На женщине было пальто серо-дымчатого цвета из похожей на кашемир ткани. Волосы она зачесала назад, открыв тонкую шею и подчеркнув высокие широкие скулы и миндалевидные глаза. В последний раз Иона видел это лицо завернутым в грязный пластик, красным и покрытым волдырями от ожогов негашеной известью. Теперь кожа казалась чистой и гладкой. – Можешь его отпустить, Стефан, – велела женщина великану. – Сержант Колли не доставит нам хлопот. Великан разжал пальцы на запястье Ионы и отступил. Потирая руку, Иона размял пальцы. Господи, вот это силища. – Что все это значит? – спросил он. – Объясню в машине. Прошу вас, – добавила женщина, когда Иона не шевельнулся. – У меня мало времени. Я рискую, просто находясь здесь. Иона замялся. Он нагнулся за фонарем, но великан шагнул вперед и подхватил его с земли. Потом снова отступил, его маленькие глаза смотрели на Иону с полным равнодушием. – Прошу вас, – повторила женщина, указывая на внедорожник. Никто не возразил, когда Иона подошел к передней дверце и забрался на водительское место. Теперь его не могли просто так куда-то увезти, и от этого небольшого проявления упрямства Ионе стало легче. Женщина грациозно скользнула на пассажирское сиденье рядом с ним, когда великан открыл ей дверь. Иона с облегчением выдохнул, потому что телохранитель захлопнул за ней дверцу и занял пост на углу. – Спасибо, что согласились поговорить, – сказала женщина, повернувшись к нему. Ее духи источали пряный мускусный аромат, скорее пьянящий, чем дурманящий. При неярком свете в салоне ее лицо выглядело гладким и безупречным, на смуглой коже были едва заметны следы наложенной косметики. Волосы у женщины скорее прямые, чем волнистые, черты лица немного отличались от тех, что Иона видел раньше. И хотя девушке, назвавшейся Надин, явно было больше двадцати лет, сидящая перед ним женщина выглядела старше, пусть и ненамного. Когда она устраивалась на сиденье, ее лицо на миг оказалось в тени. От этого резко обозначились глазницы и скулы, показалось, что кости черепа выпирают сквозь кожу лица. Когда она наконец уселась, наваждение исчезло. Теперь, похоже, нервничала она. – Вы знаете, кто я? Иона замялся, но сходство оказалось слишком сильным для случайного. А для матери Надин женщина выглядела слишком молодой. – Вы очень похожи на свою сестру, – ответил он. Женщина благодарно кивнула: – Спасибо, но я не это имела в виду. Вы знаете, кто я такая? Она смотрела на Иону, словно догадываясь, что он знает, взгляд ее полнился напряженным вниманием, от которого становилось не по себе. Иона почувствовал, как в его подсознании что-то шевельнулось и начала вырисовываться куда более полная картина, о существовании которой он даже не подозревал. – Меня зовут Элиана Салим. – Женщина легонько взмахнула рукой. – Или, скорее, звали. Иона на мгновение лишился дара речи не столько от шока, сколько от переосмысления происходящего. Уилкс говорил, что у Салим есть младшая сестра, но также рассказал, что информатора Гевина убили и вырезали язык, а тело расчленили. Бывший сыщик не врал, в этом Иона не сомневался. И вместе с тем его не покидала уверенность, что сидящая рядом женщина говорит правду. Это возлюбленная Гевина, его агент-информатор. И старшая сестра Надин. – Мне сказали, что вы погибли. – Погибла Элиана Салим. А я нет. – Так как же вас теперь называть? – Это неважно. Вы были рядом с Надин, когда она умерла. Хотелось бы, чтобы вы мне об этом рассказали. Иона начинал приходить в себя. – Если вы хотели поговорить, почему ничего не сказали, когда я видел вас вечером несколько дней назад? – Я опешила и испугалась. – Салим, опустив глаза, посмотрела на сплетенные на коленях руки, ухоженные и с безупречным маникюром. На пальце ее блестело всего одно кольцо с просто оправленным в золото опалом, походящим на пойманный в ловушку лунный свет. – Я иногда приезжаю сюда, чтобы побыть на месте гибели сестры. Но увидеть вас я не ожидала. Удивление было взаимным, подумал Иона. – Вашу сестру не опознали. Откуда вы узнали, что она – одна из жертв? Салим внешне спокойно и невозмутимо разгладила складки на пальто. – В новостях говорили, что женщину звали Надин, что она предположительно с Ближнего Востока, к тому же она подходила под описание моей сестры. Этого хватало, но я поняла, что это точно она, когда увидела, что в деле замешан Маккинни. Иона бросил на нее тревожный взгляд. – Почему? – Для чего-то иного потребовалось бы слишком много совпадений. – Ее печальные темные глаза сверкнули золотом, как у кошки. – Когда я уехала из Сирии, Надин исполнилось пятнадцать лет. Она жила в Алеппо у дяди с тетей, но я надеялась заработать достаточно денег, чтобы перевезти ее сюда. Легально, а не так, как я тут оказалась. К сожалению, из-за сложившихся… обстоятельств к тому времени, когда я смогла попытаться с ней связаться, дядя с тетей погибли при бомбежке. Я узнала, что Надин уцелела, но стала одной из миллионов беженок, поэтому я никак не могла ее разыскать. С тех пор я старалась найти сестру. Я понятия не имела, что она в Англии, пока в новостях не увидела ее имя рядом с Маккинни. С трудом верилось, что он мог знать другую Надин, такого же возраста и с такими же приметами, мне стало очевидно, что это именно она. Она наверняка добралась сюда, чтобы попытаться найти меня, и умудрилась выйти на него в надежде, что он сможет помочь. Чего я не пойму – так это как она его разыскала и почему погибла именно здесь. Салим во второй раз назвала Гевина по фамилии. Причем с холодком, и от Ионы не ускользнуло, с каким внешним равнодушием она отнеслась к гибели бывшего возлюбленного. Все совсем не походило на роман, который описывал Уилкс. Но сам факт, что Салим сидела в машине, живая и здоровая, доказывал, что сыщик не знал всех подробностей дела. – Прошу меня простить, – проговорил Иона. – Не уверен, что смогу рассказать вам больше того, что вы уже знаете. – Вы были рядом. – Ее темные глаза впились в него испытующим взглядом. – Надин – единственный близкий мне человек. Я знаю, что она умерла долгой и мучительной смертью, но мне нужно услышать о случившемся из первых рук. Пожалуйста. Она коснулась пальцами его запястья, и Иона вдруг остро осознал ее близость. Он понимал, что им манипулируют, но Салим едва ли могла представиться в полиции ближайшей родственницей жертвы, считаясь погибшей. И Иона мог понять, почему ей хочется знать, как умерла ее сестра. Поэтому он и рассказал. Свое изложение он ограничил основными фактами, не вдаваясь в жуткие подробности, однако и не скрывая их. Когда он закончил, Салим принялась разглядывать кольцо с опалом, задумчиво вертя его на пальце. – Она очень страдала, когда вы ее нашли? – К тому моменту она сильно ослабела. Но все же попыталась меня предупредить, прежде чем на меня напали. – Как вы думаете, в том состоянии она смогла бы выжить? – Не знаю, – осторожно ответил Иона и тут почувствовал, что кривит душой. – Возможно. Салим провела длинными пальцами по щекам. – Спасибо. За то, что все мне рассказали, и за попытки спасти ее. – Жаль, что не смог сделать больше. – Мне тоже. В этих словах прозвучала скорее печаль, нежели упрек. Иона замялся, гадая, много ли он должен ей сказать. Но спросить показалось необходимым: – Вам что-нибудь говорит имя Даниэль Кимани? – Нет. Странно, что она, похоже, не выразила интереса, но ее следующие слова вышибли эту мысль из его головы: – Расскажите мне об Оуэне Стоксе. Иона замер. Подробности гибели сестры – это одно дело, но он тщательно избегал любого упоминания Стокса. – Откуда вы о нем знаете? – У меня есть… друзья. – Глаза с золотистыми искорками бесстрастно смотрели на него. От прежней ранимости не осталось и следа. – Они также рассказали мне, что этот человек подозревался в исчезновении вашего сына. Господи боже, подумал Иона. Царящая в машине атмосфера вдруг разом переменилась. – Что-что? – Именно то, что вы слышали. Мне нужно знать, как случилось, что мою сестру убили. Мне известно, что Стокса подозревают в убийстве Надин, Маккинни и остальных жертв. Мне также известно, что вы имели веские причины подозревать его еще до того. Это заставляет меня задуматься, так ли вы невиновны, как заявляете. Салим могла все это узнать только от того, кто имел доступ к материалам дела или к полицейским архивам. В любом случае она может знать и все остальное. О деньгах из квартиры Гевина и даже об убийстве Корин Дели. – Если вы это знаете, то вам должно быть известно, что меня уже допрашивали, – ответил Иона. – И если вы считаете, что ваша сестра погибла оттого, что я сводил личные счеты со Стоксом, вы ошибаетесь. До недавнего времени я не имел причин полагать, что мой сын погиб не в результате несчастного случая. О теперешнем деле я ничего не знал, пока не попал в пакгауз, и с тех пор я пытаюсь все понять. – А теперь? – спросила она. – В каком смысле – «теперь»? – Вы сказали, что верили версии о смерти сына в результате несчастного случая «до недавнего времени». А теперь вы думаете, что она на совести Оуэна Стокса? – Не знаю, – признался Иона. – Именно это мне бы и хотелось выяснить. – Тогда у нас есть нечто общее. – Она задумчиво посмотрела на него темными кошачьими глазами. – Я слышала, что вы с Маккинни крепко дружили. – Мы рассорились много лет назад, однако рискну предположить, что вам это тоже уже известно, – ответил Иона. – И, упреждая ваш вопрос, скажу, что понятия не имею, что Гевин делал в пакгаузе или что происходило между ним и Оуэном Стоксом. До сегодняшнего вечера я даже не знал, что у Надин есть сестра. Так вот, я ответил на ваши вопросы, теперь как насчет ответов на мои? – Все зависит от того, что это за вопросы.