Мистер Масгрейв предположил: — Кажется, он пытался сочинить какое-то четверостишие. — Именно это я и хотел сказать, сэр, — поддакнул Уигфул. — Считаете, придумывал новую загадку? — спросил мистер Масгрейв. — Обратите внимание на третью строчку, — мягко подсказал Даймонд. — С чем рифмуется слово «рацион»? — Из того, что тут написано? — спросил Уигфул. — Нет, вообще. — Я вижу, вы уже все обдумали, — заметил мистер Масгрейв. — Со словом Моцион. Он искал рифму к фамилии Моцион. Отличная находка, Питер. Это похоже на черновик еще одной головоломки. Как насчет слова «мольберт»? — Пакет, — предложил Уигфул, все еще думавший о гипервентиляции и, похоже, уже сам проявлявший первые ее симптомы. — Конверт, — догадался мистер Масгрейв. — Конверт с маркой. Даймонд кивнул: — Я тоже так подумал, сэр. — А «минута»? — Каюта, — ответил Даймонд. — Ясно. Хм. Похоже на правду. Значит, Сид Тауэрс подбирал рифмы для следующей рассылки? Не скажу, что это железная улика, но звучит убедительно. Вам действительно удалось связать его с этой кражей, Питер. Уигфул выпрямился в своем кресле. — Почему ты мне ничего не сказал? — спросил он резким раздраженным тоном. — Это важная деталь. Прежде чем ответить, Даймонд сделал паузу и смерил его долгим взглядом. — Потому что я взял его у миссис Шоу полчаса назад. — Значит, она скрыла улику. — Бумажный пакет? — Но раз на нем написано… — Миссис Шоу этого не заметила. На самом деле она о нем забыла. Все это время он так и лежал у нее в сумочке. — Ты уверен, что она не видела надписи? — Даже если бы видела, откуда ей знать, что это важно? — Хитрая бестия, — пробормотал мистер Масгрейв. Его замечание относилось не к Джессике, а к Сиду. — Как там говорили в старину? Кто много знает, мало говорит. Напряжение в комнате немного спало — все задумались о незаметном Сиде, которого большинство «Ищеек» считали пустым местом. Это был еще один аргумент в пользу того, что именно он украл самую дорогую в мире марку и придумал «тайну запертой комнаты», которая поставила в тупик лучшие умы города. Но только не Джона Уигфула. — Кажется, вы собирались рассказать нам, что произошло в лодке, — напомнил мистер Масгрейв. Уигфул сидел с таким хмурым видом, словно теперь, когда его так грубо осадили, ему предстояло вскарабкаться на крутую гору. Казалось, он мысленно собирался с силами, зашнуровывая ботинки и взваливая на плечи рюкзак. — Да, сэр. — Надеюсь, вы не оставите нас в неведении? — Нет, сэр. — Уигфул сделал над собой усилие и вернулся к своей теме. — Как я уже сказал, преступление было тщательно спланировано. Сид работал над ним несколько недель, если не месяцев. Ему требовалось попасть на яхту в отсутствие Майло Моциона. Незадолго до Рождества у него появился шанс побывать на «Миссис Хадсон», где «Ищейки» устроили праздничную вечеринку. — На борту яхты? — спросил мистер Масгрейв. — Отличная идея. — Я проверил — он действительно там был, несмотря на свою застенчивость. Легко представить, как он вел себя на этом вечере: держался особняком, бродил по яхте, смотрел по сторонам. Вполне понятно, что профессиональный охранник, каким был Тауэрс, мог заинтересоваться замками и засовами, не так ли? Бьюсь об заклад, что он не упустил свой шанс и выяснил, как устроен наружный навесной замок. Наверняка ему уже приходилось сталкиваться с такими устройствами. Возможно, он даже знал, что их продают в «Фокстоне». А если нет, узнать производителя не составило особого труда. — Но с какой целью? — спросил мистер Масгрейв. — С вполне очевидной целью, сэр. Я серьезно. Стоит разгадать тайну запертой комнаты, как она кажется абсолютно банальной. Я думаю, что он отправился в «Фокстон» и купил точно такой же немецкий замок. А потом выждал удобный момент, чтобы произвести подмену. — Так, так. Продолжайте. — Когда именно это произошло, я не знаю. Может быть, несколько месяцев назад, а может, буквально накануне. — Вы хотите сказать, что он подменил замки на собрании «Ищеек»? — Не совсем, сэр. — Прозаичная натура Уигфула не помешала ему очень живо набросать воображаемую сценку. — Моцион повесил свое пальто на вешалке возле двери. Тауэрс выбрал удобный момент и отправился в туалет. По дороге он сунул руку в карман его пальто и достал связку с ключами. Сняв с кольца ключ Майло, он заменил его одним из двух, прилагавшихся к его новому замку. После чего вернул ключи на место. — Теперь он мог отпереть яхту. — Вы правы, сэр. После этой встречи он ушел пораньше и отправился прямиком в гавань. Там он открыл старый замок ключом Моциона и заменил его тем, что купил в «Фокстоне». — А Моцион, вернувшись, открыл его ключом, который подбросил ему Тауэрс. — Так же, как делал это всегда, — подхватил Уигфул, — не заметив, что замок уже другой. — Прекрасно, — сказал мистер Масгрейв. — Мне это нравится. Джон Уигфул просиял. — Разумеется, у Сида Тауэрса остался дубликат нового ключа, и он мог приходить на лодку когда ему угодно. — Уигфул хлопнул в ладоши, показывая, что рассказ закончен. Но поскольку этот жест можно было расценить как аплодисменты самому себе, он резко потер ладони друг о друга, словно высушивая руки после посещения общественного туалета. — Таким образом, тайна запертой комнаты решена, — заключил мистер Масгрейв. — Что скажете, Питер? Даймонд обдумал все, что сказал Уигфул, и кивнул. — Чистая работа, Джон, — он говорил искренне. Рассказ его впечатлил. В нем не было слабых мест. — А ключ на теле мы не нашли потому, что его забрал убийца. — Кто бы он ни был, — быстро отозвался Уигфул. Мистер Масгрейв одобрительно кивнул: — Вижу, вы все продумали. Уигфул просиял улыбкой. Он наконец забрался на свою гору и стоял на вершине, позируя для фото. Мистер Масгрейв снова взял замок. — Не скажешь, что он выглядит как новый, — заметил он, вертя его в руках. Но у Уигфула и на это был готов ответ: — Он проделал с ним то же, что фальсификаторы, подделывающие старые монеты, — немного поработал над металлом, чтобы поубавить блеска. Можно, например, засунуть их в мешок с другими железками и как следует потрясти. Или закопать в землю. После этого они выглядят потертыми. Даймонд никогда не считал Уигфула дураком — обычно ему просто не хватало чувства юмора. И теперь не испытывал к нему никаких дурных чувств. Уигфул внес серьезный вклад в расследование дела, причем не только своего, но и его, Питера. «А я до этого не додумался, — признался он себе. — Даже в голову не пришло». Глава 22 Передав Джули рассказ Уигфула, он еще раз прошелся по его версии и не нашел в ней никаких слабых мест. Все выглядело вполне логично. В конце концов он пробормотал: — Надо передать все дело Уигфулу. Джули нахмурилась. Она убила свое обеденное время на визит к патологоанатому, что совсем не входило в ее обязанности, а теперь ее огорошили таким заявлением. — Что значит «передать»? Вы хотите, чтобы он расследовал убийство? — Запертые комнаты, стишки-шарады — не моя стихия, Джули. Он щелкает их как орешки, а я… ломаю себе зубы. Джули окинула взглядом грузную фигуру детектива, стоявшего у окна офиса и невидящим взглядом смотревшего на Манверс-стрит. — Интересно, что тогда делаю я — сосу соску?