Как день сурка. В ту ночь он тоже выглядел таким, и я шагнула. Не сегодня. – Нет. Я боюсь тебя. – Отвожу глаза и смотрю в пол. Если и это его взбесит, то я уже ничего не смогу сделать. Лазарро подходит ко мне и встаёт напротив. Вся сжимаюсь от ожидания. Его ладонь накрывает мою щёку, и он проводит по ней. Озадаченно поднимаю голову. Он задумчиво гладит меня пальцами, а затем резко хватает за шею. Но это не больно, скорее неожиданно. Лазарро заставляет меня встать на ноги, немного потянув вверх. Мой пульс повышается, я смотрю в его спокойные глаза, ничего не понимая. Снова. Второй ладонью он накрывает мой затылок, перестаёт сжимать горло и резко притягивает к себе. Шумно втягиваю воздух. Чувствую аромат его кожи и геля для душа. Замираю в его руках. Он крепче обнимает меня, а по моему телу растекается отчаяние, ведь мне так хорошо, когда он держит меня в своих руках. Не орёт. Не пугает меня. Не психует. Не бесится. А вот такой. – Прости меня. – Он заставляет посмотреть себе в глаза, обхватывая ладонями моё лицо. – Прости меня, я слишком напряжён в последнее время. Я говорил об этом, – шепчет, наклоняясь ниже. – Мне не стоило тебя пугать, Белоснежка. Я вышел из себя, а ты просто попала под горячую руку. Я не хотел. – Лазарро проводит своими губами по моим, и я чувствую привкус табака. Его голос уже не такой пьяный, как был немного раньше. И он сам пришёл. Он извинился, чего раньше за ним я не замечала. – Не делай так больше. Пожалуйста, – прошу я. Мои ладони ложатся ему на талию. – С тобой это невозможно. Ты не понимаешь, как действуешь на меня… не видишь, – выдыхает в мой рот, и от этого жара я приоткрываю губы. – Так расскажи мне. Подскажи. Я ведь пойму тебя. – Мои губы двигаются, касаясь его. – Никто не поймёт убийцу. Никому это не нужно, Белоснежка. Я хочу тебя. Я больше не могу держаться от тебя подальше. – Он подхватывает мою губу и несильно кусает её. Охаю, прикрывая глаза. По телу проносится жар. – Это сводит меня с ума. Я привязал тебя, причинил тебе боль, чтобы услышать, какой стон ты издаёшь. Он до сих пор звучит в моей голове. Каждую грёбаную минуту. Я хочу снова получить его. Это моя зависимость. Ты моя. И я сделаю тебя своей. В какое-то мгновение в голове появляется мутное воспоминание, но Лазарро перебивает его. Он вжимается мне в губы и врывается в мой рот языком. Его поцелуи всегда грубые и властные. Он берёт и берёт, а я податливо отвечаю ему. Его руки блуждают по моему телу. Он стискивает мои ягодицы, я шумно выдыхаю в его губы. Мои пальцы забираются в его волосы. Прижимаю ближе к себе. – Ты моя, – рычит Лазарро и, хватая меня за талию, толкает к стене. Перед глазами всё плывёт. Он накрывает своим телом, и снова его губы впиваются в мои. Он посасывает мой язык, развязывает халат, запуская руки под него. Опускается губами к шее и до боли кусает её. Вскрикиваю. – Ты не достанешься ему. Карл тебя не получит. Не этой ночью. Ночью ты моя. – Его губы жадно возвращаются к моему рту. И в моей голове щёлкает. Разум быстро очищается. – Нет… Упираюсь ему в грудь ладонями. Лазарро не слышит меня. Он сжимает мои соски. Тянет за них. – Нет… Лазарро, нет… – Да, блять! Ты моя! – Он грубо ударяет между моих ног, и меня пронзает от паники. – Клетка! Клетка! – выкрикиваю я. Жмурясь, жду, что будет дальше. Лазарро ничего не делает. Его губы замерли на моей шее, а руки на мне. – Ты не можешь употреблять стоп-слово, Белоснежка, – шипит он. – Клетка, – повторяю увереннее и распахиваю глаза. – Ты согласилась, – припоминает он. – Не ночью… не ночью. Это моё условие. Не ночью. По ночам ты вот такой. Забиваешь мою голову надеждами, выглядишь человеком, а с приходом рассвета ты вновь становишься животным, которое ни во что меня не ставит. Только не ночью. При свете дня, – быстро шепчу я. Лазарро хмурится и отпускает меня. – Что? – Свет. Он пугает тебя. – Завязываю свой халат и облизываю губы. – Хочешь меня, так докажи, что с приходом рассвета ты останешься человеком. Я говорю не про твои убийства, а про тебя. Ночью ты пьёшь и убеждаешь меня, что я нужна тебе. А при свете дня ты обо всём забываешь. Ты превращаешь меня в половую тряпку, но я на это не соглашалась. Я не опущусь на колени покорно, Лазарро, пока и ты не докажешь, что умеешь быть человеком в любое время суток, а не только ночью. Нет. Ночь для тебя «клетка». Ты требуешь честности от меня, дай мне её сам. Будь честным со мной при свете дня, когда наступит рассвет. Пока ты этого не сделаешь, то ничто не имеет силы, – тараторю я. – Ты зовёшь меня в темноте, позови меня при свете, – добавляю я. Лазарро сжимает кулаки и дёргается в мою сторону. – Клетка, – произношу, прищуриваясь, как и он. Резко разворачиваясь, шипит и выскакивает из моей спальни. Хлопает дверью так, что это отдаётся ударом мне в грудь. Обессиленно опускаюсь на пол. Это работает. Стоп-слово работает. И я могу его использовать, но долго ли? Кажется, ночь самое страшное время суток для меня. Я слышу крик Лазарро внизу и ещё один голос. Медленно ползу к двери и прислушиваюсь. Итан. Это Итан. Хотя бы он. Надеюсь, что Итану удастся угомонить Лазарро, потому что сам он вряд ли успокоится. Но я не могу больше давать ему то, что он растопчет. Моё условие разумное и честное. Всё стихает, и я облегчённо вздыхаю. Итан нашёл к нему подход. Он немного оттаял по отношению ко мне, и это радует. Прикрываю глаза, отползая обратно и сижу так. По коридору раздаются тяжёлые шаги. Вжимаюсь в стену, когда дверь распахивается. – Вставай, – приказывает Лазарро. – Нет, – шепчу я. – Вставай и не нервируй меня, – рычит он, направляясь в гардеробную. Открывает двери, и остатки стекла падают на пол. Бросаю взгляд на дверь и срываюсь на бег, но не успеваю даже двух шагов сделать, как падаю на пол, придавленная телом Лазарро. – Отпусти меня! Отвали от меня! Нет! Клетка! – кричу я. Лазарро придавливает меня своим телом, и мне в рот заталкивают ткань. От ужаса повторения прошлого дёргаюсь под ним. Я кричу. Воплю. Он завязывает импровизированный кляп у меня на затылке. – Ты меня довела. Поворачиваю голову. Лазарро хватает мои руки и тоже связывает их платком. Мычу, дёргаясь под ним. – Поехали, Белоснежка, – усмехаясь, он поднимается. Я стараюсь перевернуться. Брыкаюсь ногами. В руках Лазарро появляется ремень, затем он опускается на пол и стягивает им мои лодыжки. Из глаз брызжут слёзы. Он не посмеет снова так со мной поступить! – Ублюдок, – мычу я. – Я тоже от тебя без ума, Белоснежка. Лазарро забрасывает меня на плечо. Я трясусь, как бешеная, чтобы вырваться из его рук. Он спокойно несёт меня к лифту. – Теперь можно. Я не буду долго ждать, – бросает Лазарро Итану. Поднимаю голову и умоляю его помочь мне, но он отводит глаза. – Пять минут, Босс. Твари! Я ненавижу вас! Всех вас ненавижу! Снова брыкаюсь. У меня всё тело уже ноет от усилий. Запястья горят, как и рот. – Лазарро, ты не можешь! – пытаюсь выкрикнуть это, но получается снова мычание. Мы оказываемся внизу. Все мужчины так спокойно смотрят, когда он несёт меня к машине. Опускает на сиденье и пристёгивает. – Моя Белоснежка. – Хлопает меня по щеке, но я отворачиваюсь от его последовавших губ, и они попадают по подголовнику. – Ничего, я нашёл выход, – смеётся он и выпрямляется. Хлопает дверцей, а я выгибаюсь, чтобы выбраться. Ничего не удаётся. Меня душит страх и бессилие. Издаю стон отчаяния, когда Лазарро открывает дверь водительского места. С ужасом смотрю, как он заводит мотор. Он же пил! Он ещё пьян! Мычу со всей силы, чтобы Лазарро очнулся, но он включает громко музыку, заглушая мои вопли. Хныча, ударяюсь затылком по подголовнику. Машина на огромной скорости вылетает на ночную улицу. Лазарро гонит, как сумасшедший, и я жмурюсь от страха. Мой желудок сворачивается. Меня тошнит. Всё безнадёжно. Лучше быть в рабстве и с достоинством встретить смерть, чем Лазарро и его выходки. Я так устала. Приоткрываю глаза, замечая, что не помню этой дороги к дому, где у него целый подвал, в котором он планирует меня наказывать. Это совсем не тот маршрут. Становится страшнее. Мы несёмся по дороге больше часа, а потом перед нами появляется здание аэропорта. Недоумённо оглядываюсь. Лазарро с визгом тормозит, и меня немного бросает вперёд. Мы останавливаемся перед его самолётом. Что происходит? Он отправит меня домой? У меня получилось? Лазарро вытаскивает меня из машины и на плече несёт к лайнеру. Рядом оказывается Итан с двумя чемоданами, а следом движутся Симон и другие мужчины. Я замечаю панику на лице стюардессы, когда она видит нас. Мало того, она, видимо, торопилась и даже не накрашена, как в прошлый раз. Она сонная! Что Лазарро задумал? Он бросает меня на сиденье, и я вою от боли в суставах. Вновь пристёгивает меня. – Взлетаем, – командует он и садится рядом. Я ни черта уже не понимаю! Лазарро имеет странные фантазии, и он очень богат. С его возможностями он может выдумать для меня самое жуткое наказание в жизни. Мычу, снова дёргаясь, когда самолёт набирает высоту, но Лазарро не обращает на меня внимания. Ему всё равно. Он с закрытыми глазами тяжело дышит. Пихаю его в плечо. Затем ещё раз и ещё. Ударяю коленями по столу и визжу. Видимо, на мои действия выбегает перепуганная стюардесса. – Пошла на хрен! – Лазарро достаёт пистолет и направляет на неё. – Простите, Босс… простите. Я могу загладить свою вину? Я… – Пошла. Сука. На. Хрен. Ты мне неинтересна, – рычит он, опуская палец на курок. Девушка сразу же скрывается за шторкой. Делаю ещё одну попытку. Ударяю его кулаками в плечо. Пытаюсь ударить и головой, но не удаётся. – Белоснежка, ты сама себе причиняешь боль. – Лазарро поворачивает ко мне голову. Он срывает с моих губ повязку, и я, тяжело дыша, хватаю ртом кислород. – Ненавижу тебя… больной… сукин сын… На его губах расплывается гадкая ухмылка. Лазарро придвигается ближе, а я отползаю от него, пока не упираюсь затылком в обивку самолёта.