесь заходить еще раз. Я не передумаю. Разговор следовало бы закончить раньше. Мальчик болтался неподалеку, ждал, когда они закончат. – Я с ними договорился. Ничего опасного. Скажи матери, если она переживает. – Хотите, я вас выведу отсюда коротким путем. – А что взамен? – поинтересовался Курилов. – Электронный блок от комбайна. – Годится. Если покажешь, где здесь можно заправиться дизелем, получишь еще один. За всеми волнениями он так и не узнал имя инспектора. Мальчик сдержал слово. По гравийной дороге они добрались до самого склада и заправили полный бак дизелем, да ещё налили топлива в канистру. Взамен Курилов отдал два электронных блока. Куда Кир их девал, осталось для него тайной. Насос давно вышел из строя, и Курилов приспособил для работы черпак из пластиковой бутылки. Мальчик подгонял его, нужно было выдвигаться, пока комбайны не перевели на другую локацию. Перегруппировка машин осуществлялась по ночам. – Откуда ты знаешь про ночной режим работы? – удивился Курилов. – Жнецам и не такое известно, – похвастался он. Гордость не позволяла ему признаться. что он работал жнецом. Когда они выезжали, вдалеке уже тарахтели вышедшие на ночную смену комбайны, специально подавая звуковые сигналы во избежание наездов на пешеходов. Управление по безопасности движения пыталось обезопасить людей от электрических агрегатов, которые практически не издавали звуков. Однако владельцам машин удалось добиться разрешения не включать фары, чтобы компенсировать затраты на звуковые сигналы. Так что ночная встреча с комбайном не предвещала ничего хорошего. Следующая в одиночку машина являлась хорошей мишенью для агрегатов, контролирующих территорию. В том, что комбайны выполняют сторожевую функцию, Курилов не сомневался. Они запаздывали к воскресному ужину, но мальчик заверил, что их ждут. Стол был накрыт, а на блюдах были яства, которых Курилов никогда не пробовал. Хозяйка отлучилась, чтобы переменить платье, и явилась в длинном вечернем наряде, делавшим её неотразимой. Такие ухоженных женщин Курилов встречал только среди пассажирок в бизнес-классе, а в этом районе – ни разу. Он подумал, что титановая пластинка для мальчика обошлась в целое состояние, между тем семья жила в простом доме. Кем бы ни работала его мать, всем распоряжался агрохолдинг, а там не любили швырять деньги на ветер. Кир скинул рюкзак у входа и поторопил мать с горячим. Они с дядей Сашей голодны, как жнецы. По словечкам, которыми обменивались мама и сын, по ласковым взглядам, которым они обменивались, можно было угадать намек на тайну. Мальчик был слишком мал, чтобы работать жнецом, и его объяснение казалось детским бахвальством, но мать заступилась: – Кир выходил в поле на один день. Произошел несчастный случай, но мы получили компенсацию. – Жнец – это вы, Женя? – спросил Курилин. – То было раньше. Теперь у меня все в порядке. Здесь можно неплохо устроиться, если найдется покровитель. Жнецами тут работали все жители, и сама Женя начала трудиться, еще когда училась в выпускном классе. У неё имелись способности к программированию, хотя возможностей вырваться не было, так что какое-то время пришлось перебиваться сезонной работой. В отдаленных районах агрохолдинг использовал старую технику, которая часто выходила из строя, и требовался оператор, чтобы вновь запускать беспилотные комбайны. – Что я вам рассказываю, вы теперь исполняете эту работу. Теперь на эту должность ставят инженера. – Муж меня отговаривал, я и вправду не годилась для этой работы. Когда комбайн неожиданно развернулся и пошел на меня, я простилась с жизнью. К счастью, все обошлось. Только мой брак распался. Когда произошло несчастье, муж винил в этом только меня. – Я ее оттолкнул, и она не пострадала, – вмешался Кир. В тот день мальчик находился на поле случайно. Мать везла его в город на секцию шахмат, когда ей пришел срочный вызов явиться на поле. Она направилась к комбайну, чтобы определить причину поломки. Как правило, виной всему были электронные блоки – они не выдерживали тряски и вибрации, поэтому часто выходили из строя. Все, что от нее требовалось, это удалить старый блок и поставить новый. – Нам удалось доказать, что инициатором происшествия являлся комбайн. По неустановленной причине он сменил траекторию и направился в зону, где находились мы с Кирой. Никаких подробностей я рассказывать не могу, потому что дала подписку о неразглашении. Фирма выплатила хорошую компенсацию, так что мы ни в чем не нуждались. Киру сделали операцию, залатали череп титановой пластиной. Я смогла закончить университет и получить хорошую работу. Можно сказать, мы оба остались в выигрыше, – горько вздохнула она. – Мам, скажи дяде Саше, что мне можно доверять. Она отвела глаза: – Пожалуйста не впутывайте его никуда. Он и так настрадался. Курилин не спросил у женщины, чем она занимается сейчас. Он встречал её в офисе агрохолдинга, но она не афишировала их знакомство. При случайных встречах Женя принимала равнодушный вид, и Курилов тоже отводил взгляд, хотя его сердце замирало всякий раз, когда она проходила мимо. В лифте он отодвигался, чтобы случайно не коснуться её. Тронуть её – все равно, что приложиться к святыне. Сейчас он попытался добиться откровенности: – Я за вами наблюдал в офисе. У вас в сумке ноутбук, тот, который вы прячете под пучком петрушки. Агрохолдинг не одобряет проникновение в корпоративную сеть с посторонних устройств. Сегодня моргало электричество, кто-то пытался взломать сеть электрокомпании. Я умею делать выводы. Вы взяли заказ на взлом? – Нет, обычная тренировка. Я думала, что у меня получится. – Кто вы?