— Вы имеете в виду эпизод с собакой? — Да, с собакой Руперта. — Вы уверены, что все было по-настоящему? Ширли-Энн нахмурилась: — Хотите сказать, что она это разыграла? Нет, не думаю. Может, она себя и накручивала, но это другое дело. На прошлой неделе был еще один инцидент с Марлоу — так зовут пса, — когда тот отряхнулся посреди комнаты, и нас всех забрызгало. Мисс Чилмарк потом неделю вспоминала этот случай. И в начале следующей встречи, еще до прихода Руперта, она просила остальных поддержать ее и изгнать собаку. Так что, когда та на нее набросилась, это произошло на самом деле, я уверена. — Гипервентиляция? — Да. — Значит, Руперт всегда ее бесил? — Именно так. — Вы не заметили, как она вела себя с другими мужчинами? Ширли-Энн вопросительно подняла брови. Даймонд попробовал зайти с другой стороны. — Мисс Чилмарк — нервная и пугливая женщина. Ее не смущает общение с мужчинами? — По крайней мере, она этого не показывает. По-моему, она отлично ладит с Майло, помогает ему расставлять стулья, когда они приходят раньше всех. — А Сид Тауэрс? Он ее не смущал? — Не думаю. Как и все, она вела себя так, словно его вообще не существовало. Наверно, это самый лучший способ общаться с такими застенчивыми людьми. Даймонд пошел дальше: — Мне очень интересно услышать ваше мнение, мисс Миллер. Вы знаете, что Сид был убит в тот же вечер, и видели все, что происходило на собрании. У вас есть какие-нибудь версии? — Насчет того, кто это сделал? Нет. — И никаких подозрений? — Ну… — Она замолчала, наливая кипяток в заварочный чайник. — Тогда их не было. — А теперь? — не уступал Даймонд. Ширли-Энн попыталась сдержаться, но это было выше ее сил. — Подозрения — слишком громко сказано. — Тогда как вы это называете — прозрением? Или женской интуицией? Удар попал в цель, но результат оказался противоположным тому, что он ожидал. Ширли-Энн воинственно вскинула голову. — Как вам подать чай — в чашке или просто вылить на голову? В этот трудный момент Джули продемонстрировала свой пример «женской интуиции»: она быстро вмешалась в разговор, но на стороне Ширли-Энн. — Ох, до чего знакомая история! — воскликнула она. — Это его вечная пластинка. Вы не поверите, какие вещи он говорит иногда женщинам! Не дай бог хоть намеком сказать что-нибудь такое, что не основано на железной логике или здравом смысле. Интуиция, как же! Даймонд сидел с таким ошеломленным видом, словно ему на плешь действительно вылили содержимое чайника. Но поскольку он полностью лишился дара речи, говорливая Ширли-Энн тут же заполнила пробел. — Вы правы. Мне действительно кое-что известно. Но я не хотела говорить. — Так скажите — ради чести женщин, — предложила Джули, рискуя переиграть. Но Ширли-Энн, разгорячившись, откровенно выложила всю историю про надпись на витрине и про то, как ее потом стер Барнаби, муж Джессики. — Все это факты, — закончила она. — К черту интуицию. Неожиданный маневр Джули застал Даймонда врасплох, но результат его вполне устроил. — «Сид — ее работа», так там было написано? — Ну, да. — И вы сами это видели? Поддержка Джули придала женщине уверенности. — Разве я уже не сказала? Джессика буквально ткнула меня носом в стекло. — С вами был кто-нибудь еще? — Ее муж, Барнаби, и Эй Джей, художник. — Мы видели Эй Джея, — вставила Джули. — Похоже, он много времени проводит в галерее. — Это еще мягко сказано, — подхватила Ширли-Энн, окончательно забыв про осторожность. Женская солидарность с Джули полностью ее преобразила. — Удивляюсь, как ее муж это терпит. — Терпит что? — Ну, я тут как-то встретила их на берегу канала: гуляют, точно супружеская пара. — Рука за руку? — Я же не сказала — как влюбленная парочка. — Значит, бок о бок? Она кивнула: — А это говорит о куда более прочной связи, на мой взгляд. — Понимаю. Но ее муж присутствовал, когда вы обсуждали надпись на витрине? — Да, и это было очень странно. Они с Эй Джеем весь вечер просидели как два голубка, продавая гостям картины. Ни намека на соперничество. Наоборот, мне показалось, что они прекрасно ладят. — А кто предложил стереть надпись? — Барнаби. Джессика хотела вызвать полицию, но он посоветовал этого не делать, потому что тогда надпись восприняли бы всерьез. — Это было решение Барнаби? — Не только. Джессика спросила, что я об этом думаю, и я ответила, что если приедет полиция, то весь вечер будет испорчен. Сахару? — Она протянула чашку Даймонду. — Выходит, они не сообщили об этом инциденте. — Пока нет. Боюсь, они будут в ярости, когда узнают, что я проболталась. Вполне возможно, что на самом деле эта информация ничего не стоила. Даймонд решил пока отложить этот вопрос. Ширли-Энн продолжала: — Меня это потом все время мучило. Сначала я думала, что не важно, заявили они в полицию или нет. Мне казалось, глупо думать, что Джессика могла причинить Сиду какой-то вред. Он ей скорее нравился, по крайней мере, она его жалела. Джессика сама мне об этом говорила. — Но потом вы изменили свое мнение? — В общем, да. Она рассказала им свою теорию, придуманную накануне ночью: как Джессика и Сид разработали совместный план и как Сид повел себя неправильно, после чего она его убила. — Как вам кажется? Звучит правдоподобно, разве нет? Даймонд уклонился от ответа: — Сейчас меня больше интересует, кто разделял ваши подозрения и сделал эту надпись на окне. — А я знаю кто, — ответила она и прикусила язык. — Вы видели, как это случилось? — Нет. — Поток ее речи внезапно оборвался.