– Не бывает? А зачем же ты тогда Энди позвал? Кстати, как твой грипп? Температура поднималась? Кай сердито посмотрел на брата. Ему не хотелось говорить о температуре, которой не было. – Может, ты наконец ей скажешь? – поднял бровь Кван. – Что? – Что безумно ее любишь, вот что! – раздраженно выкрикнул Кван. – Сколько раз тебе говорить, что я ее не люблю? Почесав лысину, Кван сделал глубокий вдох, набрался терпения и задал новый вопрос: – Откуда ты знаешь? – Откуда я знаю, что не люблю? – растерянно моргнул Кай. – Да, откуда ты знаешь, что не любишь? – Знаю, потому что я не способен любить. Сколько можно повторять одно и то же? – И что, ты о ней никогда не думаешь? – Почему же, думаю. – И тебе пофиг, что она чувствует? Ей грустно, а тебе все равно? – Нет, не все равно. – И ты не пошел бы ради нее в огонь и в воду? – продолжал Кван. – Пошел бы, точно так же, как и ты. – И ты не предпочитаешь ее общество всякому другому и без сожалений променял бы ее на другую девушку? Кай хмуро смотрел на брата. Ему не нравились эти вопросы: он подозревал, что им манипулируют. – Я предпочитаю ее общество и не променял бы ее на другую. – Значит, у вас нелады с сексом, – невозмутимо констатировал Кван. – Не твое дело, – заявил Кай. Меньше часа назад… ее вкус на губах, сладострастный шепот… – С сексом у нас очень даже лады. – Счастливчик, – подвел итог Кван. – Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что если парень говорит все это о девушке, то он в нее по уши влюблен? Кай отошел от мотоцикла, оставив ключи на месте. – А я – нет. Любовь и зависимость – разные вещи. – Да сколько можно! – взорвался Кван. – Мне надо принять душ, – сказал Кай. – Когда решишь, что будешь делать с мотоциклом, закрой гараж. Он прошел в дом через гараж, снял туфли, отнес их к входной двери и, сев на диван, закрыл руками лицо. Сквозь громкий стук сердца он услышал, как хлопнула дверь и взревел «Дукати». Рев мотоцикла постепенно затих. Кай остался один. Нет, ему не было одиноко. Ему даже нравилось жить одному. Ну, не то чтобы нравилось, просто привык. Раньше, пока не появилась Эсме. В понедельник пришло электронное письмо от мисс Кью, которая сообщала, что отправила результаты экзаменов Эсме и заявление в местный колледж, приложив свою рекомендацию. Получилось! Она сможет получить образование и изменить свою жизнь, причем добилась этого сама. Эсме была вне себя от радости и строила самые радужные планы. Она мечтала о хорошей жизни – для себя и для дочери. Как здорово, что удастся показать Джейд, чего можно достичь упорным трудом. Последующие дни прошли в сумбурном тумане. Эсме то верила в лучшее, то погружалась в беспросветное отчаяние. Она нашла адвоката, который поможет привезти семью в США на время учебы, но не стала ему звонить. Сначала нужно получить стипендию. В среду во время ланча в кармане фартука загудел телефон. Новое письмо. Эсме была слишком занята, чтобы проверить почту, и продолжала работать: носилась между столиками, дрожа от возбуждения. Ей дали полную стипендию, она станет бухгалтером и сможет обеспечивать семью. Нет, они отказали, и придется вернуться домой, ничего не добившись. От надежды к отчаянию. Туда и обратно. К тому времени, как ушел последний клиент, подмигнув ей напоследок и оставив под пустым стаканом целых двадцать долларов, Эсме находилась на грани нервного срыва. Вместо того чтобы достать телефон, она стала убирать со столов, стараясь подготовить себя к любому исходу. Если все хорошо, она сразу позвонит маме, поблагодарит мисс Кью и договорится о встрече с адвокатом. Если нет… В возвращении домой есть свои плюсы, придется искать другие возможности. Боже, как прекрасно звучит: «Эсмеральда Тран, студентка колледжа!» Она будет очень хорошей студенткой, будет получать только отличные оценки. Она отработает каждый доллар стипендии и обязательно станет прекрасным специалистом. Вытерев последний столик, Эсме вытащила телефон, прошла в свою любимую кабинку и дрожащими пальцами ввела пароль. Как она и предполагала, в папке «Входящие» оказалось письмо из колледжа. «Относительно вашего заявления о получении стипендии». «Дорогая мисс Тран, ваше заявление было внимательно рассмотрено…». Хорошо это или плохо? Пока непонятно. Сердце билось неровными толчками, кровь прилила к голове, во рту пересохло. Эсме боялась открыть письмо и прочесть дальше. Может, удалить его, да и дело с концом? Пусть неудача, зато решение примет она сама, а не чужие люди, которые судят о ней по результатам тестов и написанным после работы сочинениям. Этого недостаточно, чтобы узнать, чего ты стоишь. Трусиха, выбрось из головы всю эту чушь!.. Эсме набрала воздуха, помолилась небесам, Будде и на всякий случай Иисусу и открыла письмо. Дорогая мисс Тран! Ваше заявление было внимательно рассмотрено сотрудниками городского колледжа Санта-Клара. Институт стипендий для студентов из-за рубежа ежегодно сталкивается с высочайшей конкуренцией, в связи с чем таковая может быть присуждена только лучшим из лучших, абитуриентам с доказанным академическим потенциалом. Мы отдаем должное вашим прекрасным результатам, однако после тщательного рассмотрения вашего заявления вынуждены с сожалением сообщить, что не в состоянии предложить вам стипендию. Желаем удачи в ваших последующих начинаниях. С уважением, Городской колледж Санта-Клара Эсме сделала глубокий вдох и продолжала втягивать в себя воздух. В глазах потемнело, лицо горело, а легкие, казалось, сейчас взорвутся. Когда она наконец выдохнула, из груди ушел не только воздух. Вместе с ним ушли мечты и надежды. Она безвольно сгорбилась на стуле, на только что вытертый стол закапали слезы. Ее оценили, признали ни на что не годной и выбросили на помойку. Такое уже случалось. И вот – опять. Как можно изменить жизнь, если все против тебя? Она не виновата, что родилась в бедности. Она может стать чем-то большим, дайте только шанс. Но люди не видели, какая она на самом деле. Не знали. Как проявить себя, если не дают шанса? На двери зазвенел колокольчик. Эсме подняла голову. К ее столу стремительно направлялся Кван – в дизайнерской футболке под мотоциклетной курткой и джинсах. Его мощная фигура, от которой исходила спокойная уверенность, заполнила собой все пространство. Он сразу понял: что-то не так. – Господи, что случилось? Тебя мама расстроила? Я с ней потолкую. Он повернулся в сторону кухни. Эсме поспешно вытерла лицо. – Нет, она здесь ни при чем… Принести тебе что-нибудь? Хочешь воды, кофе или колы? – Ничего не нужно. Сядь. У тебя такой вид… Кван усадил ее на стул и присел напротив. – Что случилось? Эсме молчала. – Это из-за Кая? Я надеялся, что вы помиритесь. Я с ним говорил. Эсме растянула губы в мучительной улыбке. – Нет, мы не помирились. Она повертела в руках смартфон, который собиралась перед отъездом отдать Каю. – Он тебе не звонил? – Нет. Эсме сомневалась, что возьмет трубку, даже если он позвонит. Она знала: он не скажет того, что ей хотелось бы услышать, – и все же беспокоилась о нем. Воскресная церемония была для него тяжелым испытанием. – Как он? Кван повертел головой и потер татуированную шею. – Хороший вопрос. Никто не знает. По-моему, даже он сам. Эсме растерянно опустила взгляд на телефон.