Я протянула на ладони листок, и Шейна целую минуту пристально его рассматривала. Мне даже любопытно стало, куда она смотрит? Хотя вещица, несомненно, изящная, но ничего особого. Или все же есть? – А как дела с дедом? – Шеосса создала скамейку, села, и зеленый зверь вдруг исчез, вместо него сидела женщина в простом платье. – Садись, рассказывай новости. Некоторое время я рассказывала ей, как добиралась сюда, как разговаривала с магами, и как-то незаметно выложила все, вплоть до своих сомнений в их выводах. – Понимаешь, не было у него причины меня воровать, – волнуясь, объясняла я свои соображения. – Вернее, не так. Бес никогда не действует спонтанно, вон сколько лет искал источник, копил магию, чтобы меня сюда отправить. И ни словечком не выдал своих планов. Но ведь он и здесь таким был? И если бы ему понадобился ребенок для каких-то недобрых целей, он никогда не стал бы воровать на соседнем хуторе, да еще и среди бела дня. И к тому же лавину устраивать. Это все подтвердили. Ну и каким нужно быть дураком, чтобы так наследить и нашуметь, если можно было потихоньку утащить беспризорника где-то подальше от дома? Но я абсолютно уверена, что дед никогда бы на такое не пошел, он просто ненавидит всяких маньяков и уродов. И значит, эти селяне… мои родители, что-то знали… и не зря у них отшибло память. И еще… мне только что подумалось… деду ведь было известно, как непросто тут получить новые конечности? Значит, нарочно ушел в наш мир, когда потерял руку, не хотел быть слабым. Или боялся чего-то… но об этом слишком мало информации и пока можно только предполагать. – А тебе уже сказали, как тут выращивают ноги, глаза и прочие органы? – испытующе заглянула мне в глаза Шейна. – Где-то выращивают тела… – пробормотала я и задумалась. Сейчас эта процедура уже не виделась такой уж простой и удобной. Ведь это тело должно питаться, двигаться, чтобы мышцы не были ватными, и значит, ему присущи и все остальные потребности. А без хотя бы примитивного разума с этим никто не справится. – Очень редко, – со вздохом пояснила она. – Чаще нанимают всяких бродяг или заключают договор с преступниками. И на них выращивают третью ногу или почку. Донорский лазарет устроен на острове Тегуэнь, в огромном старинном храме, и вокруг живут только маги и сильнейшие из целителей. Это очень выгодное занятие, и за ноги, которые где-то растут для твоего нового друга, уже заплачена весьма солидная сумма. – Я этого не знала, но это не имеет сейчас значения. Даже если бы мне все объяснили, я бы просила тебя помочь. Люди бывают разные, у нас в доме жил безногий инвалид, пил вечерами на балконе пиво, ездил с друзьями на рыбалку, и вокруг него все время крутились женщины. И если бы ему сказали, что нога через пять лет отрастет, он не стал бы жить иначе. А Витерс другой, он ранимый и гордый… и он ведь маг? А все маги, как я начинаю подозревать, когда-нибудь придут к вашим синим дубам. Нет, я тебя не уговариваю, нельзя так нельзя! Магистры сразу сказали, что шеоссы ничего не делают для людей, и я особо не надеялась. Но не попросить просто не могла, даже если есть всего один шанс из тысячи. – Ну, один из тысячи всегда есть, – серьезно заявила Шейна, – а у тебя есть много больше. Ты же решила стать целителем? Почему бы не начать прямо сейчас? А я буду подсказывать. – Я не против, – обдумав ее слова, подняла на шеоссу взгляд, – но вдруг ошибусь? Или не сумею? – Кто не ищет, тому не суждено найти. – Ладно, – посомневавшись, решилась я. – А где мне это делать? – А чем тут плохо? Тепло, свежо и тихо – я купол от любопытных магистров поставила. – А стола нет, – огорчилась я и тут же сообразила, что все у меня есть, чего ни пожелаю. Удобно быть магом. Посреди шатра немедленно возник операционный стол. Именно такой, какие я пару раз видела в кино. – Это что такое? – потрясенно рассматривала Шейна черный пластик. – Стол для операций. Вот тут можно привязать руки, чтобы пациент не дергался… – Мое бормотание становилось все тише. – Убери, тебе энергия понадобится, – скомандовала шеосса, и, едва я убрала свое творение, сама вырастила нечто вроде плетеного шезлонга. Сама легко перенесла на него Витерса и отступила в сторону: – Снимай с него обувь и штаны. Я на миг замерла, недоверчиво глядя на невозмутимую Шейну, и покорно шагнула вперед. Она права, врачам наготы пациентов стесняться не положено. И пусть я еще и близко не врач и не целитель, но когда-то нужно начинать, раз неожиданно даже для себя выбрала такую профессию. Стащив с парня крохотные ботиночки, я обнаружила свиные копытца и расстроилась еще больше. Значит, он даже летом не мог раздеться, чтобы позагорать или искупаться. Недалеко от Крихета есть озера, а почти через центр протекает небольшая речка. И хотя мне точно не известно, как принято тут купаться и загорать, но ведь определенно не в башмаках? Расстегивая серебряные пряжки на штанах Витерса, я очень надеялась, что на нем надето хоть какое-нибудь белье, и, когда увидела белые подштанники, украшенные узенькими, целомудренными кружавчиками, сначала обрадовалась. А через минуту едва сдерживалась, чтобы не захохотать. Над самой собой, разумеется, ведь сотворить ему боксеры для меня ничего не стоило. – Я рада, что у тебя растет уверенность в себе, – с легкой ехидцей заметила наблюдающая за мной шеосса. – Это не уверенность, а нервный шок, – пояснила я, отбросив в сторону штаны. При виде мохнатых свиных конечностей, торчащих из длинных, ниже коленок, подштанников, смеяться резко расхотелось. Бедный Витерс, он смотрел на них каждый день… – Закатай штанины повыше, – велела Шейна, и я не стала церемониться. Просто прикрыла глаза и представила на месте смешных исподников обычные темные шорты. – А теперь, – словно не заметив моего самовольства, продолжила командовать шеосса, – вообрази себе мужские ноги, но не создавай, рано. Они должны быть иллюзорными и точно совпадать сверху с его собственными коленями. – О’кей, – привычно буркнула я. Не такая уж сложная задачка для тех, кому приходилось создавать на мониторе различные проекции и целые комбинации из янтаря и камней. Представив бесплотные ноги нормальной длины, гармонично подходящие телосложению парня, я создала их туманный образец и водрузила на то место, где должны быть настоящие, живые конечности. – Хорошо, только сделай прозрачными, нам нужно разместить в них скелет. Это получилось не сразу, но Шейна немного помогла, и я поняла свою ошибку. Нужно верить, что они существуют, но пока состоят как бы из уплотненного воздуха. – Человеческие кости тебе придется выучить, – создавая в эфемерных конечностях такой же фантомный скелет, только окрашенный в синий цвет, изрекла шеосса. – А я их знаю. Я же училась на отделении прикладного искусства, а там обязательно нужно знать строение скелета и мышц. Иначе не сделать достоверной статуи. – Это хорошо, – кивнула она, – но книги все же приобрети. – Ладно, – согласилась я и вспомнила про ее подарки. – Кстати, Шейна, спасибо за листья. Но я не знаю, что с ними делать… ну, чтобы пользы было больше. Они же ценные. – Можно продать, – заканчивая работу, беспечно пожала она плечами. – Это для денег. А для пользы? – Тоже продать, только лекарям. Но об этом тебе Хаттерс расскажет, он и сам успешно занимается целительством. А сейчас сделай донорские ножки пациента прозрачными, кроме костей, раз ты их знаешь. – Человеческие знаю, а не свиные! – Они ведь похожи. Но можно представить, что ощущаешь плотность тканей, и мягкие делать прозрачнее. Не забывай, ты уже прошла девять испытаний и пила сок дуба, поэтому у тебя не только зрение стало лучше, но и прочие способности. Осязание, слух и чувствительность к теплу. Если закроешь глаза и попытаешься рассмотреть тепло его ног, то сразу поймешь, где кости. И каждый сосуд тоже увидишь. – Значит, все вы – гениальные целители, – сделала я мгновенный вывод. – Тогда почему не хотите помогать людям? – Хотим, – серьезно отозвалась Шейна. – И иногда помогаем. Только нас мало, и у нас есть своя важная работа. Наш мир тоже нуждается в исцелении… но не отвлекайся. Там зрители уже волнуются. Дальше дело пошло чуть быстрее, и Шейна помогала не только советами, но большую часть работы я сделала сама. Удлинила кости, нарастила и укрепила мышечный скелет и сосуды, использовав для их создания уже имеющиеся ткани и добавив магией недостающие. Растянула кожу и изменила ее структуру, заодно расправившись с щетиной. И все это ни на миг не прерывая циркуляцию крови и целостность нервных волокон. По лбу вовсю катился пот, а руки дрожали, хотя и не касались ни скальпеля, ни тела пациента, когда я, отшатнувшись от него, буквально рухнула на скамью. – Нужно бы создать ему штаны, – намекнула севшая рядом Шейна. – А то начнет стесняться, когда проснется. – Нечего ему сегодня просыпаться, – устало возразила я, но все же создала зеленую простыню, обернувшуюся вокруг Витерса, – пусть кости немного укрепятся. Или ты хотела с ним поговорить? – Нет, не хотела. А вот тебе хотела сказать… – Чтобы больше тебя не звала? – невесело улыбнулась в ответ. – Понимаю, правила такие. Но не жалею, хотя с тобой приятно поговорить. Ты очень мудрая. – Расту, – с притворной скромностью опустила взор Шейна. – Сначала была чудовищем, потом дураком… – Прости, дед мне почему-то ничего о вас не рассказал. – Он действительно осторожный и предусмотрительный, – усмехнулась шеосса. – Постарался отправить тебя в тот лес, где двадцать лет назад не было ни одного синего дуба. Это я их там посадила. И про нас тоже умышленно молчал, считается, что мы слышим мысли тех, кто, придя в лес, думает о нас. – А на самом деле это не так? – проснулось мое любопытство. – Не совсем. Если всех слушать, работать будет некогда. Но тебя я услышу, если дотронешься до дерева и позовешь. – Но мне ведь больше помощь не положена? Ты говорила – если будет очень плохо, а я нарушила условие. – Зато ты прошла десятое испытание, – легкомысленно отмахнулась Шейна. – Как – прошла? – Я замерла, только теперь осознав, какую цену заплатила за доброе дело. – Но если жалеешь… – Шеосса смотрела на меня испытующе, но я горько усмехнулась: – Нет, не жалею. Уже успела понять, что не всегда в жизни получается так, как мечталось. – А о чем ты мечтала? – Шейна вдруг забыла, как торопила меня еще несколько минут назад. – О чем и все, – суховато ответила ей, рассказывать о рухнувших мечтах оказалось неожиданно больно. – Встретить своего единственного мужчину, открыть мастерскую, найти учениц, потом дети… ну, банально. – Но все это вполне исполнимо, – мягко сказала шеосса, поднимаясь со скамьи. – Мы же договорились, что ты придешь через триста лет. И исчезла, словно ее и не было. Через минуту в шатре посветлело, понемногу начали выправляться склоненные ветви, но реже так и не стали. Я немного посомневалась и убрала заросли травы, скамью и шезлонг, оставив под спящим учеником только тонкий слой сена. Долго тут лежать ему не придется. Магистры и в самом деле примчались как на пожар, даже Эдирес, у которого пару часов назад были где-то очень важные дела. На несколько секунд застыли возле Витерса, потом уставились на меня. – Ну как? – почему-то шепотом спросил Хаттерс. – Он завтра сможет понемногу начинать ходить, – уверенно доложила в ответ, понимая, как много сейчас у них вопросов. – А я выбрала себе занятие. Буду целителем.