Металлический корпус шашки начал стремительно разогреваться в ладони, и я почувствовал, как мне на лицо начали падать первые обжигающие капли. Моя рука взметнулась вверх, стараясь достать до Жреца, чтобы ткнуть раскаленной струей пламени прямо в его ненавистную рожу, но он успел отшатнуться. Только лишь несколько небольших горящих плевков попали на его белоснежный балахон, и он закружился по залу, пытаясь скинуть с себя одежды. Полыхающий огонь разгонял царящий в помещении мрак, и освобождал меня от его тягостного воздействия, но на смену ему приходила невыносимая жгучая пытка пламенем. Шашка столь быстро разогрелась в ладони, что уже успела намертво прижариться к моей плоти, и я, раздираемый своей болью, вскочил на ноги, пытаясь вычленить сквозь буйство пламенных языков, поедающих мое лицо, силуэт некроманта. Темный Жрец как раз только избавился от своих дымящихся одежд, но не успел он перевести дух, как его сбило с ног мое пылающее тело. Мы моментально сплелись в яростно брыкающийся и кричащий от боли клубок, в котором невозможно было разобрать, где кто. Мир вокруг меня померк, сжавшись до одной лишь нестерпимо жаркой агонии, которая сжирала меня и мой Дар. Но несмотря на это, я не забывал суматошно размахивать рукой, заливая все пространство вокруг горящей смесью из «Феникса», стараясь чтобы как можно больше попало и на Древнего. – Не-е-е-е-ет!!! – Возопило древнее существо, пытаясь вырваться из моих жарких объятий. – Я тебя уничтожу-у-у-у!!! Но как бы он не старался, у него ничего не выходило. Все его потуги были обречены на провал, как и он сам. И я вместе с ним. Неописуемые болезненные пароксизмы корежили меня, выжимая до капли всю накопленную Силу. Сама кровь кипела в венах, разрывая тонкие стенки сосудов. Дар внутри неистовствовал, страдая вместе со мной, и, кажется, сейчас я наконец мог услышать его истинный голос. Два некроманта горели, зажатые в смертельных объятьях, а вместе с нами полыхало и все вокруг… ___________________________ [1] Текст – Олег Абрамов. Эпилог Я плыл в черной пустоте, но она не дарила мне покоя. Я страдал и мучился каждую секунду, изнывая от удушающего бессилия и отчаянья. Мой резерв был пуст, и кипящее на его месте жестокое ничто обжигало меня, как лучи тысячи черных солнц. Это было даже жарче, чем яростная ласка горячих языков оранжевого пламени. Как в таком состоянии можно было существовать, не укладывалось даже в голове. Я вообще не догадывался и даже не имел малейшего представления, как Древний сумел пробыть в этом ужасном анабиозе долгие сотни лет. Зато я прекрасно понимал тех Жрецов, которые будучи заключенными в свои подземные темницы сходили с ума и растворялись разумом в этом безумстве. Вот только им на это требовались годы, если верить некроманту, а вот мне, казалось, хватило и первых секунд. Да, на полном серьезе, едва пламя «Феникса» растопило последнюю каплю Тьмы в моем теле, как разум просто взорвался от ослепительно темной вспышки, которая сметала просто все – мысли, чувства и сами воспоминания. В таком бардаке, внезапно взорвавшемся в моей голове, немудрено было посчитать, что я уже сошел с ума. Но вдруг словно какая-то благословенная капля живительной воды упала посреди раскаленной пустыни моего сознания. Она была такая приятная, прохладная и бесконечно вкусная… Но слишком мимолетная, почти неощутимая. Иллюзорная крупинка влаги перестала существовать раньше, чем я сумел понять, что она из себя представляла. Она исчезла, не оставив после себя никаких напоминаний, и я начал ломать голову, не показалось ли мне это. Чуть позже, по внутренним ощущениям спустя целую вечность, блаженная прохлада вернулась. Вернулась, чтобы так же бесследно пропасть мгновение спустя. В этот раз я уже точно смог уловить момент ее появления, и теперь замер, как умирающий от жажды странник, который в глубоком каньоне обнаружил целый водопад. Вода вроде бы была и близко, но сил спуститься к ней уже не оставалось, и единственной призрачной надеждой на спасение было лежать тут наверху, хватая те жалкие невесомые брызги, что долетали досюда. Это повторялось бесконечно долго. Может тысячу лет, может две, а может и миллион. Я не мог сказать точнее, потому что вообще не понимал, существует ли в этом болезненном бреду само понятие времени. Но в какой-то неуловимый момент, мои мысли стали гораздо более последовательны. Постепенно начали всплывать в памяти картины моего прошлого. Ходячие мертвецы, перестрелки, Измененные, жаркое пламя… А следом за этим прояснением вернулось и зрение. Это было неожиданно даже для меня самого. Тьма рассеялась, явив вместо себя однотонный белый потолок, который щерился на меня ослепительными прямоугольниками потолочных ламп. Сейчас все они горели холодным белым светом, рождая ассоциации с больницей, и я невольно попытался оглядеться, чтоб убедиться, что я не нахожусь в операционной, настолько здесь все выглядело безлико и стерильно. Однако ничего, что могло бы натолкнуть на разгадку о моем местоположении, я не обнаружил. Комната оказалась совершенно пуста, и помимо моей койки тут ничего больше не было. Кстати, совершенно очевидно было то, что меня никто не сковывал и не привязывал. Я не сумел нащупать или ощутить никаких ремней, наручников или иных пут ни на своем теле, ни на ногах. Скосив глаза вниз, я смог увидеть собственные руки, покоящиеся поверх ослепительно белой простыни. На контрасте с этой белизной моя кожа смотрелась невероятно болезненно и тускло, напоминая цветом старый иссушенный труп. Сам же внешний вид моих конечностей вполне соответствовал их цвету – противоестественная худоба и выпирающие суставы выглядели не менее отталкивающе и безобразно. Еще я смог заметить какие-то провода, что тянулись из-под кровати прямо к моей груди. Я попытался непослушными руками прощупать их, чтобы хоть приблизительно понять, что они из себя представляют, но раздавшийся прямо над моим ухом голос чуть не заставил меня подскочить. «Чуть» – потому что сил едва хватало, чтобы моргать, чего уж говорить о каких-либо более энергозатратных действиях. – Мистер Секирин, не трогайте, пожалуйста, датчики. Их очень хлопотно настраивать. Ко мне обратились на таком идеальном британском английском, что я, повернув голову, ожидал увидеть чопорного дворецкого в смокинге с белой бабочкой и полотенцем через руку. Однако, вопреки моим прогнозам, взгляд натолкнулся на очередную безликую фигуру, затянутую в ярко-оранжевый костюм биологической защиты. Из-за ее спины выглядывало подобие квадратного рюкзака, в котором наверняка были помещены баллоны с дыхательной смесью. Становилось понятно, что этот незнакомец знал куда шел, и был совершенно неуязвим для Силы, даже если б в моем пустующем резерве нашлась хоть капля Тьмы для атаки. – Вы ведь меня слышите, мистер Секирин? – Снова обратилась ко мне фигура, не заметив от меня какой-либо реакции. – На слух не… жалуюсь… – скрипучим шепотом выдавил я из себя, после чего собеседник удовлетворенно кивнул. – Это прекрасно! – Почти радостно объявил он. – Значит, мы сможем с вами наконец поговорить! Наверняка у вас есть множество вопросов… – Где я? – Невежливо перебил я человека, едва заслышав слово «вопросы». – Вас интересует конкретное нахождение данного объекта, или все-таки вы хотите знать в общих чертах? – Без разницы… – Во мне даже не было сил злиться на занудливую дотошность собеседника. – Тогда, позвольте, я отвечу на свое усмотрение. Вы в Британии, мистер Секирин. Под опекой и защитой Императорской Короны. Эти стены, – он картинным жестом обвел невыразительное помещение, – возведены специально для того, чтобы вернуть вас к жизни. Империя знает кто вы, мистер Аид, и знает простой способ вас воскресить. Прежде чем я успел удивиться такой осведомленности и тем более откровенности, неизвестный пояснил еще кое-что: – Дело в том, что эта палата – тайная комната. Она расположена в самом сердце построения с концентрически расходящимися от нее помещениями. На протяжении нескольких месяцев в этом здании умирали тяжелобольные люди. А вы, стало быть, впитывали их посмертные эманации, с каждой новой гибелью все ближе подходя к границе, отделяющей вас от мира живых. Сейчас мы прекратили доставлять сюда безнадежных пациентов, потому что не хотим дать вам слишком много сил, мистер Секирин. Надеюсь, вы не станете сердиться на Корону за такую меру предосторожности. И я действительно не стал. Но не потому что понимал их беспокойство или ставил себя на место Соединенного Королевства, а потому что мне сейчас было совсем не до того. – Слишком много сил для чего? – Спросил я, с трудом разлепляя губы. – Для чего угодно. Мы очень внимательно следили за событиями в мире, в том числе и в Москве, и в Риме. Демонстрация способностей Темных Жрецов не может не пугать. Поэтому нам не хотелось бы, чтобы вы ошибочно приняли нас за врагов, и устроили в самом сердце Великобритании новый зомби-апокалипсис. – Хотите сказать, вы мне не враги? – На этот раз удивление сумело пробиться сквозь огрубевшую броню засохших струпьев на моей душе, и я даже попытался приподняться на локтях. – Все именно так. – Тогда расскажите, что с Древним? И где вы вообще меня нашли? – О, эта история весьма длинная! Вы уверены, что вы сейчас в состоянии, чтобы ее выслушать до конца? Может, перенесем эту беседу на чуть более поздний срок, а пока обсудим вопросы полегче? Забота и участие в голосе собеседника звучали почти искренне, но я не мог до конца поверить в них, пока между мной и им был непроницаемый материал защитного костюма. – Не томите, – попросил я, – выкладывайте все. – Ну что ж, тогда я начну издалека. С того самого дня, когда в Ватикан доставили некий подозрительный стеклянный гроб. – Незнакомец бросил на меня выразительный взгляд, словно ждал какой-нибудь реакции, но я бессильно валялся на койке, тратя все силы на то, чтобы просто слушать его. – Почивший отнюдь не в бозе Папа Римский задумал очень опасную игру. Он заинтересовался слухами о возвращении Темных Жрецов в мир, и очень сильно захотел заполучить себе такого. Его мотив был прост, как медный грош, и бесхитростен, как деревянная дубина. Он возжелал большей власти, чем была дарована ему богом, и укреплять свой авторитет он планировал на страхе. В качестве пугала для всего мира, как вы могли догадаться, он избрал именно вас, мистер Секирин. Я слушал и не перебивал. Пусть эти выводы были уже мне знакомы, потому что я сам пришел к ним давным-давно, но торопить собеседника не пытался. А вдруг что-то важное упущу? – Сразу после этого, – продолжал тем временем человек в защитном костюме, – закипел активный поиск по всему миру. Католики не преминули задействовать свои связи и в Британии, среди религиозных деятелей. Однако те, будучи верными подданными Короны, доложили о странном интересе церкви нашему монарху. Так СИС, вам эта служба, скорее всего, известна под названием «МИ-6», начала пристально следить за действиями папского престола… А вот теперь я уже сильно жалел о своем намерении выслушать эту историю сначала. Откровенно говоря, мне было плевать, что там задумывал Папа, как это принялся реализовывать и кто за ним наблюдал. Итог мне и без того известен, а все остальное – пыль. – … церковники попытались вернуть к жизни Темного Жреца, но сильно просчитались, – отвлекшись на свои размышления, я прослушал часть речи собеседника, поэтому снова попытался максимально сконцентрироваться на его словах, опасаясь упустить какую-нибудь деталь. – Ватикан пал за считанные минуты, обратившись в нежить. К сожалению, на этом этапе была потеряна связь с нашими агентами в Святом Городе, и о дальнейшем развитии событий мы можем только догадываться. Скажите, мистер Секирин, вы ведь были в Риме? – Был. – Коротко кивнул я. – Вы можете рассказать, как умерли его жители? – Могу… но потом. – Я хрипел слова, не узнавая своего голоса, ведь сейчас он был больше похож на скрип несмазанных петель. – Сейчас я бы хотел послушать вас. – Хорошо, – покладисто согласился незнакомец, – обещаю, что мы вернемся к этому разговору. Тогда, пожалуй, продолжим. Момент одномоментной смерти всего Неаполя, я так понимаю, вы застали лично, поэтому… – Всего Неаполя? – Тупо переспросил я, усиленно напрягая мозги и пытаясь понять, что до меня пытаются донести. – Но там было полно живых людей, я видел… Осадив самого себя, я вдруг снова ощутил, как тону во Тьме и словно наяву услышал шелестящий голос Древнего. «Я не собирался проводить Исход прямо сейчас… не думаю, что гибель целого города останется для смертных незамеченной…» Так вот, какое дно крылось в его ритуале. Вот в какую ловушку я угодил. Этот бесконечный концентрированный поток мрака был рожден ничем иным, как массовой гибелью всех горожан. Как именно он это сделал, как сумел так далеко раскинуть щупальца своего Дара, я не понимал, да и не хотел даже мараться в этом. Это слишком опасное знание, которое лежало далеко за пределами моего понимания Тьмы… – Я просто озвучиваю факты, мистер Секирин. – Сухо отозвалась фигура в защитном костюме. – Не подумайте, что я пытаюсь с вами спорить, но доклады королевского спецназа были достаточно лаконичны и ясны. Когда солдаты вошли туда, город был абсолютно мертв. За исключением разве что… впрочем, – незнакомец немного поспешно оборвал сам себя, – об этом я поведаю вам позже. Пока вернемся к Древнему. Обнаружить ваши останки и останки Темного Жреца в полностью обесточенном городе не составило труда. Погребальный костер, который вы устроили, виднелся издалека, за много километров. Кстати, не могу упустить шанса и не восхититься вашей самоотверженностью. Если б не ваш героизм, то война с мертвыми могла бы… – Что… с Древним?! – Эти слова я выплюнул как грязное ругательство, заставив незнакомца прекратить лить елей мне в уши. Если Британская Корона вдруг решила поиграть с Темным в те же игры, что и со мной, то, боюсь, ничего еще не кончено… – Кхм… да, простите. – Человек приложил сжатый кулак к пластиковому забралу костюма, словно изображал вежливое покашливание. – В общем, пожар удалось нейтрализовать не сразу, поэтому ваши тела извлекли на божий свет только к утру. Ваше тело выглядело настолько скверно, что оперативные аналитики засомневались в том, что вы вообще сумеете оправиться после такого, даже невзирая на ваш Талант. Останки же Темного Жреца, напротив, уже начинали частично обрастать плотью, поэтому его пришлось изолировать по уже проверенной схеме, опробованной католиками… – Где он сейчас? – Нетерпеливо вклинился я в нудный монолог собеседника, который, должен признаться, был самым дерьмовым рассказчиком, которого я только встречал. – О, за него не переживайте. Его кости были прожарены до угольной черноты и утоплены в нескольких кубометрах расплавленного свинца. По предварительным оценкам, этого будет достаточно, чтобы экранировать любые потоки энергий, как исходящие изнутри саркофага, так и идущие извне. Саму же конструкцию обработали антикоррозийным покрытием и захоронили очень и очень глубоко под землей, в одной из зон отчуждения, куда крайне редко ходят люди. Так что об этом существе можете больше не беспокоиться, Корона не позволила вашим стараниям пропасть втуне. – Почему вы не выбросили его труп куда-нибудь в космос или не скинули в жерло вулкана? – Задал я еще один остро волнующий меня вопрос. Ведь такой способ захоронения предполагал, что знающие люди из высших чинов в любой момент смогут раскопать могилку Древнего… – Вы знаете, мистер Секирин, – терпелив пояснил мужчина, – дело в том, что у Британской Короны нет собственной космической программы. Последний спутник мы запустили еще в тысяча девятьсот семьдесят первом году, потому что стараемся нацеливать свою политику на более насущные вопросы. Я бы даже сказал, наземные. И по вполне понятным причинам мы не можем перепоручить столь щекотливое дело какому-либо даже самому лояльному государству. А что касается вулкана, то, во-первых, это не так-то просто реализовать, потому что малейшая ошибка экипажа может привести к крушению. А во-вторых, раскаленная магма легко расплавит свинцовый саркофаг, а взрывы и извергающиеся потоки лавы могут вынести обугленные кости Жреца куда угодно – в реки, в море или даже к населенным городам. Так что не волнуйтесь, наш вариант не менее надежный, чем космический. – Ясно… – честно говоря, меня сумели успокоить слова этого человека. Когда я услышал о том, что Древний больше неопасен, то с моей души свалился такой валун, что стало даже легче дышать. И желания жить как-то сразу поприбавилось. – Ну а что конкретно вы хотите от меня? Впрочем, я и так догадывался, что сейчас меня начнут открыто вербовать. Причем, станут делать это с куда более сильной позиции, нежели моя нынешняя. – О, мистер Секирин, уверяю, это самая интересная часть нашего разговора! – Мужчина в защитном костюме потер ладони, словно делец перед самой выгодной сделкой своей жизни. – Королевство желает, чтобы вы работали на Великобританию, ни больше, ни меньше. – Забавно, – попытался криво усмехнуться я, – а мне это зачем нужно? – Понимаете какое дело… – собеседник помялся, изображая, что подбирает слова, но мне почему-то все это казалось давно спланированным спектаклем. – Учитывая ваш обширный перечень преступлений против человечества, никто в мире вам больше не предложит большего… – Я еще пока ничего конкретного не услышал, – напомнил я. – Хотите конкретики? Пожалуйста. Вы будете жить на полном государственном пансионе, вы будете получать жалование, как высший офицер британской армии, получите охрану и даже штат слуг. Взамен на это, от вас потребуется лишь лояльность и исполнение некоторых секретных поручений различного рода. Блин… звучит до боли знакомо. Неужели никто в мире не способен мне предложить ничего иного, помимо сытной пайки и уютной конуры?