— Чилмарк? — Мисс Чилмарк. Вы общались с ней много лет. Вчера вечером вы сказали, что на собрании был какой-то инцидент, связанный с мисс Чилмарк. Что-то насчет собаки. Майло вздохнул: — Кажется, это было уже сто лет назад. Собака принадлежит Руперту Дарби. Руперт довольно бесцеремонный тип. Мисс Чилмарт терпеть не может собак, а его псина все время лезет к ней. Если бы он оставлял ее дома или хотя бы держал на поводке, у нас не было бы с ней проблем. Вчера вечером Руперт, как обычно, опоздал, и Марлоу — так зовут собаку… — Вы сказали Марлоу? — Да, Марлоу. Это ее кличка. — Странное имя для собаки. — Так зовут частного детектива у Рэймонда Чандлера. Помните «Глубокий сон»? — Все равно, странная кличка. — Руперт объяснил, почему он ее так назвал. Вы, наверно, слышали фразу из Чандлера: «Человек, идущий по этим грязным улицам, должен быть чист внутри»? Так вот, эта псина обожает грязные улицы. Даймонд кивнул: — Продолжайте. Расскажите, что она натворила. — Прыгнула прямо на мисс Чилмарк и напугала ее до полусмерти. У нее началось что-то вроде панической атаки, и она чуть не задохнулась, пока Джессика — мисс Шоу — не пришла ей на помощь. — И что она сделала? — Попросила найти бумажный пакет. Сид дал ей свой. Он завернул в него книгу. Джессика прижала пакет к лицу мисс Чилмарк, и приступ прошел. Вот и все. — У Сида была с собой книга? — Да, я вам уже сказал. — Зачем он взял с собой книгу? Он не собирался читать ее вслух? — Нет, для этого он был слишком застенчив. Думаю, просто хотел почитать ее по дороге. — Вы не заметили, как она называется? — Заметил. Я ведь сам интересуюсь книгами. Это были «Три гроба» Джона Диксона Карра. Сид обожал его романы. — Вам знакома эта книга? — Прекрасно знакома, но только под английским заглавием. — А «Три гроба» — не английское заглавие? — Правильней было бы сказать — под британским. В Америке роман называется «Три гроба». Но издатели почему-то иногда считают, что в Британии книга под другим заглавием будет продаваться лучше. Для коллекционеров это лишняя головная боль. — И как она называется в Британии? — «Человек-призрак». — Вот как? Но именно эту книгу вы принесли на собрание. — Да, разумеется. Первое английское издание, выпущенное «Хэмиш Гамильтон» в 1935-м. К сожалению, мой экземпляр без обложки, иначе он бы стоил несколько фунтов. — Давайте уточним, — сказал Даймонд. — В понедельник вечером вы и Сид Тауэрс принесли на собрание одну и ту же книгу? — Вы говорите так, словно в этом есть что-то подозрительное, — пожал плечами Майло. — Но, уверяю вас, тут нет ничего странного. Это легко объяснимо. На нашей предыдущей встрече я во всеуслышание объявил, что в следующий раз прочту главу о запертой комнате из «Человека-призрака». Даймонд мысленно отметил этот факт. Уигфул будет в восторге. Все «Ищейки» знали, что Майло принесет книгу и откроет ее на семнадцатой главе. Любой из них мог подбросить ему конверт с маркой — любой, у кого хватило бы ума придумать, как это сделать. Майло продолжал: — Вероятно, Сид прихватил свой экземпляр, чтобы следить за текстом. Несмотря на свою скромность, он был настоящим экспертом по Диксону Карру. — И вы, видимо, тоже. Майло удовлетворенно погладил бороду. — Я предпочитаю, чтобы меня считали «шерлокианцем», но в глубине души — да, я восхищаюсь работами Диксона Карра. Он сделал «невозможные» преступления своей специальностью. Написал семьдесят детективов, что совсем не мало, если учесть его страсть к спиртному и множество любовных увлечений. И при этом нашел время создать биографию Конан Дойла. Он был настоящим англофилом, пока после войны к власти не пришли лейбористы. Социализм он не выносил, поэтому уехал в Америку и вернулся только после того, как премьером снова стал Черчилль. — Как политика связана с детективами? — Мой дорогой суперинтендант, вся детективная литература так или иначе поощряет консерватизм и общественный порядок. По крайней мере, так было почти целое столетие. — То есть классовую систему? Майло бросил на него острый взгляд: — Каким бы чудовищным ни было преступление, читатель должен быть уверен, что в конце концов закон восторжествует. Только недавно некоторые либеральные писатели нашли способ нарушить статус-кво. Вы не социалист? — Я полицейский, — ответил Даймонд. — Мы держим нейтралитет. Майло издал смешок. Он чувствовал себя все уверенней. Даймонд предложил: — Давайте вернемся к эпизоду с собакой. — Вы, конечно, снова хотите спросить, не упускал ли я из виду книгу? Ответ прежний. Я все время держал ее в руках или на коленях. Никто не мог ее взять. Никто. — Майло покачал головой. — В последний раз со мной такое случилось в юности. Я познакомился с удивительным фокусником: он делал невероятные вещи, которые я никак не мог объяснить, например, незаметно снимал у меня с руки часы и помещал их в коробку с шоколадом. Эта история с маркой кажется мне столь же чудесной. Какой-то невероятный, удивительный фокус. Не понимаю, как его можно было проделать. — А убийство Сида Тауэрса — тоже трюк? — В смысле обстоятельств — да. — Или уловка? — Уловка или трюк — все равно загадка. — Меня такой вывод не устраивает, — заметил Даймонд. — Я намерен поймать фокусника. У вас есть какие-нибудь подозрения? — Насчет кого? — Насчет «Ищеек». — Никаких, — ответил Майло. — Все они очаровательные люди. Мисс Чилмарк, правда, немного брюзга, но, если найти к ней правильный подход, подмаслить, так сказать, она вполне приятная женщина. А Джессика Шоу, например, приложила массу усилий, помогая бедняге Сиду влиться в наш коллектив. Она даже приглашала его пару раз в кафе. Нет, если вы ищете подозреваемых, боюсь, у нас совсем не та компания. Не то, что бывает в детективах. Я не могу себе даже представить, чтобы кто-то мог иметь зуб на бедного старину Сида. Глава 18 После обеда Даймонд повез Майло Моциона на верфи Дандэс, чтобы тот смог забрать свои вещи с «Миссис Хадсон». Майло переоделся в толстый вязаный свитер, и как раз вовремя: солнце скрылось в прибрежных ивах, и в воздухе потянуло ночным морозцем. Криминалисты уже закончили свою работу и уехали. Единственными представителями полиции, не считая несчастного констебля, который усиленно тер руки, стараясь восстановить кровообращение, были водолазы, искавшие в канале орудие убийства. Вид у них тоже был не особенно довольный. То, чем они занимались, напоминало не столько дайвинг, сколько попытку перейти русло вброд, шаря руками по дну. На синем брезенте, расстеленном вдоль набережной, лежали их находки: ржавая подкова, две пластиковые миски, велосипедный насос, клетка для птиц, штук двадцать пивных бутылок и несколько обломков камня, — результат трехчасового прочесывания пятидесяти ярдов мутного дна по обе стороны от лодки. Даймонд отпустил их по домам. Шансов, что столь искусный преступник мог выбросить орудие убийства прямо рядом с местом преступления, было очень немного, но правила требовали провести все необходимые работы. Даймонд попросил Майло проверить, не пропал ли с лодки какой-нибудь предмет, которым могли проломить голову Сиду Тауэрсу. Майло ответил, что не представляет, что бы это могло быть, но попробует поискать. Констеблю пришлось открыть им дверь, поскольку на нее уже навесили новый замок. Прежнее устройство сняли с петли и отвезли в полицию для исследования. Криминалисты, на которых постоянно наседал Даймонд, сообщили, что никаких поломок в изделии не обнаружено. Нет также следов взлома и постороннего вмешательства. Модель определили как надежный навесной замок закрытого типа. Механизм блокировки предполагал шесть миллионов различных комбинаций, подтверждая заявления производителей, что каждый проданный ими экземпляр имеет свой собственный, уникальный ключ. Даймонд много раз прокручивал в голове все факты, касавшиеся речной яхты и замка, но это нисколько не приближало его к пониманию того, каким образом тело могло оказаться в запертой каюте. Поэтому сейчас, во время очередного визита на «Миссис Хадсон», он чувствовал себя неуверенно. Убийство Сида Тауэрса превратилось для него в неразрешимую проблему, в его личный гордиев узел. Если верить Майло Моциону, дело обстояло так: 1. Перед уходом Майло запер яхту. 2. Ключ всегда был у него. 3. К замку подходил только его ключ. Второго ключа не было. 4. Кроме запертой двери, попасть внутрь можно было только через дверь в другом конце каюты, но она была закрыта изнутри. 5. Когда Майло вернулся на борт с Уигфулом, замок по-прежнему был на месте. Он отпер его своим ключом и обнаружил в каюте тело Сида Тауэрса. Каждый раз, пытаясь найти изъян в этой логической цепочке, Даймонд наталкивался на исходное условие: «Если верить Майло». Механика могла быть безупречна, но показания свидетеля — другое дело. Пригнувшись, они заглянули в каюту, откуда полиция уже успела убрать ковер. — Пожалуйста, попытайтесь вспомнить, — обратился Даймонд к Майло. — Не было ли у вас какой-нибудь вещи, которую можно использовать как орудие? Тяжелой глиняной кружки, например, или пресс-папье?