— Как ты можешь так говорить? Сантьяго присаживается рядом со мной. — Потому что ты откладываешь это уже несколько месяцев. Я нахмурилась. — На такие вещи нужно время. — И такие вещи требуют мужества. — Я мужественная. — Поверь мне, это я прекрасно знаю. Не многие добились бы того, чего смогла ты, — он робко улыбается мне. — Тогда к чему ты клонишь? — Хлоя… — он берет меня за руку и переплетает наши пальцы. — Ты помогла мне, и пришло время мне сделать то же самое для тебя. Мой взгляд перемещается на противоположную сторону гостиной, фокусируясь на картине, висящей над кирпичным камином. Он сжимает мою руку, заставляя снова сосредоточиться на нем. — Ты должна сказать ему. — Но что, если он отвергнет меня? — Одна мудрая и дерзкая женщина научила меня, что то, чего мы боимся больше всего, стоит преодолеть, потому что дело не в риске. Дело в награде. — Кто эта мудрая женщина и где я могу ее найти? Он улыбнулся. — Не позволяй возможности ускользнуть. В конце концов, ты пожалеешь об этом, а это не в твоем стиле. — С каких пор ты стал осознанным и все такое? — С тех пор, как ты появилась в моей жизни. Это чувство внутри меня? Когда сердце колотится, а в груди становится тесно? Это не то, что можно забыть или проигнорировать. Очень похоже на любовь, и я не знаю, что с этим делать. Черт возьми, Сантьяго Алаторре. * * * Моя вилка стучит о керамическую тарелку, пока я размазываю свою еду. Наш прощальный ужин получился довольно приятным. С хорошими разговорами и вкусной едой, благодаря Сантьяго, сидеть с моим отцом восхитительно. Никаких отвлекающих факторов, никакого болтливого сына. Сантьяго даже не претендует на полное внимание, поскольку он ушел из дома раньше, чтобы оставить нас наедине. Все было сделано для того, чтобы сегодняшний вечер прошел идеально, но на самом деле этот ужин катастрофа. Я не могу набраться смелости и рассказать то, что мне нужно. Как будто мой язык атрофируется каждый раз, когда я думаю о том, чтобы высказаться. Маттео беззаботно делает глоток вина. — Этот ужин был невероятным, Хлоя. Я ценю, что ты нашла время, чтобы сделать это для меня. Мышцы моего живота сжимаются. — Конечно. Честно говоря, я бы не справилась без Сантьяго. Он приготовил половину всего этого, — Ладно, он приготовил все, но неважно. — Ну, ты точно нашла себе хорошего партнера. Если они умеют готовить, держись их. — А если они умеют убираться, выходи за них замуж Маттео смеется. — Я вижу, за время нашего общения ты переняла кое-что, кроме моих навыков приготовления кофе. Я изо всех сил стараюсь улыбнуться. Теснота в груди усиливается, когда я думаю о том, что Маттео покидает меня. Маттео возится со своим карманом. — И, говоря о нашем совместном времяпрепровождении… Я думаю, ты заслужила это после всего, что ты сделала для магазина. Я никогда не видел, чтобы он выглядел лучше, — он кладет конверт на деревянный обеденный стол. Туман застилает мне глаза, когда я рассматриваю запечатанный конверт. О, Боже. Неужели я буду плакать из-за того, что он дает мне деньги? Нет, ты будешь плакать, потому что это первый раз, когда родитель хочет позаботиться о тебе, а не украсть у тебя. Я поспешно смаргиваю слезы, не желая напугать Маттео. — Я не могу принять это. — Конечно, можешь. Ты почти ничего не заработала за то время, что работала на меня. И у меня никогда не было работника, который работал бы так усердно, как ты. Даже мой собственный сын, а он владеет частью этого заведения. Несмотря на бурю эмоций, бурлящих внутри, я не могу игнорировать чувство гордости, наполняющее меня. Соперничество братьев и сестер в лучшем виде. — Это я должна благодарить тебя. Не многие рискнули бы научить случайного человека своим бизнес-секретам. Маттео улыбается. — Мне было очень приятно, правда. Даже если ты всего лишь умеешь делать смайлики из пены в своем капучино, — он вытирает лицо и кладет салфетку на стол. Он уже уходит? Я смотрю на часы. Черт. Прошел уже час. Мое сердце колотится в груди, набирая скорость, когда Маттео поднимается со стула. Вот он. Момент, которого я ждала. Тот самый, который я откладывала месяцами, потому что не знала, как рассказать Маттео о себе. — Маттео, подожди, — мой голос дрожит. Стул скрипит, когда он останавливает свое движение и смотрит на меня. — Я хочу тебе кое-что рассказать. Это может показаться шокирующим, но это важно. Ладно, это было совсем не то, что я тренировалась говорить перед зеркалом сегодня утром. — Да, bambina — детка? — цвет исчезает с его щек. Блять… Я уже все испортила. Правило номер один при раскрытии шокирующего секрета: не предупреждайте заранее. — Нет легкого способа сказать это… — Не будет, если ты ничего не скажешь, — слабая улыбка пересекает его губы. Моя ответная улыбка находится где-то между хмуростью и запором. — Я прошла генетический тест и узнала, что ты мой отец. В этот момент Морган Фримен бросает микрофон и покидает мое подсознание. Глава 38 Хлоя Стул падает позади Маттео, когда он отпрыгивает назад. — Что?