– Потому что он еще ребенок! – воскликнула Лайла. – И у него аллергия. – Это несправедливо! – заявила Кон и ударила маленьким камнем по большому, отчего Макс вздрогнул. Фред чувствовал, что теряет терпение: было жарко, а живот болел все сильнее. – Кон, – сказал он. – Перестань. – Ты не настолько хорошо меня знаешь, чтобы мне указывать. Никто не выбирал тебя главным. Фред прикусил язык, чувствуя, как гневно раздуваются его ноздри. – Я и не говорил, что я главный! Лицо Лайлы исказилось. – Не ругайтесь, – сказала она и сглотнула, чтобы не заплакать, а затем попыталась сменить тему: – Так что ты говорил о насекомых? – В одной из моих книг говорилось, что можно есть насекомых, которые едят стручки какао. – Что это была за книга? – Просто книга об исследователях. Это была книга о Перси Фосетте, который приехал в Амазонию в поисках золотых городов. От таких книг захватывало дух и глаза лезли на лоб. – И было ли в этой книге, – недоверчиво произнесла Кон, – описание насекомых? – Они маленькие, – сказал Фред. – Там сказано не есть насекомых, которые не войдут в ноздрю. – А еще что-нибудь о них говорилось? – спросила Кон, не скрывая сарказма. – Нет. – Фред не в первый раз пожалел, что в его книгах почти не было картинок. – Лайла их узнает, – гордо сказал Макс. – Она все-все о животных знает. Ее чуть не исключили, когда она спрятала белку в парте. – Он усмехнулся. – Мама так рассердилась! – Помолчи, Макс! – прикрикнула на брата Лайла. – Насекомые – это не животные! – заявила Кон. – Значит, толку от нее никакого. – Знаешь, как они выглядят? – спросил Фред у Лайлы. В ее глазах что-то мелькнуло. – Я не уверена, – ответила Лайла. – Но вообще-то… – Она вскочила на ноги. – Макс, оставайся здесь. Я сейчас вернусь. – Что? Нет! – Макс отложил лист, который жевал, и надулся. – Подожди! Но Лайла уже бежала по поляне, и ее обгоревшие косы болтались у нее за спиной. Следующие пятнадцать минут все чувствовали себя беспокойно. Макс попытался догнать сестру, но она скрылась в подлеске. Ее нигде не было видно. Фред подхватил Макса, чтобы тот не забежал в самую чащу. Макс укусил его за руку, Кон назвала Макса испорченным мальчишкой, и Макс укусил Кон за голень. Не успела Кон укусить Макса в ответ, как из-за деревьев выскочила Лайла. Глаза выдавали ее радость. – Слава богу! Я думала, что заблудилась! Я где-то пропустила поворот, – сказала она. Ее дыхание было прерывистым, а лоб блестел от пота. Она превратила свою майку в мешок, который держала обеими руками. – Ты нашла еду? – спросила Кон. – Да, – ответила Лайла, но затем ее честность взяла верх и она добавила: – Почти. Она открыла импровизированный мешок и высыпала на траву целую кучу стручков. – Не во всех есть отверстия для личинок, – сказала она. – Но я подумала, что какао-бобы нам тоже не помешают. Она принялась ломать стручки ногтями. Фред взял один из стручков и заметил в нем две дырочки: – Здесь что-то есть. Он встряхнул стручок, но из него ничего не выпало. Тогда он сунул палку в дырку и снова встряхнул стручок – у него на ладони оказалась жирная личинка сантиметра два длиной. – Ура! – воскликнула Лайла. – Эту личинку можно есть! – Хорошо, – солгал Фред. Личинка лежала на его руке: она не двигалась, но, казалось, слегка пульсировала. Он понюхал ее. – Давай же, – сказал Кон. – Это ты предложил. – Фу… – Фред зажал нос, собрался с силами и откусил половину личинки. Она была мягкой, но внутри как будто состояла из песка. Фред содрогнулся от хруста новой пищи на зубах и с трудом сглотнул. – На вкус немного похоже на шоколад. – Правда? – спросила Кон, которая всем своим видом демонстрировала, как скептически она настроена. Недоверие выражали даже ее уши, хотя и непросто заставить их выражать хоть какие-то эмоции. – Но больше похоже на грязь, – признался Фред. – Арахис и грязь. Вскоре личинки уже лежали перед ними розоватой пирамидой. Фред старался радоваться, что у них вообще есть еда. У него не слишком получалось. Лайла взяла три самых пухлых личинки и протянула их Максу. – Нет! Это не еда. Макс ест только настоящую еду. Мама говорит, что насекомых есть нельзя. Лайла вздохнула: – Он говорит о себе в третьем лице, когда нервничает. – Макс не нервничает, – возразил Макс. – Макси просто хорошо себя ведет. Он потер порез на колене и начал икать. – Я хочу домой, – сказал он. – Я знаю, – ответила Лайла и притянула его ближе. – Но другой еды у нас нет. Делать нечего, Макси. Он оттолкнул ее и ногтем ковырнул порез у нее на щеке. – Я все маме расскажу! – Но мамы здесь нет! – Лайла моргнула и запястьем утерла нос. – Может, поджарить их? – предложил Фред. – И сделать из них блин? – Поджарить на чем? У нас нет сковородки, – заметила Кон. – Но у нас есть камни, – сказала Лайла. Она протерла лицо своей кофтой, отчаянно стараясь не унывать. – Можно сделать шоколадные блинчики. Или вроде того. – Или вроде того, – кивнула Кон. – Исключительно вроде. Костер Смешав личинки с какао-бобами, ребята растерли их чистой палочкой и получили пасту, которая отдаленно напоминала разведенную водой муку. – Теперь просто разведем костер и приготовим их, – сказал Фред. – Просто, – съехидничала Кон. – Нам нужен кремень, – сказал Фред. – И растопка, – откликнулась Лайла. – И спички, – добавила Кон. – Я найду растопку, – вызвался Фред.