– Я… – Силуэт Зури неуверенно остановился за ширмой. – Я могу помочь тебе вымыть их. Если хочешь. На одно ужасающее и завораживающее мгновение я представила это: как я сижу в ванне, окруженная его запахом, и запрокидываю голову, пока он касается сзади моих волос сильными темными пальцами. – Или нет, – добавил он, когда я так ничего и не ответила. – На стуле лежит тюрбан. Должен быть чистым. Я виновато взяла тюрбан и обмотала им голову – прическа давно испортилась. Когда я вышла из-за ширмы, перед Зури на столе уже стоял обед: пока я мылась, слуги приходили и уходили, принося подносы с арахисовым рагу, мучным фуфу и горячим котелком чая. – Скоро принесут одежду для тебя, – сказал он, жестом приглашая сесть напротив. – Ничего чересчур джибантийского, конечно. Могут возникнуть… некоторые сложности, если при дворе начнут сплетничать о твоем визите сюда. И о принятии здесь ванны. Поморщившись, я кивнула и плотнее запахнула халат. – Тебе стоит поесть, – добавил он, наливая чай в две деревянные чашки и протягивая одну мне. – У тебя шок. Я помедлила. Но приняла чашку, поудобнее устроившись на подушке. – Ты так и не ответил на мой вопрос, – заметила я. – Почему ты доверил мне свою тайну? И зачем вообще эта тайна нужна? – Я нахмурилась, разглядывая свой чай. – Я понимаю, почему ты скрываешь личность Крокодила. Но ты живешь во лжи каждую секунду каждого дня – даже среди собственных людей. Что за король заставляет своих подданных считать его дураком? – Король, который способен выжить, – ответил он спокойно, передавая мне миску с едой. – Что ты знаешь о семье Вангуру? Я окунула кусочек фуфу в рагу и задумчиво прожевала. – Знаю, что твои старшие братья мертвы. Случайно погибли на охоте. Поэтому ты занял трон так рано. Твои родители тоже умерли раньше срока… – Я замолчала: по спине прошелся мороз. – Великий Ам! Это все отнюдь не случайности, верно? Твою семью… – …Убили, да. Хотя отец мог лишить себя жизни сам. Он был слишком гордым, видишь ли, чтобы стать чьей-то марионеткой. Я же, с другой стороны… – Он изобразил изящный жест рукой. Натянуто улыбнулся. – Джибанти уже очень давно управляют полководцы. Богатств у них больше, чем в моей сокровищнице, и, будь их воля, они бы избавились от семьи Вангуру целиком. Но простой народ Джибанти почитает нас, так что мы остались. Конечно, полководцы легко подавили бы крестьянское восстание, однако гражданская война обошлась бы слишком затратно, и, кроме того, тогда остановилась бы торговля. А торговлю они ценят больше всего на свете. – Так что они сделали из Вангуру своих марионеток. – Я тщетно попыталась скрыть жалость в голосе. Зури кивнул. – Нас заставляли закрывать глаза на то, как полководцы захватывают каждую лесопилку, шахту и рудник, которые еще не принадлежали Кунлео. И если вдруг у кого-то из королей начинал прорезываться хребет, его тут же уничтожали. Я еще с детства научился не показывать характер и красиво говорить. Он провел мозолистой ладонью по волосам, ниспадавшим по его плечам. – Полководцы какое-то время воевали друг с другом. Потом поняли, что вместе они сильнее, и заключили пакт, чтобы контролировать рынок. Уничтожили всю конкуренцию, завысили цены даже на такие простые товары, как рис и пальмовое масло. Мой народ доведен до отчаяния. Я поставила миску на стол, нахмурившись. – Это какая-то эпидемия, – сказала я. – Я читаю все отчеты, которые могу. Благородные в Мью и Бираслове практически поработили бедных, только чтобы получать доход с производства шерсти и добычи льда. – Поэтому я создал Крокодила, – сказал он, наклоняясь ближе. – Чтобы ударить знать в их больное место – прибыль. Нет смысла использовать дешевый труд, если твой товар покрыт кровью. Или если твои покупатели боятся быть облитыми при покупке. Я скривилась. – Обязательно использовать кровь? Он ухмыльнулся: – Зависит от товара. Для шерсти мы используем чесоточное сусло. Живые жуки хороши для риса, хотя тут все может несколько выйти из-под контроля. Я рассмеялась было, но моя улыбка быстро угасла. – Тебе стоит быть осторожнее с порчей еды. Продукты, может, и принадлежат благородным, но покупают-то их бедняки – особенно если это самый дешевый вариант. Он задумчиво наклонил голову. – Ты права. Я как-то не подумал об этом. Как и о том, насколько масштабны были бы разрушения, если бы Малаки и впрямь уничтожила Олоджари. – Он нахмурился с искренним сожалением. Потом бросил на меня пронзительный взгляд, от которого сердце у меня невольно забилось чаще. – Вот из-за этой дальновидности, из-за этого внимания к деталям и умения решать логические задачи, которые никто больше не видит… вот поэтому я хочу тебя, Тарисай. Я чуть не поперхнулась рагу. – Прошу прощения? Он пожал плечами, сохраняя серьезность, но уголок его рта дернулся. – А в чем проблема? Разве ты не хочешь меня тоже? По его лицу невозможно было прочитать, шутит он или нет. Я прищурилась и медленно произнесла: – Только в качестве названого брата. Чтобы выполнить обещание, данное абику. – Да, разумеется. А ты о чем подумала? К щекам у меня прилила кровь. Он ухмыльнулся совершенно по-крокодильски. – Впрочем, если честно, – сказал он, – я бы хотел также стать и твоим сообщником. Вот почему я доверил тебе свой секрет. – Сообщником? В каком плане? Он выпрямился, оценивающе на меня поглядев. – Я хочу свергнуть правительство Джибанти, – произнес он наконец. – Полководцев, монархию Вангуру. Все это. Я хочу заменить это чем-то новым. Мои брови взлетели вверх. – Ты хочешь свергнуть… самого себя? Отказаться от трона? – В центральных королевствах не всегда правили короли, – сказал он, оживившись. – По крайней мере, не такие, какие есть сейчас. До эпохи Энобы Совершенного лидеры были лишь руками своих народов. Олуоном, Ниамбой, Суоной и Джибанти правили нкоси – вожди маленьких общин, где даже беднейший фермер имел право голоса. – Правители делились силой с другими, – пробормотала я, вспоминая фантазию, о которой я рассказывала Дайо. – Чтобы сила распределялась равномерно. – Да, именно! – Он просиял. – Это были славные времена, Тарисай. И фундамент для этих перемен уже заложен. Крестьяне Джибанти планируют восстание, выбирая лидеров из числа своих. Я вооружил их, как мог, хотя непросто провозить оружие на территорию полководцев. Я покачала головой, впечатленная его задумкой. – Но как я могу помочь? Разве не будет подозрительно, если имперские войска начнут вооружать крестьян? – Мне не нужно твое оружие. Мне нужно… – он помедлил, осторожно подбирая слова, – твое влияние. Ты ведь и так собираешься обратиться к моим полководцам во время Собрания в Джибанти. Почему-то мне кажется, что ты будешь весьма… убедительной. Я нахмурилась: – О чем ты? – О том, что наши цели совпадают. Мы оба хотим, чтобы бедность осталась в прошлом. В его голос вернулась придворная гладкость. Он что-то недоговаривал, и мне это не нравилось. – Знаю, ты мне не доверяешь, – пробормотал он после паузы. – Но скоро мы будем проводить вместе достаточно времени. Я нужен тебе для Совета. – И все же ты отказываешься от встреч и от кусо-кусо. – Я предпочел бы узнать тебя более старомодным способом, Тарисай. – Он приглашающе наклонил голову. – Как насчет дружеских поединков? На дворцовой тренировочной площадке. Я закусила губу, теребя рукав халата – меня беспокоил этот маскулинный запах. Невольно вспомнилось, как Зури недосягаемой гибкой тенью танцевал вокруг меня на Вечере Мира, пока у меня не закружилась голова. – «Госпожа императрица», – пробормотала я, вдруг приуныв. – Ты все время забываешь мой титул. Он поклонился, протянув мне руку: – Предлагаю компромисс. Как насчет… Идаджо? Я вздрогнула от этого имени. Тарисай Идаджо – «Тарисай Справедливая». Но все же я ответила на рукопожатие. – Лучше бы тебе быть полезным, Крокодил. На этот раз его улыбка вышла печальной: в ней не было обычного заигрывания и сарказма. Он смотрел на меня, и по его лицу, словно облако, скользнула тень какого-то потаенного, полного тоски воспоминания. Любопытство во мне одержало верх. Все еще держа его руку, я зарылась Даром в его память… …И моя сила тут же хлынула обратно, как волна, разбившаяся о дамбу. Я удивленно моргнула. – У тебя тоже есть Дар, – выпалила я. Зури напряженно улыбнулся. Его ментальные щиты были тверже алмаза – самая сильная защита из всех, что мне встречалась. – Верно. Я могу сопротивляться Дарам других. – Я ахнула, вспомнив, как Ай Лин говорила, что Зури не поддался ее силе убеждения. Его улыбка дрогнула. – Подозреваю, именно по этой причине я все еще жив, а моя семья – нет. – Мне очень жаль, – пробормотала я.