– Начнем с вас и Гевина Маккинни. Каковы ваши с ним отношения? Лицо женщины сделалось холодным, она отвернулась. – Не существовало никаких отношений. Полиция хотела использовать меня как информатора. Он был моим куратором. – Я слышал, что не только. – Неправильно вы слышали. – В ее голосе зазвучал лед. – Мы занимались сексом, однако я уверена, что вам известно – это едва ли делало его положение исключительным. Маккинни хотел меня использовать, как и все остальные. Я давала ему то, что он требовал. – А он считал, что вас связывало нечто большее? – Вы думаете, его мысли меня волновали? Я попросила помощи, а вместо нее меня отослали к тем, кто прикончил бы меня при малейшем подозрении! «Потерпи», – твердил он. Потерпи! Ему-то было легко говорить! Когда я после его смерти увидела все эти истории о «герое», я бы хохотала, если бы меня от них не тошнило! Из-за него я каждый день жила в страхе. Каждый день! Со мной обращались так, будто я ничтожная шлюха-беженка! А что сделал он, чтобы это прекратить? Да ничего, кроме как тоже меня трахал! Стоящий на улице телохранитель заметил ее волнение. Он повернулся к ним и посмотрел на Иону бесчувственным взглядом сторожевого пса. Но Салим снова взяла себя в руки. – У вас есть еще вопросы? – с язвительной улыбкой спросила она. – Он знал, что вы по-прежнему живы? – Конечно, нет. – А ваша сестра? – Надин вообще ничего об этом не знала. – Тогда откуда у нее могла появиться информация о Гевине? Женщина вздохнула. – Я ей сообщила. Она снова посмотрела на руки, крутя на пальце кольцо с опалом. – Я писала ей, – продолжала Салим. – Фантазии о том, как прекрасна моя новая жизнь. А что еще я могла сказать пятнадцатилетней школьнице? Письма я прятала, пока не выдавалась возможность их отправить. Иногда на это уходили недели, так что я не смела рисковать написать правду на случай, если их найдут. Потом стало легче, когда мои… хозяева начали доверять мне настолько, что выпускали на улицу одну. Вот так я смогла встретиться и познакомиться с Маккинни. Он давал мне звонить Надин и посылать ей электронные письма, но ответов я никогда не получала. Так что я продолжила писать бумажные и посылать их на адрес дяди с тетей в надежде, что хоть одно дойдет до Надин и она узнает, что я еще жива. Так, наверное, и случилось. – Вы сообщили ей, как его зовут? – Конечно, нет, на это у меня ума хватило. Я даже не написала, в каком он звании и где служит. Просто сказала, что встретила человека. Сыщика, высокого и симпатичного. Очередная ложь, чтобы она порадовалась. Как и о моей милой квартирке, хорошей работе и новых друзьях. Голос ее был полон горечи и раскаяния. – Чтобы разыскать его, ей бы потребовалось гораздо больше. – Это все, что я ей сообщила. А обратиться за помощью в полицию она бы не смогла. Ее въезд в страну документально не подтвержден, так что легально здесь находиться она не могла. Иона не пытался спросить, как Салим все это узнала. – Вы думаете, ее привезли в Англию нелегально? – Или же она как-то сама добралась. Надин была сообразительной, но в то же время нетерпеливой. Официальная иммиграция заняла бы слишком много времени. Все, что мне известно, – она сюда попала не через тех же людей, что я. Слава богу. – Откуда такая уверенность? Глаза Салим, казалось, потемнели еще сильнее от неведомых, одолевавших ее мыслей. – Я бы узнала. В тишине салона зажужжал виброзвонок, похожий на звук залетевшей в машину пчелы. Салим достала из кармана телефон. Оживший дисплей осветил ее лицо холодным синим сиянием. Она с бесстрастным лицом прочла сообщение и убрала аппарат. – Мне нужно уезжать. – Еще один вопрос, – быстро проговорил Иона. – Все решили, что вас убили. Как вам удалось скрыться? – А кто сказал, что я скрылась? – Тогда, по крайней мере, скажите, чье тело нашли тогда в квартире. Казалось, на ее лицо легла тень, словно оттуда разом исчезли все признаки жизни. Она опустила глаза и разгладила складки на закрывавшем колени пальто. – Человека, которого не получилось спасти. – В каком смысле? – Разве теперь это важно? – Атмосфера в салоне снова накалилась, когда Салим повернулась к Ионе. – Я стремилась выжить ради сестры. Если бы дело коснулось вашего сына, что бы вы сделали? От необходимости отвечать Иону избавил вновь зажужжавший телефон. На этот раз Салим его не достала, и через несколько секунд аппарат умолк. – Мне нужно уезжать, – повторила она, подав знак телохранителю. – Как с вами связаться? – спросил Иона, раздосадованный окончанием разговора. – Загляните в бардачок. – Она насмешливо улыбнулась, когда Иона замешкался. – Не беспокойтесь, никаких фокусов. Ионе пришлось перегнуться через нее. В бардачке ничего не оказалось, кроме мобильного телефона. – Там есть номер для связи со мной, если у вас появится информация об Оуэне Стоксе, – сказала Салим, когда он взял аппарат в руки. – Воспользоваться им можно только один раз. Уверена, что нет нужды вас просить никому не рассказывать о нашем разговоре. Иона опустил телефон в карман куртки. – А что будет, если расскажу? – Нельзя! – В ее голосе послышались новые нотки. Чуть более спокойно она продолжила: – Для всех будет лучше, если не расскажете. Уж поверьте. – Почему? Кого вы боитесь? Если это банда, которая вас удерживала, то я знаю людей, которые могут помочь. Салим улыбнулась холодно-ироничной улыбкой. – Так мне уже говорили. Не переживайте, банда эта больше не представляет угрозы. Но есть другие, которые не очень-то обрадуются, узнав, что я приезжала сюда. А теперь вам надо убираться. Иона хотел расспросить ее еще о многом, но дверь сбоку от него распахнулась, и в салон ворвался холодный воздух. Возвышающийся телохранитель равнодушно смотрел на Иону маленькими глазками. Он повернулся и стал вылезать из машины, когда Салим снова заговорила: – Анна Донари. Иона смущенно обернулся. – Что-что? – Просто запомните это имя. Анна Донари. – Зачем, кто она? Однако в его запястье вцепилась огромная лапища, и телохранитель потащил его наружу. Иона вырвался, но подчинился неизбежному и вылез из салона. Когда он встал на костыли, Салим уже устроилась на заднем сиденье. Женщина скрылась за тонированным стеклом, зарычал мощный двигатель. Яркий свет фар не дал Ионе разглядеть номера, огромный «Мерседес» задним ходом быстро выехал с узкой улочки и вырулил на пустошь. Аккуратно развернулся, свет фар выхватил из мрака гнилые водоросли и брусчатку, и, рассекая темноту, внедорожник помчался прочь. Стоп-сигналы растаяли в ночи, оставив Иону наедине с тьмой. Глава 29 Иона припарковался на той же улочке рядом с домом. На «Вольво» стоял тугой старомодный ручной тормоз, и пришлось несколько раз дернуть его, прежде чем тот сработал. Выключив двигатель, Иона несколько минут посидел в пропахшем табаком и псиной салоне, вновь пытаясь осознать случившееся на набережной. Даже теперь он с трудом воспринимал, что Элиана Салим жива. Уилкс не имел никаких причин сочинять историю о ее убийстве, он явно верил в то, что опознанные им расчлененные останки принадлежали именно ей. Однако бывший сыщик также говорил, что найденное в квартире тело женщины опознали лишь по отрезанной голове, частично обглоданной крысами. По его собственному признанию, Уилкс никогда не видел Салим вблизи, разве что на фотографиях. А поскольку никто уже не сомневался, что погибшая – именно она, все остальное стало не более чем формальностью. Вот только тогда полицейские ошиблись. Иона устало вылез из машины и зашагал по темной улице. Моросил дождь, но он не обращал на него внимания. Полученный от Салим телефон, словно немой укор, тяжело оттягивал карман. Иона понимал, что согласие его принять могло обернуться ошибкой, связывая его с женщиной, позволившей другому человеку умереть вместо себя, «друзья» которой обладали доступом к конфиденциальной информации дела по расследованию убийства. Иона не нуждался в напоминании в виде образовывавшихся на его запястье синяков от медвежьей хватки телохранителя, он и так знал, что Салим – опасный человек. Однако она, как и Иона, очень хотела добраться до Оуэна Стокса, и Иона инстинктивно чувствовал, что по крайней мере в этом ей можно доверять. Факт того, что Надин была ее сестрой, выставлял случившееся в пакгаузе в совершенно новом свете. И причины нахождения там Гевина – тоже. Могла ли Надин как-то его вычислить или же она в одиночку схлестнулась с Оуэном Стоксом, Гевин наверняка об этом узнал и постарался сделать для Надин то, что ему не удалось сделать для ее сестры. Спасти ей жизнь. На этот раз попытка стоила жизни им обоим. Все это ставило Иону перед труднейшим выбором. Флетчеру нужно знать, кто такая Надин, однако Салим не притворялась, она действительно боялась, что Иона кому-то о ней расскажет. Предав ее, он встанет на одну доску с Гевином.