— Буду держать пальцы скрещенными, сэр. Оба полицейских выжидающе уставились на Уигфула, и тот улыбнулся, вздернув кверху кончики усов. — Мы тут говорили о Диксоне Карре, — заговорил он тоном лектора. — Пятьдесят лет назад авторы детективов любили задавать читателям загадки, что-то вроде головоломок, которые можно было решать по дороге на работу вместо кроссвордов. Диксон Карр считался лучшим в этом деле. Думаю, у него до сих пор есть немало почитателей. Его коньком была тайна запертой комнаты. — Наверно, что-то у него я все-таки читал, — встрепенулся ПНП. — Но хоть убейте, не помню, как это называлось. Уигфул, увлеченный своей речью, почти не обратил внимания на его слова. — Для меня это был необычный опыт — расследовать дело со всеми атрибутами детективного романа: подземным склепом, изобретательным вором, запертой комнатой и узким кругом подозреваемых. Необычный, но весьма волнующий. В этом было нечто новое, неординарное. Как только мне удалось установить связь между кражей и этой группой любителей детективов, «Ищейками», собиравшимися по вечерам в крипте Св. Михаила, я вплотную приступил к расследованию. Мистер Масгрейв кивнул: — Вам здорово повезло, Джон, что один из них явился к вам в участок с пропавшей маркой. Но Уигфул с ним не согласился. — Вор не собирался оказывать мне услугу. Он сделал это намеренно. Таков был его план. Насколько я понимаю, он хотел поиздеваться над полицией, выставив нас… э… — Полными идиотами? — Э… во всяком случае, недостаточными профессионалами. Он похитил марку, а потом вернул, показав, что играет с нами в кошки-мышки. А уж эта его выходка со стишками, разосланными во все газеты, — просто наглость. — Итак, вы приняли вызов? — спросил мистер Масгрейв. — Достойный поступок. Даймонд деликатно помалкивал, слушая их разговор. За добродушной внешностью мистера Масгрейва скрывался острый ум. Он был гораздо проницательнее Уигфула. — Я догадался, что это не простое ограбление, — сообщил Уигфул. — Несомненно, — дружелюбно согласился мистер Масгрейв. — Да, сэр. Это было не только ограбление, но и фокус. И совершить его мог только человек, обладавший определенной информацией. Преступник знал, что один из «Ищеек», мистер Майло Моцион, принесет на следующую встречу роман «Человек-призрак» и будет его читать. Они обсуждали «тайну запертой комнаты», а книга Диксона Карра содержит знаменитую главу на эту тему. В смысле — знаменитую для тех, кто интересуется подобными вещами. — Уигфул снисходительно улыбнулся. Ему нравилось выглядеть современным человеком, который интересуется компьютерными технологиями, а не детективной литературой. — Так вот, «Черный пенни» самым драматичным образом обнаружился между страницами этой книги, и как раз на той главе, которую собирался прочесть мистер Моцион. — Уигфул подался вперед, и его глаза блеснули. — Как и положено в классическом детективе, у нас возник тесный круг подозреваемых; больше того, тайна запертой комнаты тоже была налицо, поскольку книга всю неделю пролежала на яхте, а на каюте висел замок. Само собой, первым делом я допросил мистера Моциона — к счастью, он немедленно явился к нам в участок, — и убедился в том, что он не имеет никакого отношения к делу. Иначе зачем бы ему понадобилось себя выдавать? Нет, он был глубоко шокирован и не мог объяснить, что произошло. Он настаивал, что вор никак не мог попасть в каюту. Снаружи она была заперта на навесной замок, а изнутри задвинута на засов. — Уигфул эффектным жестом достал из ящика увесистый замок и водрузил его на стол, словно предлагая полюбоваться на него зрителям. — Это он? — спросил ПНП. — Тот самый? — Тот самый, сэр. — Можно взглянуть? — Мистер Масгрейв взвесил замок на ладони и повертел его в руках. — Выглядит солидно. Немецкая модель? — Да, сэр. Надежное устройство. Приобретен в «Фокстоне», у них лучшие замки во всем графстве. Вещица экстра-класса. Мистер Масгрейв повернулся к Даймонду: — Хотите посмотреть? — Спасибо, я уже видел, сэр. Уигфул взял замок и начал с видом коммивояжера расхваливать его достоинства, особенно напирая на уникальность каждого изделия. — Ко всем проданным образцам прилагается два ключа. Мистер Моцион сообщил, что год назад случайно уронил один ключ в канал. У меня нет причин ему не верить. Значит, остался только один ключ. Мистер Моцион уверен, что тот всегда находился у него. Он держал его в одной связке с ключами от машины. Теперь он у меня. Видите? Уигфул достал длинный ключ, вставил его в замочную скважину и повернул по часовой стрелке. Стальная дужка выскочила из зажима. — Чтобы закрыть, нужно снова на нее нажать. Хотите попробовать, сэр? Он так вдохновенно вел свое шоу, что отказаться было бы просто невежливо. Мистер Масгрейв послушно взял замок и опробовал механизм. — Один ключ, — повторил Уигфул. — Я лично видел, как мистер Моцион открывал каюту перед тем, как в ней нашли труп. И я абсолютно уверен, что дверь была надежно заперта и что он открыл ее вот этим ключом. И все-таки внутри мы обнаружили тело Сида Таэурса. Невероятно, но факт. Даймонд решил, что Уигфул, пожалуй, немного перебарщивает. Мистер Масгрейв заметил: — Вы, конечно, рассмотрели возможность, что перед уходом Моцион мог оставить дверь незапертой? — Разумеется, сэр. Я тщательно его допросил. Он настаивает, что она была заперта. — Тогда как это можно объяснить? — С вашего позволения, к этому я как раз и веду, сэр. Мистер Моцион утверждает, что помнит, как защелкнул дужку замка и даже немного его потряс, проверяя, хорошо ли его закрыл. В конце концов, яхта — это его дом. — Думаете, ему можно верить? — Думаю, можно, сэр. Даймонд кивнул: — Мне тоже показалось, что он не врет. — Ладно, — согласился мистер Масгрейв. — Так что все-таки произошло? Уигфул положил замок и ключ на стол и небрежным жестом отодвинул их в сторону, словно они потеряли для него всякий интерес. — Проводя расследование, я обращал особое внимание — полагаю, и ты тоже, Питер, — на события прошлого понедельника. Я спрашивал себя: у кого была возможность и мотив проникнуть на яхту? Однако ключ к этому преступлению — я имею в виду кражу «Черного пенни», — кроется в событиях, которые произошли на прошлой неделе. В четверг мы получили ложную наводку из Бристоля, в пятницу появился первый стишок с загадкой, а утром того же дня произошло ограбление. — Уигфул поднял палец, подчеркивая важность сказанного. — Все было спланировано заранее. — Как и большинство других преступлений. — Очевидно, даже мистер Масгрейв решил, что театральность Уигфула заходит слишком далеко. — Вы правы, сэр, но я хочу обратить внимание на то, как изощренно действовал преступник. Возьмите любую деталь: наводка сержанта Клевера, стихи-загадки, кража в Музее почты, марка, подкинутая в книгу Моциона. Это была рискованная затея, и он выполнил ее с точностью сотрудника спецслужбы. Все прошло как по маслу. Злоумышленник с самого начала собирался вернуть марку, выставив дураками полицию и членов клуба «Ищеек». — Что ему в немалой степени удалось. — Верно. Но давайте вернемся к запертой комнате. — Хорошая идея. — Предполагаемый преступник заранее знал… Даймонд наконец не выдержал: — Ради бога, Джон, — взмолился он. — Давай не будем называть его «предполагаемым преступником». Мы оба знаем, что это Сид Тауэрс. — Вот как? — В голосе мистера Масгрейва снова прозвучал интерес. — Он подходит по всем статьям, сэр, — ответил Даймонд. — Тихоня, мечтавший доказать своим болтливым коллегам по клубу, что тоже кое-чего стоит. Служил в охране — залезть в Музей почты для него была пара пустяков. Отлично разбирался в запорах и замках. Эксперт по Диксону Карру. Наконец, его тело нашли на яхте. Кто-то из двух — убийца или Тауэрс — нашли способ попасть в каюту, и логичнее предположить, что это был Тауэрс, а убийца просто проследил за ним. Согласен, Джон? Уигфул пробормотал что-то утвердительное, недовольный тем, что Даймонд прервал его рассказ. Мистер Масгрейв заметил: — Все это прекрасно, господа, но пока это не более чем домыслы, не так ли? Уигфула явно распирало от желания взять слово, но ему нечего было сказать. Он посмотрел на Даймонда. — Да, если говорить о том, что я только что перечислил, — признал Даймонд и добавил с серьезным видом: — Разве что у мистера Уигфула есть какие-то доказательства, о которых я не знаю. Уигфул прищурился. Шанс был налицо, но он молчал. Зато для Питера Даймонда эта тишина звучала как фанфары. — В таком случае, я выскажу вам свои соображения, — продолжил он. Без особого апломба — в эффектных жестах не было нужды — он достал из кармана бумажный пакет, полученный от Джессики Шоу. Затем аккуратно его развернул. — Джентльмены, это тот самый пакет Тауэрса, который был использован в понедельник вечером, когда у мисс Чилмарк случился приступ гипервентиляции. Уверен, вы слышали об этом инциденте. Сид отдал пакет Джессике Шоу, поскольку она знала, что нужно делать в таких случаях. Она прижала пакет к лицу мисс Чилмарк, и приступ прекратился. После этого миссис Шоу оставила пакет у себя, на тот случай, если он снова пригодится. Мисс Чилмарк почувствовала себя лучше и решила остаться на собрании. В последовавшей затем суматохе миссис Шоу машинально сунула пакет в свою сумочку и забыла о его существовании. Сегодня днем я забрал его у нее. — Он имеет какое-то значение? — спросил ПНП. — Сам пакет — нет. Но если вы посмотрите на него внимательнее… — Даймонд расправил пакет на столе Уигфула и протянул мистеру Масгрейву. — Тут есть надписи. Уигфул встал и обошел вокруг стола, чтобы посмотреть. — Можно взглянуть? — Что-то не пойму, что тут написано, — пробормотал мистер Масгрейв. На пакете проступало несколько неровных строк, написанных шариковой ручкой. — Стихи, — сказал Уигфул. — Рифмованные строчки. — Не спешите, смотрите внимательнее, — посоветовал Даймонд тоном терпеливого учителя, обучающего азбуке первоклашек.