— А кого-нибудь другого знали раньше? — Только Полли Уайчирли. Я вступила в клуб по ее приглашению. В прошлом году она пару раз заходила в галерею и увидела, что я читаю. Оказалось, что мы обе интересуемся детективами, и она пригласила меня на встречу в крипте. Мне не хотелось, но я пошла. Она умеет убеждать. Вы с ней уже виделись? — Пока нет. — Потом она ко мне почему-то охладела. Должно быть, я ляпнула что-то не то. Людям вроде нас с вами надо думать, прежде чем говорить. Но я хожу туда не для того, чтобы доставить удовольствие Полли. Я хожу, чтобы развлечься. «Ищейки» хорошо разбираются в литературе, но среди них, должна заметить, встречаются весьма экстравагантные особы. — Совсем честертонутые? Она подняла брови: — Я не ослышалась? Вы пытались скаламбурить? — «Кажется, вы пытались скаламбурить». Что за варварское выражение! На этот раз она рассмеялась, и по ее взгляду было ясно, что она поменяла свое мнение об этом толстом полисмене. — Я сказала «экстравагантные», и только. Они не так уж глупы. Все довольно начитанны. Я порой люблю скрестить с ними шпаги. — Выходит, встречи проходят довольно живо? — Живо? Я бы сказала — мертво. На этот раз улыбнулся Даймонд. — Впрочем, — продолжала Джессика, — бывают небольшие стычки. Руперт любит всех доставать. — Вы говорите о мистере Дарби? — Разве? Я всегда знала его как Руперта. На мой взгляд, он безобиден, хотя другие думают иначе. Бедняга застрял в пятидесятых, когда считалось шиком дымить «Голуазом» в Сохо и посещать джаз-клубы. Мне кажется, вы с ним хорошо поладите. Даймонд погладил фетровую шляпу на своих коленях. — Я слышал, у него была ссора с мисс Чилмарк. — Ах, эта старая перечница. Вот кто настоящий сноб. Если ее послушать, Чилмарки в прошлом владели половиной города. Она не понимает, почему мы не простираемся перед ней ниц каждый раз, когда она входит в комнату. Больше всего ее убивает то, что Руперт явно стоит выше ее на социальной лестнице, но при этом совершенно плюет на этикет. — Выше? Из чего это следует? — Из его акцента. Выражаясь словами Дилана Томаса, он говорит так, словно на его языке весь эльгинский мрамор. — Кажется, в понедельник был особенно острый инцидент. — Инциденты бывают каждый понедельник. Он все время приводит свою собаку, а для нее это как красная тряпка для быка. Она закатывает истерику, и мы ее успокаиваем. Это было слишком поверхностное описание, и Джули задала новый вопрос: — Но вы были наготове, правда? — В каком смысле? — У нее началась гипервентиляция, не так ли? А вы сразу с ней справились. — Просто я вспомнила один старый способ с бумажным пакетом, — небрежно ответила Джессика. — Она быстро пришла в себя. Даймонд тут же ухватился за этот шанс. — А что стало с пакетом? — Что вы имеете в виду? — Ну, потом. — Не помню, хотя… — Хотя что? — Возможно, он остался у меня. — Вот как? — Да, такое могло случиться. На самом деле, наверно, так и было. Я боялась, что приступ случится снова, а мисс Чилмарк решила остаться до конца вечера. Руперт увел собаку, но я не хотела рисковать и оставила пакет при себе. Вот только что стало с ним потом? — Она помолчала. — Это важно? — Может, и нет, но я хотел бы знать. — Тогда начнем с того, что пакет дал мне Сид. — Я знаю, — кивнул Даймонд. — И я не помню, чтобы я его вернула. — Вы его выбросили? — Сомневаюсь. Зачем, если он так пригодился? Просто пытаюсь вспомнить, что произошло дальше. Вряд ли я продолжала держать его перед носом у мисс Чилмарк. Скорее всего, убрала в свою сумочку. — И, конечно, нашли его потом. — Сомневаюсь. У меня там годами валяется бог знает что. Наверно, он и сейчас в ней лежит. Хотите, чтобы я посмотрела сумочку? — Немного позже, — ответил Даймонд. Разговор набрал темп, и ему не хотелось его прерывать. Дай ей передышку, и она тут же вернется к своей витрине. — Расскажите мне о Сиде. — Да рассказывать особо нечего. — Джессика пожала плечами. — Когда я пришла, он уже был в клубе. Полли говорила, что он присоединился к ним по совету доктора. Бедняга был жутко застенчив. Доктор знал, что он помешан на детективах, и надеялся, что это поможет ему разговориться. Но ничего подобного не произошло. — Она улыбнулась. — Стоило ему заговорить, как все тут же таращились на него и превращали его в столб. — Кто-нибудь пытался с ним подружиться? — Полли делала такие попытки — она всех нас опекает. Но обычно, если кто-то пытался с ним заговорить, он сразу уносил ноги. — Насколько мне известно, вы сами встречались с ним в «Луне и шести пенсах», и не раз. Джессика покраснела: — Вы что, ловите меня на слове? Или, по-вашему, я лгу? Мне было его жалко, вот и все. Кто-нибудь должен был попытаться его немного расшевелить, ради его же блага. А остальные его просто игнорировали. — Но никто не испытывал к нему враждебности? Она покачала головой: — Сид ни у кого не вызывал таких чувств. — Однако у кого-то они все-таки возникли. — Похоже, что так, — согласилась Джессика. Эй Джей подал кофе в фарфоровых чашках на лакированном подносе. Потенциальных клиентов надо ублажать. Судя по тому, как ловко он управлялся, это дело для него было не в новинку. — С вашего позволения, — произнес он, — я возьму свою чашку и отправлюсь назад к витрине, продолжать свою работу. Даймонд поглядывал на него с интересом, подозревая, что роль Эй Джея не ограничивается бесплатным украшением витрин. У него был уверенный вид человека, который не станет размениваться на мелочи. В его движениях чувствовалась почти пугающая легкость, словно он в любой момент готов был выкинуть какой-нибудь шутовской трюк в духе Чаплина. Темные вьющиеся волосы и живые карие глаза еще больше усиливали это сходство, хотя ростом он был намного выше. Судя по всему, Джессике нравилось помыкать им как прислугой, несмотря на хвалебный отзыв, который она дала о нем пять минут назад. Кажется, они понимали друг друга с полуслова. Интересно. Но у Даймонда оставалось еще несколько вопросов: — Куда вы отправились после окончания вечера? — Домой, — ответила Джессика. — Сразу? — Да. — Где вы живете? — На Уидкомб-Хилл. — Наверно, оттуда открывается прекрасный вид. — Да, если вашим представлениям о прекрасном виде отвечает крыша часовни, поперек которой огромными белыми буквами написано: «ГОТОВЬТЕСЬ К ВСТРЕЧЕ С ГОСПОДОМ!» — Она рассмеялась. — Представляете — читать такое каждое утро, открывая шторы? — Если вы о школе Эбенезера, то она уже была там, когда вы переехали.