Она судорожно сглотнула, порадовавшись, что в комнате царит полумрак. – Вы не Нельсон, – сообщила она. Мужчина не ответил. Он молча закрыл за собой дверь, и они остались наедине. Глава 4 Ей хотелось стать иголкой в стоге сена. Исчезнуть. Провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе. Ей следовало быть одной из тысяч женщин в тысячах экипажей, которые, словно скорпионы, спешат по темным лондонским переулкам, оставаясь невидимыми для обычных людей из внешнего мира. Только Уит не был обычным человеком. Он был бесцеремонным Ублюдком Без Перчаток, или проще – Бесперчаточником, королем лондонского мрака, по которому сновали десятки его шпионов. В его владениях без его ведома ничего не могло произойти. Его широко раскинутая сеть наблюдателей до смешного легко обнаружила одинокий черный экипаж, скрывшийся в темноте. Они нашли его сразу и передали сведения о нем вместе с информацией, которая Уиту была очень нужна. Груз, который он вез, пропал, верховые, подвергшиеся нападению, живы, а нападавшие исчезли. Их личности не установлены. «Ну, это ненадолго». Женщина приведет его к врагу, которого он ищет. И если Уит прав, враг этот ему давно знаком. И не важно, что его парни постоянно следили за входом в бордель. В конце концов, брат всегда защищает сестру, даже если эта сестра достаточно могущественна, чтобы поставить город на колени. Даже когда сестра скрывается от единственного, что может лишить ее могущества. Уит легко проник в заведение и миновал Зеву, остановившись лишь для того, чтобы узнать, где женщина, имени которой она не назвала. Он знал, что она ничего не скажет. Заведение на Шелтон-стрит, 72 процветало лишь благодаря абсолютной конфиденциальности. Тайны здесь хранили от всех, в том числе от Бесперчаточников. Поэтому он не настаивал. Уит прошел мимо Зевы, не обращая внимания на ее откровенное изумление. Пусть она на какое-то время и лишилась дара речи, Зева была отличной помощницей и хранила тайны от всех, кроме своей нанимательницы. А когда Грейс – известная в Лондоне под именем Делия – вернется на свое законное место хозяйки этого заведения, она узнает, что случилось. И без сомнений, явится с вопросами. Сестра была безмерно любопытной. Но пока Грейс отсутствовала. Зато была женщина из экипажа, обладавшая нужной ему информацией, последняя деталь в часовом механизме, который он собирался запустить. Пружина вот-вот разогнется. Она знает имена людей, захвативших его груз, стрелявших в его людей. Она знает имена людей, воровавших у Бесперчаточников. Имена людей, которые работали с его братом. И она находится в заведении, принадлежащем его сестре, построенном на земле, собственником которой был сам Уит. Она ждет мужчину, который бы доставил ей удовольствие. Уит проигнорировал возбуждение, которое невольно ощутил, равно как и раздражение, из-за собственной слабости. Она – дело, а вовсе не удовольствие. Пора сделать дело. Уит увидел ее, как только вошел. Она сидела на краешке кровати, вцепившись в резной столбик. В комнате царил полумрак. Неожиданно Уита пронзила мысль: она находится в одном из самых экстравагантных городских борделей, предназначенном для разборчивых женщин и гарантирующем полную секретность. И выглядит совершенно неуместной. А ведь она должна чувствовать себя здесь как дома, после того как привела его в чувство в экипаже, поговорила с ним, словно ситуация была для нее обычной, а потом вытолкнула на ходу. Но перед этим поцеловала его. Тот факт, что она направлялась именно сюда, вполне соответствовал ее, мягко говоря, необычному поведению. Но что-то было не так. И это вовсе не платье – его роскошные шелковые юбки ниспадали великолепными бирюзовыми волнами (вероятно, у нее очень хорошая модистка), лиф платья плотно облегал тело, открывая соблазнительную ложбинку между грудями. И не изящные туфельки – их носки выглядывали из-под подола. Все это было вполне обычно для Шелтон-стрит. И даже не черты ее лица, едва различимые в полумраке. Можно было увидеть только удивленно разинутый рот. Другой мужчина счел бы открытый рот нелепостью, но Уит лучше знал. Он помнил вкус этих губ, их шелковистую мягкость и податливость. И в этом не было ничего особенного для Шелтон-стрит. Здесь приветствовали округлые тела и полные губы женщин, знавших, как ими пользоваться. Только эта женщина не знала, как ими пользоваться. Она напряглась и застыла, словно каменное изваяние. Одной рукой она сжимала столбик кровати, другой – пустой бокал. При этом ее тело было наклонено под странным углом. Пожалуй, именно поза выглядела неуместной. Впечатление усилилось, когда она отклонилась еще больше и заявила: – Прошу прощения, сэр, но я кое-кого жду. – М-м-м. – Уит прислонился к двери и скрестил руки на груди. – Нельсона. Она кивнула. Или дернулась. – Вы правы, и поскольку вы не он… – Откуда вы знаете? Последовало молчание. Уит старательно сдерживал улыбку. Он чувствовал ее панику. Она ищет выход, а значит, он имеет несомненное преимущество. Она расскажет ему все, что нужно. А она сказала: – Потому что вы не соответствуете моим отборочным требованиям. «Какого черта? Что еще за отборочные требования?» Каким-то чудом ему удалось не задать этот вопрос вслух. Болтушка сама сообщила ему более подробную информацию. – Я специально просила кого-то меньше… Она замолчала, и Уит почувствовал страстное желание сделать все возможное и невозможное, чтобы она договорила фразу до конца. – Меньше?.. – Совершенно верно. Меньше. Нечто, подозрительно напоминающее гордость, разрослось и взорвалось в его груди. Повисло молчание. – Вы не меньше, – пояснила она. – Вы больше. Намного больше. Вас слишком много. Поэтому я и выбросила вас из экипажа. Кстати, хочу за это извиниться. Вы не слишком ушиблись при падении? Последний вопрос Уит проигнорировал. – Чего много? Хэтти махнула рукой. – Много всего. – Она пошарила между складками пышных юбок и достала листок бумаги. – Вот здесь сказано: среднего роста, среднего телосложения. – Она подняла глаза на Уита, откровенно оценивая его. – К вам это все не подходит. Ее голос не был разочарованным. Интересно, что еще написано на том листке? – Я не поняла, что вы настолько большой, когда мы встретились в экипаже. – Вы это так называете? Встреча? Женщина на мгновение задумалась. – А вы нет? – Разумеется, нет. Это было нападение. Ее глаза изумленно округлились, и она встала. Оказывается, она довольно высокого роста. – Я не нападала на вас. Она ошибалась. В ней все было нападением. От густых изогнутых ресниц до ярких глаз, от мерцания шелкового платья до запаха миндаля, исходящего от нее. Наверное, она явилась сюда из кухни, где только что пекли миндальный торт. Она атаковала его с того самого момента, когда он открыл глаза в экипаже и увидел ее, болтающую о днях рождения и «годе Хэтти». – Хэтти. – Уит не собирался произносить то имя и уж точно не намеревался почувствовать при этом удовольствие. Ее глаза, казалось, стали раза в три… или пять… больше, чем прорези маски. – Откуда вы знаете мое имя?! – воскликнула она, вскочив. Сейчас она являла собой олицетворение паники и ярости. – Мне обещали, что мое имя никто не узнает. – Что такое «год Хэтти»? Вспомнив, что сама назвала мужчине свое имя, Хэтти насупилась. – А вам какая разница? Уит не знал, что ответить, и потому промолчал. Зато заговорила Хэтти: – Полагаю, вы не скажете мне свое имя. Я только знаю, что вы не Нельсон. – Потому что я слишком большой для Нельсона?