– У нас городок-то маленький! На одном конце чихнешь, на другом конце услышишь «Будьте здоровы!». Так-то. Говорят, их милиция сегодня постреляла. Так они умудрились тоже нескольких милиционеров ранить. – Да что же они тут могли делать-то? – опять недоверчиво спросил Валера. – Это вы пока еще молодой и не сталкивались в жизни со сложными ситуациями. Вам такого не понять! – поджав губы, многозначительно ответила женщина. – Возможно, вы правы, – задумчиво проговорил ее молодой собеседник и потер шрам, рассекающий бровь на две части. – А у нас тут, оказывается, такие страсти кипят, что похлеще мексиканских сериалов будут! Валера облокотился на стойку и с заинтригованным видом спросил: – Это вы, о чем? – А о том! У одного нашего местного паренька из таксистов жена ушла к другому. А этот другой закрутил попутно шашни еще и с соседкой! Так вот, его новая дамочка наняла этих бандитов, и, когда ее хахаль был с соседкой, убийцы ворвались в квартиру. Мужика тяжело ранили, а любовницу убили наповал. Вот же ужас-то какой! Говорят, милиция и деньги при них нашла, которые им дамочка за убийство заплатила. – Так, может, это таксист убийц нанял? – предположил молодой человек. Администраторша убежденно замотала головой. – Мне подруга моя Светка рассказывала, у нее муж в милиции работает, что таксист уже несколько дней назад пропал. Может, уехал куда с горя, а может… – женщина понизила голос и опять опасливо огляделась по сторонам, – а может, тоже уже убит. Говорят, кое-кто видел, как его в машину связанным заталкивали какие-то люди. Вот так-то… И что же это за времена такие лютые настали, а? Кошмар! Раньше, при советской власти, такого у нас никогда не было. Был тихий, спокойный город, у нас люди даже двери на замок не закрывали. Раскланявшись со словоохотливой администраторшей, Валера поднялся в номер. Астахов сидел с телефонной трубкой, прижатой плечом к уху, и что-то сосредоточенно записывал в блокнот. Иногда он о чем-то коротко переспрашивал собеседника. Валера молча присел на кровать в ожидании, когда Игорь Николаевич закончит телефонный разговор. Наконец тот, попрощавшись, повесил трубку и повернулся к Валере. – Я кое-что выяснил по поводу содержания записки, которую ты нашел в кармане куртки наших ночных дебоширов. С твоих слов в ней было следующее, – Астахов перелистнул несколько страниц в блокноте и, найдя нужную запись, прочитал ее вслух: «1). Найти дочьСемы Седого. Григорьеву Марию Ивановну, работает в банке. 2). Иноземцев Виталий. Друган Слона, должен Климу 20 шт. баксов, ул. Прогресса, 17, кв. 5». Итак, Сема Седой – это Семен Борисович Седов, вор в законе, проживающий здесь, в Глуховецке. По данным наших коллег из МВД, Седов уже давно отошел от дел после смерти гражданской жены и сына. Осталась дочь – Григорьева Мария Ивановна. Та самая, о ком нам рассказывал буйный друг босса местных таксистов. О ней и ее отношениях с отцом практически ничего не известно, кроме того, что она проживает тоже где-то здесь, в Глуховецке. По непроверенным данным, Седов тяжело болен и давно утратил вес и влияние в криминальной среде. Однако не исключено, что он все еще имеет некоторые связи среди местных ментов на низовом уровне. С Иноземцевым, судя по всему, тут все просто. Он задолжал Климу бабки, и тот поручил своим обезьянам взыскать должок. Видимо, стрельба на улице Прогресса и была моментом беседы с должником. Тут для нас интересен только один факт. Судя по записке, Иноземцев был каким-то боком связан со Слоном. План наших действий следующий. Чтобы в конце концов выйти на Слона, который, я уверен, окопался где-то здесь, нам необходимо, во-первых, побеседовать с Седым и по возможности с его дочерью, раз она была отмечена в записке, а во-вторых, надо найти и расспросить этих двух климовских оболтусов, чтобы выяснить, что им удалось узнать насчет связи Иноземцева и Слона. – Боюсь, что с этим мы уже опоздали, – ровным голосом произнес Валера и передал свой разговор с администраторшей-болтушкой. – Ну что ж, в таком случае беседуем с Седым, а заодно постараемся отыскать его драгоценную дочурку. Если папаша окажется упрямым и не захочет оказать нам содействие в поиске Слона, то, может, она поможет нам его переубедить? – проговорил Астахов. – А пока надо позвонить Седову и договориться о визите. Он снял трубку телефона и, глядя в блокнот, набрал номер. После третьего гудка трубку сняли, и послышался ровный мужской голос. Астахов представился и попросил к телефону Семена Борисовича. Мужчина ответил, что вообще-то Семен Борисович тяжело болен и, возможно, спит, но на всякий случай он сейчас узнает. После продолжительного ожидания мужчина ответил, что Семен Борисович готов принять сегодня в восемнадцать часов. – Ну, блин, просто запись на прием к английской королеве! – раздраженно проворчал Астахов после телефонного разговора. Тем не менее он жизнерадостно подмигнул Валере. – Думаю, сегодня мы наконец выясним, куда делся Слон и где деньги. – Я в душ, а потом вздремну пару часиков, – равнодушно проговорил Валера и пошел в ванную комнату. Астахов проводил его задумчивым взглядом, после чего с довольной улыбкой углубился в записи своего блокнота. Глава 33 Капитан Гулевский сидел в своем кабинете и задумчиво смотрел в окно, в который раз взвешивая возможные риски от последствий своей затеи, но искушение было слишком велико. Наконец он решился поднять трубку и набрать выученный наизусть номер телефона. Раздалось несколько гудков, и наконец на другом конце послышался приятный женский голос: – Здравствуйте, казино «Монтана», меня зовут Анастасия, чем я могу вам помочь? – Это капитан Гулевский Сергей Дмитриевич, городской отдел внутренних дел Глуховецка, мне нужен Клим Викторович, – строгим казенным голосом произнес капитан. – Прошу прощения, Клима Викторовича в настоящий момент нет на месте, но если вы оставите свой телефон, то, как только он появится, сразу вам обязательно перезвонит, – проворковала дежурным голосом девушка. – Хорошо, – ответил Гулевский и продиктовал свой номер телефона. Затем он в раздумьях опустился на стул и начал машинально перебирать какие-то документы на столе. Но, осознав, что не может ни на чем сосредоточиться, откинулся на спинку стула и опять уставился в окно. Еще не поздно было включить заднюю, но что-то подсказывало, что он выбрал хоть и рискованный, но верный путь. В тщетных размышлениях прошло минут двадцать, когда раздался телефонный звонок, заставивший капитана вздрогнуть. – Что надо? – послышался грубый начальственный голос Клима, не пожелавшего даже поздороваться. – Опять у вас кого-то грохнули? – Клим Викторович? Добрый день, это Сергей Дмитриевич Гулевский, я зам подполковника Неменялина, – бодро проговорил Гулевский. – Сегодня вечером я еду в Москву по долгу службы. Нам надо встретиться, есть разговор. – Надо кому, капитан? – Нам с вами. У меня есть предложение, которое вас наверняка заинтересует. – Да? И что же это за предложение? А скажи, капитан, твой начальник в курсе твоего предложения? – Нет, и я не буду обсуждать это по телефону. – А не боишься, что я ему об этом сообщу? – Конечно, у меня есть некоторое опасение на этот счет, но я полагаюсь на ваш здравый смысл. В противном случае ни вы и ни я не получим желаемого. – Красиво ответил, – задумчиво пророкотал Клим. – Ну что ж, давай встретимся. Запиши мой прямой телефон и позвони, как будешь в Москве, – Клим продиктовал номер и, не прощаясь, повесил трубку. Затем опять схватил ее, набрал номер и, дождавшись ответа, коротко рявкнул: – Пора ехать. В ожидании двух охранников, без которых он не делал ни шагу, Клим брезгливо скривился, представив, о чем с ним хочет переговорить этот глуховецкий капитан. К другим человечишкам, сидящим на бюджетных харчах, иногда приходится долго подходы мудреные искать, а этот сам бежит в пасть, да еще и по-собачьи в глаза заглядывает. Клим криво ухмыльнулся. Как подсказывал ему опыт, все наверняка сведется к простой идее: «Вам не нужен Неменялин. Давайте сотрудничать напрямую!» Клим задумчиво покачал головой – все, как всегда. Миром правят жадность и страх! Его философские размышления прервал короткий стук в дверь. Вошли два здоровых охранника и проводили шефа к машине. Закончив разговор с Климом, Гулевский достал платок и промокнул им выступившую на лбу испарину. Ему опять вспомнились пачки долларов, которые он увидел в столе подполковника сразу после визита Вацека. Тогда капитан забыл после совещания у начальника свою папку и, вернувшись, застал кабинет пустым. Секретарша куда-то на минуту отлучилась, и Гулевский в поисках папки заглянул в стол Неменялина. Ошарашенный увиденным, он тихо вышел из приемной в коридор и, убедившись, что его визит в кабинет шефа остался незамеченным, отправился к себе. За папкой он вернулся чуть позже, когда секретарь уже была на месте. С того момента Гулевский потерял покой. «Я рою землю в поисках этого чертового климовского родственника, разгребаю все дерьмо, какое свалилось после его пропажи, на меня недовольно косится весь личный состав, словно я виновник того, что они бессмысленно пашут суткам напролет, меня трахает в хвост и в гриву Неменялин. Вот только он за работу получает от Клима бабки, а я ненависть коллег и взыскания с угрозами перевода в какую-нибудь дыру на севере!» Сегодня ожидался особо яростный начальственный разнос. Задержание таксиста бесславно провалилось, так как тот самым пошлым образом просто не появился в аэропорту. Его яркая, заметная тачка тоже нигде не засветилась. «Единственное, что можно будет преподнести на совещании у подполковника как свою заслугу, так это допрос жены таксиста. Она сообщила, что ее бывший дал ей двадцать тысяч долларов, заняв у какого-то таинственного друга. Эти двадцать тысяч ее новый избранник задолжал Климу, и, судя по всему, именно эти деньги и были найдены у убитых климовских бандитов. Но это все – малое утешение перед большой поркой», – с тоской подумал Гулевский. Неожиданно он вспомнил о звонке Макарона, горе-информатора, мелкого плута, подрабатывающего на кладбище и постоянно с похмелья пытающегося втюхать Гулевскому какую-нибудь дурацкую криминальную басню за пару банок пива. Однако сегодня Макарон по телефону был особо настойчив и клялся, что у него есть бесценная информация о двойном убийстве на Ветрянке. Как всегда, разумеется, «за литр пивного оздоровительного бальзама». Об этой трагедии уже чуть ли не неделю гудел весь город, и наверняка Макарон выдаст какую-нибудь очередную расхожую чушь, витающую среди населения города, склонного к сплетням и выдумкам. Однако время до совещания еще было, и капитан все же решил навестить неугомонного помощника милиции. Через час Гулевский уже тормошил спящего на диване в кладбищенской сторожке Макарона. Тот сначала непонимающе-возмущенно что-то начал мычать, но, очухавшись, бодро вскочил и начал с энтузиазмом докладывать капитану то, что узнал. – Вчера у нас была аккордная работа, и нам вдова нормально проставилась, – начал, как всегда, издалека Макарон. – Мы культурно посидели, как полагается, помянули усопшего, и ребята куда-то ушли, а я тут за печкой в каморке прилег на диван, накрылся тулупом и уснул. А когда проснулся, слышу, два мужика разговаривают, они, видимо, после посещения могилки зашли умыться и меня за печкой не заметили. И вот один другому говорит, что, вероятно, менты в ближайшее время выяснят, что это Фикус климовских на Ветрянке грохнул, а значит, и Клим об этом тоже скоро узнает. А второй спрашивает: «Это сколько же уже душ у него на счету! Хреново это, что за Фикусом такой кровавый след тянется». Тут кто-то еще вошел в сторожку, и тогда эти замолчали и ушли. Ну, что, капитан, полезное сообщение? На пивко тянет? – ежась, спросил Макарон. – А ты их разглядел? – стараясь, чтобы вопрос прозвучал равнодушно, спросил Гулевский. – Да ты что! Мне вдруг так шугливо стало, что я, зажмурившись, еще с час мордой к стенке без движения пролежал, боялся, что они вернутся и поймут, что я их слышал. Один из них точно был пожилой. Голос такой хриплый, скрипучий, и дышал тяжело, а второй обычный, возраст по голосу и не поймешь, – выпучив глаза, произнес Макарон. – Ясно, – ответил Гулевский и протянул Макарону деньги: – Сам себе на поправку здоровья чего-нибудь купишь, – и, повернувшись, вышел из кладбищенской сторожки. Почему-то на этот раз он был абсолютно уверен, что Макарон не врет, но докладывать об этом сегодня на совещании капитан не захотел. Эта информация может очень пригодиться для другой цели. Глава 34 Часа полтора потребовалось Федору и Маше, чтобы осторожно спуститься вниз по тропе, серпантином ведущей к карьеру. Наконец они добрались до размытой глинистой дороги, по которой сновали тяжелые самосвалы. Первый же из них тут же остановился, как только Федор поднял руку. Парень, сидящий за рулем, открыл дверь и вопросительно кивнул головой. – До Валентиновки подкинешь? – спросил Федор. Парень молча утвердительно кивнул и махнул рукой, приглашая в салон. – А где именно вам остановить? – перекрикивая рев двигателя, спросил водитель. – Да где-нибудь поближе к центру, – ответил Федор. Парень опять кивнул головой. Под равномерный гул двигателя и монотонное раскачивание тяжелой машины Марьиванну быстро разморило в теплой кабине, и она начал клевать носом, погружаясь в тяжелый тревожный сон. Через несколько минут она почувствовала, что Федор ее тихонько толкает ногой. Девушка встрепенулась и незаметно покосилась на Савченко. Тот бросил на нее недовольный осуждающий взгляд. – Вы что, только приехали? – спросил парень, крутя баранку. «Всегда имей легенду. Она должна быть правдоподобной, простой, скучной и неинтересной. Ты и сам должен производить такое же впечатление» – вспомнились Федору слова Лехи. – Ага, мы из Глуховецка. Вот решили с женой здесь на работу устроиться. Пока приехали разведать, что тут и как. Нам сказали, что насчет работы надо с Петровым на карьере этот вопрос решать, но оказалось, что он только-только в деревню уехал. В общем, разминулись. Мы-то в Валентиновку на машине приехали, но нам мужик тут один сказал, что до карьера лучше на перекладных добираться, иначе застрять можно. Только время зря потеряли и перемазались, как черти! – с досадой в голосе проговорил Федор. Парень сочувственно закивал головой. – Я-то сам электрик, – уверенно проговорил Федор. – Мне друг сказал, что сейчас тут как раз электрики позарез нужны и платят нормально. А ты не в курсе, где этого Петрова искать? – спросил Федор. – Нет, не знаю. Тут же, видишь, все в основном лишь по два-три месяца пашут. Всех и узнать не успеваешь. Но платят действительно нормально и без задержек. Вам лучше про вашего Петрова в управе спросить. Я возле общаг остановлю, там в первом общежитии и управа находится. Зайдите спросите у них. Я думаю, девчата вам там помогут, – посоветовал водитель. Тепло распрощавшись с водителем, Федор и Марьиванна с сожалением вылезли из теплого салона и, дождавшись, когда машина уедет, начали решать, что же им делать дальше. На улице похолодало, и путешественники, ежась под порывами холодного осеннего ветра, растерянно оглядывались по сторонам. – Феденька, а ты, оказывается, мастер импровизированного вранья? – ежась от холода, с ехидной улыбкой тихо проговорила Маша. – Не импровизированного. Я эту историю в течение всего спуска к карьеру продумывал, – дрожа от холода, ответил Федор. – Я надеялась, что тут, возможно, есть какая-нибудь скромная гостиница, но, судя по всему, вряд ли, – грустно оглядываясь по сторонам, проговорила девушка. Валентиновка оказалась крохотной деревушкой, растянувшейся вдоль старой разбитой дороги в окружении таких же старых покосившихся одиноких домиков с запыленными, немытыми окнами. По дороге периодически медленно с натужным ревом в сторону железнодорожной станции проползали тяжелые груженые самосвалы. Единственными постройками, выделяющимися на сером, унылом фоне, были три двухэтажных общежития из белого силикатного кирпича, построенные, судя по всему, не так давно. Вокруг не было ни души.