– Вчера я получил чрезвычайно странное голосовое сообщение. Кто-то спрашивал Фила, который двадцать четыре года назад встречался во Вьетнаме с Лин. Он сказал, что дочь этого Фила сегодня выходит замуж в ратуше Сан-Франциско и ей нужен отец. Мужчина вопросительно заглянул в лицо Эсме и вновь перевел взгляд на ее мать. Та схватилась за руку дочери, будто собиралась грохнуться в обморок. – Я ничего не понял. Подумал, что меня разыгрывают. И все-таки прилетел, – сказал мужчина, подходя ближе. Когда он оказался в паре метров, Эсме наконец смогла разглядеть светло-зеленый цвет его глаз и восхищенно выдохнула. – Из Нью-Йорка. Даже спать не ложился. Сел на ближайший самолет. – Т-ты живешь в Нью-Йорке? Эсме ни разу в жизни не слышала, чтобы мама говорила по-английски. – Да, в Нью-Йорке. Один. Он кашлянул. – Я возвращался во Вьетнам. За тобой. Искал тебя повсюду, но не нашел. Теперь понимаю причину. Это… – он перевел взгляд на Эсме, – мой ребенок? Мать подтолкнула Эсме к нему, и она спросила: – Шумахер? Вас зовут Фил Шумахер? Мужчина удивленно изогнул бровь. – Фил Шума… Нет, я не Шумахер. Меня зовут Гливз. Гливз Филандер. В молодости все называли меня Филом, – с извиняющейся улыбкой сказал он, и внезапно его лицо исказил ужас. – Так вот почему ты не могла меня найти! Ты думала, что я Филип! – Возможно, нам стоит отложить церемонию и поговорить об этом в узком кругу? – спросил Кван, подходя к ним. Прежде чем кто-либо успел ответить, в коридоре вновь послышался шум. – Сэр, у нас здесь свадьба… – Я и пришел на свадьбу! – прогремел знакомый голос, и в зал ворвался Кай. Волосы у него на голове торчали во все стороны, и он так тяжело дышал, словно бежал сюда от самого дома. При виде Эсме его глаза приняли мечтательное выражение. – Ты опоздал, – заметил Кван. – У вас тут вечно пробки. К счастью, я поехал на мотоцикле. Можно было объезжать машины, – объяснил Кай, не сводя глаз с Эсме. – Почти вовремя, – сказал Кван, но Кай смотрел только на Эсме: пристально, не отрываясь. – Извини, я опоздал – с мотоциклом… и со свадьбой. Эсме покачала головой. – Тебе не за что извиняться. Я понимаю. Кай сглотнул и шагнул к ней. – Церемония уже закончилась? Я должен тебе кое-что сказать. – Нет, не закончилась. Эсме дрожащими руками сжала букет. В ее сердце вновь вспыхнула надежда. Он здесь. Он пришел. И хочет сказать что-то важное. Кай облегченно вздохнул, но тут его взгляд упал на второго нарушителя спокойствия. – Вы кто? Незнакомец (неужели это ее отец?) на секунду замешкался. – Я – Гливз. Кай непринужденно кивнул. – Значит, вы правильный Фил. Рад, что вы приехали. – Это вы оставили мне сообщение? – улыбнулся Гливз. – А вы так и не перезвонили. – Я спешил на самолет. – Хорошо, что… Кай не успел закончить фразу: его остановило появление Джейд, которая подбежала к Эсме и вцепилась в юбку. – Это дядя Кай, – сказала девочка. У Кая упала челюсть. – Ой, маленькая Эсме. Под громкий стук собственного сердца Эсме переводила взгляд с Кая на Гливза. Оба выглядели крайне озадаченными. – Ее зовут Джейд. Она моя дочь. Джейд прильнула к матери. – Ты мне не говорила, – заметил Кай, поймав взгляд Эсме. – Ко Нга сказала, что ты не хочешь иметь семью, я боялась, и… Эсме в отчаянии закусила губу. Ей было нечем оправдать свое поведение. Наверное, теперь Кай передумает. Она гордо подняла голову. Если он считает, что иметь ребенка в ее возрасте – стыдно, то не заслуживает ни ее, ни Джейд. Кай присел на корточки, внимательно посмотрел Джейд в лицо и протянул руку, как на деловой встрече. Девочка взглянула на маму, после чего одарила Кая долгим внимательным взглядом и с серьезным видом пожала протянутую руку. Никто из них не произнес ни слова, но у Эсме сложилось впечатление, что они отлично понимают друг друга. Поднявшись на ноги, Кай обвел глазами Гливза, Джейд, Квана и мать Эсме. – Здравствуйте, – почтительно наклонив голову, сказал он. Лин сердито прищурилась. – Ты, наконец, сообщишь нам, какую важную вещь собирался сказать? Нас ждет куча народу. Эсме с ужасом поняла, что на них смотрят сотни любопытных глаз. – Мама, надо отойти в сторонку, и он скажет… – испуганно пробормотала она. – Нет, здесь, – безапелляционно заявила мать. – Пусть все слышат. Ты ухаживал за моей дочерью и разбил ей сердце. Что ты на это скажешь? Кай вздрогнул и обвел взглядом толпу. Эсме знала, что он ненавидит быть в центре внимания. Тем не менее он собрался, поймал ее взгляд, шагнул вперед и сказал: – Anh yкu em. Эсме задохнулась от изумления. Даже в самых смелых мечтах она не представляла, что Кай скажет это по-вьетнамски. Он сделал еще один шаг, и второй, так что они оказались на расстоянии вытянутой руки, и сказал: – Я люблю тебя. Я убеждал себя, что это не так, потому что боялся тебя потерять, и сомневался в себе, и хотел для тебя самого лучшего. Но моя любовь слишком велика, чтобы ее отрицать. Мое сердце принадлежит тебе. Ты – моя. Он жестом указал на Гливза и Квана, которые одновременно выпрямились. – Ты свободна. Тебе не обязательно выходить замуж, если не хочешь. Теперь, когда нашелся твой отец, с документами будет значительно проще. Но если ты хочешь выйти замуж… Он набрал в грудь воздуха и встал на одно колено. – Выходи за меня. Не на три года, а навсегда. Он похлопал себя по карманам и болезненно сморщился.