Глаза короля сужаются, превращаясь в щелки. – Неужели ты думаешь, что сможешь получить от нас помощь, оскорбляя нас? – Нет, я так не думаю. – Хадсон небрежно пожимает плечами. – Но вы и так уже решили, что не станете нам помогать. А все остальное – просто шоу. – Мы ничего не можем для вас сделать, – резко произносит королева. – Валентина проводит вас. – Вы хотите сказать, что вы не хотите ничего для нас сделать, – парирует Мэйси. – Я не понимаю почему, ведь мы просим у вас убежища. – Вы не просите, а требуете, – гаркает король, – хотя не имеете на это права. – Простите. – Мэйси покорно опускает голову. – Мы вовсе не хотели… – Именно этого вы и хотели, – перебивает ее король. – Но мы отказываем вам в вашей просьбе не из-за твоей заносчивости – и не из-за заносчивости твоих друзей. – Мы уже сделали для вас все, что могли, – говорит королева. – Нам следовало бы уведомить Сайруса в тот момент, когда сработала наша сигнализация – когда ты и твои друзья, не являющиеся ведьмами и ведьмаками, явились сюда, использовав портал. – Сайруса? – повторяю я, настолько ошеломленная, что его имя вылетает у меня само собой. – Значит, теперь вы заодно с Сайрусом? – Ничего мы с ним не заодно! – рявкает король, глядя Хадсону в глаза. – Но тебе ли не знать, что он сделал. – Вам придется выразиться точнее, – отвечает моя пара, растягивая слова, и стряхивает со своего плеча воображаемую пылинку. – В последнее время мой отец был очень плохим мальчиком. – Можно и так сказать, – вполголоса бормочет Флинт. – Вы думаете, что вы единственные, кого волнует то, что произошло в Кэтмире? – Король выплевывает каждый слог так, как будто слова отравлены. – Думаете, только вы не находите себе места от тревоги за тех, кого он захватил? Он удерживает больше сотни детей ведьм и ведьмаков как с нашего Двора, так и из самых сильных ковенов. Мы должны обеспечить их безопасность, пока нам не удастся договориться об их возвращении. – И вы считаете, что сможете обеспечить их безопасность, выставив нас? – тихо спрашивает Мэйси, округлив глаза. – Мы не можем предоставить вам убежище или предложить помощь. Король вампиров пообещал мне, что пока мы выполняем это условие, наши дети будут в безопасности. – Королева сглатывает. – Моя дочь останется цела и невредима. И тут я вспоминаю – в минувшем учебном году дочь короля и королевы была в Кэтмире ученицей девятого класса. Кажется, ее зовут Эмма. Мэйси как-то показывала ее мне в коридоре, но я с ней так и не познакомилась. Часть меня понимает, почему они не хотят нам помогать. Но другая, куда большая часть меня, разумеется, считает их глупцами. К этому времени они должны были усвоить, что верить Сайрусу хоть в чем-то – это огромная ошибка. Если он захочет причинить вред Эмме, то он это сделает, и ничто не заставит его передумать. Судя по всему, я не единственная, кто так думает, потому что Хадсон смеется изумленным – и оскорбительным – смехом. – Вы не можете всерьез в это верить, – резко говорит он, когда они поворачиваются к нему. – Ваши дети отнюдь не в безопасности. Я знаю отца, и за свою жизнь он не сдержал ни одного обещания. Он даже не знает, как это делается. Мэйси вздергивает подбородок. – Похищенным детям могут уже сейчас причинять вред. Королева подается вперед. – Как ты можешь это знать? – Мэриз сказала, что она слышала, как человековолки говорили о том, что ученики Кэтмира нужны Сайрусу не в качестве заложников, а в качестве источника молодой магической силы. – Мэйси не упоминает о том, что Мэриз нас предала – может, моя кузина сомневается в том, что она нам сообщила? Король и королева переглядываются, и мне начинает казаться, что они могут уступить, понять, что верить Сайрусу нельзя и что им нужна наша помощь. Но тут король поворачивается к нам снова и качает головой. – Хотя молодую магическую силу действительно легче украсть и присвоить, Сайрус заверил нас, что нашим детям ничего не грозит, и мы не видим причин сомневаться в его словах. – Не видите причин? – Хадсон закатывает глаза. – Да что с вами такое? Он же похитил ваших детей. Что в этом поступке говорит о его честности? – А кто такая эта Мэриз? – спрашивает королева, проигнорировав реплику Хадсона и вскинув бровь. – Откуда нам знать, что ей можно доверять? Мэйси начинает объяснять, но успевает произнести только три слова: – Она была нашей… – когда король ударяет кулаком о подлокотник трона. – Довольно! Мы больше не будем слушать вашу ложь. Вы сейчас же покинете наш Двор или поплатитесь. – Он уставляется на Хадсона и Джексона. – И не думайте, что мы не сможем помешать очередной вашей истерике разрушить наш Двор. Хадсон фыркает. – Ага, я с удовольствием посмотрю на эти ваши потуги. – Выставив нас, – добавляет Джексон, – вы бросите на произвол судьбы ту единственную группу людей, которая могла бы помочь спасти вашу дочь. На этот раз оскорбительным смехом разражается королева. – Неужели вы действительно считаете, что у вас есть шанс в борьбе против Сайруса и той коалиции, которую он создал? Одиннадцать человек против армии в несколько тысяч? – Если сам Сайрус не считает нас угрозой, то зачем пытается добраться до нас и запрещает другим помогать нам? Это хороший вопрос. В самом деле, почему Сайрус лезет из кожи вон из-за каких-то одиннадцати человек? Из-за меня? Я опускаю взгляд, смотрю на тату Короны на своей ладони и понимаю, что, возможно, у меня есть ответ на этот вопрос. Глава 24. Если нет желания, то нет и сделки – У меня есть Корона, – объявляю я, и все в зале замолкают, когда я поднимаю правую руку и показываю королю и королеве тату на своей ладони. Они оба уставляются на меня с выражением ужаса на лицах и отшатываются от моей руки. Их реакцию можно было бы назвать комичной, но мне сейчас не до смеха. Король приходит в себя первым и, выпрямившись, похлопывает королеву по руке. – Не беспокойся, дорогая. Корона не имеет никакой ценности без Армии горгулий. Теперь отшатываюсь уже я сама, чувствуя себя так, будто меня ударили по лицу. Тогда, при Дворе горгулий, мой дед так и не объяснил мне, ни что представляет собой эта самая Корона, ни как использовать ее, и он точно не упоминал о том, что она не имеет никакой ценности без Армии горгулий. Спасибо тебе, дедуля. Как бы то ни было, я не могу не гадать, что вызвало у короля и королевы ведьм и ведьмаков такой страх перед Короной. Конечно, мы все понимаем, что она должна обладать немалой магической силой, раз уж сам король вампиров явился на тот остров, чтобы не дать нам заполучить ее. Я уже начала беспокоиться, что дело во мне. Может быть, я недостаточно сильна, чтобы пользоваться Короной, или недостойна ее, и именно поэтому не почувствовала в себе никакой перемены, когда король горгулий передал мне тату? Я вздыхаю. Мне надо перестать недооценивать себя. И начать прямо сейчас. Моргнув, я поворачиваю руку тыльной стороной вверх, чтобы король, королева и все остальные увидели кольцо с огромным изумрудом, которое дал мне мой дед. – Думаю, в таком случае хорошо, что у меня есть эта армия, не так ли? Я перестаю дышать, ожидая их реакции. И они реагируют быстро – все в Большом зале ахают, даже Мэйси. У меня еще не было возможности рассказать Хадсону и остальным о путешествии ко Двору горгулий, не говоря уже о кольце или об Армии горгулий, или о том, что я прихожусь внучкой Неубиваемому Зверю. Позже мне надо будет ввести их в курс дела. А пока, похоже, подобное заявление – единственный шанс убедить короля и королеву ведьм и ведьмаков оказать нам помощь. Очевидно, что они боятся того, что может сделать Корона – разумеется, вкупе с Армией горгулий, – а значит, я все делаю правильно. Стоящий рядом со мной Хадсон переступает с ноги на ногу, и я бросаю на него быстрый взгляд и одними губами произношу: – Потом. После этого я опять поворачиваюсь к королю и королеве. Нам необходима поддержка Двора ведьм и ведьмаков, а значит, я должна убедить их в том, что способна использовать Корону, что бы это ни означало. – Не может быть, – шепчет королева. – Армия горгулий исчезла более тысячи лет назад. – Кто дал тебе это кольцо, девушка? – резко спрашивает король, а его подданные окружают меня, чтобы рассмотреть то, чего все они так боятся. – Ты украла его, – объявляет он. Я ощетиниваюсь. – Разумеется, я его не крала. Его подарил мне мой дед. – Я делаю паузу и замечаю, что в зале царит гробовая тишина, потому что все затаив дыхание ждут моих следующих слов. – Я имею в виду короля горгулий. Тут же поднимается невообразимая суматоха, раздаются крики. – Значит, король горгулий жив? Значит, Армия горгулий еще существует? Значит, всем руководит эта девушка? – И вишенка на торте: – Значит, она должна повести на Сайруса целую армию? Нет, конечно же, нет. Но, если иначе нельзя, я, черт возьми, попытаюсь. Сделав глубокий вдох, я говорю: – Само собой. – И бросаю на Хадсона взгляд, а он кивком показывает мне, чтобы я продолжала. – Но мне понадобится ваша помощь. Королева качает головой. – Правила не изменились. И неважно, чье кольцо ты носишь. Мы не можем вам помочь, пока король вампиров удерживает в заложниках наших детей. При этих словах мои плечи опускается, рука с кольцом падает, как плеть.