Пол — все одно не понял. Но, всем уже было не до него. Пол подобрал нож Раптора, спрятал в одежде. Думал — не увидят. Увидели. Подошёл Манок, протянул пистолет и обойму, махнул рукой на заросли: — Там — ваши «зелёные чепчики». Иди в ту сторону. Когда их увидишь, бросай оружие и ори во всю глотку, что ты — американец и агент ЦРУ. А то, ваши — сначала стреляют, а потом спрашивают: «Кто идёт?» Вопросы? — Вы меня вот так отпускаете? Манок закатил глаза под веки: — Ну, тупы-ые! Иди уже! Не до тебя. Ваши — ядрён-батон заложили в кинотеатре посреди города. Надо успеть. Не мешайся под ногами! Через секунду — Пол остался один. Только чадил костёр недогоревшим подносом Пола, да Раптор разглядывал небо дырой во лбу. Пол сел на землю, отбросил оружие, бросил диктофон с записью разговора в костёр и предался отчаянию. Для Сумраков он был странным, тупым, смешным чужаком. Но, в их компании Пол впервые с Войны — вздохнул свободно. Полной грудью. Без оглядки. Не думая, как он будет выглядеть со стороны. Он — не чувствовал себя ущербным. Но, он был для них — чужим. А там, в Америке, они все — были ему чужими. Он не понимал людей, ему было удушливо тесно жить среди них. Но, это было нормально. Привычно. Привычно-нормально. Там — он был своим. Свой среди чужих, чужой среди своих. Да. Именно эти сумасшедшие Сумраки — были своими. С ними он говорил то, что думал. Не взвешивая слова. Не боясь выглядеть свихнувшимся психопатом. И его понимали. Понимали лучше, чем он сам понимает себя. Сумасшествие — это заразно. «НАС — уже миллионы!» На поляну выбегали вооруженные люди. Они повалили Пола, стали бить, выкрутили ему руки. Стали обыскивать. Нашли его документы. — В консульство, — сказал Пол командиру отряда Зеленых Беретов. «Зелёные чепчики». М-да. * * * Тяжёлая беседа с представителем ЦРУ, что числился советником консула, осталась позади. Пол отмокал под душем в своём номере отвратного отеля. Ничего он не сказал своим коллегам. «Сотрудничать с вами я всё одно — не буду» — говорил Пол Сумракам. А теперь — не сотрудничает с собственным ведомством. Сказал, что был без сознания. Очнулся — никого. Только труп придурка. Суслик-Раптор. Смешно. Полу было безразлично — поверили или нет. Он чувствовал — опустошённость. После душа, даже не вытираясь и не одеваясь, упал на заправленную постель и впервые за 2 года — уснул трезвый. * * * — Жара. Жара. Жареное солнце больших городов… — пел репродуктор на кинотеатре. По-русски. Кому? Кому пел репродуктор в этом испаноговорящем городе? Это ещё один крючок русских. Нравиться мелодия? Учи русский, чтобы понимать. Так проводится культурная экспансия. Да, жара. Пол был в лёгких туфлях, лёгких светлых брюках и светлой рубашке, но ему было невыносимо жарко. На шее болталась аккредитация, которая, казалось, весила как чугунная гиря. Пол стоял недалеко от входа, раскачиваясь с пятки на носок, руки в карманах, от скуки пытаясь угадать — шпионом какой страны является тот или иной журналист. Пол ждал приезда Медведя. Но — не дождался. Их пригласили в зал. Журналисты, как стая ворон, каркая, толкаясь, протиснулись в здание кинотеатра. Пол не спешил. Места у них отпечатаны в аккредитации — зачем давиться? Он прошёл на своё место, сел, рассматривая интерьер. — Разрешите? — по-немецки обратились к нему. Пол обернулся… И отпрянул. Маугли. — Тихо-тихо-тихо! — улыбнулся Маугли, — ты же — шпион. Ты что такой нервный? Маугли был также в лёгких штанах свободного покроя эластичного материала, без клапана ширинки и спортивной майке с улыбающейся жёлтой мордочкой и надписью на английском: «Будь счастлив!» Жёлтая мордочка — русский Колобок. Бабушка читала эту сказку маленькому Полу. Тогда вся семья жила под одной крышей. Отец только начинал свой бизнес — денег не было совсем — всё было в обороте. Маленький Пол слушал эти русские сказки. И воспринимал их, как — должное. Это потом, будучи уже аналитиком, Пол анализировал это «русское народное творчество». И волосы у него на голове — шевелились. Колобок. «Он от бабушки ушёл, он — от дедушки ушёл». Художественные образы. «Дед и Бабка» — Творец — единый в мужской и женской ипостасях, «Колобок» — Земля — на боку вокруг Коло — Солнца, и остальные звери — грехи. Сила — Медведь, жестокость — Волк. Но, погубит Землю — хитрость — Лиса. Детская сказочка! Или другая сказка — про изгнание зайца лисой из дому. Заяц применял силу, закон, агрессию — как и в предыдущей сказке — медведь, собака, волк. Но, изгнал лису — Красный Петух. Символ огня. Детская сказка? Этому детей с младенчества учат! Они сжигают собственные дома вместе с врагами! Они сожгли Москву вместе с Наполеоном! Этому их в детстве учат! Целая нация психических маньяков! — Не ожидал вас увидеть, — буркнул Пол, вставая, чтобы товарищ Сумрак мог пройти. Но, Маугли сел прямо рядом с Полом. — Я был более высокого мнения о твоих аналитических способностях, — сказал Маугли, наклонился, сунул руку под сидение, вытаскивая оттуда какой-то ранец. Маугли открыл его, показав Полу: — Ей, не надо так бледнеть! Я и так понял, что ты знаешь, что это такое. И ты не имеешь к этому никакого отношения? — Зачем ты притащил это сюда? — прошипел Пол. — Притащил? Это тут и было. Только в подвале. Представляешь, что было бы, если бы это — сработало. — Это эту вещь вы назвали «ядрён-батон»? — Ага. — И это — ваше изделие. Наши — такого ещё не умеют. У нас — не в каждый самолёт влезет. А у вас есть и ядерные заряды для обычных пушек. Маугли наклонился к Полу: — Никому не говори, но этих зарядов было несколько штук. Для вашего устрашения. Как у вас говорят — пиар-акция. Никто не собирался их применять. Какая дальность орудия? А? Бить ими, чтобы самих радиацией накрыло? Ищи дураков! Один из зарядов — вот он. — Это значит, что можно найти, откуда наши его взяли. — Или это были наши. Но, это — не важно. Номера они сбили, но забыли, что каждый компонент имеет свой номер. Побоялись разбирать. А то будет, как с твоим проигрывателем. — И это вы знаете! — А то! Нас, в Ордене Достоинства — не настолько много, чтобы кого-то потерять. А ты ещё — постоянно привлекаешь к себе наше внимание своей деятельностью, постоянно наступаешь на хвост. — Всматриваясь в бездну, однажды ощутишь её взгляд, — усмехнулся Пол, — А вы — не боитесь ЭТО разбирать? — У нас есть Дядя Фёдор! Разберёт и соберёт — будет лучше, чем было. — А дальше? — Они все умрут, — пожал плечами Маугли, — применять бомбу в центре города — терроризм. С террористами у нас разговор — короткий. Применять ТАКУЮ бомбу — это античеловечно. Они все умрут. Не взирая — на лица и статус. О, вот и Батя! На сцену вышел высокий человек довольно плотного телосложения, одетый со свойственной Медведю — экстравагантностью. Пол опять ощутил тот самый мандраж. — Так вы — знакомы! — усмехнулся Маугли, зажимая ядерный ранец коленями. — Было дело. — Я вспомнил! Описание обстоятельств твоего награждения — вспомнил. Пожалуй, Маша — погорячилась. «Даже не оцарапает». Турбо-Берсерк! Ха-ха! Вечером подколю её. Ты и меня бы сломал, если тебя — разозлить. — А где она? — Пол осмотрел зал. Ему были неприятны указания на то безумие, что овладело им на поле боя. — Не ищи. Как, по-вашему? А, шопинг! — Неужели она сможет найти здесь что-то, чего нет в Гвардейске? — Нет, не сможет. Но, и Гвардейск для нас — закрыт. Нас же нет — забыл? Мы — в сумраке бытия. Или небытия. Ничего она не найдёт. Придёт — довольная, как сытый бегемот. И гордая, что ничего стоящего не нашла. Гордая, что самое лучшее в мире — только русскими руками может быть изготовлено, и уже у неё есть. Но, все деньги — всё одно потратит. — Ты сказал взаимоисключающие вещи. — Женщины, — пожал плечами Маугли, — постигая женщину — постигаешь Вселенную. — Здравствуйте, — прогремело на весь зал. Голос Медведя. Пол и Маугли притихли, слушая. Виктор Иванович Кузьмин проводил презентацию нескольких новых фильмов, выпущенных его творческими объединениями, а так же целой серии книг его издательств. Одна из серий называлась — «Сталкер» и была посвящена фантазиям на тему Аномальной Зоны, что «украла» у СССР довольно большой кусок плодоносных Украинских земель. Ни одна из них не была его авторства, но и так ясно, что тиражи разойдутся по поступлению их в книжные магазины. Цены на книги с лапой медведя на корешке были на 10–20 % выше стоимости книг подобного качества печати, но содержимым своим держали читателей за глаза от корки до корки. А потом посыпались вопросы. Опять те же, опять, по сотому кругу. Про вероисповедание, про идеологию, опять спрашивают, почему Медведь — не коммунист. За что убил Сталина? Медведь опять отвечает — с сарказмом и иронией. Иногда — на грани приличия. Пол тоже протянул руку, но Маугли тихо ему сказал: — Готов ли ты своим вопросом разорить миллионы человек? И Пол опустил руку. — Приглашаю тебя сегодня посидеть где-нибудь. Заведение — на твой выбор. Там и задашь свои вопросы. — Медведю? — Во-во! Я тебе ещё губозакаточный станок подарю! Мне задашь свои вопросы. Тебе этого — будет достато… Ща чё-то будет! Батя — не упустит момент приколоться! А было вот что. Вопрошающий представился музыкальным критиком и задал вполне закономерный вопрос, о том, что все песни за авторством Кузьмина имеют разную стилистику и так сильно отличаются друг от друга, что даже не критику ясно, что это плод труда не одного человека, а как минимум — нескольких. То же относилось и к книгам Медведя. Хотя, все уже давно решили, что имя Кузьмина — просто торговый бренд, а его творчество — плод компиляции труда множества людей. Последнее время Кузьмин и не выпускает книг за своим авторством. Только медвежья лапа стоит — чем не ответ на вопрос? Но — вопрос был задан. И Кузьмин ответил на него так: — Я — люблю музыку. Она — всегда со мной. Всегда в моей голове звучит. Музыка. Или песня. Вам не говорили, что я страдаю шизофренией? Просто одни шизики слышат «голоса», а я — песни. И сейчас — тоже в моей голове — песня. Хм! Эта песня заодно ответит и на вопросы некоторых, сидящих в зале. Сейчас вы станете тоже немного шизиками — я поделюсь с вами моей бедой. Моей болезнью.