Кай провел рукавом по лицу и надел шлем. Он никогда не ездил на мотоцикле по скоростной автостраде. Ничто не отделяло его от автомобилей, проносящихся мимо на скорости девяносто миль в час. Я острее всего чувствую себя живым, когда могу умереть. Появилось искушение нажать на газ до упора, однако добровольно пополнять ряды злосчастных семи сотых процента не хотелось. Проехав уже приличный отрезок пути, Кай мысленно определил стоящую перед ним задачу: остановить свадьбу. Он знал только один способ заставить Эсме передумать. Три коротких слова. В последний раз, пытаясь их произнести, он чуть не попал в аварию. Самое время потренироваться, раз уж решил жить на краю. – Я… Он попытался вытолкнуть следующее слово, но мозг и тело упорно сопротивлялись. С десятилетней привычкой так просто не справиться. Кай напрягся и произнес второе слово. – Люблю. Сердце подпрыгнуло и понеслось со скоростью мотоцикла. – Я. Люблю. – Он набрал полную грудь воздуха и решительно наклонился вперед. – Я люблю. Я люблю. Я люблю. Я люблю, я люблю, я люблю. Ветер заглушал слова, но все равно было странно говорить с самим собой. Пока он не произнес последнее слово. – Эсме. Произнеся это, Кай наконец испытал огромное облегчение. – Я люблю Эсме. На душе стало приятно и легко. Теперь все правильно. Он надеялся не опоздать. Глава 28 Минутная стрелка прыгнула на шестерку. Половина одиннадцатого. А Кая все нет. Скрестив руки на груди, Эсме уставилась на свое отражение. Девушка в зеркале была изысканна, красива – платье от Веры Вонг из кого угодно сделает красавицу – и бледна как смерть. Кай не остановит свадьбу. Придется выходить замуж за его брата. Она тысячу раз говорила себе, что Кай не придет, но в глубине души все равно надеялась. И лишь теперь поняла: все кончено. Эсме сморгнула подступившие к глазам слезы, которые угрожали испортить макияж, и приказала себе быть счастливой. Любая другая девушка на ее месте сказала бы, что сбылась ее заветная мечта. Прекрасный муж, дизайнерское платье, мэрия, потрясающей красоты букеты цветов, куча гостей. Плюс ко всему ее родные смогут остаться в Америке. У них будет новая, чудесная жизнь, на которую они не смели даже надеяться. Есть возможность исполнить свои мечты и стать примером для дочери. Только прекрасный муж – не тот. Кван очень славный, но он никогда не заменит Кая. Ведь не он сломя голову несся в больницу и носил ее на руках. Не он целовал ее так, словно она для него – весь мир. Не он приберегал для Эсме свои лучшие улыбки. Без Кая эта свадьба – нелепый фарс. И все же Эсме решила идти до конца. Она выложила Квану все свои секреты, и он все равно намерен ей помочь. Всем на нее плевать: правительству, школам, организациям, которые предоставляют стипендии. Кроме одного человека. Порой один человек может изменить всю жизнь. «Я сделаю все, чтобы он не пожалел о своей помощи, – подумала Эсме. – Я изменю этот мир». Она расправила плечи и бесстрашно подняла голову. Ее глаза горели решимостью. Несмотря на внешнюю хрупкость, она чувствовала себя несокрушимой. Я буду бороться за своих близких и за себя. Потому что я – человек, и я достойна лучшего. Я добьюсь, я сумею. Пусть на меня смотрят сверху вниз, я сделаю все, использую любую возможность. Женщина в зеркале была одета в изысканное свадебное платье и туфли на каблуках, но ее глаза сверкали уверенностью в себе и силой духа настоящего воина. Вот что по-настоящему важно. – Мамочка! Эсме стремительно развернулась. Маленькая фигурка бросилась к ней, крошечные ручонки обхватили ее за талию, и у Эсме чуть не разорвалось сердце. Она подняла дочку на руки, прижалась щекой, и ее охватила беспредельная любовь. Запах ребенка, нежность детской кожи, маленькое тельце – ой, не такое уж маленькое! – Девочка моя! Джейд уткнулась личиком ей в шею, и Эсме увидела через плечо девочки входящих в комнату маму и бабушку. Они только вчера прилетели из Вьетнама. Должно быть, устали и не выспались, но обе надели свои самые нарядные аозаи и улыбались ослепительней, чем кинозвезды. Мама даже нанесла макияж. Эсме никогда не видела ее такой красивой. Внезапно она обрадовалась, что Кван решил устроить столь пышное торжество. Свадьба – очень важное для родных событие, порой даже более важное, чем для жениха с невестой. – Отпусти мамочку, Джейд, ты помнешь ей платье, – сказала мама и крепко обняла Эсме. От маминой одежды пахло рыбным соусом. «Наверное, я уже наполовину американка, если слышу этот запах», – с улыбкой подумала Эсме. Мама отстранилась и посмотрела на дочь с нескрываемой гордостью. – Наша девочка – настоящая королева! – Красавица! Бабушка тоже обняла ее – неслыханное проявление чувств, поскольку представители старшего поколения никогда не обнимаются на людях. Эсме уловила еще более острый дух рыбного соуса. Она ничуть не смутилась, а с наслаждением вдохнула резкий запах, напоминавший о доме. В конце концов, она – деревенская девчонка и не намерена этого стыдиться. – Мамочка похожа на волшебную фею, – восхищенно сказала Джейд и тут же озабоченно наморщила лоб. – А дядя Кван станет моим папой? Эсме вздохнула и погладила дочку по щеке. – Не знаю. Возможно. Хотя особо не надейся. Дядя Кван женится на мне, чтобы помочь нам. Это не по-настоящему, понимаешь? – Понимаю, – печально ответила девочка. – Здесь слишком красиво, наверняка по-настоящему, – заявила мама, оглядывая богатую лепнину и старинную мебель. – Так чисто, просторно, кондиционеры. У него добрые намерения, дочь моя. У Эсме не было сил объяснять. Она лишь вздохнула и пожала плечами. Все четверо расположились на диванчиках (Джейд поближе к мамочке), и женщины стали рассказывать, как дела дома. Эсме сидела как на иголках, не в силах заставить себя слушать. В конце концов она прижала к себе дочку и закрыла глаза. В дверь постучали. В комнату вошел Кван – восхитительно красивый в нарядном костюме, из-под которого выглядывали татуировки. Он закрыл за собой дверь, вежливо кивнул маме с бабушкой и подмигнул Джейд, после чего устремил взгляд на Эсме. «Кажется, он тоже немного ошалел», – подумала она. Эсме была сегодня неотразима. – Пора, – взяв себя в руки, сказал Кван и приподнял плечи, поправляя пиджак. – Он не приехал, так давай уже покончим с этим. – Ты точно решил? – Да. А ты? Эсме решительно поднялась на ноги, расправила юбку и кивнула. – Да. Спасибо за все. Кван улыбнулся; в уголках глаз залегли морщинки. – Пожалуйста. Он открыл перед дамами дверь, и все вышли в коридор, где их ждал представительный мужчина с изысканным букетом белых роз. – Это мой дядя, – сказал Кван. – Он поведет тебя к алтарю. Мужчина вежливо кивнул всем присутствующим и представился. – Нет, ее поведу я, – заявила мама, взяв Эсме за руку. – Я ей с детства и за мать, и за отца. – Хорошо, – улыбнулся Кван. – Бак скажет вам, когда выходить. Увидимся там. Кван с бабушкой и Джейд пошли в зал для церемоний, а Эсме осталась с мамой и Баком. Она прерывисто вздохнула и улыбнулась маме, стараясь не поддаваться панике. Ей не нужен был фальшивый брак с Кваном. Ее сердце принадлежало Каю. Навсегда. Где-то в конце мраморного холла послышались громкие шаги, и в сердце Эсме вновь вспыхнула надежда. Неужели он все-таки пришел? Однако шаги затихли, и Эсме поняла, что опять обманулась. Вдалеке заиграла виолончель. – Пойдемте, – сказал дядя Квана и протянул Эсме букет. У нее онемели руки. В ушах звенела тишина. Пора. Мама взяла ее под руку, ободряюще улыбнулась и повела вслед за мужчиной. Стук каблуков по мраморному полу эхом отдавался от стен. Они вошли в ротонду, где должна была проходить церемония, и оказались у подножия величественной лестницы. Куполообразный потолок цвета слоновой кости украшали изображения ангелов (или обнаженных людей). Ряды гостей, цветы, виолончелист, красавец-жених, ожидающий у алтаря. Как ни странно, Эсме не чувствовала себя счастливой. Она крепче сжала букет, подняла голову и приготовилась шагнуть в центральный проход между сидящими по обеим сторонам гостями. – Сэр, сюда нельзя. Здесь проходит брачная церемония. Сэр… Раздавшийся за спиной шум заставил Эсме резко обернуться в ожидании чуда. Нет, это не Кай. Пожилой мужчина. Откуда-то знакомый, хотя Эсме была уверена, что они никогда не встречались. Среднего роста, с намечающимся животиком, светлые брюки, голубая рубашка и темно-синий спортивный пиджак. Волосы ежиком, в них больше соли, чем перца, а глаза на таком расстоянии могут быть какого угодно цвета. Ее сердце замерло. А руки… как там говорила мама: «С такими руками хорошо водить грузовик». – Это ты? – взволнованно спросил незнакомец, глядя почему-то не на Эсме, а в сторону, – Лин? Мать задохнулась от изумления и прикрыла рот рукой. Мужчина шагнул вперед – медленно, точно в трансе.