– Вроде бы ссадины, – пробормотала Анна. – Именно так, – подтвердил Сингх. – Более или менее поверхностные повреждения кожи, в которых я обнаружил фрагменты асфальта и гравия. – Асфальта? – переспросил Дерек. – Что-то я не совсем понимаю, док. – Смотрите, – пояснил Сингх, – судя по расположению ран, она катилась кувырком по асфальту. Возможно, это означает, что Стефани сама выпрыгнула на ходу из машины и побежала в лес. Заключение Сингха вскоре было подтверждено двумя важными свидетельствами. Первым стал рассказ подростка, находившегося на отдыхе с родителями: по вечерам он встречался с компанией приятелей на пляже, вблизи которого мы обнаружили машину Стефани. Допрашивала его Анна, которой позвонили родители мальчика. Их встревожила шумиха в прессе, и они связались с полицией, полагая, что их сын, возможно, видел что-то важное. Они были правы. Согласно заключению доктора Сингха, смерть Стефани произошла в ночь с понедельника на вторник, то есть в ночь, когда она пропала. Подросток рассказал, что как раз 23 июня отошел в сторонку от остальной компании, чтобы спокойно поговорить по телефону со своей подружкой, оставшейся в Нью-Йорке. – Я сел на какой-то камень, оттуда была хорошо видна парковка, – рассказывал мальчик. – Там никого не было, я точно помню. А потом вдруг я увидел, что по тропинке из леса вышла молодая женщина. Подождала немножко, до половины одиннадцатого. Это я знаю, потому что как раз кончил разговаривать. Я в телефоне проверял. В эту минуту на парковку въехала машина. Девушку я видел в свете фар, потому и помню, что она была в белой футболке. Стекло со стороны пассажирского сиденья опустилось, девушка перекинулась парой слов с человеком за рулем, потом села рядом с ним. Машина сразу уехала. Это та самая девушка, которая умерла?.. – Я проверю, – ответила Анна, чтобы не пугать его напрасно. – Ты не мог бы описать машину? Может, ты заметил какую-нибудь деталь и она тебе запомнилась? Может, видел номер? Хотя бы часть? Или название штата? – Нет, простите. – А кто был за рулем, мужчина или женщина? – Не могу сказать. Слишком темно было, и все так быстро случилось. Да я особо и внимания не обратил. Если бы я знал… – Ты мне уже очень, очень помог. Значит, ты подтверждаешь, что девушка села в машину добровольно? – Да, совершенно! Она ее ждала, это точно. Мальчик был последним, кто видел Стефани живой. К его показаниям добавилось свидетельство одного коммивояжера из Хиксвилла, который явился в окружное отделение полиции штата. По его словам, в понедельник 26 июня он приезжал в Орфеа к клиентам. – Из города я выехал около половины одиннадцатого, двигался по 17-му шоссе в сторону автострады. Проезжая мимо Оленьего озера, я увидел на обочине машину с работающим мотором, обе дверцы были открыты. Мне, естественно, стало любопытно, я притормозил, подумал, может, кому помощь нужна. Бывает такое. – В котором часу это было? – Около 22.50. Во всяком случае, одиннадцати еще не было, это точно. – Значит, вы притормозили, и?.. – Ну да, притормозил, странно мне показалось, что эта машина тут стоит. Огляделся и увидел, что по склону кто-то поднимается, какой-то силуэт. Я подумал, что, наверно, кому-то срочно приспичило. Не стал дальше разбираться, решил, что если бы этому человеку нужна была помощь, он бы подал знак. Поехал своей дорогой, вернулся домой и выкинул это все из головы. Вот только сейчас услышал в новостях, что на берегу Оленьего озера в понедельник вечером произошло убийство, связал это с тем, что видел, и подумал, что это может быть важно. – Вы видели этого человека? Это был мужчина? Или женщина? – По силуэту больше похоже на мужчину. Но темно слишком было. – А машина какая? Судя по тому немногому, что описал свидетель, речь шла о той же машине, какую четвертью часа раньше видел подросток на пляже. Вернувшись в кабинет Анны, мы связали во едино все детали и восстановили хронологию последнего вечера в жизни Стефани Мейлер. – В восемнадцать часов она приезжает в “Кодиак”, – сказал я. – Кого-то ждет – видимо, убийцу, – но тот не показывается, а тайком следит за ней в ресторане. В двадцать два часа Стефани выходит из “Кодиака”. Вероятный убийца звонит ей из ресторанного таксофона и назначает встречу на пляже. Стефани встревожена и звонит полицейскому, Шону, но тот не отвечает. Тогда она направляется на место встречи. В двадцать два тридцать убийца заезжает за ней на машине. Она соглашается в нее сесть. Значит, она ему более или менее доверяет или, возможно, с ним знакома. Анна прочертила красным маркером на громадной карте района, висящей на стене, предположительный маршрут автомобиля: отъехав от пляжа, должен был свернуть на Оушен-роуд, затем на 17-е шоссе на северо-восток, вдоль озера. От пляжа до Оленьего озера было пять миль, то есть четверть часа на машине. – Около двадцати двух сорока пяти, – продолжал я, – Стефани, понимая, что ей грозит опасность, выпрыгивает из машины и бежит по лесу; убийца нагоняет ее и топит. Он забирает у нее ключи от дома и едет туда, вероятно, в тот же вечер, в понедельник. Не найдя ничего там, проникает в редакцию и выносит компьютер Стефани, но и там его ждет облом. Стефани была слишком осторожна. Чтобы выиграть время, он в полночь отправляет эсэмэску Майклу Берду, зная, что тот главный редактор газеты; он все еще надеется завладеть результатами расследования Стефани. Когда он понимает, что полиция штата подозревает исчезновение человека при невыясненных обстоятельствах, все ускоряется. Убийца возвращается в квартиру Стефани, но тут появляюсь я. Он меня вырубает, а на следующую ночь приходит снова и поджигает дом, надеясь уничтожить так и не найденную документацию. Первый раз с тех пор, как началось это дело, у нас что-то прояснилось. Наши тиски начали сжиматься. Однако обитатели города пребывали на грани массового психоза, и первая полоса сегодняшней “Орфеа кроникл” подливала масла в огонь. До конца я это осознал, когда Анне позвонил Коди: – Ты читала газету? Убийство Стефани связано с фестивалем. Я сегодня в пять вечера собираю волонтеров в кафе “Афина”, мы думаем объявить забастовку. Мы не чувствуем себя в безопасности. Возможно, фестиваль в этом году не состоится. * * * В это время в Нью-Йорке Стивен Бергдорф с женой возвращались домой пешком. – Я знаю, у журнала сложности, – ласково сказала ему жена, – но почему бы тебе все-таки не уйти в отпуск? Ты же знаешь, это пойдет на пользу нам всем. – По-моему, с точки зрения финансов, сейчас не время для сумасбродных путешествий, – резко одернул ее Стивен. – Сумасбродных? – возразила жена. – Моя сестра одолжит нам трейлер. Поедем по стране. Никаких особых расходов не потребуется. Доедем до Йеллоустонского национального парка. Дети мечтают побывать в Йеллоустоне. – В Йеллоустоне? Там слишком опасно, медведи и все такое. – Господи, Стивен, да что на тебя нашло? – рассердилась жена. – В последнее время только и делаешь, что ворчишь. Они подошли к дому, и Стивен вздрогнул от неожиданности: их поджидала Элис. – Здравствуйте, мистер Бергдорф, – сказала она. – Элис, какой приятный сюрприз! – пробормотал он. – Я принесла все нужные документы, вам осталось только подписать. – Ну, разумеется, – отозвался Бергдорф; актер из него был никудышный. – Документы срочные. Поскольку после обеда вас не было в офисе, я решила, что завезу их вам на подпись домой. – Очень любезно с вашей стороны, – поблагодарил Стивен, глупо улыбаясь жене. Элис протянула ему папку со всякими письмами. Он проглядел первое письмо, держа папку так, чтобы супруга ничего не видела, – рекламная рассылка. Изобразив на лице интерес, он взглянул на следующее письмо. Это был листок, на котором Элис написала: Наказание за то, что целый день не давал о себе знать: 1000 долларов. Снизу был приколот скрепкой уже заполненный чек на ее имя из его чековой книжки. Книжку она у него изъяла. – Вы уверены, что это корректная сумма? – дрожащим голосом спросил Бергдорф. – По-моему, дороговато. – Цена справедливая, мистер Бергдорф. За качество надо платить. – Ну, тогда подписываю, – еле выдавил он. Подписав чек на 1000 долларов, он закрыл папку и протянул ее Элис. Попрощался с кривой улыбкой и ринулся вместе с женой в дверь. Через несколько минут он уже звонил ей из туалета, пустив воду из крана. – Элис, ты рехнулась? – прошептал он, примостившись между унитазом и раковиной. – Где тебя носило? Исчезаешь, и ни слуху ни духу? – Мне надо было кое-куда смотаться, – промямлил Бергдорф, – а потом я заехал к жене на работу. – Смотаться? Это еще куда? – Мне велели никому не говорить. – Если ты немедленно все не расскажешь, я сейчас заявлюсь к тебе и все расскажу твоей жене. – Ладно, ладно, – взмолился Стивен. – В Орфеа я ездил. Послушай, Элис, Стефани убили… – Что?! И ты туда ездил, трижды кретин! Боже, ну почему ты такой кретин? Что мне с тобой делать, дурак ты безмозглый? Элис в бешенстве бросила трубку. Прыгнула в такси и отправилась в Манхэттен, в конец Пятой авеню, где расположены шикарные бутики. У нее есть тысяча долларов на карманные расходы, и она ни в чем себе не будет отказывать. Элис вышла из такси неподалеку от застекленной башни, где находился офис “Канала 14”, влиятельной частной телестудии. В конференц-зале на 53-м этаже генеральный директор Джерри Райс проводил совещание руководства канала: – Как вы знаете, наш рейтинг с начала лета сильно понизился, я бы даже сказал, катастрофически рухнул. Потому я вас и собрал. Мы должны срочно что-то предпринять. – Где главная проблема? – спросил кто-то из креативщиков. – Проблема с нашей восемнадцатичасовой программой. Нас заткнул за пояс “Смотри!”.