Для Тимофея участковый на пенсии оказался пациентом бесперспективным, но он все равно пролистал всю карту, позадавал вопросы, выслушал параллельно воспоминания о трудовых подвигах и двух внучках, уехавших в Москву в поисках лучшей жизни и там и осевших. Ещё пенсионер искренне и просто нахваливал Нинины руки. - Золотые руки! Золотые. Ни разу синяка не было от ее уколов, от капельниц никогда руки не болят. Не то, что от девиц в областной. Те там так колят, как будто дротики кидают. Всё-таки надо нашей Ниночке продолжать обучение. Ее это – людей лечить. Распрощавшись с Глебом Владиленовичем, Тим в сопровождении Светланы Викторовны отправился ко второй пациентке. - У Елизаветы муж-алкоголик с несколькими судимостями и трое детей. Сейчас у нас нет участкового, последний перевелся в область полгода назад. Вот Лизкин муж после последней отсидки вернулся, пару месяцев на работе продержался, а потом опять сорвался, пьет и Лизу бьёт. Детей не трогает, но они по большей части у бабушки отсиживаются, а жене последний раз досталось. Перелом левой руки, ушибы мягких тканей, лёгкое сотрясение мозга. У нас она с пятницы. Мы побои сняли, заявление о нападении Лиза написала, документы отправили в область. Сегодня-завтра ждём кого-то из полиции, чтоб заводили дело, разбирались. В палате медсестра Нина, меча громы и молнии, распекала пациентку: - Долго ты будешь терпеть эти побои!? А если он тебя в очередной раз убьет! Детей не жалко сиротами оставлять!? Или кого из детей покалечит! Да выгони ты его взашей! – возмущалась девушка, стоя у окна в лучах солнца. Ее лицо пылало праведным гневом, а сама она была похожа на карающую Немезиду. На кушетке полулежала женщина лет сорока, с отекшим лицом нездорового серого цвета, на правой половине которого начал расцветать всеми цветами радуги огромный синяк. Довершили удручающую картину гипс на руке и застиранный больничный халат, видимо даже одежду некому принести. - Светлана Викторовна, ну хоть вы ей скажите? Жалко ей муженька своего! А себя не жалко и детей не жалко! - Нина, да хоть что скажи, пока человек сам не поймет, ничего другие не смогут сделать. Да и мы лечим тело, врачевателя душ в штате нет. Нина махнула рукой, как-то отчаянно и безнадежно посмотрела на всепрощающую Лизу и вышла из палаты, прикрыв тихонько дверь. После обхода Тимофей приуныл. Он-то рассчитывал на поток болезных и страждущих, чтоб опыт грести лопатой, а тут всего один хроник и дура-баба с рукой поломанной. Светлана Викторовна мгновенно считала его настрой и улыбнулась: - Тимофей Алексеевич, не расстраивайтесь раньше времени. Ещё будет столько пациентов, что не продохнете, не то, что пообедать, в туалет некогда сходить будет. А пока есть время, вникайте. На обед мы с вами опоздали, но поесть все же надо. Пойдемте-пойдемте. Искорка 5, в которой герой и героиня просто живут ГЛАВА 5, в которой герой и героиня просто живут Я поля влюбленным постелю- Пусть поют во сне и наяву!... Я дышу, и значит – я люблю! Я люблю, и значит – я живу! ( В.Высоцкий. Баллада о любви. 1975г.) Через неделю активного вливания Тимофея в коллектив остро встал вопрос с его местом проживания. На амбразуру тут же кинулась Катя всей своей грудью третьего размера. Она жила одна в двухкомнатной квартире, рядом с привокзальной площадью, и считалась завидной невестой. Но вот именно ее плотоядные взгляды и матримониальные планы отпугивали Тимофея. Повстречаться с Катериной пару раз в неделю на нейтральной территории он был бы рад, но жить в ее квартире длительный срок – нет уж, увольте. Степан Аркадьевич обещал переговорить с парочкой одиноких старушек, которые согласны были взять на постой молодого парня за помощь по хозяйству. Против бабушек-старушек Тим тоже не имел ничего глобально, но предпочел бы место обитания вовсе без хозяйки или с молодой девушкой, но не Катей! И тут как бы нехотя предложила свои услуги Нина. За это недолгое время работы Тима они с Ниной перекинулись едва ли парой фраз: «Доброе утро», «Чаю?», «Всего доброго». С одной стороны и работа появилась, не особо есть время беседовать, а с другой - Катя в любой удобный и неудобный момент перетягивала все внимание на себя, чем под конец недели начала нервировать Тима. Он по натуре все же был хищником, хоть и ленивым и закормленным, ловил лишь ту дичь, что особо не сопротивлялась, но даже ему Катины намеки и ужимки начинали надоедать. Вспомнился анекдот про то, что «таким женщинам лучше дать, чем пояснить почему не хочешь». И если бы парень был уверен, что сможет этим отделаться от навязчивой медсестры, то давно бы с ней переспал. Но такой уверенности не было. Приходилось лавировать, не обижая отказом, но и не давая намеков на будущее. В таких условиях предложение о проживании от Нины пришлось как нельзя кстати. Степан Аркадьевич удовлетворенно кивнул, подтвердив, что вариант для Тимофея хороший. - Дом у Нины большой, на две семьи. Твоя половина с отдельным входом будет. Так что друг другу мешать не должны. Но и Нине все же повеселее. Как бабушка ее умерла вот уж с год как, так и живёт одна. Вроде и поступать не решится уехать, и здесь ей неймётся. Тим хотел узнать про Нину побольше, но Степан Аркадьевич распространяться не стал. Переехал парень быстро, вещей – всего спортивная сумка. Но вот деду пришлось звонить, просить собрать вещи и выслать почтой. С матерью и отцом Тим не созванивался, только дед нормально воспринял его отъезд. - А что, Тимка, я тебя даже зауважал. Молодец! Поработаешь, на людей посмотришь, себя проявишь. Карту ты вот зря оставил, дотации всегда пригодятся, тем более что заслуженные. - Дед, - перебил Тимофей, - а ты знал, что отец насчёт моего поступления договаривался? На том конце Тимофей Афанасьевич вздохнул, прикидывая, что на старости лет врать уже нет желания, да и внук уже не маленький. - Знал, Тим, знал. Более того сам пытался договориться. - И ты, Брут, - воскликнул Тим, хотя и подозревал что-то подобное. - Но ты поступил сам, своей головой, договоренности не пригодились. Правду говорю, Тим. - А как вам теперь верить? – с горечью произнес парень. - Мы же хотели как лучше, - пожилой мужчина и сам понимал, что наворотили они с сыном дел, да и упустили внука, занимаясь карьерой и клиникой. - А вышло, что вышло, - Тим прошёлся по комнате в Нинином доме и подошел к окну, которое выходило как раз на сад. Яблони стояли усыпанные большими сочными плодами, склонив ветки к земле. Прямо под окнами на клумбе цвели яркие горько пахнущие цветы, название которых Тим забыл или не знал. Их не ставили в букеты, а его познания в цветах ограничивались названиями на ценниках в цветочных магазинах. - Я поузнавал насчёт твоего Степана Аркадьевича, - перевел тему дед. - Зачем? – не отрывая взгляд от окна, удивился Тим. В это время на улицу вышла хозяйка дома в ярком спортивном костюме и, взяв велосипед, вышла за ворота. - Должен же я знать, под чьим началом набирается опыта мой внук. - Мне не интересно! – взвился Тим, которому на расстоянии от родственников стало видеться все чётче и ярче. И их вечное вмешательство в жизнь Тимофея, навязывание мнения отцом и дедом, враньё и манипуляции матери стали вдруг как никогда очевидны. - Зря. Очень интересный персонаж. Твой отец с ним пересекался в операционной. Спроси его как-нибудь, как он оказался в городке после Питера-то, где подавал большие надежды. - Ничего я не буду спрашивать! – резко ответил Тимофей и быстро свернул разговор. Вечером, когда Тимофей раскидал свои немудреные пожитки в шкаф и прикидывал список вещей, которые нужно дополнительно запросить из квартиры, вернулась Нина, а позже позвала его ужинать. Из кухни, отдельно стоящего небольшого строения из кирпича, ароматно пахло мясом. Рядом в вольере, стоящим между кухней и забором, громко хрумкала костью Нинина овчарка Зара, дочь Зоси, что обитала у Калюжных. Собака была большая, сильная, ухоженная и явно умная. На Тима не кидалась, сразу поняла команду «Гость», но смотрела внимательно и как будто оценивающе, мол «я ещё подумаю, стоит ли тебе доверять». Тимофей, всегда равнодушно относившийся к домашним животным, испытывал внутренний страх перед этой собакой, но виду не показывал. Следуя на зов аромата, парень дошел до кухни, в глубине души рассчитывая на постоянную кормёжку на платной основе. В конце концов, можно даже бартером. Но на что обменять свой сытый желудок парень еще не решил. Не то, чтобы он совсем не умел готовить, но жутко не любил это дело. Мог сообразить себе макароны по-флотски, яичницу и омлет, пельмени вкусно отварить, картошку пожарить. Все остальные изыски покупал в кулинарии, пользовался сервисами доставки еды и никогда не гонял своих подружек с кухни. Если умеют готовить, тогда пусть и кормят, - именно так размышлял парень о девушках, но не думать же так о хозяйке его крыши над головой. Верно оценив, что так аппетитно может пахнуть только вкусная еда, Тим умял тарелку ароматного плова и попросил добавки. Салат из своих свежих овощей, заправленный маслом, тоже оказался невероятно вкусным. - Нина, хочу предложить тебе сделку, взаимовыгодную для всех, - начал Тим в ожидании чая с пирогом. Девушка приподняла бровь, взглянув на него, ловко развивая кипяток по кружкам. - А ну-ка, ну-ка, излагай! Тимофей улыбнулся её ироничному тону, окончательно всё решив: - Если ты за съем части дома денег брать не хочешь, тогда давай ты меня будешь кормить, а я покупать продукты по списку, что ты предоставишь, и оплачивать…ну, допустим, интернет и связь? Как тебе? - Очень заманчивое предложение, - с усмешкой проговорила, отрезая Тиму приличного размера кусок яблочного пирога. Но по выражению лица девушки, по насмешке Тим понял, что не особо ей и хочется кормить чужого парня да щи-борщи наваривать. Может, ей и вовсе он в тягость, возможно, она привыкла одна жить. А тут сжалилась над ним, пустила в дом и не знает, как теперь выгнать. Обычно девушки относились более благосклонно к Тимофею, избаловали своим вниманием, поэтому сейчас парень несколько терялся под смеющимся взглядом ярко-синих словно всё знающих глаз. - Только я всякие блюда высокой кухни не умею готовить, китайские и японские суши-муши тоже. Придется питаться обычной едой, без выпендрежа, - сев напротив, Нина принялась дуть на чай, исходивший в кружке паром и ароматом мяты. - О, меня более, чем устраивает. - Воодушевился парень, развеяв свои опасения. - Я борщ просто обожаю и картошку в любом виде, котлеты и беляши, - Тим мечтательно закатил глаза, жмурясь от удовольствия. – Ты беляши умеешь печь? - Печь не умею, мама и бабушка жарили всегда. - В масле? Чтоб прям пальцы жирные были, да? – парень даже облизнулся, чем вызвал у Нины новый смешок. - И пальцы жирные, и холестериновые бляшки на сосудах, ага. - Ой, вот только не надо на медицину съезжать! Согласна меня кормить? - А что делать? – с наигранной тоской в голосе сказала девушка, - Раз завела мужика, придется кормить. - Заводят кота или собаку, - обиженно буркнул парень. - Ага, ты сам завелся, - иронично посмотрела Нина через край кружки, дополнив свою эмоцию насмешливо выгнутой бровью. - Сами заводятся вши и тараканы. - Ой-ей-ей, какие умные нынче постояльцы пошли. Тогда как? Приютила? - Ну, вот, хорошо звучит. Я нашел у тебя приют для своей мечущейся души, - Тимофей пытался проговорить это серьезно, но под конец всё равно рассмеялся. Нина цокнула, слегка улыбнувшись и отпив чай.