Лицо Мист искажается. – Да, убирайся! – рявкает она и смотрит на Риссу, которая встает с кресла. – Я не хочу, чтобы она приходила! Рисса что-то шепчет ей, пытаясь успокоить, но я уже на середине комнаты. Что бы она ни сказала, это не помогло, поскольку Мист пронзительно вопит: – Мне плевать! Я жду от царя ребенка, а она завидует. Она завидует, что его новая фаворитка – я! Я резко открываю дверь и выбегаю, молча проходя мимо стражи. Я просто иду. Иду, иду и иду, словно расстояние, которое я прокладываю между мной и Мист, развеет враждебность, которую она на меня выплеснула. Я не успеваю дойти до конца коридора, как меня догоняет Рисса, шурша платьем по полу. Сначала она молчит, направляясь обратно в гарем, но я замечаю, что иду с ней нога в ногу, а за нами плетутся стражники. – Мист… она сейчас не в лучшей форме, – наконец говорит Рисса. – Ты не обязана за нее извиняться. Я не сержусь. Рисса косится на меня, словно не совсем мне верит. Но я говорю правду. На самом деле Мист не испытывает ко мне ненависти. Правда. Она ненавидит угрозу, которую я собой представляю. Женщина ведет себя как загнанный в угол зверь, потому как считает, что я лишу ее благ, безопасности, ее значимости для Мидаса. Как я могу злиться, когда она считает, что я разрушу ей жизнь? Вздохнув, я пытаюсь забыть о случившемся в той комнате и поглядываю на Риссу, которая почти скользит по коридору. – Как тебе удается носить эти корсеты Пятого королевства? – спрашиваю я, меняя тему. Она смотрит на меня с ухмылкой. – Делаю небольшие вдохи. Я хихикаю, испытывая к Риссе признательность за то, что она помогает мне забыть о случившемся в комнате Мист. – Но грудь у тебя выглядит отменно, – замечаю я, и один стражник за нами откашливается. Рисса кивает. – И правда. Подойдя к двери, мы заходим в гарем, а стража остается в коридоре. Я предвкушаю, сгораю от любопытства узнать, что хочет мне сказать Рисса. Мы укрываемся в углу пустой гостиной, предварительно убедившись, что рядом никого нет. – Вчера вечером я не нашла никаких чертежей или карт, – немедля говорю я. – А твой стражник? – спрашивает она, потому что я уже просветила ее о необходимости взять его с собой. Я качаю головой. – Я пыталась отыскать его, но нижние этажи, подозреваю, надежно охраняют. Уголки ее губ разочарованно опускаются. – То есть, в общем-то, новости такие же, как и вчера. И за день до этого. Я расстроенно вздыхаю. – Я стараюсь. Она вытягивает ладонь. – У тебя хотя бы есть для меня золото? Запустив руку поглубже в карман, я вытаскиваю позолоченный лист и протягиваю Риссе. Она пристально его изучает, а потом прячет в декольте и говорит без прикрас: – Тебе будет приятно узнать, что твоя неспособность найти карты или потайные проходы уже не проблема. У меня есть другой план. Я удивленно смотрю на нее. – О чем ты? – Нам не нужно пробираться тайком от стражников. Мы выйдем прямо через парадный вход замка. Я сдвигаю брови. – И как нам, по-твоему, это провернуть? Рисса решительно расправляет плечи. – Мы уйдем в ночь праздничного бала. – В ночь бала? – тряся головой, восклицаю я. – Ты хочешь попробовать сбежать в ночь, когда здесь будут не десятки, а сотни гостей? Рисса, нам не удастся улизнуть. Мы обязаны будем присутствовать. Царь сразу же заметит наше отсутствие. – Его будут отвлекать, – возражает она. – Это единственный раз. Здесь будут сотни карет, работников, подготовки – столько суматохи, что она создаст хаос. Никто не обратит внимания, как прибывают и убывают люди в пышных нарядах. Голова идет кругом от ее предложения, и я кусаю губы. – Аурен, ты не нашла путь, которым мы могли бы сбежать. Поэтому я предлагаю другой вариант. И, прости, я знаю, что ты хочешь забрать с собой своего стражника, но к тому дню ты можешь его не найти, и… – Рисса смолкает, но я понимаю, что она хочет сказать. Может, Дигби вообще здесь нет. Может, он мертв. Может, он ранен и не сможет отправиться в путь с нами. Внутри все сжимается. – Сбегать в ночь бала слишком рискованно. Он очень быстро заметит нашу пропажу. – Мы и так рискуем, – напоминает Рисса. – И я не буду тебя ждать. Не могу упустить такую возможность. В голубых глазах Риссы ясно читается предупреждение: отговаривать ее бессмысленно, потому что она уже приняла решение. – Я нашла, кто нас увезет в ту ночь. Вчетвером будет тесновато и не совсем удобно, но мы затаимся, и никто ничего не узнает. Нам всего-то и нужно будет пройти через ворота. – Я… погоди. Ты сказала «вчетвером»? Рисса закрывает глаза, но поднимает подбородок. – Ты захотела взять с собой этого стражника, поэтому я тоже хочу кое-кого забрать. – Кого?! – Полли! – Рисса! – качая головой, шикаю я на нее. – Полли нельзя доверять. Я знаю, что она твоя подруга, но она меня ненавидит и… – Это не обсуждается, – отрезает Рисса каменным голосом. – Если ты берешь с собой своего стражника, то я беру ее. Меня охватывает паника. – Ты же не рассказывала ей об этом плане? – Разумеется, нет! – огрызается Рисса. Я провожу рукой по лицу, обдумывая все доводы, почему эта идея неудачная. – Рисса… Она кусает нижнюю губу, а потом тихо говорит: – Слушай, я знаю, какие между вами отношения. Но мы с Полли столько всего пережили, и она заслуживает лучшей доли. Я не хочу, чтобы она застряла тут со спутанными мыслями и продолжала раздвигать ноги. Полли пристрастилась к росе, и она ее убивает. Я просто не могу оставить ее здесь. Я долго смотрю на Риссу, а после вздыхаю. – Ох, ладно. Она слегка успокаивается, и в уголках ее глаз уже меньше морщин. Не могу винить Риссу за то, что она пытается спасти Полли. Тем более я точно так же пытаюсь спасти Дигби. И она права насчет бала. Вокруг замка будет царить суматоха, толпа, с которой, возможно, смешается и женщина с золотой кожей. Но… до бала всего четыре дня. Четыре дня. И это число вдруг кажется очень-очень незначительным. – Так что насчет бала? Ты найдешь своего стражника к тому времени и будешь готова сбежать? – напоминает о себе Рисса, постукивая каблуком по начищенному полу. – Мне нужен ответ, Аурен. Я глотаю подступивший к горлу ком и в тревоге вытираю мокрые ладошки о платье.