В трубе оставалось еще много листьев, а Эсме терпеть не могла не доделывать работу до конца. – Ан Кай, поставь лестницу на место. Он резко развернулся, потер плечо, к которому она прикоснулась, и сказал: – Прекрати! – Хорошо, я потом закончу… – Нет, ты не закончишь. Ты должна это прекратить. Понятно? Должна. Ее нижняя губа задрожала. – Не обязательно так со мной разговаривать. Я понимаю. – Нет, не понимаешь. Ты делаешь всякие глупости, переставляешь мои вещи, рубишь деревья ножом для мяса, трогаешь мотоцикл, прикасаешься ко мне… Это все должно прекратиться. Я так больше не могу. Какой-то абсурд. Эсме поникла. – Абсурд? – переспросила она по-английски. Какое неприятное слово! – Да. Эсме оглядела наполовину прополотую лужайку, вытерла грязные руки о джинсы и покраснела. Абсурд. Принадлежи она к его кругу, не пришлось бы сейчас гадать, что значит это слово. Если подумать, наведение порядка во дворе или в доме – не самые утонченные занятия. Эсме-бухгалтер наняла бы для этой работы специально обученных людей. А деревенская девчонка Ми, от которой всегда пахло рыбным соусом, хотела быть полезной, не думая о приличиях. – Я больше не буду, – выдавила она. – Точно? – Обещаю, – Эсме чуть не протянула руку, чтобы скрепить договор рукопожатием, но вовремя вспомнила, что пообещала к нему не прикасаться. Она вновь вытерла руки о штанины, хотя прекрасно понимала, что дело вовсе не в грязи, которую можно смыть. Глава 11 Английский толковый словарь Абсурд – нелепость, бессмысленность Вьетнамский словарь Абсурд —ng cười Ах так? Я ему покажу «абсурд»!.. В понедельник Эсме решила активизировать языковую практику и заставляла себя вступать в разговор с посетителями ресторана даже без необходимости, хотя поначалу чувствовала себя водяным буйволом, мычащим в поле. Она спрашивала у клиентов, как дела, играла с их забавными детишками, напоминавшими о Джейд, рекомендовала новые блюда. Сначала ей было неловко, но гостям, похоже, нравился такой стиль общения, и она постепенно вошла во вкус. Вытирая столы после ланча, Эсме обнаружила, что новый подход к работе принес больше чаевых, чем обычно. Оказывается, людям нравится, когда с ними разговаривают. Наверное, она очаровательный водяной буйвол. – Ты делаешь успехи! – донесся из-за спины знакомый голос. Мисс Кью сидела за своим обычным столом, рассеянно жуя яичные рулетики, завернутые в листья салата, и проверяя домашнее задание. Эсме чуть не ответила по-вьетнамски, но подумала, что за мисс Кью ей точно замуж не выходить, а значит, можно практиковаться. – Спасибо, – сказала она по-английски. – Я надеялась увидеть тебя в классе, – призналась преподавательница, не отрывая глаз от бумаг. – Мне не нужны уроки. Кое-кому придется обойтись без учебы. Мисс Кью покачала головой, быстро царапая красной ручкой по бумаге. – Тебе было бы полезно. Эсме в отчаянии закусила губу. Ей хотелось учиться. Она любила школу, и учеба давалась легко. А потом она разочаровала маму с бабушкой, и школу пришлось бросить. – Я должна экономить. У меня семья. Собеседница подняла голову и вытащила из сумки рекламный буклет. – Это недорого. Вот, взгляни. Эсме пробежалась глазами по ценам, и правда более чем доступным. – Людям чаще не хватает времени, а не денег, – продолжала мисс Кью. – У тебя есть время? – Нет, я должна… Эсме осеклась. Она хотела сказать, что должна проводить вечера с Каем. Но ведь он ясно дал понять, что не стремится с ней общаться. На рекламке было написано, какие курсы предлагает школа, и ей сразу бросилось в глаза: «Бухгалтерский учет». Сердце заколотилось. Она ткнула пальцем в список. – А этот курс можно? Учительница отложила ручку и широко улыбнулась. – Хочешь изучать бухгалтерию? Думаю, из тебя получится прекрасный бухгалтер. Эсме сердито нахмурилась, ни на секунду не поверив, и все же спросила, можно ли взять флаер домой. – Конечно, – ответила мисс Кью, – я тебе и принесла. – Спасибо. Эсме сложила листочек вдвое, опустила в карман и вернулась к работе. Она так яростно терла стол, что тот зашатался; пришлось ослабить нажим, иначе специи и приправы свалились бы на пол. Мисс Кью не видела ничего удивительного в том, что Эсме может в один прекрасный день стать бухгалтером, однако сама она понимала, что это невозможно. Нельзя увлекать людей несбыточными мечтами. В лучшем случае она могла надеяться получить соответствующее образование. Возможно, этого хватит, чтобы завоевать сердце Кая. Следующие две недели Эсме не трогала ни дом, ни его самого, а с работы возвращалась на автобусе. Кай решил, что мама перевела ее на вечернюю смену. Ему оставалось только радоваться, что вечера теперь в его полном распоряжении, в доме не воняет рыбным соусом от кулинарных экспериментов, никто не подсовывает ему фрукты и не включает вьетнамский поп. Но без жизнерадостной болтовни Эсме ужин казался пресным. И вообще, если честно, стало как-то тоскливо. Сидя в пустом доме, Кай не мог ни работать, ни смотреть телевизор. Он то и дело поглядывал на часы, ожидая прихода Эсме. Все это время девушка продолжала спать в его кровати, но поворачивалась к нему спиной и лежала на самом краешке – того и гляди свалится на пол. Порой Кай даже надеялся, что она упадет и ей придется ложиться ближе. Он посмотрел на часы. Половина одиннадцатого, а Эсме нет. Обычно она возвращалась не позже десяти, и у него заныло под ложечкой. Надо бы позвонить или написать сообщение, но он ненавидел сотовый телефон. Без четверти одиннадцать, потеряв терпение, стал искать ее номер в контактах, и палец уже завис над кнопкой, как вдруг раздался звонок. Эсме Т. Кай нажал «принять» и поднес телефон к уху. – Алло. – Привет, это я, Эсме. Ой, ты ведь знаешь, что это я, там в телефоне написано, – прыснула девушка. Он потряс головой. Почему она говорит так быстро? – Да, я знаю, что это ты. – Прости, если разбудила. Не бойся, я не на свидании. – Она вновь рассмеялась. – Просто хотела предупредить, что буду поздно. Пока. И все? Ничего не сказала, не объяснила. И почему вдруг возникла тема свидания? Здесь наверняка замешан мужчина. Кай почувствовал раздражение. Стиснув зубы, набрал номер и долго слушал гудки. Не берет трубку. Что за чертовщина? Мы ведь только что разговаривали! – Да, – отозвалась наконец Эсме. Судя по звукам в трубке, она находилась в каком-то оживленном месте. Шум, говор, даже расслышал детский плач.